Петр не приехал, но прислал телеграмму, в которой благодарил Наташу за сына. Извинялся, что не может приехать, так как идет посевная, но только немного освободится, тогда приедет. Зато приехала его мама Оксана Федоровна, которая навезла всяких продуктов для подкормки своего внука. Еще она договорилась с проводницей поезда, что будет передавать молоко для Наташи и Саши, только надо, чтобы кто-то встречал утренний поезд на вокзале. Она нашла сходство Саши со своим сыном, когда тот был ребенком.

– У него точно такой же носик и глаза, какие были у маленького Пети. И тоже он был очень неспокойный, не давал мне совсем спать. Думала, что разбойник с него какой-то вырастит, но перерос, вполне нормальным человеком стал.

Но у Наташи была еще одна забота, наступало время экзаменов, сначала она хотела взять академический отпуск, но посоветовавшись с мамой, решила сдавать сессию вместе со всеми. И в первом номере трамвая часто можно было видеть странную тройку: женщину с ребенком на руках и девушку, которая углубилась в чтение своих конспектов. Студентка успешно сдала экзамены, конечно, преподаватели снисходительно относились к молодой мамаше, да и на протяжении учебного года Наташа всегда хорошо училась и никаких нарушений за ней не водилось.

Бригада Власенко закончила посев пшеницы не за десять дней, как планировали, а за восемь дней, что явилось результатом их слаженной работы. Практически ни один трактор, ни минуты не стоял из-за поломки или отсутствия горюче смазочных материалов. Трактористы работали по двенадцать часов, потом приходила отдохнувшая смена, которая заправляла трактор соляркой, проверяла исправность всех механизмов, которые практически не выходили из строя, так как в зимне-весенний сезон на совесть провели ремонт своей техники. Машины с трудом успевали привозить зерно для посева, и Петр пошел к директору МТС Дубченко, чтобы он выделил еще одну машину. Сергей Николаевич сразу противился такому требованию бригадиру, но, когда тот пригрозил пойти в райком партии, ибо срывался очень значительный эксперимент не только в масштабах района или области, но даже он был значителен и единственный на весь Казахстан. Понятное дело, как член партии директор МТС не стал противиться новому начинанию в своем колхозе, ибо могли быть последствия.

И старания комсомольско-молодежной бригады были вознаграждены самыми погодными условиями, ибо буквально на следующий день после окончания посевных работ, на засеянные поля пошел хороший суточный дождь. От счастья ребята из бригады плясали под проливным дождем, а Сергей Лагута притащил две бутылки шампанского, которые остались у него после свадьбы, и трактористы наполняли им стаканы и пили вместе с каплями дождя, которые попадали в посуду.

А через неделю на их полях взошла зеленым ковром пшеница. Сердце бригадира и членов его бригады переполняла радость, когда они смотрели на свои поля. Вот тогда Петя Власенко и понял, что значат слова – весенний день год кормит. Опоздай они хотя бы на один день, не добились бы они такого равномерного восхода пшеницы. Так ведь было в других бригадах, которые работали с прохладцем и не вложились в десять дней посевных и поля, засеянные до дождя и после дождя, имели совсем другой вид.

Теперь ребята убедились и поняли, почему их бригадир был так строг, требовал от них полной самоотдачи и добросовестности. Их поля были лучшие в районе, а, значит, они получат самый больший урожай и соответственно получать хорошую зарплату за свой труд. Многие из целинников хотели бы работать в такой бригаде, но она была укомплектована хорошими тружениками, и лишний рот им уже не нужен был. Даже своего бывшего бригадира Гришу Погорелого не взял в коллектив Власенко, ибо считал, если кто изменил однажды бригаде, тот сделает это еще не раз. Такой урок был другим наукой, чтобы они тверже держались за место в этом коллективе.

Посевная закончилась, и бригада разделилась: одна половина бригады готовила технику к уборочной, а другая занялась работой на кирпичном заводе, ибо Власенко понимал, что урожай будет большой, и надо будет сооружать новые зернохранилища, где можно было б держать длительное время пшеницу нового урожая.

Петр не сдержал свое слово приехать в Днепропетровск после посевной, чтобы подержать на своих руках народившегося сына, ибо возникли новые проблемы, которые мог разрешить только он. Во-первых, надо было готовить зернохранилища к большому количеству нового урожая, ибо после того, как через неделю прошел еще один хороший дождь, после которого ростки полностью покрыли землю от палящего солнца, то это давало повод к оптимизму. По всем признакам пшеница должна была дать не меньше двадцати центнеров зерна с гектара. Даже школьник мог решить эту простую задачу, какой урожай они должны получить с пятисот гектаров земли, которую обрабатывала их комсомольско-молодежная бригада, двадцать перемножим на пятьсот и получим десять тысяч пудов зерна или сто шестьдесят тысяч килограмм. Но ведь это урожай только одного поля, а совхоз обрабатывал десять тысяч гектаров земли. Понятно, что перевезти такое количество и обработать его на элеваторах будет не под силу имеющемуся транспорту, поэтому строительство хранилищ стало первоочередной задачей для совхоза, такое решение было принято на правлении хозяйства. Понятно, что перед Власенко была поставлена задача, обеспечить строительство материалами и оборудование. Как кандидат в члены партии он не мог отказаться от такого важного задания. Пришлось писать ему длинное письмо Наташе с оправданием, почему он не может приехать к ним в гости, пообещав приехать, как только освободится.

