Спенсер сел возле полки, где лежало несколько шляп, а ниже находились женские туфли и мужские сапоги. Когда раз в месяц по реке приходила баржа, все это доставлялось на ней вместе с почтой. Если кто-то хотел купить то, чего не было в лавке, он делал заказ, и через пару месяцев заказанное доставлялось прямо из Сент Луиса. Частенько в лавке можно было видеть и такие вещи, которые никому не были нужны.

Приветственно махнув рукой высокому плотному мужчине, вошедшему в лавку, которого звали Якоб Рейли, Спенсер прошел в салун, отделенный от лавки так, чтобы покупатели, в основном женщины, не смешивались с грубыми мужчинами, пившими слишком много виски, в то время, как проститутки развлекали их.

Его радостно приветствовали возгласами «добро пожаловать» как мужчины, так и шлюхи. Он был веселым и состоятельным, поэтому его любили мужчины и крашеные леди.

– Как прошла Встреча? – спрашивали мужчины, освобождая ему место на шершавой скамейке.

– Кто с кем подрался?

– Скажи лучше, сколько индианок ты трахнул?

Вопросы сыпались на него со всех сторон. Спенсер раздумывал, рассказать ли своим друзьям историю, которая произошла, и почему он ушел, но решил, что не стоит пока про это говорить. Новость об убийстве Веста быстро докатится до реки.

Итак, он врал и рассказывал им то, что они хотели услышать. Когда он стал объяснять, как много было у него индейских скво, так много, что он даже сбился со счета, одна проститутка призывно прижалась к нему и протянула руку к его штанам.

– Я надеюсь, они тебя не слишком истощили? – промурлыкала она, поглаживая предмет его мужской гордости сквозь ткань.

Спенсер был изумлен. Его член оставался совершенно спокойным, но ведь он не имел женщин вот уже несколько дней. И хотя его друзья подшучивали и настаивали, чтобы он ее отвел в заднюю комнату и дал то, чего она желала с таким нетерпением, он не имел никакого желания ложиться с ней в кровать.

Он уже собирался убрать руку, ласкающую его ширинку, как вдруг услышал за спиной сдавленное дыхание, доносившееся от дверей.

Спенсер повернулся и замер, увидев зеленые, полыхающие презрением глаза. Никогда раньше он не чувствовал смущения и стыда. Незнакомые чувства терзали его душу. Грубо выругавшись, он ударил проститутку по руке.

Никто не заметил Грету, которая стояла в дверях, замерев, как статуя. Ее пристальный взгляд словно заморозил Спенсера и шлюху. Кто-то насмешливо сказал:

– Иди, поласкай меня, Рути.

Мужчина удивленно вздрогнул, когда Спенсер буквально прорычал:

– Заткни свой рот, Сэм.

– Что за черт вселился в тебя, Стен? – выразил свое недовольство охотник. Он проследил направление испуганного, взволнованного взгляда Спенсера.

– Кто это? – вытаращил он глаза, когда Грета развернулась и поспешила назад в лавку.

Глава 7

Огайо текла медленно и спокойно, в то время как каноэ с легкостью скользило по главному руслу. Стоя на коленях, Бен взял весло и опустил его в воду. Пока они плыли по реке, окружающую тишину вокруг нарушали лишь звуки «свич-клик», «свич-клик», которые издавало мерно опускающееся в воду весло.

Грета спокойно сидела на носу каноэ, ее глаза задумчиво скользили по буйной растительности, которая в избытке покрывала берег реки. Разноцветные птицы летали среди деревьев. Промелькнула молодая лань, скачущая через лес. Ее короткий хвостик развевался, как флаг.

Чувство вины оттого, что сейчас она должна бы быть дома, занимаясь делами, медленно улетучилось. Она усердно трудилась вчера весь день и заработала себе небольшой отдых. В конце концов, она сейчас жила не в приюте, где у человека каждая минута должна быть занята работой. Глядя на буйство прибрежной растительности, девушка вспомнила, что в эти дни сделала немало. Она нарушила молчание:

– Я никогда не думала, что Огайо такая широкая.

Бен усердно греб, стараясь удержать маленькое каноэ на середине потока.

– Дальше, через несколько миль, находится Миссисипи, – сказал он, – Огайо по сравнению с ней – жалкий, маленький ручеек.

Немного помолчав, он добавил:

– Хотя лично мне Огайо нравится больше.

– Почему?

Бен пожал своими костлявыми плечами.

– Так сразу и не ответишь. Может быть, потому, что мы с Мэри построили свой дом на ее берегу. Здесь мы были счастливы, когда росли наши дети, Джули и Спенсер. С этого берега мы многие годы наблюдали за жизнью на реке. Она, как член нашей семьи, – он смущенно улыбнулся, – может, кому-то это и покажется странным.

– Ничего подобного, – Грета решительно отвергла его обвинения, – если ты живешь с кем-нибудь большую часть своей жизни, ты или будешь ненавидеть его, или любить. К счастью, вы полюбили эту мутную воду в древней реке. Мне кажется, я тоже научусь ее любить, хотя пока, должна признаться вам честно, она пугает меня. Эта река такая просторная и такая могучая.

Бен весело хихикнул.

