– Она сказала тебе, что не я был виноват во всем? – удивлению молодого мужчины не было предела.

– Да, сказала. И даже больше того. Бедная девочка считала, что во всем виновата сама. Но я не принимаю это во внимание. Она была глупым беззащитным ягненком в твоих руках. А кому, как не тебе, знать, как дотронуться до женщины, какие ласковые слова прошептать, как любую женщину превратить в податливый воск. Что касается меня, то я всегда считал, что твои действия граничат с изнасилованием.

– А вот здесь ты ошибаешься, отец. Это была взаимная страсть, которая возникла между нами без всякого предупреждения.

Бен устало пожал плечами.

– Мне больше нечего сказать тебе. Единственное, что ты можешь сделать, – это попросить Грету выйти за тебя замуж и тем самым исправить свою ошибку.

– Когда рак на горе свистнет. – Спенсер грохнул пустой чашкой об стол. Его глаза гневно сверкали, лицо покрылось пятнами от ярости. Он весь был само неповиновение. Когда отец бросил на него сердитый, непрощающий взгляд, он, круто развернувшись на каблуках, направился к выходу, оглушительно стукнув дверью на прощание.

«Вот, чертов дуралей, – печально думал старик, с трудом вставая на ноги. – Грета могла бы стать его спасением. С ней бы он смог осесть, завести настоящую семью. У такой красивой пары были бы очаровательные детишки. Успокоившись, он мог бы жить хорошей, спокойной жизнью. Иначе жизнь, которую он ведет сейчас, рано сведет его в могилу».

Спенсер быстро шел, внимательно всматриваясь вперед, ища след Греты. Он был категорически против того, чтобы она проверяла отцовские ловушки, и собирался сказать ей об этом. Было слишком опасно для женщины, тем более такой красивой, бродить одной по лесной чащобе. Она просто не отдавала себе отчета, какой опасности подвергалось каждое мгновение: волки, особенно свирепые в зимнее время, пантеры, и, что гораздо хуже, – встретится чужой мужчина, который, не поколебавшись, изнасилует ее. Такая опасность была слишком реальна. Хотя Пушная Компания Миссури вроде бы отказалась от попытки завладеть охотничьими угодьями Кентукки, но она могла послать своих людей на Холмы, чтобы попытаться уговорить охотников продавать шкуры только им.

Он с содроганием вспомнил, как ее пытался изнасиловать Арнольд Гранди. Это грязное животное. Его сердце мгновенно замерло, когда он представил, что может произойти, если ей встретится в лесу подобный мужчина.

Спенсер с удвоенной энергией ринулся вперед и настиг ее в тот момент, когда она, стоя на коленях, высвобождала из капкана енота. Засмотревшись на девушку, он неосторожно наступил на сухую ветку, которая треснула в утренней тишине, словно ружейный выстрел. Грета мгновенно вскочила на ноги, схватив лежащее рядом ружье Бена, и направила дуло прямо в грудь охотнику. Узнав его, девушка стала медленно опускать оружие, и тревога в ее глазах сменилась диким негодованием.

– Я не люблю, когда ко мне подкрадываются сзади, Спенсер Эйткинс, – крикнула она ему.

– Я и не подкрадывался, – сказал он резко, будто выстрелил. – Если бы ты была внимательной, какой просто обязана быть, занимаясь подобной работой, то ты бы уже давно услышала мое приближение.

Грета понимала, что он говорит правду. Обычно так и было. Она соблюдала крайнюю осторожность, находясь в лесу. Но девушка не собиралась признавать его правоту. Не скажешь же о том, что она отвлеклась только потому, что все ее мысли были о нем.

Последние ночи лицо Спенсера преследовало ее во сне, и этот сон постоянно стоял у нее перед глазами. Ее щеки, розовые от морозного воздуха, вспыхнули багряным румянцем. В этом сне Спенсер любил ее так, как никогда раньше. Слава Богу, мысли нельзя прочесть. Ведь, если бы это было возможным, то самовлюбленный молодой охотник сразу же бы понял, что может взять ее в любой момент, когда только ему захочется.

– Ты разве не проверяешь свои ловушки? – невнятно спросила она, прерывая чересчур затянувшуюся паузу.

– Да, я должен был это сделать, но только ты виновата в том, что вот уже битый час я гоняюсь за тобой.

Спенсер вплотную подошел к ней.

– Моя вина? Это еще почему?

– Черт тебя побери, ты хорошо знаешь, почему! Это не твоя работа – носиться по морозу в лесу, освобождая капканы. Охота – не женское дело.

– Да, неужели? А что, есть такой закон в этой стране, что женщинам запрещается охотиться? Это касается только белых женщин? Бен однажды рассказывал мне, что есть индейские скво, которые приносят много мяса для всей деревни, когда наступает зима. Я, между прочим, такая же сильная, как и они, а может, и посильнее.

– Ты зря издеваешься. Между вами есть большая разница.

– Нет, только вот цвет кожи другой, – Грета вызывающе подперла руками бока, с презрением глядя на мужчину.

– Думай, как угодно, но я больше не позволю тебе заниматься этой работой, – Спенсер шагнул к ней, угрожающе сжимая кулаки.

