– Не подозревал, что кто-то слышал нашу ссору.

– Мы были на пляже.

– Продолжайте, – приказал Брейден.

Алекса посмотрела на тетю, надеясь, что новости не слишком ее расстроили. Фиби побледнела, но взгляд ее горел решимостью узнать всю правду.

– Тетя, как вы себя чувствуете?

– Я должна все выслушать до конца.

– Джек был в отчаянии, – продолжал Эдвин. – Он не хотел, чтобы тело Шейлы нашли в его доме. Если бы он не запаниковал, если бы у меня было хоть пять минут на обдумывание, я бы не согласился на его план.

– И какой же? – не выдержала Алекса.

– Мы с Джеком перенесли тело на его яхту и выбросили за борт милях в двух от берега. Мы думали, что этого достаточно, чтобы спрятать концы в воду, но через пару дней ее тело вынесло на пляж. Как будто она вернулась, чтобы поиздеваться над нами. Мне пришлось свернуть расследование. Нахлынула туча репортеров, все задавали вопросы. Я должен был защищать Джека, чтобы защитить себя. У Джека и кроме Шейлы хватало на меня компромата.

– Почему при вскрытии в ее теле не обнаружили наркотики? – прервал Брейден.

– Я постарался, чтобы не нашли, – без всяких эмоций ответил Эдвин.

– У вас было много власти, – сказал Брейден.

– И я ею воспользовался. – Эдвин повернулся к Фиби. – Я знал, что Джек не хочет, чтобы я был с тобой. Он видел, что мы сближаемся, и ему это не нравилось. Он столько всего имел, включая меня, но ему все было мало. В прошлом году он попросил меня отступиться от тебя, но я отказался. В первый раз за многие годы я сказал ему «нет». Отчасти моя смелость подкреплялась тем, что он умирал. Я не думал, что он сможет еще больше навредить мне. Однако перед самой смертью Джек сказал, что позаботится о том, чтобы ты мне не досталась, мол, ты слишком хороша для меня. Когда я услышал о его посылке для твоего магазина, то подумал, что там есть компромат, который он собирал на меня все эти годы… его страховка, как он любил это называть.

– И ты вломился в мой магазин? – спросила Фиби, еле сдерживая гнев.

– Да, я разбил стекло в двери, чтобы это выглядело как попытка ограбления. Фиби, я не знал, что ты в магазине. Мы же виделись раньше в тот вечер, и ты не сказала, что вернешься в лавку.

– Это было импульсивное решение, – кивнула Фиби.

– Ты вышла из задней комнаты, и я не сразу понял, что это ты. Было темно. Почему ты не включила свет?

– Я как раз собиралась, но меня ослепила вспышка.

– Наверное, мой фонарик. Я бросился к тебе, не зная, что это ты. Ты закричала, отшатнулась, потеряла равновесие, упала и ударилась головой о прилавок. Было так много крови. Я испугался, что ты мертва. Я позвал на помощь и держал тебя на руках, пока не приехали парамедики.

– И чтобы убедиться, что я ничего не помню, – резко произнесла Фиби.

– Нет. Я хотел убедиться, что с тобой все будет в порядке. Я очень, очень сожалею о том, что сделал. Ты последний человек на свете, которому я хотел бы причинить зло. Я люблю тебя, Фиби.

– Я больше не знаю, кто ты, – озадаченно сказала Фиби. – Ты же полицейский. Ты должен защищать людей, а не совершать преступления.

– Ты узнаешь, кто я, когда прочтешь письмо Джека, – с горечью пробормотал Эдвин. – Я покатился по наклонной плоскости очень давно и не смог остановиться. Я надеялся, что смогу все изменить, начать жизнь заново с тобой, особенно, после смерти Джека. И никто никогда ничего не узнает о моих грехах. Но он не дал мне сорваться с крючка. Мне очень жаль, Фиби. Прости меня.

– Эдвин, ты должен был мне все рассказать. Прийти с повинной, объясниться, а не вламываться в мой магазин.

– Дурацкий поступок, – покаянно кивнул Эдвин. – Я должен был понять, что Джек сделает все, чтобы письмо попало прямо к тебе в руки. Он не положился бы на волю случая.

– Если бы ты попросил у меня разрешения заглянуть в присланные коробки, я бы тебе позволила.

– Я боялся, что ты первой найдешь компромат. Действовал из чувства самосохранения.

Алекса обернулась на звук открывающейся двери и с удивлением увидела Дрю.

– Я его записывал, – ответил Брейден, чтобы разрешить ее недоумение. – И все время записи Дрю был на связи, – добавил он, протягивая свой телефон другу.

– Похоже, нам есть о чем поговорить, шеф, – сурово произнес Дрю.

– Да, – с отчаянием в голосе откликнулся Эдвин и в последний раз взглянул на Фиби. – Есть хоть один шанс, что ты не будешь читать то письмо?

– Прости, Эдвин, – ответила она, еле сдерживая слезы.

Он кивнул.

– Ладно. Тогда я должен попрощаться.

Эдвин не дождался ответа Фиби и вышел из палаты, преследуемый по пятам Дрю.

Алекса присела на край кровати.

