– Все верно. Коса у нее и сейчас имеется, только бледность ушла. Катя – цветет и благоухает, в настоящую русскую красавицу превратилась.


Электричка подошла почти сразу, и подруги сели, заняв удобные места у окна. Дорога предрасполагала к беседе. Глядя в окно, Яна немного оживилась, кое-что рассказала Марте о вчерашнем дне, но про события, особенно волновавшие ее, промолчала.


У Яны и Катерины были разные способности, и интересы, и увлечения. Сходились они только по темпераменту – обе были сдержаны и немногословны, совпадали по реакциям. Оттого и чувствовали себя комфортно друг с другом. Катерина выучилась на искусствоведа, после Академии Культуры работала в музее, занималась русским фарфором. Она трудилась в научном отделе музея, но однажды ее, как специалиста, попросили провести экскурсию. Она долго отнекивалась, так как не привыкла к публичным выступлениям, но ей сказали, что на сей раз публики будет один человек. Он заказал себе индивидуальную экскурсию. Этим человеком оказался предприниматель Олег Котов, вскоре ставший ее мужем. А через полгода после свадьбы он убедил жену оставить работу. Теперь она имела дело лишь с домашней коллекцией мужа – часть денег он вкладывал в антиквариат.


Электричка проносилась мимо перелесков с обнаженными уже ветвями, мимо чернеющих полей или однотипных дачек, стоящих местами вдоль дороги. Таким же мелькающим фоном неслись мысли Яны, когда она выборочно рассказывала соседке о своем воскресном пребывании у подруги.


Приехала в Комарово на велике, еще в субботу. Общались с Катей: гуляли, болтали, побаловались винцом. Муж ее был в командировке – он предприниматель, занимается торговлей. Закупает в странах Балтии и в Финляндии рыбу, привозит ее в Питер на реализацию. Раньше брал мелким оптом, сейчас вышел на крупные обороты. Вывел неучтенный нал из тени, с выгодой вложил в недвижимость и ценные бумаги. Теперь ведет легальный бизнес, выстроил трехэтажную дачу в Комарове, имеется квартира в Питере, офис в центре города, коллекционирует фарфор. Все это Яна рассказала попутчице без всяких эмоций, просто констатируя факты.

Марта только ахала да руками разводила: удивлялась, насколько прибыльной может оказаться торговля килькой. И допытывалась о мелочах: сколько комнат в доме, какие занавески на окнах, есть ли в доме животные. Яна пожимала плечами, она почти не заметила все эти детали, хотя хозяйка и провела с ней экскурсию по дому. Вспоминала она совсем другое, причем исключительно воскресный день.

С утра пошли с Катей к озеру, наведались к бывшей даче Ахматовой. Катя, перекинув косу на высокую грудь, читала наизусть ранние стихи поэтессы. В ней снова заговорил искусствовед. Но чуть позже она поделилась с Яной трудностями семейной жизни. Жаловалась, что скучает, слоняясь по квартире целыми днями одна, сердится на мужа за то, что он потребовал, чтобы она уволилась из музея. Сказала, что он дико ревнив. Яна не удивилась: слышала, что те, которые сами за чужими юбками бегают, и жену подозревают в изменах. Однако и тут промолчала, про студенческие проделки Олега не стала рассказывать Кате.

Дома затопили камин, беседа продолжилась под легкое винцо. Яна сказала о своих планах, о том, что с новой четверти начнет работать в школе. Подруги переключились на собственное детство, вспоминали ребят, учителей, занятия в оздоровительной группе. Неторопливая беседа прервалась в один миг – распахнулась входная дверь и на пороге появился хозяин дома Олег Котов, появился неожиданно для обеих. Яна едва узнала старого знакомого, так он располнел, но выглядел представительно. Катя бросилась навстречу мужу, поцеловала его. Он чмокнул ее в ответ и сухо поздоровался с Яной, затем повернулся и вышел из комнаты.

Котов был взбешен. Он увидел Яну у себя дома! Просил же Катю не приглашать ее! Однако свое неудовольствие этим фактом он впрямую не высказал, начал придираться к мелочам. Когда сели втроем обедать, он, обнаружив на столе магазинные пельмени вместо домашнего борща, накинулся на жену с упреками.

– Олеженька, – залепетала Катерина, – я же думала, что ты завтра приедешь. А мы с Яной решили так обойтись, полуфабрикатами.

Имя Яны еще больше распалило Котова:

– Нормальный обед всегда должен быть приготовлен, дома я или в отъезде. А это что еще! – Олег увидел лежащую на подоконнике книжку, подошел и посмотрел название, – Кафка! Бабам Кафку вредно читать! Я на что тебе деньги даю? На эту ересь?

– Это моя книга, – поспешила Яна выручить подругу, назвавшись хозяйкой Катиной книги, хотя она подобных книг не читала.

– Твоя? Тогда смотри.

Взяв книгу за корешок, Олег метнул ее в сторону камина и попал точнехонько в топку. Злоба отпустила его, но настроение было гнусным.

Катерина всхлипнула. Яна резко выскочила из-за стола, подлетела к Олегу и начала молотить его кулаками в накачанную грудь. Ее давняя ненависть к нему тоже не умерла с годами.


Крепкий, как ствол толстого дерева, Олег от толчков Яны даже не покачнулся.

