Они собирались после обеда записаться на турнир по настольному теннису. Светлане, которая в теннис играть не умела, приходилось волочься следом за мужем и позориться у стола, тщетно пытаясь попасть по мячику хотя бы в своей подаче. Про «отбить» – даже речи не было. Поэтому, пока Гера ходил за пирожными, она сидела в переполненном зале отельного ресторана и тоскливо размышляла, а не надо ли было с самого начала проявить несгибаемость и не идти на поводу у шилопопого супруга. По всему выходило, что все она делала правильно, поскольку лучше идти на уступки в мелочах, чтобы не конфликтовать всё время, создавая вокруг себя ореол скандальности.

Гера всё не возвращался. Осознав, что она уже довольно давно сидит в одиночестве, Светлана сбегала к витрине с пирожными. Мужа там не было. Побродив по залу, она вернулась к столу. Герины очки и кепка всё так же лежали на столике. Либо он всё ещё был здесь, либо просто оставил их и ушёл. Но как? Он что, забыл о своей жене?

Всё ещё недоумевая, Светлана снова обошла зал и вернулась на место. Вещи лежали, мужа не было. Ей стало неприятно. В голову полезли всякие глупости, вроде того, что Гера в это время с какой-нибудь…

– Да ну, что за ерунда! – одёрнула она сама себя и, взяв кепку с очками, направилась к выходу.

Весь следующий час Светлана ещё была последовательна и действовала сообразно логике. Сходила в номер, постучала, но ей не открыли. Тогда она зашла со стороны террасы, убедившись, что терраса закрыта и в комнату не попасть. Окна были задёрнуты от солнца, и разглядеть, что творилось в номере, не представлялось возможным. Света помнила, что сама тщательно занавешивала перед уходом в ресторан тяжёлые гардины. Иначе номер превращался в сауну.

Бросив вещи на стул и раздражённо поняв, что ей даже не переодеться в купальник, Светлана побрела к теннисному столу. Все были уже там, а Гера отсутствовал. Это было странно, так как муж с маниакальным упорством таскался на эти смешные турниры, выигрывал их и вечером перед концертом обязательно выходил на сцену получать грамоту – под бурные аплодисменты отдыхающих. Бесцельно покружившись по огромной территории отеля, заглянув во все бары и даже зайдя в детский клуб, Светлана поняла, что Гера может сейчас точно так же бегать по периметру, разыскивая её. Тогда она вернулась к террасе и села на стульчик, ожидая блудного мужа. Солнце жарило так, что Свете пятнадцати минут хватило, чтобы вдоволь насидеться и сильно обозлиться.

Глупость какая-то, в конце концов! Как так можно: взять и уйти! И теперь полдня пропало – ни искупаться, ни отдохнуть, надо сидеть и ждать эту бестолочь! Можно же было сообразить, что она его не найдёт.

Ещё через час на Светлану, перебазировавшуюся с террасы и изнывавшую в прохладном коридоре под дверью, налетел Алексей.

– Где вы все?! – возмущённо выкрикнул он, словно молодая семья непременно должна была перед ним отчитываться о своих перемещениях.

– У меня Гера пропал, – дрожащим голо сом сообщила Света. И когда она озвучила факт пропажи супруга, стало так страшно, словно в кошмарном сне, когда понимаешь, что происходит нечто непоправимое, а сделать ты ничего не можешь – и только лежишь, дёргаешь ручками-ножками и мычишь.

– Как это пропал? – напрягся Алексей. Таким тоном обычно спрашивают «Где мой кошелёк?» или уличают в краже серебряных ложечек. Но никак не поддерживают перепуганную даму. – Что ещё за фокусы? Не придумывайте мне тут!

– Да откуда я знаю, как пропал? – заорала Светлана и, не выдержав напряжения последних часов, горько разрыдалась. У неё не было сил мыслить трезво. И вообще – сосредотачиваться на конструктиве. Ноги подгибались, неудержимо текли слёзы, сопли, тряслись руки и наваливалось ощущение безысходности. Черт-те где, в какой-то Африке, бесследно пропал Гера. А рядом море, в котором можно утонуть, и туземцы, которые могли стырить любимого, чтобы отдать на органы или просто в рабство. И никто не будет его искать…

На заунывный вой несчастной покинутой жены подтянулся Борюсик.

– А я так и знал, что что-то случилось! – восторженно возопил писатель. Его, как и всякую творческую единицу, выходящие из ряда вон события радовали, стимулируя его воображение. – Я сидел-сидел на пляже, а вас никого нет! А мне ж скучно! И интуиция шепчет: что-то здесь не так! Рассказывайте!

– Гера пропал, – послушно повторила Света, и констатация этого прискорбного факта снова вызвала потоп. Она шумно высморкалась в предложенный писателем платок и вернула его обратно. – Был-был, а потом раз – и нету!

– Ты давай внятно рассказывай, – обозлился Алексей, резко перейдя на «ты». – И время не тяни, скоро стемнеет, надо до сумерек попробовать его найти.

– Да чего вы, обалдели? – весело улыбнулся подоспевший Женя. Или Дима. Света никак не могла запомнить, кто из них в очках, а кто с бородой. Тот, который пришёл, был в очках. – Ну, решил мужик расслабиться и без дамы отдохнуть. Ему ж не три года, чтобы в панику впадать. Никуда не денется.

