– Наверное, посижу дома. А вы что будете делать?

– Лично я до ланча буду мыть холодильник, – соврала Мэри-Лу.

– А-а… – Она взглянула на Уитни и едва удержалась от смеха: у той было такое комическое выражение лица. – Помочь тебе? – вдруг спросила девушка.

Нет, это точно, чудо.

– Я пошутила, – призналась Мэри-Лу. – Думаю, мы тоже посидим дома, потому что на улице страшная жара. – И потому что даже при свете дня она боится стать мишенью для снайпера. – Может, сложим пару пазлов или поиграем во что-нибудь. Сегодня очередь Аманды выбирать. Присоединяйся к нам, если хочешь.

Уитни счастливо улыбнулась:

– Спасибо. С удовольствием.


Алисса перекатилась на край кровати и схватила телефон.

– Это Джулз, – сообщила она Сэму и нажала на кнопку. – Есть новости?

– Из лаборатории пока ничего, – ответил Джулз.

– Из лаборатории пока ничего, – повторила Алисса для Сэма.

– Боже праведный! – возмутился Джулз. – Он в твоей комнате в такую рань?

– Кто в моей комнате? – Алисса закрыла глаза и прикусила губу. Черт, как она прокололась! Сэм встал с кровати, ушел в ванную и закрыл за собой дверь.

– Ну ладно, – вздохнул Джулз. – Ладно. В твоей комнате никого нет, но ты такая дура, Алисса! Впрочем, спешу тебя успокоить – ты такая не одна, моя милая. Похоже, сегодня была международная ночь опрометчивых связей для всех на свете, кроме нас, несчастных, вынужденных торчать в офисе до рассвета.

Что он несет?

– Джулз, ты не мог бы перевести все это на какой-нибудь понятный мне язык?

– Я звоню, чтобы выяснить, не звонил ли тебе за последние восемь-двенадцать часов Макс.

Наконец-то до Алиссы дошло. Господи, что же это творится?

– Макс не звонил ни разу за ночь?

– Это я и пытаюсь тебе объяснить, подруга. Его нет в номере, и его мобильный не отвечает.

Алисса не верила своим ушам.

– Пегги считает, что его нет в живых, и собирается звонить президенту, – продолжал жаловаться Джулз. – Но она ничего не знает о…

– … Джине, – договорила за него Алисса. Ох, Макс!..

– И что мне делать? Если Макс ничего не рассказал ни Пегги, ни остальным нашим об этой девушке, то я точно не собираюсь раскрывать им глаза. А Пегги действительно очень волнуется.

– Соври ей что-нибудь неопределенное, – посоветовала Алисса. – Намекни, что, по твоим сведениям, с ним все в порядке и что у него в Сарасоте есть приятельница. Не называй никаких имен. Просто скажи Пегги, чтобы дала ему несколько часов отдохнуть от всего этого… Bay! Вот уж не думала, что Макс когда-нибудь…

– А ты с ней знакома?

– Нет.

Во время операции в Казбекистане Алисса сидела на крыше аэровокзала и держала на прицеле кабину пилотов. Именно она и старшина Уэйн Джефферсон парой точных выстрелов в голову обезвредили двух террористов, изнасиловавших Джину и убивших капитана авиалайнера.

Но потом, когда Джина захотела встретиться со спецназовцами и агентами ФБР, спасшими ей жизнь, Алисса, к счастью, куда-то уехала.

Ей было бы слишком тяжело лично встречаться с этой девушкой. Ее палец не дрожал, когда она нажимала на курок снайперской винтовки. Она знала, что человек, чье лицо она видела в прицеле, потерял право на жизнь в тот момент, когда поднялся на борт самолета с намерением убить всех, находящихся в нем.

Но если бы Алисса встретилась с Джиной, пожала ей руку и заглянула в глаза, если бы эта девушка стала для нее не просто именем в сводках, а реальным человеком, то реальными стали бы и подонки, издевавшиеся над ней.

