Глядя в окно, Салли ощутила желание вырваться из тесной и душной комнаты.

— Однако уже поздно, — прошептала она своему отражению в зеркале, — хотя главная аллея ярко освещена. Если никуда не буду сворачивать, то не заблужусь.

Роузбей-холл, где проходила конференция, бывший помещичий особняк, был окружен ландшафтным парком площадью в десять гектаров. Парадная лестница выходила на кольцевую аллею, с обеих сторон обсаженную лиственными деревьями. Позади особняка был разбит сад. Усыпанные гравием дорожки вели к жилым постройкам.

Потуже подпоясав пальто, Салли устремилась под сень деревьев. Пронизывающий северо-восточный ветер шевелил ее волосы и слезил глаза. Салли опустила веки, прислушалась к его шуму и почувствовала себя удивительно свободной. Свобода… Не к этому ли она стремилась? К свободе от универмага Баррингтона и проблем, связанных с людскими ресурсами? Неужели после перемены названия эта работа перестала казаться ей привлекательной? Или это только чудится?

Она криво усмехнулась. Свобода — вещь замечательная, когда есть чем платить по счетам. Нет, если не поможет Лаура или если не выиграть в лотерею, придется до конца жизни заниматься людскими ресурсами… Стоя у подножия холма, она следила за машинами, поднимавшимися к гостинице. Делегаты возвращались с дегустации местного пива.

До нее донеслись веселые голоса, хлопанье дверей и слабый аромат сигар. Когда все стихло, Салли продолжила прогулку. Внизу зазвонили церковные часы. Насчитав одиннадцать ударов, она встрепенулась. Когда здесь запирают дверь?

Свет на первом этаже погас, и Салли с ужасом увидела, что дежурный портье исчез.

— Пожалуйста, не закрывайте! — крикнула она и со всех ног припустилась обратно. У нее заболели ноги, легкие заныли от холода.

Добравшись до знакомых деревьев, Салли прислонилась к толстому стволу. Пискнула и улетела потревоженная птица. Но когда за спиной раздался звук шагов и хрустнула сухая ветка, она с опозданием поняла, что это не она спугнула птичку. И тут на ее плечо легла мужская рука.

Салли испуганно вскрикнула, но этот крик слышал лишь тот, кто на нее напал. Почувствовав, что ее тащат в кусты, она начала беспорядочно отбиваться. Когда руки оказались пришпиленными к бокам, а рот зажала чья-то ладонь, Салли пустила в ход последнее оружие — крепкие туристские ботинки. Она изловчилась и лягнула налетчика в голень.

— О Господи, Салли! Вы что, искалечить меня хотите?

Салли повернулась и с изумлением воззрилась на Хью Баррингтона, растиравшего левую лодыжку.

— Хью! Что за… Я думала, вы…

— Я прекрасно знаю, что вы думали. Но если бы вы ответили хотя бы на один мой звонок, я бы не стал прибегать к тактике воздушных десантников. Какого черта вы не позвонили? Мюриел отправила вам уйму телефонограмм. За те деньги, которые устроители дерут с участников семинара, здешние служащие могли бы передать человеку сообщение! — Салли молчала и не сводила глаз со сморщившегося от боли Хью. А тот продолжал: — Если я правильно понял дежурного портье, тот сказал, что все телефонограммы были переданы по назначению.

— Вы хотите сказать, что уже были внутри? — спросила Салли, с ужасом думая о том, что она всю неделю упорно игнорировала настойчивые требования Мюриел позвонить боссу.

Хью выпрямился и сердито спросил:

— Неужели вам безразлично, что Мюриел и Мелани с ума сходят? Особенно после той пятницы, когда вы сказались больной? О том, что я переживал всю неделю, разговора нет.

— Вы? Но я не пониманию…

— В самом деле? А следовало бы! После того что случилось между нами в прошлый четверг, вы могли бы по крайней мере дать мне возможность извиниться и объяснить случившееся. Когда в пятницу вы не явились и я пришел к вам домой…

— Ко мне домой? — не поверила своим ушам Салли.

— Да, и взял с собой Стэнли, подумав, что он поможет нам помириться. Он был очень разочарован тем, что вас не оказалось дома, и снова варварски обошелся с вашим лавровым деревом. — Увидев ее улыбку, он притворно нахмурился. — Ну, слава Богу, а то минуту назад вы были готовы убить меня взглядом.

— Как там Стэнли?

— Более или менее… Хорошо, что напомнили. Мне пора возвращаться. Без меня Серена для него палец о палец не ударит. Пес останется без еды и прогулки.

— Но тогда зачем вы приехали?

— Моя дорогая Салли, я думаю, это и так ясно. Чтобы увидеть вас.

Сильный порыв ветра поднял в воздух палые листья и заставил Салли вздрогнуть.

— Вы хотите сказать, что проехали сто двадцать миль только для того, чтобы увидеть меня?

— Именно. И сейчас проеду их снова.

— Вы хоть поели?

— Нет, — фыркнул Хью. — Придорожные кафе с грязными ложками и чипсы — это не по моей части.

Салли застыла на месте.

— У меня в номере есть чай, кофе, печенье и фрукты. Так что, если хотите…

— От чашки чего-нибудь горячего я бы не отказался.