Первым делом он поехал в Кустанай, чтобы выписать там пиломатериалы для зернохранилища. Он нашел без труда знакомое помещение управления капитального строительства. Пошел прямо к начальнику, с которым он уже встречался довольно таки успешно. Но в этот раз ему не повезло.

– Вы включены в план строительства? – спросил Турсун Габиевич.

– Понимаете, это мы сами решили строить, так как урожай обещает быть хорошим, поэтому весь вывезти не успеем на элеватор, а под открытым небом пшеница пропадет.

– Я понимаю вас, но ничем помочь не могу, – только руками развел чиновник.

В кабину автомашины Петя садился в расстроенных чувствах.

– Как дела? – для порядка спросил шофер Витька Шамрай, хотя и так было видно, что результат похода был отрицательный.

– Нет у них леса для строительства вне плана.

– Я так и знал, что ничего не получится с этой затеи, – пессимистически заметил водитель.

Слова, словно лезвие бритвы, резанули по самолюбию Петра, никогда не возвращался домой с поражением, еще не все шансы он испробовал.


– Слушай, у тебя деньги есть с собой? – спросил Власенко у Виктора.

– Да, взял сотню рублей с собой, мать просила колбаски хорошей, масла купить да сладости для ребят.

– Давай сюда, потом сладости купим, – Петя взял деньги у водителя, вытянул из своих брюк деньги, пересчитал их и скомандовал: "Поехали в магазин".

В магазине Петр купил: две бутылки водки, бутылку шампанского, колбасы, селедки, баночку черной икры, хлеба – сложил это в сумку и велел ехать назад в управление. Зашел в кабинет начальника, положил под стол сумку и сказал: "Я вот нашел план на строительство нашего зернохранилища."

– Ну, раз нашел план, то посмотрим, чем мы сможем вам помочь, – по-деловому, без тени смущения сказал Турсун Габиевич.


Наташа занималась стиркой пеленок, когда пришла Лена с собой она принесла деревянную лошадку на колесиках.

– Вот это подарок для нашего наездника, – она поставила на пол и покатила игрушку по дорожке.

– Он еще маленький для такой лошадки, не удержится на ней.

– Ничего подрастет. Мне так понравилась игрушка, что мне захотелось купить её для Саши.

На шум вышла из кухни мама Наташи с ножом в руке и переднике.

– Что у нас тут делается? – поинтересовалась она.

– Да, вот решила поздравить крестника с первым его месяцем жизни.

– Вчера мы были на приеме у педиатра, и она сказала, что развивается мальчик хорошо, набрал целых 800 граммов.

– А где же Саша?

– Он уснул только что. Пускай Наташа стирает, а ты пошли со мной на кухню, помоги мне готовить обед.

– Согласна, – сказала Лена и последовала на кухню за хозяйкой.

Марья Васильевна пропустила девушку вперед и плотно закрыла за ней двери.

– Ты проходи, садись, сама я управлюсь с обедом, а мне надо с тобой потолковать, пока Наташи нет.

– Что ж это за секреты у нас появились от дочери? – с удивлением спросила Лена, ведь у них обычно было построено на большом доверии.


– Понимаешь такое дело, – женщина немного замялась, – Саше уже месяц стукнул, а мы того еще, – не могла четко сказать свою речь Марья Васильевна или боялась, что кто-то услышит сказанное.

– Ничего я не понимаю, Марья Васильевна.

– Что ж тут непонятного. «Крестить надо малого, ведь месяц уже ему», – сказала и смутилась мать.

– Что вы такое говорите? Разве можно в церковь? Да, если узнают в институте, то её не только из комитета, но и из комсомола могут исключить. А там и с институтом может распрощаться.

– Я это понимаю, но без крещения то как? Словно, и нет ребенка на этом свете. Непорядок это. Непорядок. Надо что-то делать, Лена. За помощью к тебе обращаюсь.

– А что я могу сделать?

– Ты должна будешь забрать из дома Наташу. Пойти с ней куда-то часика на два-три, а я тем временем в церковь смотаюсь. Я встречалась с отцом Алексеем, и он согласен крестить ребенка. А его запишем на фамилию отца, так что никто не будет знать в институте.

– Рискуете вы сильно, Марья Васильевна.

– Надо так. Так ты сможешь увести с дома Наташу?

– Что-нибудь придумаю, – Лена задумалась.

– Подумай, Леночка, подумай. Надо ведь крестит нашего Сашеньку.

– Надо. И я, кажется, придумала. Я на море собираюсь и попрошу Наташу со мной в магазин пойти, чтобы посоветовала мне какой купальник выбрать да халатик лёгонький.