Актриса, глядевшая на Элизу вопрошающими глазами, была красива как картинка: шитый золотом наряд, белокурые волосы, стройная чувственная фигура. Элиза корила себя: как она могла не догадаться, что именно Вайолет была той самой любовницей лорда, о которой злые языки говорили, что она удовлетворяет его плотские желания? Да, она должна была сразу все понять. Разве ей не говорили, что в Лондоне за предсказания платят лишь женщины с сомнительной репутацией, разве ее не предупреждали, что таким дамам следует говорить лишь то, что им хочется слышать?

Как бы там ни было, но в составленных Элизой гороскопах еще хранились сведения более приятные и обнадеживающие, с помощью которых она надеялась вернуть доверие клиентки. Блеснувший солнечный луч на золотом браслете актрисы пробудил в памяти Элизы один дельный совет тетушки: «Если не повезло в любви, значит, повезет в деньгах, ищи материальную выгоду». Она вспыхнула от радости, увидев, что гороскоп Вайолет и впрямь сулит ей богатство.

— Я вижу, что вы сумели подняться наверх из самых низов. Вы уже довольно богаты, но скоро станете еще богаче. Ваш гороскоп говорит, что ваша сила в вас самих, вы должны надеяться только на себя, а не на других.

— Без посторонней помощи я до сих пор торговала бы цветочками на Хеймаркете, — фыркнула Вайолет. — Даже не представляю, каким образом я сумела бы добиться успеха, если бы не поддержка таких особ, как лорд.

Однако как раз на этот вопрос Элизе было проще всего ответить. Указывая на острый пик на чертеже, она начала объяснять:

— Повелитель вашего Дома Богатства — Меркурий. Он находится в Третьем Доме, там он всегда очень силен. Вы сможете заработать много денег, вложив их в торговлю или какое-нибудь выгодное предприятие, например, строительство дорог.

— Недавно сэр Томас рассказывал мне о канале, — вдруг оживилась актриса. — Он мне все уши прожужжал, уговаривая вложить Небольшую часть моих сбережений в это предприятие и обещая баснословную прибыль. Однако его обещания казались мне пустым вздором.

— А этот сэр Томас богат?

— Еще бы, богат, как Крез. Впрочем, по слухам, он сам сколотил себе состояние.

— В таком случае почему бы вам не довериться его совету? Успешный предприниматель умеет вкладывать деньги. Он щедр?

— Об этом не мне судить, — бросила Вайолет. — Хотя у него приятная внешность и он очень внимателен, но темперамент у него не тот, что у моего друга. Кроме того, у него шестеро детей. Его жена умерла при последних родах. Он уважает меня как… актрису. Возможно, он даже женится на мне…

Вайолет встала и, подойдя к Элизе, с интересом взглянула на разложенные гороскопы.

— Наверное, вы что-то и знаете. Но можете ли вы рассказать мне поподробнее о лорде? Могут ли ваши чертежи раскрыть его секреты?

Элиза закивала с уверенным видом:

— О да! Его характер довольно ясен.

— Вам — да, ведь вы ни разу не встречались с ним, — усмехнулась Вайолет. — В отличие от тех, кто имел это удовольствие.

Невольная улыбка скользнула по губам Элизы.

— Сэр Томас очень вспыльчивый мужчина. Кроме того, он очень горд и смел. Он благороден, всегда поддерживает тех, кто верно и преданно ему служит. Ему нельзя отказать в остроумии, хотя его злые шутки многим не по вкусу. Он хороший актер и любит представляться, надевая разные маски. Поскольку время его рождения совпадает со знаком Венеры, в его жизни много чувственных наслаждений и привязанностей. Кроме того, он Лев, а Лев не может жить без сильных любовных увлечений. Можно сказать, что он рожден для любви.

— Очень интересно, — настороженно заметила Вайолет. — А что вы скажете насчет его постоянства?

Озадаченная тоном актрисы, прежде чем отвечать, Элиза чуть помедлила, ей не хотелось второй раз попадать впросак.

— Я думаю, он может быть постоянным в своих привязанностях в тех случаях, когда чувства взаимны. Поскольку в его гороскопе Солнце противостоит Сатурну, можно сказать, что его любовная страсть с возрастом будет расти и усиливаться. Как только в его душе проснется голос страсти, он будет проявлять завидное постоянство.

Элиза внимательно взглянула на гороскоп лорда, на зловещего Сатурна и, Немного помолчав, прибавила:

— Если в его характере и есть противоречия, то это оттого, что в прошлом у него случилось несчастье, оно его мучает, мешает жить. Он в юности не потерял ли мать?

Так говорили звезды. Неизвестному родственнику лорда угрожали Марс в соединении с Луной, Подобное сочетание наблюдалось и в собственном гороскопе Элизы. Увы, когда ей было всего восемь лет, ее мать погибла при крушении кареты.

Однако Вайолет тут же разрушила ее предположения.

— Нет, его мать жива и здорова, и, судя по его словам, она проживет еще долго. Хотя между ними когда-то давным-давно пробежала черная кошка, и любое напоминание о матери приводит его в бешенство.

