Гийом Мюссо - Бумажная девушка

– Нам надо поговорить, – сказал он мне на ухо.

Мы устроились в тихом уголке поместья – в ангаре для лодок, построенном на берегу озера, по которому плыла эскадра лебедей. В маленьком строении с фронтоном расположилась коллекция лодок из лакированного дерева, и в нем было что-то вечное и очень новоанглийское.

– О чем ты хочешь поговорить, Мило?

Мой друг ослабил галстук. Он старался казаться спокойным, но его лицо выдавало смущение и озабоченность.

– Я не хочу больше жить во лжи, Том. Я знаю, что должен был сказать тебе об этом раньше, но…

Он замолчал и потер глаза.

– В чем дело? – Я был заинтригован. – Ты же не хочешь мне сказать, что снова потерял деньги на бирже?

– Нет, это Билли…

– Что Билли?

– Она… она существует. То есть не по-настоящему, но…

Я никак не мог взять в толк, что он пытается мне сообщить.

– Черт побери, да ты перебрал, что ли?!

Мило глубоко вздохнул, пытаясь успокоиться, и уселся на столярный верстак.

– Нужно восстановить картину, чтобы ты все понял. Вспомни, в каком состоянии ты был год назад. Ты совершал одну глупость за другой: превышение скорости, наркотики, проблемы с законом. Ты перестал писать, ты погружался в самоубийственную депрессию, из которой тебя ничто не могло вытащить, ни психотерапия, ни лекарства, ни наша поддержка.

Я сел рядом с ним. Мне почему-то стало тревожно.

– Однажды утром, – продолжал Мило, – мне позвонил наш издатель, чтобы предупредить о типографском браке в тираже второго тома трилогии. Он прислал мне экземпляр с курьером, и я увидел, что текст обрывается на середине фразы: «…крикнула она, падая». Весь день эта фраза не выходила у меня из головы, и я все думал о ней во время встречи на киностудии «Коламбия». Продюсеры проводили кастинг для экранизации твоего романа, и в тот день они отбирали актеров для второстепенных ролей. Я ненадолго задержался на площадке, где прослушивали актрис на роль Билли. Там-то я и встретил эту девушку…

– Какую девушку?

– Ее звали Лилли. Молодая женщина, немного жалкая, переходила с кастинга на кастинг со своим портфолио. Бледная, на ресницах густой слой туши, в ней была усталость героинь Кассаветиса. Мне ее проба показалась великолепной, но ассистент режиссера не оставил ей никакой надежды. У парня точно было дерьмо в глазах, раз он не увидел, что эта девушка и есть «твоя» Билли. Тогда я пригласил ее выпить по стаканчику, и она рассказала мне о своей жизни.

Мило сделал невыносимую паузу, следя за моей реакцией, с осторожностью подбирая слова. Но мне уже надоело смотреть, как он ходит вокруг да около.

– Продолжай, черт побери!

– Будучи официанткой, Лилли изредка работала манекенщицей, все время пытаясь стать актрисой. Она несколько раз снялась для глянцевых журналов, в низкопробной рекламе, появилась даже в короткометражках, но она явно была не Кейт Мосс. Хотя она была еще молода, ее карьера определенно подходила к концу. Я почувствовал ее уязвимость, понял, что она немного потерялась в безжалостном мире моды, где одна девушка сменяет другую и где те, кто не «выстрелил» в двадцать пять лет, не имели никакого будущего…

Холодок пробежал по моей спине и достиг затылка. Я чувствовал, как кровь стучит в висках.

– Что ты пытаешься мне сказать, Мило? Что ты предложил этой девушке?

– Я предложил ей пятнадцать тысяч долларов, – наконец признался он. – Пятнадцать тысяч баксов, чтобы она сыграла роль Билли, но не в фильме. В твоей жизни.

– Да, я предложил ей пятнадцать тысяч долларов, чтобы она сыграла роль Билли, но не в фильме. В твоей жизни.

Признание Мило произвело на меня эффект апперкота. Это было состояние боксера после удара, когда он падает посреди ринга. Мило воспользовался моим замешательством, чтобы оправдаться:

– Понимаю, это кажется безумием, но ведь это сработало, Том! Я не мог сидеть сложа руки. Нужно было действовать на тебя электрошоком, причем достаточно мощным, чтобы заставить тебя реагировать. Это была последняя карта, которой я мог сыграть, чтобы вытащить тебя из ямы.

Ошарашенный, я слушал, не понимая.

Билли всего лишь актриса? Вся эта авантюра – просто манипуляция? Неужели я дал себя провести?

– Нет, я тебе не верю, – сказал я. – Это не выдерживает никакой критики! Помимо внешнего сходства есть много доказательств существования Билли.

– Каких?

– Татуировка, к примеру.

– Она фальшивая. Это временная надпись, выполненная гримером на студии.

– Она знала все о жизни Билли.

– Я заставил Лилли прочесть все твои романы, и она разобрала их по косточкам. Я не давал ей пароль от твоего ноутбука, но она получила доступ к биографиям твоих персонажей.

– Ты-то сам как их раздобыл?

– Я заплатил хакеру, чтобы он взломал твою машину.

– Ты настоящий мерзавец!

– Нет, я твой друг!

