– Наташа, я все же хочу сказать тебе, что наша встреча тогда там, на трамвайной остановке не была случайной.

– Нет, она была совершенно случайна, и, если б не комсомольское поручение, то я б никогда не написала тебе то письмо.

– Я не верю, что ты мне писала те письма только потому, что это было только твое комсомольское поручение.

– Но, это, действительно, было так.

– Но, почему же ты продолжала писать мне даже после того, как уже окончила школу, и тебя никто не заставлял вести со мной переписку?

– Я, я, – девушка замялась, искренне сама, не находя ответ на этот вопрос, – мне было просто интересно знать, что делается на целине, как наши земляки работают и живут здесь.

– Неужели ты не понимала, что своим таким поступком ты давала мне надежду, что я тебе не совсем безразличен?

– Я об этом как-то не думала.

– А, когда ехала сюда, то тоже ничего не думала, – в парне все кипело внутри от обиды, от несправедливости, от растоптанных чувств.

– Извини, но я я думала, что мы просто друзья.

– Между мужчиной и женщиной никогда не может быть дружбы. Ты просто хотела поиздеваться надо мной. Поиграть, как кошка с мышкой.

Обвинения Петра железными прутами впивались в нежное девичье тело, рождая в её сердце сожаление и сочувствие к парню

– Нет. Честное слово я не хотела издеваться над тобой, – голос девушки дрожал, на глазах у неё были слезы, которые парень не видел из-за темноты, я к тебе очень хорошо отношусь, и желаю только…

Петр не дал договорить ей свою мысль, крепко обнял ее, притянул к себе и закрыл рот своим поцелуем. Она сначала сопротивлялась этому поцелую, но, уставшая от долгой борьбы между любовью и долгом, между телом и душой, ответила на его поцелуй. Некое неведомое блаженство охватило их обеих, подняло их над землей и унесло в бесконечное пространство нежнейших чувств. Все то, что произошло с ними далее, было вне их сознательных решений, трезвого рассудка, может, в этом было виновато и шампанское, которое они пили накануне. После того Петя все время успокаивал девушку, уверял её в вечной любви, но она его не слушала, а спешила просто в общежитие.


Утром Петра разбудила Лена. У него после вчерашнего болела голова, ибо после того как он провел Наташу домой, то он еще выпил целый стакан водки и ничем не закусил.

– Вставай, вставай, – тормошила юношу Лена.

– Не трогай меня. Мне так плохо, – он с трудом оторвал голову от подушки, – чего тебе надо?

– Ты, что сделал с Наташкой? – возмущенно спросила Лена.

– Ничего я с ней не делал, – с безразличным тоном ответил парень.

– Как это ничего ты ей не сделал, – еще сильнее распалилась в негодовании девушка. – Почему ж она все время плачет?

– Она плачет? – сделал удивленное лицо Власенко.

– Представь себе, что плачет и ничего не хочет есть. Я приготовили пюре, раскрыла банку тушенки, чтобы она хорошо поела – ведь предстоит долгая дорога, но она ничего не хочет. Даже бутерброд с маслом не захотела есть с чаем.


– Даже бутерброд не съела. Что ж это она так от еды отказывается, ведь дорога далекая предстоит, – озабоченно произнес парень.

– Вот именно. Что ты с ней сделал? – девушка пронзила Петра своим жестким взглядом, от которого ему стало не по себе.

– Ничего я с ней не делал, – изворачивался он.

– Не ври, я же знаю.

– Если знаешь, то чего спрашиваешь. Получилось так, сам не знаю как.

– Невинный ягненок. Посмотрите на него.

– Сама же говорила, будь мужчиной. Вот я и был мужчиной.

– Я ж совсем другое понятие имела в виду.

– Значит, я тебя не так понял.

– Пошли со мной.

– Зачем?

– Поговоришь с ней, может, это её успокоит?

– Ты думаешь, что это успокоит?

– Не уверена, но надо попробовать

– Хорошо, я сейчас оденусь и приду к ней.

Лена вышла из комнаты, Петр оделся, умылся и пошел в комнату девушек. Наташа сидела на кровати, а Лена собирала вещи в чемодан. Он подошел к Наташе и не знал с чего начать, затем его посетила спасительная мысль.

– Наташа, ты чая не хочешь.

Девушка отрицательно покачала головой, парень сел на кровать, а Лена поняв, что здесь будет, происходит нелегкой разговор вышла из комнаты, за что Петя был ей очень благодарен, ибо теперь можно было вести откровенный разговор с девушкой. Сначала он просил извинение у неё за то, что произошло, ибо все случилось так неожиданно, да еще в голову ударило шампанское и печаль расставания, но девушка оставалась непроницаемой. Сидела на кровати, а на глазах стояли слезы, чем терзала душу парня. Он уже наговорил ей массу комплиментов, признаний в своих искренних чувствах, даже в конце сказал, что готов хоть сейчас идти с ней в ЗАГС, чтобы их расписали, но Наташа оставалась неумолима. Все кончилось тем, что вошла Лена и сказала, что им надо собираться, ибо машина не будет их ждать, чтобы увезти их на станцию.

Петя вышел из комнаты, хотя сказал, что он тоже придет их провожать.

После того, как Наташа уехала, Петя находился в скверном расположении духа. Он чувствовал себя виноватым перед ней, но парень сам не понимал, почему так произошло. Ведь изначально у него не было намерения на этот проступок, сейчас им владело искреннее раскаяние, но ничего уже не вернешь, хоть головой об стенку бейся. Он сделал бы это на глазах у Натальи, лишь бы она его простила, при этом он обзывал себя самыми последними словами.