Позволив Хью взять себя под руку, Салли повела его к зданию гостиницы.

— Надеюсь, что боковая дверь еще открыта, — прошептала она.

Украдкой поглядывая на Хью, Салли изучала его лицо и вдруг заметила седые виски, серебрящиеся в свете луны. Выйдя за него замуж, Серена не прогадала. Бесплодный или нет, он был очень привлекательным мужчиной. Такие на улице не валяются, как любили выражаться тетушки Салли.

Под их ногами похрустывала палая листва. Хью молчал, предпочитая продолжить беседу под крышей. Он так и не знал, что ей сказать, хотя думал об этом всю неделю.

Естественно, странное поведение босса не укрылось от глаз Мюриел Бакстер, которая по секрету сообщила Эдит Хоутин, что «мистер Би на себя не похож». Обе дружно решили, что он слишком много работает, и выразили надежду, что предстоящие рождественские каникулы помогут ему развеяться. И тут Мюриел впервые заподозрила, что в слухах о его стремлении уйти в отставку есть доля истины.

Салли толкнула дверь, но та оказалась запертой.

— Нет, — простонала она, — не может быть! Ведь это пожарная дверь, она должна оставаться открытой!

— Да, — подтвердил Хью, для очистки совести сам подергавший дверь, — но только открывается она изнутри. Нельзя же оставлять дверь не запертой на ночь. Мало ли кто может притаиться в кустах?

Не обратив внимания на его слова, Салли прижалась носом к стеклу и помахала рукой женщине, стоявшей в конце коридора. Салли запомнила эту участницу семинара, потому что она чем-то напомнила ей Мюриел Бакстер.

Женщина подошла, рывком подняла засов, и дверь открылась.

— О Господи! Большое спасибо. Мы думали, что уже все заперто. — Она с облегчением шагнула в коридор, где было тепло — пожалуй, даже слишком — и пахло свежевычищенным ковром.

— Мы? — спросила женщина.

Салли жестом пригласила Хью войти. Не добавив ни слова, двойник Мюриел бросила на Салли презрительный взгляд, пошла по коридору к своему номеру и громко хлопнула дверью. Салли потянулась за ключом и вдруг застыла на месте.

— Боже мой! Вот что значил ее испепеляющий взгляд! Так подмигивать умеют только женщины!

— Ну, если вы снова ссудите мне кимоно, я постараюсь сойти за вашу сестру.

— Не вижу в этом ничего смешного, — сказала Салли, открывая дверь номера.

— Прошу прощения. Отныне я буду убийственно серьезным. Значит, на чай рассчитывать нечего?

Стараясь не замечать смешливых искорок в глазах Хью, Салли наполнила чайник.

— Увы, «Эрл грея» здесь нет. Только этот ужасный «Ю эйч ти». С молоком или без? — Хью молча отогнул уголок крошечного пакета, и молоко тонкой струйкой потекло в чашку. — Если вы голодны, у меня есть яблоко и банан, — добавила она.

Хью покачал головой и сделал глоток.

— Спасибо. А это печенье в пачке съедобное?

— Да, конечно, угощайтесь. Как ваша нога? Извините, что я так сильно вас ударила.

— Я сам виноват — напугал вас. Просто слишком долго ждал, увидел, что вы идете, и потерял терпение. — Хью приподнял брючину и осмотрел лодыжку. По ноге стекала струйка крови.

Салли пришла в ужас.

— О Господи, что я наделала!

— Вам место в сборной Англии по кикбоксингу. Не подумывали сменить специальность?

— Честно говоря, подумывала, — выпалила Салли. — Не далее как сегодня вечером…

Хью вздрогнул и выпустил из рук ткань.

— Салли, вы серьезно? Хотите сказать, что уходите из универмага?

Она пожала плечами, достала платок, пошла в ванную и намочила его.

— Сама не знаю. Эта неделя не прошла даром. Похоже, я по горло сыта людскими ресурсами. — Она сунула ему мокрый платок. — Промойте рану.

Хью притворился обиженным и отверг предложение.

— Значит, вы не хотите стать моей сестрой милосердия?

Чувствуя, что краска бросилась ей в лицо, Салли опустилась на колени; тем временем Хью засучил дорогую ткань. Несмотря на глубокую осень, нога хранила следы загара. Когда влажный платок осторожно коснулся кожи, Хью заметно вздрогнул.

— Извините, — повторила Салли. — Боюсь, останется страшная ссадина. Жаль, что у меня нет йода. Может быть, у портье найдется…

— Садистка, — проворчал Хью. И тут раздался громкий стук.

— Миссис Палмер! Миссис Палмер! Откройте, пожалуйста!

В дверях выросла ярко освещенная фигура ночного портье.

— Миссис Палмер, поступила жалоба, что вы развлекаете гостя. Как вы знаете, это противоречит принятым в «Роузбей-холле» строгим правилам.

У Салли отвисла челюсть.

— Никого я не развлекаю…

Хью встал, потряс ногой, спуская брючину, и шагнул к двери. Нависнув над коренастым коротышкой, он властно произнес:

— Как вы смеете оскорблять миссис Палмер? Миссис Палмер — моя сотрудница, и я только что проделал сто двадцать миль, чтобы обсудить с ней важную деловую проблему!