Эвелина Пиженко - Женщина в окне

— Мам… А давай, ты со мной ляжешь?.. — в Ксюшкиных глазах тоже стояли слёзы, и Валя только крепко обняла дочь.

* * *

Вернувшись на следующий день в стационар, Валя испытала странное щемящее чувство… Даже уезжая от Артура, она не ощутила такой тоски, как сегодня, когда выходила из своего родного дома…

— Привет, — она не ожидала его звонка и была к нему не готова, но мужественно нажала на клавишу, — Я заеду сегодня вечером. Нам нужно поговорить.

— Не нужно ко мне заезжать, — по его тону она поняла, что новость, которую он хочет сообщить, не из приятных, — Говори лучше так, по телефону…

— Я возвращаюсь к Жанне, — несмотря на то, что она была готова и сама стремилась к разрыву с ним, внутри всё похолодело, — Прости меня…

— За что? — голос всё же предательски дрогнул, но она мужественно ожидала ответа.

— За то, что я не смог… — она услышала в трубке тяжёлый вздох, — Прости меня… пожалуйста…

— Знаешь, чего мне хочется сейчас больше всего? — она сама не поняла, зачем решила сказать ему это, — Больше всего мне хочется, чтобы меня продержали здесь до самого декрета…

— Валя… я понимаю… — он заговорил сбивчиво, — И мне тоже будет нелегко встречаться с тобой… Но, ты же понимаешь, я не могу уйти с работы… сейчас так сложно найти приличное место…

— До свиданья, — она больше не могла разговаривать с ним и, отключив телефон, быстро прошла к умывальнику в углу палаты, пока никто не заметил, как слёзы льются ручьём из её глаз. Открыв кран, она ещё долго плескала холодной водой на разгорячённое лицо.

Успокоившись, наконец, Валя прилегла на свою кровать. На душе было пусто, как никогда. Да, она предполагала, что всё закончится именно так, но, всё-таки, звонок Артура оказался жестоким ударом… Она снова и снова, в мельчайших подробностях, вспоминала историю их любви… «А любви ли? — подумалось ей, — Какая же это любовь… чистая физиология…»

Пытаясь отвлечься от этих мыслей, она вдруг вспомнила о фотографиях, которые забрала сегодня у Алексея. Достав из пакета большой конверт, Валя вдруг с удивлением обнаружила, что снимков намного больше, чем она собиралась взять.

«Наверное, Лёшка по ошибке свои положил».

…Теперь она внимательно рассматривала каждый кадр… Вот они — ещё совсем молодые, на прогулке с детской коляской… Вот — на отдыхе, на морском пляже… Вот — втроём с уже подросшей Ксюшкой… А здесь — в доме Маргариты Павловны…

Валя всматривалась в фото, которые до этого видела много раз, но ей казалось, что сейчас она впервые держит их в руках…

«Какие мы здесь счастливые», — с болью думала она, вспоминая те беззаботные годы, когда у них с Алексеем всё было хорошо. Все бытовые неурядицы сейчас казались ей такими пустяковыми, не стоящими выеденного яйца… Оказывается, совершенно неважно, кто больше заботится о доме, если в этом самом доме — мир и покой…

«Господи… ну, почему э т о свалилось именно на мою голову?!» — уже в который раз подумала Валя, проваливаясь в беспокойный после сегодняшнего дня сон.

* * *

Он, всё-таки, приехал к ней… На негнущихся ногах она спустилась в больничный вестибюль. Сердце стучало так громко, что, казалось, что его удары были слышны снаружи.

— Зачем ты пришёл?

— Валя… — он заметно волновался, — Я не мог не прийти… Я хочу, чтобы ты знала… Я всё равно тебя люблю.

— Ты пришёл, чтобы мучить меня? — она усмехнулась, но он не обратил на это внимания.

— Нет… я пришёл, чтобы… Может, ты вернёшься?

— А как же Жанна?.. — она снова усмехнулась.

— Если ты сейчас скажешь, что вернёшься, то я не поеду к ней.

— А, если скажу, что не вернусь, то поедешь… Да?

— Ну, если так, то… Да.

— Езжай к Жанне, — она хотела развернуться и уйти, но он схватил её за руку.

— Подожди… Валя… Я ведь не просто так сейчас пришёл. Я не люблю её. Я люблю тебя. Если ты не вернёшься, то я должен буду жить с нелюбимой и неродной женщиной…

— Тебя никто не заставляет жить с ней.

— Я вернусь только из-за сына… Если вернусь…

— Возвращайся к Жанне, — она резко выдернула руку и, развернувшись, почти бегом пересекла вестибюль и скрылась на лестничной площадке.

Поднимаясь по ступенькам, Валя с облегчением подумала, что ей уже совсем не хочется плакать…

«То ли всё выплакала… То ли…»

Она шла и думала, что за всё время, что он находился здесь, Артур ни разу не спросил ни о её самочувствии, ни о ребёнке… «Он даже не спросил, почему меня положили в больницу», — уже взявшись за ручку двери в палату, вспомнила она.

День подходил к концу, и она никого не ожидала — Татьяна была только вчера, Ксюшка обещала приехать завтра…

— Валя, выйди ко мне, я в вестибюле, — голос Алексея прозвучал в телефоне, как гром среди ясного неба.

«Тоже, наверное, прощаться пришёл», — невесело подумала она, спускаясь по каменным ступенькам.

