– Нам нужна помощь. Пламя слишком большое, – запротестовала Эмма, однако схватила лопату и принялась помогать Рену копать импровизированную противопожарную траншею.

– Начнем вдвоем, а там и помощь подоспеет. Работники заметят клубы дыма и поспешат к нам.

Он очень на это надеялся. Люди не могут остаться в стороне, ведь Эмма справедливый наниматель. Он рассчитывал на них. Разрушенная «Сахарная земля» означает потерянные рабочие места. Бездействуя, они тоже лишатся всего.

– Нас разделяют пять миль, – горестно вздохнула Эмма, собирая лопатой грязь в кучу.

Возвращаясь из Бриджтауна, они обгоняли людей, бредущих обратно как можно медленнее в стремлении еще чуть-чуть продлить себе праздник.

– Соседи же дома, – ответил Рен, вспомнив, что Гридли, Девор и прочие в город не ездили. – Они увидят дым.

– И обрадуются, – резко возразила Эмма, кряхтя под тяжестью земли, выкапываемой из траншеи, которая располагалась в пятистах ярдах от дистиллятора. – Именно такой катастрофы они и ждали. Избавившись от нас, их картель сможет контролировать цены на сахар.

Опершись на черенок лопаты, Рен озвучил страшную догадку:

– Думаешь, они и устроили поджог? Неужели они на такое способны?

Эмма посмотрела ему в глаза:

– Гридли точно да. Он предупредил тебя, предупредил нас, не так ли? Пожар – такая мелочь в сравнении с убийством.

Рен продолжил копать. Эмма права. Помощи ждать неоткуда. Они совсем одни. Их противопожарная траншея – единственное, что способно предотвратить катастрофу. Но если огонь перекинется на здание… Думать об этом не хотелось. Он не должен подвести Эмму. Мысленно он продолжал анализировать мотивы подобного разрушения. Если пожар устроил Гридли, какими соображениями он руководствовался? Это ведь очень решительный шаг.

– Зачем бы Гридли разрушать что-то, чего он страстно добивается?

– Чтобы поставить меня на колени, – просто ответила Эмма.

Тут Рен постиг извращенную логику Гридли. Эмму Гридли желал заполучить куда сильнее, чем поместье. Без денег и плантации, оставленных ей Мерри, она беззащитна и будет нуждаться в нем, ей придется во всем полагаться на него. Гридли не учел только одного – того, что Рен встанет между ним и Эммой, если она лишится урожая и поместья. Он и ром. Он будет бороться за нее, как делает уже сейчас.

– Он-то может на такое решиться, но, сомневаюсь, чтобы другие одобрили подобный план.

Невозможно было поверить в порочность всех соседей разом. Это уже граничило с безумием.

– На Карибы съезжаются далеко не сливки общества. Здесь обитают самоназначенные джентльмены, гордящиеся своими сформированными в доках моральными принципами. – Эмма произносила слова, не переставая работать лопатой.

Рену очень хотелось, чтобы Эмма ошиблась. Отступив на шаг, он окинул оценивающим взглядом результат их совместных усилий. Похоже, достаточно.

– Нужно удалить всю растительность с нашей стороны. Незачем оставлять пламени топливо, если оно все же перекинется через траншею. Без подпитки огонь погаснет.


Подойдя к двуколке, Рен вытащил из-под сиденья дорожный пистолет и протянул Эмме.

– Вот, возьми. Надеюсь, он тебе не понадобится. Я скоро вернусь.

– Куда ты идешь?! Ты меня бросаешь? – с гневным недоверием вскричала она.

– Пойду проверю, как распространяется огонь, насколько он близко и что еще можно предпринять.

Ветер усиливался и мог превратиться либо в союзника, либо во врага. Рен надеялся, что ветер поможет им, уведет пламя от дистиллятора. В таком случае и они смогут уйти, вырыть еще одну траншею и попытаться спасти что-то еще.

Эмма схватила его за руку:

– Мне это не нравится, Рен. Пожар опасен, и ветер тоже. Все меняется слишком быстро. Прошу, не покидай меня. Ты можешь угодить в огненную ловушку, и ничего нельзя будет поделать.

Рен поцеловал ее долгим сладким поцелуем. Больше ему нечего было сказать или сделать. Больше никаких обещаний.

– Я ненадолго. Не волнуйся, твоя оборона выдержит. Ты здесь в безопасности.

– Я не о себе переживаю, глупый ты человек! – Усмехнувшись, она отпустила его. – Что ж, иди, но поспеши и не вздумай строить из себя героя. Камни с бревнами этого не стоят.


Артур Гридли и Хью Девор наблюдали с безопасного расстояния за тем, как величественный пожар – подлинное произведение искусства – пожирает владения Альберта Мерримора. Поля и приусадебная ферма уже скрылись в густом дыму, и огонь подбирается к главному дому. Будет жаль лишиться столь роскошного особняка, но иначе Эмма никогда не сдастся. Сам по себе дом не принесет дохода, но Эмма такая сентиментальная дурочка. Она никогда не назовет дом бесполезным, но будет считать его последним, что осталось от ее наследия.

– Драйден поехал к дистиллятору, – сообщил Гридли Девору. – Двуколка двинулась в ту сторону.

– А что еще ему остается? Драйден очень умен. Даром, что отказался стать нашим партнером, – заметил Девор, поглаживая имеющуюся при нем дубинку. – Это будет ему дорого стоить.