И чёрствый соотечественник, легкомысленно посвистывая, удалился к себе в номер.

На Бориной физиономии тоже появилось сомнение в том, что они вовремя начали суетиться. Скорее всего совершеннолетний Гера вполне в состоянии вернуться самостоятельно, и незачем всем срываться и начинать искать его под кустами.

– Он может где-нибудь в кустах спать. – Борюсик так оформил последнюю мысль. – Устал и лёг, вот. Проспится и придёт.

Света ухватилась за этот вариант, как за спасительную соломинку, с ненавистью глянув на Алексея:

– Это опять ты его спаивал?

Она тоже решила не разводить политесы и перейти на «ты». В конце концов, когда люди почти целую неделю почти круглые сутки щеголяют друг перед другом в одних трусах, можно и оставить утомительное «выканье».

– Да я его с обеда не видел! – моментально оправдался Лёша. – Я с ним сегодня вообще не пил ещё. Я сам вас искал, даже на пляже не был.

– Собутыльника искал? – завелась Светлана.

– Нет, я его тоже на обеде потерял, – замотал головой Лёша, свекольно покраснев. – В смысле, я просто спросить у него хотел по поводу… эээ… по поводу машины.

– Какой ещё машины? – рассвирепела Света. – Что ты врёшь? Нет у нас машины! И Гера в них не разбирается, и прав у него нет! Скажи честно, выпить хотел.

– Да, выпить хотел, – покладисто кивнул Алексей, точно знавший, что с разъярённой женщиной лучше не спорить, даже если она не права. – В общем, ходил-ходил: ни тебя, ни Геры. Я даже волноваться начал, а потом уже тебя встретил.

– Слушайте, – предложил Борюсик, прислушиваясь к мучительному голодному стону в животе, – давайте отправимся на ужин, Гера туда обязательно придёт. А если не придёт, значит, он всё же где-то немного перебрал и заснул. И тогда он придёт на завтрак.

«Отлично, – оторопела Светлана. – Даже этот сморчок говорит про моего мужа, как про законченного алкаша. Бред какой-то. Но ведь такое запросто могло быть. А вдруг Гера и впрямь алкаш? Он же тут не просыхал. Может, был подшит, поэтому в городе держался, а тут сорвался? И что теперь делать? Нет! Нет! Я бы поняла, я бы раньше догадалась. Просто он не умеет пить…»

– Точно, – поддержал Борюсика Лёша. – Давайте подождём.

Но на ужине Гера так и не появился. Света, нервно отщипывая от булочки, озиралась по сторонам, как Красная Шапочка в волчьем лесу.

– Ты поешь, – под руку брякнул Боря. – А то вдруг тебе на ночь ещё силы понадобятся – искать будем…

После этих слов у Светланы пропал последний аппетит, она отбросила растерзанную булку и пошла бродить вокруг ресторана. Алексей с Борей остались караулить Геру внутри. Когда последние туристы, сыто улыбаясь, расползлись по территории, Света поняла, что грядёт истерика. У неё внутри всё тряслось и вибрировало так, словно кто-то взбивал нервы шейкером.

– Спокойно, – отрубил Алексей, заметив её дрожащие губы. – Мы потом ещё будем смеяться, когда всё выяснится.

Но во взгляде его читались такая тревога и растерянность, что у Светы екнуло сердце.

– Ты что-то знаешь? – Она тщетно попыталась поймать ускользающий взгляд Алексея. Веснушчатая физиономия подозрительно алела. – Чего ты краснеешь, как царевна Забава на Кащеевом сватовстве? Не смей мне врать!

– Да я просто сгорел сегодня, вот и красный, – удивился Лёша. – Что я могу знать про твоего мужа?! Это лучше ты мне скажи, какие ещё варианты у тебя есть. Наверняка же знаешь, с кем он тут общался, встречался…

– Как он мог с кем-то встречаться здесь, если он с женой сюда приехал, – рявкнула Светлана. – Ты совсем ненормальный?

– Да я имею в виду людей, а не баб, – закатил глаза Лёша. – Ну, может, у него дела здесь были какие-то?

– Да какие дела? У нас медовый месяц – вот и все его дела! – Света осуждающе покачала головой. – Глупости какие.

– И что, он никуда от тебя не отлучался? В город не ходил? – наседал Алексей. И говорил он это так, словно пытался Свету в чём-то уличить. – Никому не звонил? Ни с кем не разговаривал?

– Ну, почему же, – желчно поджала губы Светлана. – Разговаривал! И общался! И уходил от меня!

– Куда?! С кем?! – буквально заорал Лёша.

– С тобой! – прорычала она. – Каждый день. Алкаши несчастные.

– Мы просто чуть-чуть выпивали, – разочарованно поморщился Алексей.

– Да, зато он после твоего «чуть-чуть» лежал медузой и пузыри пускал! – Свете снова захотелось плакать. Она даже представила, как пьяный Гера в какой-то момент вдруг вернётся и даже не поймёт, как она из-за него переволновалась. Потому что, действительно, что может случиться со взрослым мужиком на территории закрытого отеля. Да ещё прямо в ресторане во время обеда. Неужели Гера просто запойный?