– Подожди до следующей весны, когда начнется ледокол, и ты сможешь услышать грохот, который разносится на мили вокруг. Думаю, тебе, вряд ли, доводилось видеть что-нибудь более грозное, чем наводнение на Огайо. Лавина воды, уничтожающая на своем пути буквально все. И кусты, и огромные, вековые деревья, и диких животных, и домашних. Частенько бывает так, что поток сносит даже строения, неосмотрительно построенные вблизи.

Однажды, лет двадцать тому назад, зима была на редкость снежная. Весной вода поднялась так высоко, что почти заливала наше крыльцо. А ведь ты знаешь, как высоко стоит дом.

Бен замолчал и снова принялся энергично работать веслом. Вскоре они обогнули излучину, и старик удвоил усилия. Впереди, на левом берегу, показалась узкая полоска выжженной земли, явно предназначенной под обработку. Кое-где еще торчали обгорелые стволы деревьев.

Обветшавший, маленький домишко примостился с краю, и когда каноэ проплывало мимо подслеповатого оконца, высокий и тонкий, словно тростник, мужчина вышел из двери. Грета попробовала сосчитать детишек, которые крутились вокруг его ног, но Бен усиленно работал веслами, и вскоре дом остался далеко позади.

Девушка насчитала восьмерых или девятерых, но могла и ошибиться. Эта маленькая хижина просто не могла вместить столько народа.

– Бен, – спросила она, повернув голову и посмотрев на смуглого старика, который молча и быстро то поднимал, то опускал весло, – почему ты не остановился, чтобы навестить соседей? Я думаю, ему хотелось поговорить с тобой. Может быть, он тебе не нравится?

– Я не выношу Айра Мотт.

Они уныло смотрели на удаляющуюся ферму.

– На Холмах его не любят.

– Но почему? – глаза Греты были серьезны.

– Он мужик скупой, ленивый, да к тому же еще и жестокий. Его детишки ютятся в этой тесной развалюхе, которая, того и гляди, развалится от малейшего ветерка. Поговаривают, что старшие дети живут в сарае, словно какая-нибудь бессловесная скотина.

– Могу себе представить, каково разместить такое количество людей в этом малюсеньком домишке, – согласилась девушка, – если я не очень ошибаюсь, детишек у него девять?

– Боюсь, что ты просчиталась, их десять, а Хетти и Эльвира, возможно, уже опять беременны. Каждую весну они встречают с огромным животом.

– Там что, живет две семьи? – казалось, удивлению девушки нет предела, – неужели они не могут построить еще один дом? Как ты думаешь, это может занять много времени?

– Я полагаю… я должен сказать, что… – Бен смущенно фыркнул, – у этих детишек две разные матери. Айр использует еще и невестку. Он произвел на свет огромное количество сыновей, которые, по возможности, стараются помогать ему на ферме.

– Это просто ужасно, – Грета от удивления даже рот раскрыла, – я просто не могу понять, почему его жена мирится с этим?

– Хетти бессильна что-либо изменить. Айр не стесняется бить ее, стоит ей только слово сказать против. Такая же история и с его юной невесткой. Она боится его до смерти. Девчушке было только тринадцать лет, когда она родила своего первого ребенка. Айр – гнусный человек. Теперь ты понимаешь, почему его не любят?

– Неужели ничего нельзя сделать с этим извергом? Его надо арестовать и посадить в тюрьму.

Бен печально покачал головой.

– Беда в том, что пока на Холмах нет никакого закона. Только закон силы. Большинство вопросов здесь решаются при помощи ножа, винтовки или кулаков.

– Пусть так, но почему тогда местные мужчины ничего не предпринимают? И потом, разве он не боится Бога?

– Мы, люди лесов, считаем непреложным правилом не вмешиваться в дела чужой семьи, – угрюмо ответил старик, неожиданно в его бороде мелькнула широкая улыбка, – однажды, когда Айр избил Хетти слишком жестоко, Спенсер чуть не забил его своими кулачищами. Конечно, он не позволил бы себе этого, но от побоев у Хетти были сломаны два ребра, а все лицо покрывал жуткий кровоподтек. Тут Спенсер объявил, что Айр, якобы, воровал зверей из его ловушек. Каждый знал настоящую причину: Стен постоянно схватывался с теми, кто избивал своих жен.

Грета ничего не хотела слышать о Спенсере, но ее уважение к высокомерному охотнику поднялось на целую ступень. В то время, как никто из мужчин не встал на защиту женщины, он сделал это. Он дал возможность этому мерзкому типу почувствовать на собственной шкуре, что значит разбитое в кровь лицо.

Грета и Бен замолчали, и так в тишине продолжали свой путь до тех пор, пока не причалили к берегу.

– Здесь живут Дик и Бесси Кревфорд. – Он указал на расчищенный участок земли. – Оба – прекрасные люди, хотя Дик и большой болтун. Он может трепаться весь день, не сказав при этом ничего толкового. Будем надеяться, что его сейчас нет дома.

Дно каноэ зашуршало по песку. Грета увидела небольшой, крепкий дом, стоящий на краю зачахнувшей рощицы. Этот дом разительно отличался от убогой хижины, встреченной ими недавно, выше по течению, возле которой росла лишь сорная трава. Здесь же Гретхен увидела изобилие нарциссов, которые золотым ковром покрывали лужайки возле дома Кревфордов, доходя до самого крыльца.