— Здравствуй, — кивнула она ему, стараясь не смотреть в глаза.

— Здравствуй, — он, напротив, смотрел на неё пытливо, пытаясь поймать взгляд, — Как ты?

— Нормально, — она всё же посмотрела на него, — А ты?

— В порядке, — он кивнул на ряд скамеек вдоль стены, — Пойдём, присядем.

Присев рядом с ним, она как-то обречённо ждала его слов.

— Почему ты не сказала, что ты сейчас одна?

— С чего ты взял, что я одна? — она не ожидала такого вопроса и ответила машинально.

— Да я сразу догадался. На такси приехала, на такси уехала… Осталась ночевать…

— Ну, и что…

— Он тебе даже ни разу не позвонил, — Алексей смотрел на неё как-то укоризненно, чуть улыбаясь уголком губ.

— Ну, какая теперь разница? — Валя пожала плечами, — Ну, одна. Ну, и что…

— Где ты сейчас живёшь?

— В больнице…

— Возвращайся домой.

— У меня нет дома…

— Перестань. Дом у тебя есть.

— Ты что, уезжаешь?

— Да, наверное.

— Ты же говорил, что она приедет сюда…

— Кто?.. — он как будто не понял вопроса, но потом, спохватившись, исправился, — А, да… Не получается сюда. Подожди… — он вдруг уронил голову на руки и потёр ладонями лицо, — Подожди… Валя… Ну, что мы с тобой, как дети малые… И я тоже — дурак…

— О чём ты, Лёш?.. — она устало повернулась к нему.

— Да глупости это… Никого у меня нет… Понимаешь, никого! Наврал я всё тебе…

— Зачем? — она удивлённо приподняла брови.

— Да потому, что дурак… Дурак, что уехал тогда… сам толкнул тебя к нему. Я ведь давно видел, что с тобой творится… Это и слепой бы заметил… А я… — сцепив пальцы рук, он сидел, слегка раскачиваясь взад-вперёд и судорожно вздыхая, — Я, конечно, сделал большую глупость, что уехал… Понимал, что разговаривать с тобой бесполезно, только хуже делать… Хотел дать тебе время на размышление… Надеялся, что перегорит… Или у тебя, или у меня… или… у этого… Не скрою, пытался жизнь свою устроить… да разве впопыхах устроишь?.. Понял одно, что кроме тебя никто мне не нужен…

— Зачем же ты сказал, что у тебя женщина?.. — она задала этот вопрос, заранее зная, что он ей ответит.

— Хотел, чтобы ты на меня другими глазами посмотрела… Может, приревновала… Думал, скажу, а потом признаюсь, что выдумал… А ты, оказывается, уже к нему ушла.

— Что же я наделала Лёша… — она тоже уронила лицо в ладони.

— Валь… — он отрешённо смотрел куда-то вперёд, — Вернись ко мне… я тебя очень прошу…

— Что ты, Лёша… — каким-то глухим голосом произнесла Валентина, — разве такое прощают?..

— Когда любят — всё прощают.

— Это тебе только кажется, — она печально покачала головой, — Такое простить нельзя…

— Если ты о ребёнке, то даже не думай… Выращу, как своего. Он ни в чём не виноват.

— Я о другом…

— А в другом… в другом и моя вина есть. Не надо было мне уезжать… Надо было всё сделать, чтобы у вас с ним ничего не получилось… — он сжал губы, как будто боялся сказать что-то лишнее, — Хоть морду ему набить надо было… А я…

— А ты и так всё сделал. У нас ничего не получилось. Большего бы ты и сделать не смог…

— В каком смысле? — он медленно повернул к ней голову, — Что я сделал?

— Ребёнка… Это — твой ребёнок, Лёша.

Валя осторожно сошла с крыльца офиса — после тёплого летнего дождя оно было мокрым и скользким. Походка её заметно отяжелела, и она не торопясь проследовала к поджидающему её на стоянке автомобилю.

— Ну, что? — Алексей пытливо посмотрел на неё, когда она уселась на пассажирское сиденье.

— Всё, — отдышавшись, кивнула она мужу, — Уволилась, а расчётные на карту переведут.

— Ну, и хорошо, — вздохнув с облегчением, он заботливо помог ей застегнуть ремень безопасности, — Как ты себя чувствуешь?

— Нормально, — бросив прощальный взгляд на здание офиса, в котором она проработала много лет, Валя едва заметно вздохнула, — Всё же я не знаю, правильно ли поступила… Всего-то месяц до декрета оставалось доработать…

— Валь, — Алексей взял в руку её ладонь, — Ну, что такое все эти декреты, больничные… Если ради них ты будешь подвергать риску и себя, и Андрюшку?

— Ну, всё-таки, деньги, стаж…

— Да что значат деньги?! Я заработаю тебе эти деньги. Успокойся, думай о себе и об Андрюхе. Мы его столько лет ждали… И что теперь, ради этих денег каждый день расстраиваться, ловить усмешки?.. Да пропади оно всё… — он махнул рукой и повернул в замке ключ зажигания, — Я тебе сказал — мне сейчас бухгалтер будет нужен… Считай, две фирмы теперь, и здесь, и на родине. Для тебя — самая подходящая работа, тем более, на дому.

— Ну, всё, всё, Лёш… — Валя улыбнулась мужу, изо всех сил борясь с навернувшимися слезами, — Всё…