Кофе был божественным. Хотя Лиза предпочитала черный с молоком. Но эту экзотику с шоколадкой и коньячком оценила по вкусу. Настал черед десерта.

— М-м-м-м! — в восторге протянула гостья. — Волшебно! Где такое продается?

— Обижаете, мадам! Все приготовлено собственноручно.

— Кудесник! — и это признание было совершенно искренним. — Как это называется?

— English Trifle, — ответил непризнанный кондитер. Хотя теперь уже признанный.

— А по-русски?

— Инглиш трайфл, — хмыкнул Змей. — Это классический английский десерт. Слои тонкого, пропитанного ликером бисквита, клубники, заварного крема и взбитые сливки сверху — вот секрет успеха.

— Да ты просто кладезь кулинарных талантов!

— Когда живешь один, и не тому научишься… — Змей изобразил на лице вселенскую скорбь.

— Страдалец! — Лиза потянулась, чтобы сочувственно погладить сиротинушку по голове.

— Как приятно, когда тебя понимают, — тяжело вздохнул бедняжка, и поймав Лизину руку бережно поцеловал запястье. — О! Это моя любимая! — встрепенулся умиравший секунду назад лебедь. — Пойдем! — потянул он Лизу за руку.

Краешком еще работающего мозга Лиза осознавала, что общее количество поглощенных ею градусов давно превысило уровень кефира. Иначе как объяснить тот факт, что она добровольно прижалась к соблазнителю и — о ужас! — получала от этого удовольствие? С другой стороны, Змей, конечно, бабник, причем малознакомый, но ужасно обаятельный. И ручки у него нежные, неторопливые. И ведет он в танце хорошо. И ничто ему не мешает. Хотя, судя по тому, чем танцор прижимался к низу ее живота, определенный дискомфорт доставляет…

И вообще, она сюда пришла не коллекцию фарфора эпохи Тан посмотреть.

Поэтому, когда Змей потянулся к ее губам, она ответила. Целовался Змей замечательно, целиком и полностью оправдывая свое гордое звание.

Однако дело к ночи, пробилась мысль сквозь вату удовольствия, а дело так и повисло на прелюдии к прелюдии. Она девушка приличная, ей в постель нужно было еще в девять лечь. Чтобы к полуночи вернуться домой.

— Мне завтра с утра на работу, — тихо выдохнула Лиза Змею в губы.

— Вах, такой милый дэвушка нэ должэн так много работать. Завтра суббота.

— Не поверишь, детям на это плевать. Они рождаются и по субботам, по воскресеньям, и даже в ночь с 31 декабря на 1 января.

— Ну, надо так надо, — Женька быстро чмокнул ее в губы и повел в сторону прихожей.

Да что же я не так сделала? — с отчаяньем думала Лиза. Хотя, раз он так легко сдался с первого раза, то не больно-то ему хотелось. Значит, ничего и получиться не могло, огорчилась она.

Змей взял с вешалки плащ и зашел к ней за спину. Лиза привычно чуть отвела назад и в стороны руки, чтобы было удобнее одеваться. Но вместо того, чтобы почувствовать тяжесть плаща на плечах, она услышала «вжик!» расходящейся молнии, и спину обдало прохладой.

— Мы же собирались ехать? — Лиза попыталась поймать края платья.

— А я передумал!

Щелк!

Расстегнулся бюстгальтер, и одним резким движением Змей стянул с гостьи все, что было на ней выше пояса. Вторым движением он развернул жертву произвола к себе и впился ей в губы.

Старый трюк с «передумал» всегда работает, удовлетворенно размышлял Змей, целуя дезориентированную жертву. Целовалась она, кстати, с «огоньком» и творческим подходом, что добавляло ей баллов. А когда ручки Ведьмы потянулись спасать из заточения тот Женькин орган, который рвался углубить ранее шапочное с ней знакомство, рейтинг Лизы взлетел до небес.

— О-о-о-о! М-м-м-м! Это ты так на своих пациентках натренировалась? Да-а-а-а! Я уже жалею, что я не женщина…

— Все в твоих руках, — Лиза прикусила и потянула его нижнюю губу. — Я тебе и свое мастерство во владении ножницами для эпизиотомии продемонстрирую.

— Так, стоп! — Женька рефлекторно прикрыл рукой самое дорогое. — Так мы до кровати не дойдем, — пояснил он свои действия.

Змей подхватил Лизу на руки, перешагнул через оставшиеся на полу брюки с боксерами и понес добычу в сторону спальни.

Огромная, упругая кровать, не издававшая ни единого звука, была главным и самым дорогим инструментом в Женькиной квартире. Владелец свалил на нее Лизу, стянул с себя водолазку и рухнул следом. Ведьма пыталась оглядеться, но Женька не собирался давать ей возможность очухаться. Его руки приятно скользили по чулкам и гладкой коже ягодиц, на которые кружевные стринги и не претендовали. Губы тем временем со вкусом осваивали достопримечательности спереди и выше. Вкус был приятный. Небольшая, но упругая грудь с горошинкой соска, не познавшего зубов спиногрызов, призывно торчала вверх, требуя к себе внимания. Разве Женька мог отказать?