– Вы вовсе не должны читать письмо. Там нет ничего, кроме того, что Эдвин уже рассказал вам.

– Что же с ним теперь будет? – задумчиво произнесла Фиби.

– Он заплатит за свои преступления, – ответил Брейден, подходя к кровати. – Очень жаль, что Джек избежал расплаты.

– Я всегда чувствовала, что их двоих крепко связывает что-то очень темное. Вот почему я не ответила согласием ни тому, ни другому. Я слегка склонялась к Эдвину, но что-то меня удерживало, и теперь я знаю, что его тайна. Он не мог раскрыть мне свою душу, а без доверия любить невозможно.

– Мне очень жаль, тетя Фиби.

– Переживу. Я крепкая, закаленная, – вздохнула Фиби, возвращая Алексе письмо. – Думаю, вы должны передать это Дрю. Незачем вовлекать меня. Я просто пойду вперед, не оглядываясь, во всяком случае, когда выберусь из этой кровати.

– Скоро, – пообещала Алекса, отдавая конверт Брейдену. – Ты знаешь, что с ним делать, а я посижу с тетей.

– Увидимся позже, – кивнул он.

Когда Брейден вышел из палаты, Фиби улыбнулась Алексе.

– Он все еще в тебя влюблен.

– Я тоже в него влюблена, – призналась Алекса.

– И что же дальше?

– Именно это я и собираюсь выяснить.

– Можно я кое-что посоветую?

– Конечно.

– Алекса, не отпускай его. Брейден хороший человек, но самое важное, он твоймужчина. И всегда им был.

* * *

Алекса дождалась, пока тетя заснула, и отправилась в гостиницу. Войдя в номер, она достала синюю бутылку с «джином» и пошла на пляж, где когда-то ее нашла. Солнце катилось к закату, как и в то последнее лето ее детства. Алекса села, погрузив в песок ноги, и устремила взгляд на горизонт.

Фиби посоветовала удержать Брейдена. Она и сама этого хотела, но хочет ли Брейден остаться с ней? Алекса опустила взгляд на бутылку, улыбнулась и прошептала:

– Если у тебя осталась хоть какая-то сила, исполни одно мое желание.

Какой-то мужчина плюхнулся рядом с ней на песок. Брейден. Почему-то она не удивилась.

– Ты меня нашел.

– Я заезжал в больницу, в гостиницу и в антикварный магазин. Не нашел тебя и решил, что ты здесь.

– Прости, надо было отправить тебе эсэмэску, но я хотела посидеть в тишине пару минут.

– Так мне уйти?

Алекса отрицательно качнула головой:

– Нет. – Она собралась с духом и сказала: – Брейден, я не хочу, чтобы ты вообще когда-либо уходил. Я люблю тебя.

Он не промедлил с ответом:

– Я тоже люблю тебя, Алекса.

– И что нам теперь делать?

– Уж точно не прощаться. Ты была права, когда сказала, что мы должны бороться за наши желания. Я готов. И не обязательно тебе оставаться в Сэнд-Харборе. Хочешь в Сан-Франциско? Пожалуйста. Куда бы ты ни отправилась, я с тобой. Прелесть в отсутствии работы и планов на будущее как раз в том, что я могу последовать за тобой куда угодно.

– Но и я хочу, чтобы ты прожил такую жизнь, какую хочешь.

– Мы все спланируем вместе. У тебя ведь, как всегда, полно идей, – озорно улыбнулся он.

– И в большинстве своем плохие.

– Прошлой ночью мне понравились кое-какие из твоих плохих идей, – поддел ее Брейден.

Алекса покраснела.

– Мы сейчас говорим не об этом.

– Мне нравится, что ты не утратила невинность, – тихо сказал он.

– Невинность? – удивилась Алекса. – Я уже очень давно не чувствую себя невинной.

– Может, я выбрал неподходящее слово. Может, то, что я вижу в твоих глазах, – надежда. Ты всегда хотела верить в силу любви. Даже когда твои родители ругались, уничтожая друг друга словами, ты все равно хотела верить, что как-нибудь все уладится.

– Не уладилось.

– Для них, – уточнил Брейден. – А у нас все будет по-другому.

– Хочется в это верить.

– Верь, потому что я собираюсь жениться на тебе, Алекса. Я хочу, чтобы ты была моей, чтобы у нас были дети и дом. Хочу прожить с тобой всю жизнь, светлую и счастливую, и только нашу. Мы слишком долго жили в тени своих родителей. Пора выступить на свет.

Его слова глубоко тронули Алексу, слезы счастья подступили к ее глазам.

– Я тоже хочу всего, о чем ты только что сказал.

Брейден наклонился и нежно поцеловал ее, а потом, оторвавшись от нее, кивнул на бутылку.

– Так зачем ты притащила сюда эту бутылку?

– Не совсем понимала до этой минуты, пока мое желание не исполнилось. Брейден, ты сказал, что любишь меня, и это было моим желанием с двенадцати лет. Долго же ты исполнял его.

– Алекса, я и тогда любил тебя. Просто не набрался смелости сказать.

– Теперь, когда наши желания исполнились, я брошу бутылку обратно в море.

– Отличная идея, – одобрил Брейден.