Сьюзен Джонсон - Жених поневоле

— Ники, куда ты? — воскликнула она, хватая его за руку. — Останься!

Однако Николай решил, что три раза — это чересчур. Он чувствовал, что устал, а кроме того, ему вовсе не хотелось оставаться с Софи. Если бы не желание досадить отцу и Алисе, он бы у Голощекиных с ней даже не поздоровался.

— Я утомился. Мечтаю добраться до собственной постели, — сказал он, поспешно одеваясь.

— Ты просто тоскуешь по той девке, которая в ней спит! — зло крикнула графиня. — Неужели тебе так трудно доставить мне удовольствие?

Ники невозмутимо натянул сапоги, не торопясь встал со стула и, направившись к двери, холодно бросил:

— Для этого могу прислать своего волкодава. Как я понимаю, к подобным извращениям ты неравнодушна. Прощай, Софи.

По дороге домой в карете он пытался стряхнуть с себя то мерзкое настроение, в которое повергла его встреча с Софи. А ведь извращенность этой женщины не всегда его отталкивала, наоборот, именно это и делало ее привлекательной! «Черт возьми, что со мной происходит? — раздраженно подумал Николай. — Я все время вспоминаю Алису. Ее красоту, ее искренность и доверчивость, ее упрямство наконец…» Он усмехнулся, почувствовав, что скучает по ней. А с Софи после сегодняшнего покончено навсегда!

Приехав домой, он медленно поднялся по лестнице и сразу прошел в комнату Алисы. Ему хотелось полюбоваться на нее спящую, посмотреть на ее спокойное, красивое лицо — он надеялся, что это поможет избавиться от преследовавшего его образа Софи.

Ники был уверен, что в столь поздний час Алиса спит глубоким сном, но она бодрствовала — лежала в кровати при свете ночника.

Не успел он открыть рот, как она сказала ледяным тоном:

— От тебя пахнет чужими духами!

— Графини Амалиенбург, — невозмутимо ответил он и подошел к кровати.

— Да как ты смеешь?! — воскликнула Алиса, отпрянув от него.

— Как я смею? — удивленно переспросил Ники. Он и помыслить не мог о том, что следует объясняться с любовницей.

— Просто немыслимо! Ты приходишь сюда прямо из чужой постели! Ты грязный, мерзкий человек! — возмущенно закричала она.

— Не смею с вами спорить, мадам, — ответил он, любуясь разгневанной Алисой. — Но позвольте вам напомнить, что любовницы не должны быть чересчур требовательными. Это неумно.

— Я не желала становиться твоей любовницей, и мне наплевать, умно я себя веду или нет! Позволь мне обойтись без поучений таких негодяев, как ты!

Взгляд Ники стал злым, но Алиса смотрела на него без страха. Она извелась за эти долгие часы, представляя себе в самых отвратительных позах Ники и графиню Амалиенбург.

— Знаешь, дорогая, терпеть не могу сцен, особенно в тот момент, когда прихожу к любовнице, чтобы она развеяла мою тоску.

— Пусть тебя утешает твоя шлюха Софи! — сердито бросила Алиса.

— Госпожа Форсеус, прошу вас, не будьте столь вульгарны. Вульгарных женщин я могу найти сколько пожелаю.

Ники зло улыбнулся и подумал мрачно: «Две стервы за одну ночь! Это слишком».

— Делай, что тебе будет угодно, — заявила Алиса, натягивая простыню до подбородка.

— Что мне будет угодно…

Ярость и раздражение, копившиеся с самого утра, нахлынули на него. Разговор с отцом, вечер в клубе, потом этот проклятый прием у Голощекиных, общение с Софи, а теперь еще этот скандал. К тому же он с самого утра накачивался коньяком, так что ни сил, ни желания сдерживаться у него не было.

— Может быть, мне и удастся исправить твое настроение, — объявил Ники и, подойдя к кровати вплотную, стал расстегивать мундир. — Подвинься, — велел он сквозь зубы, продолжая раздеваться.

Тяжело опустившись на кровать, Николай отстегнул шпоры и чертыхнулся. Снять сапоги без посторонней помощи было почти невозможно. Он обернулся к Алисе и сорвал с нее одеяло.

— Мадам, потрудитесь мне помочь. Софи хотя бы сапоги с меня снимает.

— Да, эта шлюха во всем тебе готова услужить! — воскликнула Алиса и разрыдалась.

Она чувствовала себя абсолютно беспомощной. Если Ники лишит ее своего покровительства, куда ей деться с двумя детьми на руках? Она не могла понять, что с ним случилось. Он был совсем не похож на того человека, которого она имела неосторожность полюбить… Однако делать было нечего. Опустившись на колени, Алиса долго возилась сначала с одним сапогом, потом с другим, а Ники, опершись на локоть, лежал и смотрел на нее холодным взглядом. Сняв наконец второй сапог, Алиса поднялась с колен.

— Только посмей до меня дотронуться! — процедила она сквозь зубы.

— Я? Уж я-то посмею, госпожа Форсеус! — в голосе его звучала неприкрытая угроза. — А теперь, радость моя, сними свою сорочку, если не хочешь, чтобы ее разорвали в клочья.

И тут Алиса не выдержала. Она кинулась на Ники, пытаясь расцарапать ему лицо, и он инстинктивно зажмурился. На одной щеке выступила кровь. На Николая накатила новая волна гнева. Он схватил ее за плечо с такой силой, что она вскрикнула.

— Не смей меня царапать, — голос его был подозрительно спокоен. — И запомни: я терпеть не могу ни с кем объясняться. — Глаза его недобро сверкнули, губы изогнулись в усмешке. — Сними сорочку, или я это сделаю сам.

