Он спешился, взял лошадей под уздцы и помог Эмили слезть. Оказавшись привязанными к стволу большого дерева, лошади недовольно зафыркали, но затем принялись пощипывать траву.

Эмили села на землю и вытянула усталые ноги. Она скрестила их в лодыжках и уныло уставилась на носки кожаных сапог. В висках стучало, хотелось пить. Джеймс опустился рядом и с легкой усмешкой спросил:

— Все тело ноет, правда?

Эмили показалось, что он посмеивается над ее неумелостью, и ответила немного резче, чем собиралась:

— Риторический вопрос, Джеймс. На моем лице, вероятно, читаются все перенесенные страдания. И нечего надо мной смеяться!

Она замолчала, стыдясь внезапной горячности, но что было делать? Слово, как известно, не воробей!

— Что ты, Эмили, — искренне удивился Джеймс, слегка озадаченный ее обидчивостью. — Я и не думал подшучивать над тобой. Но ты так забавно вздохнула, когда ощутила под ногами твердую землю вместо постоянно подпрыгивающей лошадиной спины!

Щеки девушки порозовели, она растерянно моргнула.

— Прости, я всегда нервно реагирую на насмешки, вот и не сдержалась… Счастливица Марго! — неожиданно сказала Эмили. — Ей такие подвиги даются легко. Моя младшая сестричка вообще очень талантлива.

— В самом деле? — задумчиво отозвался Джеймс, глядя, как Эмили поворачивается к нему, чтобы привести сколько угодно доводов, подтверждающих се мнение. — И какие же у нее еще есть таланты? Я полагал, что все они мне уже известны.

— Вы слишком мало знакомы, чтобы ты мог делать подобные заявления, — возразила Эмили, прямо-таки горевшая желанием представить Марго в наилучшем свете. — Она красива, умна, прекрасно поет и обладает недюжинным драматическим дарованием. Да что я тебе рассказываю, ты же видел ее в роли Джульетты. Она мне сама рассказывала,

— Честно говоря, ее игра мне не очень понравилась, — признался Джеймс. — Дело вовсе не в том, что я поклонник ее таланта. Просто у Марго особенное лицо. Прелестное сочетание: рыжие волосы и большие зеленые глаза. Я полагал, что более живого и переменчивого женского облика больше никогда не встречу, но ошибался.

Эмили пропустила его последние слова мимо ушей, не пожелав задуматься над тем, а что он, собственно, имел в виду. Гораздо важнее для нее было услышать, что Джеймс не очарован Марго как актрисой. Главный талант сестры в его случае не сработал. Крайне прискорбно! Так что же он ценит в женщинах, кроме привлекательной внешности?

Судя по тому, о чем шел разговор вечером в библиотеке, Джеймсу важно, чтобы будущая леди Эштон умела ладить с арендаторами, заботливо вникала в их нужды и могла правильно распорядиться хозяйством в отсутствие мужа. Такая женщина обязана была иметь ровный характер и любить землю, которой владеет семья. По мнению Эмили, Марго такими качествами не обладала. Но ведь Джеймсу не обязательно узнавать об этом от нее? И потом, с чего он взял, что с легкостью сможет найти требующееся ему совершенство в юбке? Хорошие хозяйки таковыми не рождаются, они ими становятся. Вот пусть Марго и перевоспитается под руководством мужа. Научится всему, что нужно, и станет именно такой, о какой Джеймс мечтает. Пока Эмили размышляла, Джеймс придвинулся ближе и осторожно снял с ее разрумянившейся щеки соринку. Нежность и внезапность прикосновения застали Эмили врасплох. Вместо того чтобы коротко поблагодарить и отстраниться, она прикрыла заблестевшие глаза веками и неосознанно потянулась к Джеймсу.

Но в последний момент перед соприкосновением горящих нетерпением губ Эмили резко отпрянула и залилась краской.

— Нам пора ехать.

Она старательно прятала смятенный взгляд и не видела, с каким разочарованием он убирал с ее талии руку, уже успевшую расположиться там по-хозяйски.

— Да, наверное, пора, — неохотно согласился Джемс и вскочил на ноги.

Мысленно он тут же обозвал себя ослом за то, что легко сдался. Повернувшись к Эмили, Джеймс протянул ей руку. После недолгого колебания она приняла предложенную помощь… и очутилась у него в плену. Он крепко обнял ее за талию и медленно притягивал к себе. Эмили ощутила, что ее пульс участился, а руки заледенели и беспомощно повисли.

Невыразимая чувственность, источаемая каждой клеточкой мощного тела Джеймса, проникала сквозь любую преграду. Любая нормальная женщина откликнулась бы на нее без промедления и сочла бы за счастье дать ему то, чего он добивался. Та, которую он обнимал в данный момент, тоже не смогла остаться безучастной.

У Эмили не было сил сопротивляться, но она попыталась воззвать к его рассудку;

— Не надо, Джеймс, пожалуйста. Мы оба потом не простим себе такого поведения.

Отчаяние, прозвучавшее в ее голосе, заставило Джеймса изменить первоначальное намерение и отпустить прелестную пленницу. Он сам себя не узнавал. Подобная мягкость была не в его характере. Обычно Джеймс любыми способами добивался того, чего хотел. А сейчас он отчаянно стремился поцеловать эту неприступную девушку. В случае достаточно горячего ответа с ее стороны Джеймс собирался зайти намного дальше. Не услышь он в ее голосе горячую мольбу, вряд ли разжал бы руки и поступил так, как того требовали приличия.