Он мог говорить что угодно, я все равно ему не верил.

– Но ты же сам повез меня к психиатру, чтобы меня насильно упрятали в психиатрическую больницу!

– Я заранее знал: если мой план сработает, ты отреагируешь именно так и попытаешься сбежать.

Перед моим мысленным взором появились отчетливые картины того, что я прожил вместе с Билли. Я тщательно изучил каждую, надеясь найти противоречия в словах Мило.

– Подожди! Она сумела починить «Бугатти», когда машина сломалась! Кто ее этому научил, если не братья-автомеханики?

Мой друг мгновенно ответил:

– Я всего лишь отсоединил один проводок. Мы заранее обо всем договорились, чтобы этот трюк окончательно развеял твои сомнения. Не старайся: есть только одна деталь, которая могла бы ее выдать, но ты, к счастью, не обратил на нее внимания.

– И что это за деталь?

– Билли левша, а Лилли правша. Совсем просто, да?

Вот тут память подвела меня. Невозможно определить, говорит ли он мне правду.

– Твои объяснения вполне правдоподобные, но ты сам загнал себя в угол. Что ты скажешь о болезни Билли?

– Когда вы приехали в Мексику, все пошло быстрее, – продолжал каяться Мило. – Хотя ты все еще не мог писать, было очевидно, что тебе стало лучше. И главное, между тобой и этой девушкой что-то происходило. Не признаваясь самим себе, вы начали друг в друга влюбляться. В этот момент я уже подумал было открыть тебе правду, но Лилли настояла на том, что нужно продолжать. Это ей пришла в голову идея мизансцены с болезнью.

Я оказался в абсолютном тумане.

– Но ради чего?

– Она любила тебя, чудак человек! Она хотела твоего счастья: чтобы ты снова начал писать и смог еще раз завоевать Аврору. И это ей удалось!

– То есть седые волосы – это была…

– …краска.

– А чернила во рту?

– Содержимое одного баллончика для авторучки, которое Лилли вылила под язык.

– А как же результаты анализов там, в Мексике? Целлюлоза, обнаруженная в ее теле?

– Мы все это выдумали, Том. Доктору Филипсону оставалось три месяца до выхода на пенсию. Я сказал ему, что ты мой друг и я хочу тебя разыграть. Он так скучал в своем медпункте, что этот розыгрыш его позабавил. Но как случается с любыми планами, вмешался господин Случай. Аврора предложила тебе показать Билли профессору Клузо…

– Клузо никогда бы не пошел на такой обман. В Париже Билли ничего не симулировала. Она едва не умерла, я в этом уверен.

– Ты прав, но именно в этот момент произошло нечто невероятное, Том! Лилли действительно была больна, хотя сама об этом не подозревала. Клузо диагностировал у нее миксому сердца. В каком-то смысле я спас вас обоих.

– А книгу, которую ты несколько недель искал по всему свету?

– Происходящее вышло из-под моего контроля, – признал Мило. – Кароль ни о чем не знала и искренне верила во всю эту историю. Это она проявила инициативу. А я ей только подыгра…

Он не успел закончить фразу, потому что удар моего кулака отправил его в партер.

– Ты не имел права это делать!

– Спасать тебя? – спросил он, поднимаясь на ноги. – Нет, это было не право, это был мой долг.

– Но не любой ценой!

– Именно что любой ценой.

Мило вытер струйку крови, потекшую из разбитого рта, и твердо сказал:

– На моем месте ты поступил бы так же. Чтобы защитить Кароль, ты без колебаний совершил убийство, поэтому не тебе учить меня! Это история нашей жизни, Том! Как только один из нас слабеет, двое других приходят ему на помощь. Только поэтому мы трое еще держимся. Ты вытащил меня с улицы. Без тебя я бы все еще сидел в тюрьме, а не женился на женщине, которую люблю. Без тебя Кароль, вероятно, уже повесилась бы, а не готовилась стать матерью. А ты? Где был бы сейчас ты, если бы мы позволили тебе разрушить себя? В психиатрической клинике? Или в могиле?

Через матовые стекла проникал белесый свет. Я оставил его вопрос без ответа. В данную минуту меня заботило совершенно другое.

– Что стало с этой девушкой?

– С Лилли? Понятия не имею. Я отдал ей деньги, и она исчезла из моей жизни. Думаю, Лилли уехала из Лос-Анджелеса. Раньше она работала по выходным в ночном клубе на Сансет-трип. Я туда ездил, но ее там никто больше не видел.

– Как ее фамилия?

– Не знаю! Я даже не уверен, что ее на самом деле зовут Лилли.

– Другой информации у тебя нет?

– Послушай, я понимаю, что тебе хочется ее найти. Но женщина, которую ты ищешь, всего лишь второсортная актриса, официантка в стриптиз-клубе, а не та Билли, которую ты любил.

– Оставь эти советы при себе. Так ты в самом деле больше ничего о ней не знаешь?

– Нет. Мне жаль, но скажу тебе одно: если бы я должен был сделать это снова, я бы повторил это и десять раз.

Я вышел из ангара, удрученный признаниями Мило, и прошел несколько шагов по деревянному настилу, уходящему в озеро. Равнодушные к людским страданиям белые лебеди плавали среди диких ирисов.