— Нет!

— Ты ведешь себя глупо, — прошептал Ники.

— Ты что, бить меня собираешься? — с вызовом спросила она.

— Пожалуй, это занятие я оставлю для твоего мужа, — усмехнулся он презрительно. — Дорогая, ну, будь хорошей девочкой, веди себя, как положено любовнице. Черт знает что! Похоже, сегодня ночью мне решили досадить целых две дамы, внезапно вспомнившие о своих принципах. Дорогая, не кажется ли тебе, что поздно разыгрывать из себя возмущенную добродетель?

Алиса с яростным криком бросилась на него, но Ники, увернувшись, схватил ее за руки, завел их ей за спину и швырнул Алису на кровать. Она попыталась ударить его коленом, однако он успел отстраниться. Алиса, воспользовавшись этим, хотела соскочить с кровати. — Тогда Ники притянул ее за волосы, снова бросил на спину, распластав ей руки, и сунул колено между ног. Несколько секунд они смотрели друг на друга, тяжело дыша. Из щеки Ники сочилась кровь, у Алисы к глазам подступили слезы бессилия. Потом Ники, мрачно усмехнувшись, наклонился к ней и поцеловал прямо в дрожащие от негодования губы.

Все усилия Алисы высвободиться были бесполезны. Николай придавил ее к постели, вынуждая отвечать на его поцелуи. Вскоре она почувствовала знакомый жар в теле, желание проснулось, и вот она уже забыла о сопротивлении и хотела лишь одного — утонуть в его объятьях. Однако Алиса еще помнила о тех муках, которые пережила, пока он был с другой, и поэтому не желала выказывать Ники своих чувств. Она старалась оставаться равнодушной к его прикосновениям, зная, что подобная пассивность злит его куда больше, нежели борьба.

— Я хорошо исполняю свои обязанности? — задыхаясь, проговорила она. — Вы ждали от меня покорности, князь? Укрощенная любовница вам подходит?

Николай с трудом удержался, чтобы не залепить ей пощечину, и, выругавшись про себя, поклялся, что скоро она будет молить его о любви. Его опытные руки скользили по ее телу, губы не отрывались от ее губ. Взяв в ладони ее груди, он лизнул языком каждый из сосков, тут же затвердевших, а потом его рука легла на ее живот, опустилась ниже, и вскоре Алиса застонала, начала извиваться от наслаждения. Тогда он легко вошел в нее, с каждым движением проникая все глубже и глубже. Она обхватила ногами его спину, выгибалась ему навстречу, глаза ее затуманились. Пламя страсти готово было поглотить их обоих, но Ники нарочно себя сдерживал, и когда Алиса крепко обняла его, притягивая к себе, он внезапно отстранился.

Алиса разочарованно ахнула, а Николай, сев в кровати, взглянул на нее и сказал тихо:

— Попроси меня.

— Ты это делаешь, чтобы меня унизить? — прошептала она, натягивая простыню на свои дрожащие от возбуждения бедра.

— Попроси меня! — повторил он упрямо.

— Пожалуйста… — тихо всхлипнула Алиса.

— Что «пожалуйста»? — спросил он безжалостно.

— Пожалуйста, займись со мной любовью, — чуть слышно пробормотала она.

— Скажи: «Возьми меня».

Алиса молчала.

— Скажи: «Возьми меня», или я уйду.

Она наконец шепнула:

— Возьми меня…

— Ну что, тебе по-прежнему важно, откуда я пришел? — не унимался он, а пальцы его снова начали свою привычную игру.

Алиса поняла, что не выдержит, если он сейчас оставит ее. Она презирала себя за это, но ничего не могла с собой поделать.

— Нет, Ники, — сказала она, поколебавшись, и раздвинула ноги.

— Ты ждешь меня? — спросил он, продолжая ласкать ее соски.

— Да, — прошептала она и закрыла глаза. Ей было стыдно смотреть на него.

Николай удовлетворенно вздохнул. Отмщение было полным. Он смотрел на нее уже не со злостью, а с желанием. Она извивалась под ним, прижимаясь к нему все сильнее и сильнее. Она безумствовала, и все ее тело молило, чтобы он ее не покидал. Ники очень быстро довел ее до пика наслаждения, замер, пока она содрогалась в экстазе, а затем повторил все сначала и только после этого насладился сам.

— Позвольте мне восхититься тем, какая вы послушная любовница, — шепнул он, нежно ее целуя.

Ники заснул, держа Алису в своих объятьях, а она долго лежала без сна, мучаясь тем, как предательски ведет себя ее тело…

Алиса встала на следующее утро рано и, не став будить Ники, спустилась к завтраку. Настроение у нее было мрачное: она не могла простить себе, что оказалась полностью во власти Ники, и не переставала злиться на него за то, что он осмелился прямо из постели Софи залезть в постель к ней.

За завтраком она почти ни к чему не притронулась. Родители Ники пытались ее как-то приободрить, но она большей частью молчала, а на вопросы отвечала односложно. Катерине было жалко бедную девочку, ей хотелось хоть чем-то ее утешить — она еще не забыла мучений любви, которые свойственны молодости. Старый князь был чернее тучи. Он понял, что угрозы на Ники не действуют и следует разработать план похитрее. Он мечтал о том, чтобы Ники женился на этой очаровательной женщине, которая носила под сердцем его внука, однако силой этого не добиться. Можно было, конечно, просто-напросто приказать Ники идти под венец, но князь Михаил предпочитал обходиться без крайних мер. Он решил, что все равно заставит строптивого сына выполнить отцовскую волю, однако прежде, чем принуждать, попробует придумать какое-нибудь более мягкое, но действенное средство.