— Извини, — глухо произнес Джеймс, избегая смотреть на Эмили.

Вздумай она сейчас облизнуть губы розовым языком или прикусить одну из них зубами, ему было бы трудно сдержаться. Эмили глубоко вздохнула и понурилась. Он вел себя неразумно, но ей ли упрекать его?

Настроение у девушки было хуже некуда. Вокруг царила мирная атмосфера летнего утра. Природа радовалась солнечному свету, пели птицы. Воздух наполняли дразнящие обоняние ароматы цветов. А Эмили мучилась, не находя оправданий своему безрассудству. Больше всего на свете ей хотелось утолиться в протекающем рядом ручье. Но он был для этого слишком мелок.

— Мне не за что тебя прощать. Я виновата ничуть не меньше. Впредь буду осторожнее, только и всего.

Джеймс резко вскинул красивую голову и нахмурился.

— Это означает, что отныне я буду лишен удовольствия таких вот мирных прогулок с тобой по моим любимым местам?

— Да… Нет… Не знаю! — в полном отчаянии воскликнула Эмили и пошла прочь, совершенно забыв, что находится далеко от Эштон-мэнора и ни за что не дойдет до него пешком. Но до того ли ей сейчас было?

— Постой, куда ты?

Джеймс опешил, но быстро опомнился и рванулся за ней. Нагнав, схватил за руку и настойчиво потянул к себе. Эмили испуганно отпрянула, ожидая новой атаки, но он успокаивающе погладил тыльную сторону ее ладони. Потом нагнулся и прикоснулся губами к холодным пальцам, согрев их своим дыханием. Этот изысканный маневр несколько успокоил беглянку. Она даже не стала вырывать руку у Джеймса.

— Не пугайся, я только хотел подсадить тебя на лошадь, раз уж мы решили возвращаться домой. Пешая прогулка по жаре отнимет последние силы, а ты ведь и так устала.

— Спасибо за заботу, — слабым голосом поблагодарила его Эмили. — Отчего-то сегодня моя голова идет кругом. Я чувствую себя странно, потому и делаю, и говорю всякую ерунду. Как думаешь, это солнце во всем виновато?

— Не стоит сваливать на солнце нашу общую вину. И вообще, разрази меня гром, если я ощущаю ее! Ну что такого мы сделали? Я всего лишь собирался поцеловать тебя.

Джеймс и в самом деле не понимал, отчего Эмили так бурно прореагировала на первый шаг к сближению. Ему не пришлось долго гадать о причинах ее странного поведения.

— Я не имела права посягать на то, что принадлежит или почти принадлежит моей сестре, — объяснила Эмили.

— Я ничего ей не обещал, — металлическим голосом заявил Джеймс, насупившись и сунув руки в карманы облегающих брюк. — Между Марго и мной не происходит ничего такого, что дало бы ей неоспоримое право считать меня своей собственностью.

Типично мужской взгляд на проблему! Какое ему дело до планов и мечтаний Марго? Эмили с тоской взглянула на его впечатляющий торс и с трудом отвела глаза. Ни к чему любоваться тем, что никогда не будет ей принадлежать. Она упрямо сдвинула брови и заявила:

— Но ты пригласил ее в поместье и познакомил с матерью. Затем предложил вызвать сюда меня. Всякая девушка на ее месте решила бы, что у тебя серьезные намерения. Марго мечтает быть твоей женой, и я не встану на ее пути. Тем более что речь идет не о вечной любви, а лишь о мимолетной интрижке.

— Ты так думаешь о взаимоотношениях, которые могли бы связать нас? — возмутился Джеймс. Синие глаза его загорелись гневом. Он совершенно забыл, чего хотел от нее только что. — Интрижка? Неужели мы с тобой не заслуживаем большего?

Эмили испугалась, что повела себя с ним слишком резко. Но отступать было некуда, да и незачем. Чем оправдываться, лучше уж перейти в наступление и сразу расставить все по местам.

— Подумай сам, разве я могу думать иначе? — горячо возразила она, не скрывая слез. — Ты слишком быстро забыл о существовании Марго. Что это было? Простой каприз? Со мной ты можешь поступить точно так же. А этого мне не нужно.

— Все не так, — досадливо поморщился Джеймс, не желая признавать ее правоту. — Вернее, может быть не так, если ты дашь нам обоим возможность лучше узнать друг друга.

Да он явно не отдает себе отчета, насколько переменчив его вкус! Вчера ему нравилась одна женщина, сегодня — другая. А послезавтра — третья?..

— Нет, Джеймс. Мы знакомы считанные часы и совершенно чужие друг другу. Речь не может идти ни о чем серьезном.

— По-твоему, для того чтобы выбрать жену, мне понадобится не один месяц, а может быть, даже не один год? — надменно спросил Джеймс. Ему захотелось ее уколоть, и он безжалостно добавил: — К тому же не всякие отношения заканчиваются браком. Иногда бывает достаточно легкой влюбленности и непродолжительной, но очень пылкой связи. Разве тебе об этом неизвестно?

— Я не вчера родилась, и кое-что повидала в жизни. Поэтому не считаю такие отношения приемлемыми для себя, — отрезала Эмили. Ее раскрасневшееся от возмущения лицо стало строже. — Но у тебя может быть на этот счет и другое мнение. Это дело твое. Только прошу поступать благородно по отношению к Марго, иначе я тебя просто растерзаю, так и знай!