Гридли не мог не отдать должное сообразительности Драйдена, который принялся спасать дистиллятор, а не особняк. Он на это не рассчитывал. Думал, Эмма убедит его бороться за дом. Интересный поворот. Возможно, Драйден имеет на нее большее влияние, чем кажется на первый взгляд. Хорошо, что теперь это выяснилось – будет полезным в дальнейшем. Как же прекрасно все складывается!

Люди Гридли и Девора поджидали в засаде под покровом ночи. Риска никакого, вокруг никого, кто мог бы их заметить. Все ведь ушли в город. Жаль только, время не самое подходящее. Гридли хотел бы, чтобы операция проводилась при свете дня. Тогда Эмма с Драйденом увидели бы размах катастрофы и поняли, что Гридли слов на ветер не бросает. Пожар распалил бы их эмоции. И Драйден, и Эмма попытаются бороться с пламенем. Все идет согласно его плану. Они и сейчас сопротивляются.

Налетел ветерок, и мужчины посмотрели в небо. С океана плыли крупные серые дождевые тучи. Что ж, пусть матушка-природа вмешается, раз ей так хочется.

– Пора. – Гридли кивнул Девору.

Девор дьявольски усмехнулся:

– Я пойду за Драйденом, а ты хватай девчонку.

Они пришпорили лошадей. Будет дождь или нет, ущерб уже нанесен. Дождь не спасет ни «Сахарную землю», ни Рена Драйдена. Пришло время для второй фазы операции.

✽ ✽ ✽

Проверив бочку для сбора воды, Эмма подняла глаза к небу, потемневшему от туч. Они сулили надежду. Но пожар подбирался все ближе, а минуты текли очень медленно. Где сейчас Рен? Принесет ли он добрые вести? Гаснет ли пламя? В безопасности ли дом? Если дом не пострадает, они смогут кое-что сделать. Как это вообще случилось? Ответ на этот вопрос был ей уже известен.

Винить нужно только ее одну. Своими высокомерием и эгоистичностью она навлекла на них гнев Артура Гридли. Вела себя неосторожно. Он явился за «Сахарной землей», а спустя некоторое время потребует и ее, свой приз, а у нее может не остаться ничего для оказания ему сопротивления, для борьбы с ним. Все ее защитные барьеры рухнули. За исключением Рена.

Будет ли его одного достаточно? Позволит ли она ему это? Он окажется в еще большей опасности, которую не заслужил. Он прибыл сюда в надежде стать дельцом, спасти свою семью, а находит здесь одну опасность за другой. Ее утренняя бравада казалась смешной в свете творящихся вокруг разрушений. Следует отпустить Рена, отправить его обратно в Англию, хочет он того или нет, ведь там он будет в безопасности – и плевать на веление собственного сердца.

Эмма повернулась, услышав шум за спиной. Кто-то идет! Рен! Сердце ее екнуло, а рука рефлекторно сжала рукоятку пистолета. Тут на лицо ей упали первые холодные капли дождя.

– Эмма, выходите, это безумие! Вам не по силам ничего здесь спасти.

Это вовсе не Рен, а Гридли, ворвавшийся во внутренний дворик перед дистиллятором на своем коне. На лице его отражалось беспокойство. Он спешился и, держа удила одной рукой, вторую протянул к ней.

Будь на ее месте другая женщина, напуганная женщина, он смог бы ее одурачить. Но не Эмму! Он приехал за ней, рассчитывая, так или иначе добиться своего. Меньше всего ей было нужно, забыв о благоразумии, куда-либо с ним поехать. В глубине души она понимала, что они стоят на пороге решающей битвы. Уж лучше сражаться с ним на своей земле, даже охваченной пламенем. Она подняла пистолет, целясь ему в грудь.

– Хватит притворяться, Гридли, я никуда с вами не поеду.

– Вы ничего не соображаете, – увещевал Гридли, продолжая, как и многие месяцы до этого, разыгрывать роль добренького друга. Весьма неубедительно.

Отпустив удила коня, он шагнул вперед:

– Бросьте пистолет. Где Драйден? Нужно найти его и убираться отсюда в безопасное место. Огонь будет здесь с минуты на минуту. Идемте со мной, хотя бы из любви к Альберту Мерримору. Он не хотел бы, чтобы вы рисковали собой понапрасну.

– Вы никогда не были его другом. Вы убили его в его постели.

Эмма спрашивала себя, придется ли стрелять. Или Гридли назовет ее обманщицей? Дождь полил сильнее, затрудняя обзор. Держать тяжелый пистолет становилось все сложнее. Нужно сделать выбор, пока не стало слишком поздно. Эмма собралась с мужеством.

– С вами покончено, Артур Гридли. Никто не станет задавать вопросы, найдя ваше тело на пепелище. Я всем расскажу, что вы рисковали жизнью, пытаясь спасти нас. Вы станете героем.

Гридли холодно рассмеялся.

– Ты меня не застрелишь, Эмма, – фамильярно заявил он. – Это тебе не свойственно. Но, боже мой, какое неприкрытое сопротивление! Ты восхитительна. Никогда раньше я не хотел тебя с такой силой, как сейчас, когда ты сверкаешь на меня своими темными глазами поверх дула пистолета.

– Она не станет стрелять, Гридли! – прокричал Хью Девор, появившийся из-за угла здания на своем коне и привлекший внимание Эммы и Гридли. – Посмотрите, что у меня есть! – В притворном сожалении он покачал головой, указывая на лежащее на крупе коня тело. – Бедняга Драйден не ожидал такого поворота событий.