Втеревшись Лизе между бедер, Змей занял стратегически выгодную во всех отношениях позицию. Он получал свободный доступ ко всем частям женского тела и фактически лишил Ведьму возможности сопротивляться. Но руки у нее оставались свободными, чем та успешно воспользовалась, скользя по его плечам, спине, волоскам на груди. Погружая пальцы в шевелюру. О! Змей буквально улетал от этих то ласковых, то твердых движений. Его голова оказалась легкой и полой, и реальность неслась перед глазами, как хорошо подкрученный мяч. А эти тихие стоны… Женька двинулся с поцелуями ниже, но был немилосердно остановлен за космы.

— Теперь моя очередь! — заявила Ведьма.

— Ничего не знаю, я тут по записи, — возразил Женька.

— Ты непременно доберешься до своей записи. И выписи. В свое время, — пообещала сторонница порядка и уперлась приподнявшемуся на руках Змею в грудь.

Не, ну он же нормальный мужик, а не поборник домостроя.

Если женщина хочет работать — не нужно ей мешать!

И Змей повалился на спину.

Лиза распустила волосы, темными волнами накрывшие бледные плечи. Она начала сверху. Легонько коснулась губ, шепнула на ушко «Готов?» и занялась изучением полученного в пользование организма. Ее губы пунктиром коротких поцелуев прорисовали путь от уха к ямке у основания шеи, оттуда — к плечу, чуть прикушенному острыми зубками. Потом Ведьма щекой потерлась о его грудь и прихватила зубами сосок. Что тут же отозвалось в подскочившем члене. Поигравшись тут, она стала спускаться ниже, исследуя пальцами и короткими ноготками рельеф мышц.

Женька с замиранием сердца ждал, когда искусительница доберется до главного действующего лица предстоящего разврата. Хотя, какое там лицо, если вдуматься? Удивительно, казалось бы — одни и те же действия, с одной и той же частью тела — а совершенно не надоедают! Змей (и его змеевидный отросток) в полной мере наслаждался великолепной техникой исполнения, пока не осознал, что не так много ему осталось.

Резкий рывок — и Ведьма оказалась под ним. Женька потянулся под подушку, вытаскивая презерватив, вскрыл обертку и тщательно раскрутил его по стволу. После чего продолжил ласки, проверяя степень возбужденности партнерши. Со степенью было все в порядке. Степень была превосходная. Бережно потрогав объект своего любопытства под стоны и извивания Ведьмы, Женька решил, что пора.

Одним движением он вошел внутрь. А здесь редко кто бывает, мелькнула у Змея мысль, и затерялась в потоке ощущений. Оргазм подкатывал волнами, с каждым разом всё ближе и ближе, пока не омыл его всего, рассыпаясь брызгами в мозгу и сливаясь в силиконовый резервуар.

Лиза притянула его к себе и поцеловала в губы.

— Ты не кончила, — констатировал Женька.

— Нет, но потрахалась на славу.

Двигаться не хотелось, но долг превыше всего, и тихо про себя чертыхнувшись, Женька приподнялся и начал свой путь вниз.

— Но ты не кончила, — повторил он в районе груди. Где снова был пойман за волосы.

— Ну и что? Ты так об этом говоришь, будто это наказание за преступление. В смысле — неизбежно.

— А ты вообще того… оргазм испытывала?

— Ну ерш жить вашу клеш, ты собираешься открыть мне великую тайну, что женский оргазм — не миф? Конечно, я его испытывала. Но ты уже большой мальчик, должен знать, что женский оргазм, как хороший инструмент, требует настройки. Малознакомый мужчина, новое место, ты не знаешь, что нужно мне, я не знаю, что нужно тебе. Пойми, мужчина в сексе — он в первую очередь для эмоций. Для оргазма есть вибратор.

— То есть для оргазма ты предпочитаешь вибратор?

— А что поделаешь, если ни один мужчина в этом отношении не может с ним сравниться? — простодушно поинтересовалась Ведьма.

— Ну, знаешь! Это очень спорное заявление.

— Ха! Ха-ха! Только не говори, что ты собираешься вызвать на дуэль мой вибратор.

— Зачем он мне сдался? Я собираюсь доказать тебе, что ты не права. То, что тебе до сих пор не встретился ни один путный мужик, еще не означает, что они не существуют в природе.

— Боюсь тебя огорчить, но тебе это тоже не удалось, — ухмыльнулась Ведьма.

— Это потому что ты вмешалась в процесс.

— Ага. То есть, если я правильно тебя поняла, лучше всего оргазмируют «бревна»?

— Не утрируй. Если бы ты позволила мне делать то, что я посчитал бы нужным, все закончилось бы по-другому.

— То есть ты думаешь, что сможешь на спор довести меня до оргазма, если будешь иметь возможность делать со мной все, что тебе захочется? — ухмыльнулась Ведьма.

— Конечно, смогу.

— Ладно. Что от такого спора получишь ты — очевидно. А я?

— А ты получишь меня.

— Ой, тоже мне Гран-при Париж-Дакар!

— Ты сможешь использовать меня по своему усмотрению. На тех же условиях.

— Хм. И что ты хочешь в случае выигрыша?

— Желание. Которое ты будешь обязана выполнить.