– А кто ты вообще такой, что я должна спрашивать твоего позволения? – девушка презрительно хмыкнула. – Интересно, как ты думаешь остановить меня? Может быть, запрешь в своем доме?

– Да, черт тебя побери, я хотел бы запереть тебя в своем доме и довести до изнеможения, заставляя заниматься со мной любовью, чтобы утром у тебя не было сил даже для того, чтоб встать с моей постели.

– А как же к этому отнесется твоя несравненная Труди? Я не думаю, что ей понравится идея провести ночь втроем. Особенно, если этой третьей окажется женщина.

Спенсер уже был готов признаться в том, что с самого начала запретил Труди приходить в его дом. Но, внимательно посмотрев на девушку, передумал. Пусть она думает, что Труди живет с ним; он чувствовал, что ей не по душе подобная мысль.

– Ну, я всегда смогу отослать ее прочь, – глухо сказал он, внезапно охрипшим от желания голосом.

Грета вздрогнула. Она понимала, что означает этот хриплый голос и голодный взгляд его серых, а сейчас почти черных глаз. Спенсер хотел близости. Собственное страстное желание ощутить его крепкое тело было уже готово выпрыгнуть наружу, и, прежде чем она смогла собрать свои убывающие силы для защиты, он схватил ее в свои объятия. Когда его жадный рот приник к ее губам, таким же горячим и требовательным, как у него, она порывисто подняла руки, чтобы оттолкнуть его. Но, к ее стыду, они только обвили его плечи и прижали ближе к себе.

Она ненавидела свое тело за его слабость, яростно прижимаясь к нему и ругая одежду, которая находилась между ними. Язык Спенсера нежно раздвинул ее губы и принялся чувственно ласкать ее язычок. Девушка ослабла от его страстных поцелуев и должна была сильнее уцепиться за него, чтобы не упасть на колени. Ее дыхание стало тяжелым, глаза покрылись поволокой страсти, когда Спенсер, оторвавшись, внимательно посмотрел на нее.

Страсть мгновенно покинула ее, когда он твердо сказал:

– Грета, завтра я сам проверю все ловушки отца.

Она отшатнулась от него, гневно выкрикнув:

– Ты не сделаешь этого. Ты не имеешь никакого права вмешиваться в нашу жизнь. Ты никто, слышишь, никто для меня, и поэтому не имеешь права мне приказывать.

Они стояли напротив друг друга, тяжело дыша. Наконец, Спенсер сурово произнес:

– Держи дом в чистоте и порядке, готовь еду. Это все, что ты можешь сделать для старика. Об остальном позабочусь я.

Пока девушка лихорадочно соображала, как бы побольнее задеть его, молодой охотник развернулся и исчез в лесу.

– Мы еще посмотрим, кто кого, Мистер Высокомерие, – пробурчала она, наклонившись, чтобы вновь заправить ловушку.

«Завтра придется встать в три часа, если это так необходимо, но я все равно опережу его».

Глава 19

В тот вечер, когда Бен и Грета сидели на кухне, с аппетитом уплетая хорошо прожаренные бифштексы и жареную картошку, приготовленные стариком, девушка, заканчивая ужин, сказала:

– Сегодня я видела вашего сына.

– Хм, – неопределенно хмыкнув, Бен оторвался от своей тарелки. – Он что-нибудь сказал?

Грета легко рассмеялась и сказала презрительно:

– Он заявил, что завтра сам начнет проверять твои ловушки.

Старик надолго замолчал, потом, собравшись с духом, отважился произнести:

– Может, он и прав, милая. Тебе придется очень трудно, когда выпадет снег. – Уныние дрожало в его глазах. – Я даже не в состоянии помочь тебе. Только и гожусь, чтобы разделывать тушки, готовить еду да кормить старого Джимбо и Красотку. – Он тяжело вздохнул. – Пожалуй, я навсегда спрячу свои капканы, как только закончится сезон.

– Не говори так, Бен! – Грета потянулась через стол и пожала скрюченные пальцы старика, бессильно лежащие на столе. – Ты не прав. Я смогу позаботиться о ловушках в любую погоду, а когда придет весна, солнышко согреет твои кости, и суставы не будут болеть. И в следующий сезон мы вместе с тобой будем проверять ловушки.

– Может и так. Будем надеяться, что ты права.

Они перешли к камину, захватив чашки с кофе. Потягивая горячую жидкость, Бен спросил:

– Что ты будешь делать, когда утром появится Спенсер? Если он что-то задумал, то становится чертовски настырным. Я просто не смогу отнять у него твои сапоги и куртку.

– А я не оставлю ему никакого шанса, – решительный тон девушки говорил, что она все продумала. – Я выйду в три часа и буду уже далеко отсюда, когда он заявится.

– Но, Грета, – беспокойно перебил ее старик, – это будет еще ночь. Ты не должна этого делать.

– Бен, со мной ничего не случится. У меня же будет ружье и фонарь.

– Я все-таки не уверен, что ты должна это делать. Черт возьми, ты такая же упрямая, как и мой сын.

Девушка печально покачала головой.

– Никого нет упрямее, чем Спенсер Эйткинс.

Бен усмехнулся, соглашаясь с ней. Грета упрямо тряхнула кудрями.

– Вы сделаете для меня сегодня вечером ланч? А я отправлюсь спать, хочется быть уверенной, что завтра не просплю.