— Все верно. Луна нередко служит образом матери, а Марс всегда несет в себе неприязнь и злобу, — согласилась Элиза. — Но я по-прежнему полагаю что в детстве с ним случилось что-то печальное. Сатурн занимает верховное место в его Доме Детства. И Сатурн долго не уходит оттуда, отчего его воздействие только усиливается. Должно быть, в детстве он немало страдал.

— Страдал?! Уж вы и скажете. Это слово мало, пожалуй, даже совсем не подходит к сэру Томасу, — усмехнулась Вайолет. — У него не дом, а дворец. Денег у него не сосчитать, больше, чем он тратит. Даже если бы денег не хватало, он настолько красив, что любая светская дама согласилась бы бескорыстно, бесплатно, быть его возлюбленной. А он выбрасывает столько денег на содержание любовниц. Единственные страдания, которые он видит в жизни, — это те, которые он причиняет другим. Его проказы и выходки известны на весь Лондон. — Вайолет презрительно ухмыльнулась, но через мгновение с — явным любопытством спросила: — А гороскоп не объясняет, почему он такой распутный повеса?

— Явной причины не видно. — Едва сказав эти слова, Элиза смутилась. О повесах она знала очень мало, не больше, чем ее почтенная тетушка Селестина. Единственный известный ей мужчина, отвечавший этому определению, и то был литературным персонажем из романа Ричардсона «Кларисса Гарлоу», но у них с тетей не было его гороскопа.

Скорее для того чтобы успокоиться, а не чтобы утешить актрису, Элиза задумчиво произнесла:

— Телец и Венера, признаки любви, возвышение в Доме Женитьбы. Нет, — я не вижу никаких следов распутства.

Для убедительности она постучала пальцем по гороскопу, лежащему на туалетном столике:

— Я вижу мужчину, который нуждается в любви, более, того, он способен на сильную привязанность. Я завидую той счастливой женщине, которую он полюбит.

В уборную заглянули несколько актрис, привлеченных шумом беседы.

— О ком вы говорите? — спросила одна из них.

— Попробуй угадать, — сказала Вайолет, — Вспыльчивый, гордый, мужественный, ищет настоящие глубокие чувства. Ах да, чуть не забыла — постоянен и верен в любви.

Лицо вопрошавшей актрисы вытянулось от удивления.

— Ради всего святого, ответь, кто же этот образец совершенства?

— Это всего лишь шутка, Салли, — рассмеялась Вайолет. — Любящий, постоянный в своем чувстве мужчина не кто иной, как сам Эдвард Невилл, лорд Хартвуд. Так, во всяком случае, рисует его предсказательница.

— Лорд Хартвуд? Ха-ха, смешно! — глупо захихикала Салли, — Лорд Лайтнинг — преданный и любящий? Да ведь он сам выставляет напоказ свое распутство, он даже открыто хвастается этим. Я своими ушами слышала, как недавно, стоя прямо вот на этом месте, он во всеуслышание объявил, что никогда не отдаст сердца ни одной женщине.

— Вот именно, — саркастично согласилась Вайолет.

Дрожащей рукой Элиза оперлась о стул. От растерянности она не знала, как ей быть. Неизвестным покровителем Вайолет оказался сам лорд Хартвуд. Даже до тихого, провинциального Бишопе-Ридли долетели из столицы слухи о чудовищном распутнике, которому благодаря его ослепляющей красоте дали прозвище лорд Лайтнинг.

Вайолет, губы которой кривились от презрения, обернулась к Элизе и едко бросила ей прямо в лицо:

— Мошенница, вот вы кто. Да, в какое-то мгновение я поверила в ваше искусство предсказывать будущее. Но перед тем как прийти сюда, вам надо было получше расспросить кого-нибудь из моего окружения. Какое легкомыслие: вы даже не удосужились узнать, кто мой покровитель! — Хорошенькое лицо Вайолет перекосилось от злости. — Как умно я поступила, ловко скрыв от вас имя лорда Хартвуда! В противном случае окружающая его скандальная слава подсказала бы вам, как правильно надо обрисовать его характер.

— Однако характер, который я только что обрисовала перед вами, действительно его характер, — возразила Элиза. — По крайней мере так говорят звезды, если, конечно, вы правильно указали дату и время его рождения. И если все верно, то какое мне дело до тех сплетен, которые распускают о нем? Мужчина, которого я только что описала вам, и есть настоящий лорд Хартвуд.

— В таком случае вы жалкая шарлатанка. Все знают, кто такой лорд Хартвуд. Всему свету известно, какой он бессердечный и бездушный.

— В гаком случае свет ошибается, — упорно стояла на своем Элиза. Она слышала то, что говорила, и в то же время удивлялась про себя: «Неужели я ошиблась? Неужели я неправильно рассчитала гороскоп?» Пододвинув к себе чертеж, она пристально — в который раз — всмотрелась в знаки и символы, которые она с таким старанием рисовала вчера вечером. В самом деле, неужели она ошиблась?

Да, верно, еще одна новая планета, Уран, стояла в самом верху гороскопа. Любая планета, занимающая такое доминирующее положение, играла первостепенную роль при описании черт характера: человека, рожденного под ее знаком. Но что можно было сказать о влиянии недавно открытого Урана? Иметь дело с новыми планетами, о которых ничего не знали древние астрологи, было чрезвычайно трудно. Сэра Уильяма, открывшего Уран, астрологи вряд ли могли бы назвать своим благодетелем.