– Черт, – выругался он тихо. Его переполняла нежность к этой строптивой девчонке, и ему это очень не нравилось. Он презирал себя, так сильно увлекшись этой колдуньей, – теперь он был от нее в полной зависимости. Так недолго потерять и свободу. Он видел, что произошло со многими его женатыми друзьями. Им с большим трудом удавалось заставить своих жен думать о них.

«Кажется, ты сильно беспокоишься из-за Греты, – промолвил чертик, сидящий внутри него. – Посмотри, как ты расстроился, когда не смог найти ее во время пурги. Ты был похож на дикого зверя».

– Ты что, считаешь меня последним идиотом? Я переживал бы точно так же из-за любой другой женщины, которая могла бы попасть в беду, – ответил он сам себе вслух.

«Скажи это луне. Она круглая, может, и поверит такому бреду».

Спенсер снова выругался и выскочил из сарая, надеясь, что придирчивый голос не последует за ним. Когда, раздраженный, он ввалился в свою спальню, то увидел, как Пейшенс, приподняв голову девушки, поила ее одной из настоек, что-то нежно приговаривая. Он остановился рядом с Беном, который склонился над кроватью, внимательно за всем наблюдая.

Когда Грета выпила половину содержимого чашки, Пейшенс аккуратно положила ее голову на кровать и подоткнула одеяло вокруг ее плеч. Чуть нахмурившись, она перевела взгляд на взволнованных мужчин.

– Температура скоро спадет, – сказала она, – пусть девочка немного передохнет, а потом я дам ей сироп от кашля. Это должно избавить ее от страданий и заодно предотвратит отек в легких.

– До конца своих дней я буду молиться за тебя, Пейшенс, – произнес старик дрожащим голосом. – Я так боялся, что мы ее потеряем.

Женщина задумчиво перевела взгляд с отца на сына и грустно сказала:

– Хотя, боюсь, что она может потерять ребенка.

Гробовая тишина, воцарившаяся после этих слов, казалось, будет длиться бесконечно. Наконец, старый Бен прервал молчание:

– Как это понимать? Потерять ребенка? Грета ведь еще не беременна.

– Нет, Бен. Грета беременна, – голос Пейшенс был спокоен. В ее глазах явно читалась жалость, которую она испытывала к старику. Она вопросительно посмотрела на испуганного Спенсера. – Как я уже сказала, она, действительно беременна, и не меньше четырех месяцев.

Лицо Спенсера побледнело, выдавая его волнение. Бен аж затрясся от злости и прокричал:

– Ты, блудливый шакал, ты все-таки не оставил ее в покое? Чтобы досадить мне, ты снова ее использовал?

Увидев, как сжались кулаки старика, молодой охотник отошел в сторону. Он понимал, что отец в ярости и горит желанием прибить его.

– Все было совсем не так, как ты думаешь, отец. Клянусь тебе, я никогда не использовал ее.

Бен сделал угрожающий шаг.

– Я не желаю выслушивать твои насквозь лживые оправдания. Как только твой язык поворачивается? Весной, когда на Холмы придет священник, готовься к женитьбе. Мой внук не будет ублюдком, он будет носить фамилию Эйткинс, даже в том случае, если мне придется убить тебя.

– Хорошо, отец, – тихо сказал Спенсер, надеясь успокоить больного отца. – Я женюсь на Грете, но очень сомневаюсь, что она согласится связать со мной свою жизнь. Или ты не слышал, как она отзывалась обо мне совсем недавно? – Он улыбнулся иронично. – Боюсь, что она меня не любит.

– Это не имеет большого значения, – внезапно старик понизил голос, сообразив, что девушка отдыхает. – Ты будешь ее мужем. И запомни, не просто мужем, а мужем верным. Больше не будет ни шлюх, ни индианок. Ни в том доме, нигде. Ты понял? И, тем более, не может быть и речи о ком-нибудь, подобном Труди Геррод.

Молчавшая все это время Пейшенс, спокойно произнесла:

– Не надо так, Бен. Ведь в глубине души ты не сомневаешься, что Спенсер – порядочный мужчина. Я уверена, он никогда не доставит своей жене неприятностей.

Мужчина внимательно посмотрел на отца, но, когда тот ничего не ответил, повернулся и вышел из комнаты, где лежала больная. На кухне он налил себе остывшего кофе и сел за стол. В его голове была настоящая каша. Слова Пейшенс были подобны удару грома среди ясного неба. Бог знает, сколько он пролил в нее своего семени.

Странное волнение овладело им. Скоро он станет отцом и мужем. У Греты родится малыш, который будет частичкой их плоти. И не только это. Теперь он сможет любить эту гордую женщину каждую ночь. У него не укладывалось в голове, как это раньше до него не доходило, что рано или поздно придется отказаться от привычной прежде жизни.

«Размечтался. Не забывай, что она не любит тебя, – снова зудел чертик внутри. – Если даже она и согласится выйти за тебя замуж, никто не может ей помешать отказаться делить с тобой постель».

Спенсер замотал головой. Все это было горькой правдой. Он недоуменно пожал плечами. Во всей округе не было такой девушки, которая не захотела бы выйти замуж за Спенсера Эйткинса, и только маленькая зеленоглазая ведьма, сейчас лежавшая в его спальне, не желает иметь с ним ничего общего, хотя и носит его ребенка.

