– Прелестное платье, миссис Лоберж, – сказала Аурелия, старательно отгоняя вдруг возникший образ сраженного красотой вдовы Клейтона Гардиана.

– Пожалуйста, милочка, зовите меня Лили. Мы ведь будем жить в одной каюте почти неделю.

Девушка кивнула в знак согласия. Лили бросила платье на койку так небрежно, что оно сползло и упало на пол. Аурелия подавила в себе невольный порыв поднять и расправить его. Сама она собиралась идти на обед в том же невзрачном коричневом платье, в котором прибыла на пароход, но вдруг у нее возникли сомнения. За спиной послышался шелест нижней юбки из тафты.

– Душечка, помогите мне затянуть корсет. Чтобы влезть в это платье, мне нужно стянуть талию до восемнадцати дюймов. Моя горничная отказалась сопровождать меня на Юкон, или как там это называется – Клондайк, Аляска? – в общем, туда, куда мы едем. А сама я затянуть корсет не могу.

– Так перетягивать тело вредно для здоровья, даже опасно, – заметила Аурелия, затягивая талию Лили.

– Чем не пожертвуешь ради того, чтобы выглядеть более стройной, – отозвалась Лили. – Неужели вы хотите сказать, что у вас такая изящная фигура от природы?

– Изящная фигура?

– Вы же носите корсет?

– Разумеется, но не затягиваюсь до такой степени, чтобы стеснять жизненно важные органы.

– А одна моя подруга, чтобы иметь шестнадцатидюймовую талию, даже удалила два нижних ребра, – рассмеялась Лили. – По-моему, это уж чересчур.

– Еще бы, – отозвалась Аурелия, застегивая пуговицы на спине Лили.

Затем Лили показала ей белые лайковые туфельки на французских каблучках – Аурелия представить себе не могла, чтобы в них можно было ходить, – и белые шелковые чулки с кружевной вставкой на подъеме.

– Если хотите, я помогу вам. Вы же собираетесь переодеться к обеду?

– Нет. Мне не во что. В кассе сказали, что в каюту можно занести только небольшой чемодан. А я и не подумала, что понадобится переодеваться.

Лили сморщила носик и пожала плечами.

– Это правило не относится к дамам. Хотите, я вам одолжу платье? По-моему, у нас один и тот же размер, разве что у вас немного пышнее грудь и уже бедра.

– Нет, спасибо, не надо, – смутившись, отказалась Аурелия.

– Разве вам не хочется произвести впечатление на того великолепного мужчину, что мы видели на пирсе?

– Да нет. Зачем?

Вдова подкрасила губы и с удивлением посмотрела на Аурелию.

– Да затем, что он наверняка неравнодушен к дамским чарам. Это было бы неплохо. – Она облизала губы и оценивающе оглядела себя в зеркальце. – Я заметила, что на пирсе он часто смотрел на вас, даже шею вытягивал.

– На меня?

– Да-да. На вас. Но раз вас это не волнует, значит, вы не будете возражать, если я попрошу капитана представить меня ему. Он по крайней мере выглядит приличнее, чем вся эта разношерстная публика. Хотя, в сущности, все равно, как он одет. Дело не в одежде.

– Ваши слова можно истолковать превратно…

– Да бросьте, Аурелия! Жизнь слишком коротка, чтобы ее стоило принимать всерьез. Раз мы не знаем, что нас ждет завтра, надо уметь выжимать капельки радости из сегодняшнего дня, а не раздумывать, что прилично, а что нет. Будете долго ждать, останетесь ни с чем. Вспомните известные слова: «Когда придет время умирать, не дай вам Бог обнаружить, что вы и не жили». Я по крайней мере собираюсь жить.

Лили подмигнула Аурелии, накинула на плечи кошачий палантин и вышла из каюты.

Оставшись одна, Аурелия грустно посмотрела на свое скромное платье и на разбросанные по каюте шелковые наряды. Ох и неряха же эта Лили! Аурелия подняла платье цвета морской волны, встряхнула его, как это делает горничная, и положила на одну из пустых коек. Потом подняла вишневое, но не отбросила, а приложила к себе. Виолетта говорила, что ей идет вишневый цвет. Окинув каюту взглядом, Аурелия не нашла зеркала, даже стекло иллюминатора не давало отражения, а маленького зеркальца у нее не было.

Девушка закрыла глаза и тихонько напела несколько тактов вальса, который Виолетта часто играла на рояле. Фантазия унесла Аурелию в танцевальную залу, где ее, улыбаясь, ждал мистер Гардиан. Вот Клейтон протянул ей руку, и они закружились в вальсе. Неужели он правда высматривал ее на пирсе?

Аурелия принялась вальсировать между койками, но почувствовала, что делает это неловко, и сурово отчитала себя.

Мечтательное настроение исчезло. Она положила вишневое платье на пустую койку рядом с платьем цвета морской волны. Затем одернула юбку своего коричневого платья, поправила выбившиеся локоны и накинула на плечи самую теплую шаль. Нет, она не из тех женщин, которые порхают по залу в шелках и на высоких каблучках. У нее нет никаких иллюзий…

Однако в дверях каюты Аурелия остановилась и пощипала свои щеки, чтобы на них проступил румянец.