На следующий день после отъезда девушки Петр написал ей самое искреннее письмо, в котором он просил извинить его за его проступок, который произошел под действием выпитого им накануне спиртного. К тому же он клялся самыми дорогими для себя вещами, что готов хоть тотчас идти с Наташей в ЗАГС, чтобы зарегистрировать брак между ними. Еще он писал, что он любит её, как никого он еще не любил и она для него очень много значит, жизнь для него теряет всякий смысл. Слезно просил, чтобы она простила его и не мучила себя всякими сомнениями и тревогами за свое будущее, ибо он мужчина и сумеет позаботиться о себе и о ней.

Он отослал письмо, и с нетерпением стал ждать ответа, время тянулось очень медленно, пытался больше работать, чтобы меньше было свободного времени для мрачных раздумий и угрызений совести. Вот как бывает в жизни, думал он, что один необдуманный поступок может кардинально изменить его состояние. До сих пор он считал себя сильным человеком, который может легко и свободно преодолевать все жизненные препятствия. Но данный случай выбил его из седла, он как-то потерял цель в своей жизни. Он не видел смысла в том, чтобы лезть из кожи, для достижения положительных результатов. Зачем это надо делать, для кого он это будет делать. Это даже заметил директор МТС Сергей Николаевич, он вызвал Власенка в свой кабинет и спросил напрямую: "Что случилось с тобой Петр Григорьевич"

– Ничего со мной не случилось, – Петю даже разозлил этот вопрос, ибо не нравилось ему, что кто-то лезет в его личную жизнь.

– А мне кажется, что случилось. Я же вижу, что ходишь ты, как в воду опущенный. К тому же и производством стал меньше заниматься, и как результат суточный план перестали вы выполнять.

– Понимаете, сейчас у нас машина стала больше ломаться, а поэтому меньше стали завозить глины и песка. Я ж не могу приказать, чтобы наш, а старенькая "полуторка" была все время исправна. – Петр хотел оправдываться, хотя раньше никогда не старался оправдываться, а старался что-нибудь делать, чтобы исправить ситуацию.

– Почему мне не доложил о своих проблемах? – директор продолжал делать внушения подчиненному, чтобы образумить его.

– Думали, что сами разберемся, – ответил парень с желанием, чтобы от него просто отстали с такими непростыми вопросами, при этом он подумал, зачем он только связался с этой идеей построить кирпичный завод. Что ему больше всех надо думать о том, чтобы люди были заняты работой, чтобы новостройки на целине были капитально сделанные, на века.

– Впредь старайся меньше думать, а больше заниматься делом. Раз ты занялся этим заводом, то и продолжай ним заниматься, ведь нам его уже включили в план, и хочешь, не хочешь, а мы должны его выполнять. Ты понял меня?

– Понял.

– Что ж иди и занимайся делом, не хандри.


Вечером 7 октября Хрущев пригласил Микояна к себе в гости. Они сидели в коттедже Никиты Сергеевича и смотрели на солнечный закат на море. Багровый закат отражался на ровной глади моря, дул легкий морской бриз.

– Зачем звал, Никита Сергеевич? – поинтересовался Анастас Иванович.

– А ты что спать уже собираешься? – вопросом на вопрос ответил Первый секретарь.

– Пока не собирался, – несколько сокрушенно ответил Старейший член Президиума, ибо он этот вечер хотел провести со своей супругой, а то всегда занят делами даже здесь в Ялтинском санатории.

– Давай по рюмочке выпьем коньяка тогда, и разговор будет веселее. – Хрущев, не дожидаясь ответа, разлил по рюмкам армянский коньяк, после того, как они выпили, Никита Сергеевич продолжил, – сейчас ко мне придет интересный посетитель. Я уверен, что он тебе тоже будет интересен.

– Не томи меня неизвестностью, скажи, кто сейчас придет.

– Хорошо, не буду держать тебя в неведении. Сейчас ко мне придет американский фермер, который с делегацией американских фермеров приехал в нашу страну. Ему понравилась наша выставка ВДНХ, затем он поехал по нашей стране, интересовался, как ведется наше сельское хозяйство. Вот мне захотелось, с ним встретится и узнать его мнение о нас.

– Послушаем, что он скажет, – несколько безразлично ответил Анастас Иванович, про себя он подумал, стоило ли его отрывать было от семьи из-за какого-то фермера, но Хрущев не обращал внимания на тон своего коллеги, он был в предвкушении новой встречи.

Вскоре появился фермер Расуэл Гарст со своим переводчиком. Это был высокий подтянутый мужчина лет шестидесяти, с открытым сухощавым лицом. После того, как прошел официальный обмен любезностями, Никита Сергеевич спросил гостя о его впечатлениях, о стране. Гарст сначала выдал несколько комплиментов в адрес колхозов и совхозов, но заметил, что они немного отстали от лучших фермерских хозяйств в Америка. Хрущев ответил, что во все виновата война, из-за которой были разрушены тысячи сел, сотни городов и страна понесла большие человеческие потери. Затем он попросил Гарста рассказать об опыте выращивания кукурузы. Тут, конечно, фермер начал рассказывать о больших перспективах этой культуры, которая дает вдвое больший урожай чем пшеница, кроме того кукуруза используется у них в Америке для корма великого рогатого скота, свиней, различной птицы. Когда он сказал, что урожайность этой культуры достигает пятидесяти центнеров с гектара, Хрущев аж рот открыл от удивления.