Он рассеянно поднес кружку к губам, вглядываясь в окно. Небо на востоке начало слегка розоветь. Наступило время собираться в путь, чтобы снова проверить капканы. Теперь работы у него прибавилось вдвое.

Молодой охотник встал и, поставив на огонь сковороду, зажарил несколько кусков бекона и четыре яйца. Волнение волнением, но желудок требовал свое.

Моментально проглотив свой завтрак, он встал и подошел к большому глиняному кувшину, который стоял на скамье. Сняв с него крышку, вытащил целую пригоршню зерен и насыпал их в свой карман. Не спеша заменил огарок свечи в фонаре и, собравшись с силами, чтобы посмотреть в лицо расстроенному отцу и мужественно перенести его, полный презрения, взгляд, отправился наверх.

Бен даже не взглянул на сына, продолжая сосредоточенно рассматривать ножки кровати. Потом, не выдержав, метнул на него холодный взгляд и быстро отвернулся. Пейшенс нежно улыбнулась ему и ответила на его безмолвный вопрос:

– Температура стала спадать, и кашель пошел на убыль, – она весело усмехнулась. – Между прочим, Грета перестала тебя ругать. Теперь она больше всего бранит миссис Феддерс и Труди. Даже не представляю, что такого могла сделать эта миссис, что такая добрая девочка, как Грета, так ее ненавидит. А вот с Труди все понятно. Она наговорила ей немало гадостей.

Спенсер кивнул, соглашаясь. Он задумался: одному Богу было известно, что могла ей наговорить Труди. Все знали, какая это гнусная женщина.

– Труди – настоящая стерва, и неудивительно, что она сразу же невзлюбила Грети, – пробормотав это, он направился к двери. – Что еще нужно сделать, пока я не ушел?

Старик грустно покачал головой, а Пейшенс попросила:

– Ты только не волнуйся, Стен. Поверь мне, все будет хорошо. Иди и спокойно занимайся своим делом.

Задержав взгляд на тихо спящей девушке, Спенсер покинул дом. Шагая к сараю, чтобы взять лыжи, он заметил на снегу свежие следы лошадиных копыт. Из загона его уже приветствовало радостное ржание.

– Бакскин! – воскликнул охотник, подходя к жеребцу, чтобы ласково потрепать того за холку. – Как, голубчик, ты здесь очутился?

Он обратил внимание на кусок бумаги, белеющий на доске ограды. Развернув, он прочитал:

«Очень сожалею о Грете. Привел тебе твоего жеребца. Думаю, что он тебе понадобится. Слим».

«Верный, всегда такой внимательный Слим», – тепло подумал Спенсер.

Он накормил животных и принес каждому по ведру снега. И через пять минут уже привязывал лыжи к своим сапогам.

Пейшенс видела из окна спальни, как, красиво скользя по девственной белизне снега, Спенсер скрылся в лесу. Женщина посмотрела на Бена и произнесла:

– Не слишком ли ты строг со своим сыном? Он готов жениться на девушке и взять всю ответственность на себя. Многих ты знаешь мужчин, которые идут на это так безропотно, как он?

– Ты не поняла меня. Много лет назад я хотел, чтобы Спенсер женился и остепенился, но я хотел, чтобы женщина, с которой он встретит свою старость, любила бы его. Того же самого я желал и для Греты. Все это время я тайно надеялся, что, Бог даст, когда-нибудь они полюбят друг друга и добровольно захотят соединить свои судьбы. А сейчас, при таком раскладе, никто не может сказать, чем все это для них обернется.

– Все может закончиться даже лучше, чем ты думаешь, – поспешила успокоить его Пейшенс. – Спенсер просто с ума сходил от беспокойства, когда пришел ко мне за помощью. Да и в словах Греты, когда она ругает его, больше боли, чем злости. Есть много непонятного в их отношениях. Дай им время, и мне кажется, что их брак будет очень счастливым.

Эти слова значительно приободрили старика.

– Да воспламенит их сердце Божия искра! Может, им стоит объяснить причину их непонимания? – кривоватая усмешка появилась на губах Бена. – Только одна вещь меня беспокоит. Они оба слишком упрямы. У них может родиться, по крайней мере, шестеро ребятишек, пока они хоть чуть-чуть научатся уступать друг дружке.

Пейшенс весело рассмеялась. От громкого звука ее голоса Грета беспокойно зашевелилась.

– О, я нисколько в этом не сомневаюсь, – сказала она, понижая голос. – Могу только поспорить, что, когда придет весна, эти двое будут похожи на парочку влюбленно воркующих голубков.

– Надеюсь, что ты окажешься права, – Бен сидел рядом с женщиной, наблюдая, как та приподняла голову Греты, чтобы влить ей в рот настой.

– Мне надо сходить домой, покормить кур и подоить коров. – Заметив беспокойство в глазах старика, она спокойно и уверенно сказала ему:

– Ты сможешь за ней присматривать. Только внимательно следи, чтобы она не сбросила одеяла. Ей сейчас необходимо тепло.

– Хорошо, иди. Я буду наблюдать за ней и не оставлю одну ни на минуту.

Пейшенс была уже совсем недалеко от своего дома, когда заметила Труди, которая неслась к ней во весь опор. Она придержала своего мула.

– Что это ты поднялась в такую рань, Труди? – иронично спросила Пейшенс. – Да еще гонишь бедную животину галопом, хотя, по-моему, снег для этого слишком глубок.