Глава 4

И надеясь увидеть Гардиана, и еще не зная, как поступить, если увидит его, Аурелия набралась храбрости и вошла в переполненную столовую. Ее обезоружили дружелюбные улыбки мужчин, стоявших с тарелками в руках. Одни ждали, когда освободятся места за столами, другие ели стоя. Но Гардиана здесь не было. А вот свою соседку Аурелия сразу увидела. Миссис Лоберж сидела за столиком капитана, который был всецело покорен ее чарами, однако улучил минуту сказать официанту, чтобы тот проводил Аурелию к их столу.

– А вот и ты, дорогая, – сказала Лили. – Я тут говорила капитану, какое у него прекрасное судно.

Майк Кегман привстал и широко улыбнулся.

– Плавучим отелем его, конечно, не назовешь, но, во всяком случае, штормов оно не боится. Чего не скажешь о доброй половине судов, отплывающих из Сиэтла. Садитесь ближе к середине, – предложил он Аурелии. – Сейчас вам принесут обед.

– Кажется, вы да я – единственные женщины, которых морская болезнь не уложила в постель. – И вдова подмигнула Аурелии.

– Мне очень жаль это слышать, – отозвалась Аурелия. – Нужна медицинская помощь?

– Никакой помощи им не нужно, – сказал капитан. – Пройдет день-другой, привыкнут к качке и будут в полном порядке. И у нас на корабле есть врач.

Аурелия поняла, что капитан из тех, кто признает только врачей с усами. Но решила не портить Лили удовольствие и не вступать с ним в спор.

Через несколько минут матрос принес Аурелии тарелку.

– Ешьте, пока можете, – заметил ей капитан. – Сегодня море спокойное, но погода может измениться в любой момент. А уж когда старушка «Релайанс» начинает выплясывать на волнах, пассажиры все как один теряют аппетит.

Аурелия посмотрела на вареную свинину, пюре из кукурузы и положила вилку на стол.

– Мисс Брейтон, я как раз говорила капитану, как я счастлива, что покинула этот огромный склад, который они называют Сиэтлом. Какая скучища – сплошные ряды лотков. А теперь мы плывем на прекрасном пароходе и завтра увидим горы, морских птиц, может быть, даже парочку китов. Какую вы выбрали замечательную профессию, капитан!

Майк Кегман буквально таял от комплиментов вдовы. «Надо же так беззастенчиво льстить!» – осуждающе подумала Аурелия.

Она жевала кусочек хлеба и слушала, как Лили со вздохами повествует о своей одинокой жизни. Вдова похлопала ресницами и с улыбкой сказала:

– Я, наверное, нагнала на вас тоску рассказами о моих несчастьях, капитан. Давайте поговорим о другом. Скажите, а какие у вас тут устраивают развлечения для пассажиров?

– Танцы, например.

– Ах, я обожаю танцевать! До сих пор помню свой первый котильон. И балы. Что может быть приятнее, чем кружиться в объятиях сильного, красивого мужчины!

– Договорились. Завтра вечером велю ребятам настроить скрипки и попляшем досыта. Сегодня уже поздно. У нас выключают электричество в двадцать два часа. – Капитан повернулся к Аурелии: – А для тех, кто любит почитать, есть керосиновые лампы.

– Замечательно, капитан, просто замечательно! – воскликнула Лили и положила руку на стол рядом с рукой капитана.

– Обещаете мне первый танец? – спросил тот, чуть ли не касаясь ее руки.

– С удовольствием.

– И наденете это роскошное платье?

– Это? – Вдова бросила на платье пренебрежительный взгляд, словно ей и в голову не приходило, что его можно назвать роскошным. – Может быть.

Аурелия была поражена тем, как легко вдова вскружила голову капитану. Он восторженно высказался о ее наряде, пригласил па первый танец, только что не пожал ей у всех на глазах руку. Того и гляди начнут называть друг друга по имени. Неужели все мужчины так же падки на лесть?

«Интересно, вышло бы у меня что-нибудь, примени я подобную тактику? Сумела бы так же наклонять голову и опускать глаза? И звонко, как колокольчик, смеяться?» Обычно Аурелии легче всего было обсуждать с кавалерами погоду. Правда, и это происходило не так уж часто.

Тем временем Лили стала все чаще оглядывать окружающих мужчин. «Начинается», – подумала Аурелия.

– Вы кого-то ищете, миссис Лоберж? – спросил капитан.

– Тут где-то должен быть мой брат. Наверное, сел играть в карты.

– Да, мужчины вечером в основном играют в карты. Что еще тут делать? А для тех, кто хочет попытать счастье, у нас есть еще игральный автомат. Так что мужчины находят, чем заняться. Но когда на борту оказываются такие прелестные дамы, они готовы танцевать каждый вечер. А вы придете завтра на котильон, мисс Брейтон? – спросил капитан Аурелию. – Не можем же мы все танцевать с Лили. Извините за фамильярное обращение, мадам, – сказал он вдове.

Вдова кокетливо улыбнулась.

– А почему бы нам не держаться на более короткой ноге, Майк? Все равно рано или поздно надо будет перейти на ты.

Аурелия собралась было сказать капитану, что очень плохо танцует, но в эту минуту вошел Клейтон Гардиан. Лили тоже его увидела, И хотя она только что насытилась, в ее глазах появился голодный блеск.

Клейтон занял очередь к раздатчику. Глядя на кожаную куртку, которая обтягивала его плечи, Аурелия вспомнила слова вдовы о том, что «дело не в одежде».