— Касси, милая, родная, любимая моя Касси! — восклицал он, восторженно разглядывая ее с головы до ног. — Значит, ты все-таки не уехала? Не уехала вместе с сестрой в Англию?

— Но, Джерри, послушай, — она укоризненно взглянула на него, — я ведь и не собиралась этого делать. С чего ты взял, что я хочу уехать из колоний? — Касси смотрела на него с недоумением, не понимая, что он такое говорит.

— Я приехал в Балтимор, и твоя тетушка сказала мне, что ты поехала провожать сестру. Тогда я примчался сюда и, когда не нашел тебя на пристани, страшно испугался, что родные уговорили тебя уехать и что ты решила отправиться в Европу вместе с ними.

— Уговорили? Но ведь меня трудно уговорить сделать то, что мне не по душе, разве ты не знаешь? Джерри, любимый! — Она взглянула на него с ласковым упреком. — Ну, как ты мог подумать такое? Разве ты перестал верить в мою любовь?

Он посмотрел на нее таким странным взглядом, что ей стало не по себе.

— Курьер генерала Вашингтона… — медленно проговорила она. — Ты что, не получил моего письма?

— Нет. Любовь моя, ты ведь даже не знаешь всего. — Взгляд Джейсона вдруг стал виноватым. — Тот курьерский отряд, что должен был доставить нам почту из Балтимора, был задержан англичанами. И я так и не получил твоего письма. А ты писала мне?

— О, теперь мне все становится ясно, — на ее глазах невольно выступили слезы. — Ты так и не получил моего письма, которое, я отправила тебе с курьерской почтой несколько месяцев назад. А я ведь писала, что люблю тебя и хочу стать твоей женой! Я так ждала ответа, но его все не было и не было. И я сама порой думала, что больше не нужна тебе, что твоя любовь угасла, как только… Но ты здесь, ты примчался сюда, опасаясь, что я могу уехать, собирался удержать меня, если понадобится. Это ли не доказательство твоей любви?

— Самой пылкой, самой нежной и преданной любви, милая моя! И если мы и теперь способны сомневаться друг в друге, то только потому, что, наверное, слегка сошли с ума от этой проклятой разлуки и неизвестности. Но этого больше не будет. Мы немедленно поженимся, и я что-нибудь придумаю, чтобы нам больше не пришлось разлучаться. Идем, любовь моя.

— О Джерри! Мне так много нужно тебе рассказать.

— Только после того, как я, наконец, сделаю тебя своей законной женой, — решительно заявил он. — В форте есть священник, мы сейчас пойдем к нему, и он нас обвенчает. А потом у нас будет много времени, чтобы наговориться вдоволь и поведать друг другу о своей жизни за это время.

— Но послушай! А как же оглашение помолвки, приготовления к свадьбе, разные формальности?

— Ну, уж нет! К черту формальности! Я так долго ждал этого события, что не желаю больше медлить ни минуты. Сначала мы поженимся, а уж потом будем думать о прочих мелочах. И не в Балтиморе, а прямо сейчас. Иначе нам опять что-нибудь помешает. А мне кажется, мы оба не хотим этого, не правда ли, дорогая?

— Ну, если ты всерьез опасаешься, что мы опять не сможем пожениться до твоего отъезда, То мне нечего возразить. — Касси весело рассмеялась и плотнее прижалась к Джерри. — Хорошо. Идем к этому священнику и попросим его поскорее обвенчать нас. Ах, только ведь у нас нет обручальных колец!

— Они давно у меня с собой, любовь моя. Как видишь, я постарался все предусмотреть заранее.

— Но тогда и я попытаюсь кое-что предусмотреть заранее. Обещай, что больше не оставишь меня в Балтиморе одну, и что я уеду вместе с тобой, куда бы тебя ни забросила судьба.

— Чего доброго, ты еще откажешься венчаться, если я не соглашусь! — Он смотрел на Касси с такой нежностью, что у нее просто заныло сердце. — Хорошо, не будем спорить. Я и сам не в силах больше разлучаться с тобой надолго. Ты поедешь со мной. В конце концов, именно о такой жене я всю жизнь и мечтал!