– Твоя? Вот и читай ее у себя дома, а сюда нечего всякую дрянь тащить. Сама полоумная и Катьку мою с толку сбиваешь. Вон из моего дома! Чтобы ноги твоей тут больше не было! И тебе, милая, скажу, – Олег повернулся к Катерине. – Выбирай: кто тебе дороже – твоя подружка или муж?

Катя не могла понять, почему муж и лучшая подруга не могут найти общий язык. Оба культурные, образованные люди – и так некрасиво себя ведут.

Яна тут же стала собирать свой рюкзачок, а разволновавшаяся Катерина забегала по комнате, умоляя Олега успокоиться, а Яну не уезжать. Потом она снова расплакалась, на этот раз по-настоящему разревелась, и начала истерично задыхаться. Слегка испуганный муж пошел на попятную. Смягчив тон, сказал Яне:

– Вот что, подруга. Ты бы удалилась на часик, можешь на своем велике размяться, а мы с Катькой тут разберемся.

Затем он неожиданно размахнулся вполсилы и залепил Катерине пощечину, чтобы остановить истерику. Яне показалось, что он избивает жену:

– Прекрати, изверг! – кинулась она на ее защиту. – Я никуда не уйду.

– А я ведь и тебе врезать могу, – пригрозил Котов. – Оставь нас, ради бога, Янка.

Яна отступилась и вышла, заверив Катю, что завтра позвонит.

Она оседлала велосипед и выехала за ворота чужой семейной крепости. На душе у нее свербило.


Ехать сразу домой было обидно: из-за Котова – выходной день насмарку. Подъехав к станции, Яна купила в ларьке баночку пива, поколебавшись, взяла еще одну. И снова, сев на велосипед, покатила дальше. Одной рукой она держала руль, другую, с банкой пива, время от времени подносила ко рту. В седле девушка держалась уверенно, так как, купив велосипед с первых заработанных денег, почти не слезала с него.

Голова стала легкой, невесомой, ноги едва касались педалей. Яна прикрыла глаза и проехала так несколько метров – получилось! То посматривая перед собой, то вновь зажмуриваясь, Яна покружила по поселку и свернула на дорогу, ведущую к шоссе – пора было возвращаться в город. Дорога круто бежала вниз, велосипед катился сам – Яне даже не требовалось крутить педали. Жутковато-сладкий холодок поднялся в ее груди. Яна ни разу в жизни не испытала оргазма, но сейчас у нее было чувство, что он вот-вот наступит. Она снова прикрыла глаза. Последняя вспышка разума: посмотри на дорогу! Последний взмах ресниц – впереди никого! Яна вновь зажмурилась, страх растворился в охватившем ее восторге. «И-и-и, – велосипед подпрыгивал на ухабах, задранный нос кожаного седла ритмично ударялся о бедра. – А-а-а!». Гримаса наслаждения исказила лицо девушки: глаза сомкнулись, сжатые невидимыми клещами, рот искривился в судороге экстаза.

Встречного микроавтобуса Яна не увидела и не успела испугаться, налетев на него. Очнулась она уже на сыром, зеленоватом мху, в тот момент, когда Павел осторожно снял с ее плеч рюкзак и перевернул на спину.


Яна не стала рассказывать Марте ни о скандале в семействе Котовых, ни о выпитом пиве, ни о езде с закрытыми глазами:

– Понимаешь, Марта, я заметила вашу машину слишком поздно и не успела свернуть. Ведь мы с Катей выпили в тот день вина. Видно, сказалось.

Марта выговорила Яне за неосторожность и переключилась на собственные впечатления о праздновании у Павла. Рассказывала, какой выдумщик Борис, как милы были остальные гости, как тепло приняли ее в свою компанию. Ее спутница продолжала думать о своем.

3

Яна, представленная классу Яниной Станиславовной, приступила к работе сразу после коротких осенних каникул. Завуч, присутствуя на уроках учительницы информатики, отметила ее эрудицию и уверенную манеру поведения, однако указала неопытному педагогу на методические ошибки: встала у доски спиной к классу, слишком быстро излагает материал, не отслеживает, как поняли ученики ее объяснения. Яна обещала учесть замечания, но когда осталась наедине с классом, без поддержки завуча, растерялась.

Склоняясь над компьютером одного ученика, чтобы разобраться с его проблемой, она выпускала из поля зрения остальных. За ее спиной начинались безобразия: школьники вскакивали со своих мест, перекидывались записочками, шумели. Яна выпрямлялась, резко оборачивалась, чтобы поймать учеников врасплох – пойманных с поличным тут же выгоняла из кабинета или заставляла идти к доске. Тех, кто не мог ответить урок, высмеивала перед всем классом. С нарушителями, не знающими урок, расправлялась беспощадно, выставляя их в смешном свете перед одноклассниками.

В секретарскую потянулись заплаканные старшеклассницы. Они жаловались Марте Юльевне на новую информатичку, пересказывали, как она унижает их: «велела отправляться за дворницкой метлой и не терять время у компьютера», «сказала, что мозгов у меня, как у курицы» и прочее, прочее. Марта ахала и качала головой, сочувствуя девочкам, а кому требовалось, капала валерьянку или утирала бумажным платочком слезы. Вскоре через тех же учениц выяснилось, что достается и мальчишкам. Янина Станиславовна за плохой ответ вручала незнайке лист капусты (специально кочан в магазине покупала) и требовала схрупать награду тут же у доски. Прозрачный намек был понятен всем.