Реальными людьми, у которых есть матери, жены, а может, и дети.

Нет, Алисса не хотела знакомиться с ней.

– Макс пропал без всякого шанса на спасение, – весело сплетничал Джулз, – хотя, я и не исключаю, что он опять провел всю ночь в своей машине на стоянке у отеля.

– Опять? – ахнула Алисса. Ох, Макс…

– Ревнуешь? – ехидно поинтересовался Джулз.

– Ни чуточки. Позвони мне сразу, как только получишь отчет из лаборатории.

– Позвоню, – пообещал он. – Кстати, есть кое-какие новости насчет той шпаны, что едва не убила Ибрагима Рахмана, помнишь? На первом допросе они сказали, что к ним подошел какой-то мужик и посоветовал им не спускать с Рахмана глаз, потому что тот ведет себя подозрительно, а сам ушел, якобы для того чтобы отыскать представителя Секретной службы, но так и не вернулся. И все это было за полчаса, до того как началась стрельба. Занятно, да? Мы связались с этими парнями и попросили описать того мужика. И догадайся, что они сказали?

– Что он был блондином?

– Умница! Вручите этой женщине приз! Впрочем, не надо – она уже получила свой приз этой ночью.

– Кончай со своими шуточками, миленъкий!

– Мы показали шпане мутную фотку, на которой блондин стоит рядом с Мэри-Лу у библиотеки в Сан-Диего, и они его сразу же опознали. Это точно тот, кто нам нужен! А шпану сейчас охраняет ФБР. Передай Сэму – кхе-кхе – если вы случайно увидитесь, что его теория насчет того, что террористы станут следить за садовником, попала в самую точку. Но Рахмана до сих пор не нашли – ни живого, ни мертвого.

– А как там Келли Паолетти и Космо Рихтер?

– Миссис Паолетти сделали операцию, и она сейчас в палате интенсивной терапии. Помолись за нее, когда будет время. А у Космо сломано несколько костей, но в целом он в порядке, – отчитался Джулз. – Ну все, меня зовет Ларонда. Пегги на второй линии. Сейчас постараюсь убедить ее, что Макс не мертв, а наоборот – очень даже жив.


Джину разбудило какое-то непонятное назойливое гудение.

Она открыла глаза и решила, что, наверное, еще спит и видит сон. Правда, потом быстро сообразила, что ни в каком, даже самом прекрасном сне ей не приснилось бы, что Макс до утра останется в ее постели.

Непонятное гудение издавал его мобильник, в котором был отключен звук. Он настойчиво вибрировал в кармане пиджака, брошенного на пол вчера вечером.

Вчера вечером…

У Макса было бледное и усталое лицо, и Джина обрадовалась, когда гудение наконец прекратилось. Но оно тут же началось снова, и стало ясно, что поспать ему не дадут. Он открыл глаза и увидел Джину.

– Тебе кто-то звонит, – прошептала она.

Макс молча смотрел на нее, и по тому, как менялось его лицо, Джина видела, что он постепенно вспоминает события прошедшей ночи, словно у него в сознании на ускоренную прокрутку включилась видеозапись.

– Принести тебе телефон? – спросила она.

Он тяжело сглотнул, поднял голову и вытер рукой рот, поморщившись, когда обнаружил, что спал так крепко, что из уголка губ капала слюна.

– Нет, спасибо. – Он перевернул подушку и откашлялся. – Сколько времени?

Телефон замолчал.

– Почти половина восьмого.

Он недоуменно смотрел на нее, словно не веря, что проспал почти семь часов.

– Да здравствует секс! – тихо сказала Джина.

– Да. – Он коротко посмотрел на нее и сразу же перевернулся на спину и закрыл глаза рукой. Удивительно, как быстро у него отрастает щетина. Всего одна ночь – и он выглядит как модель с обложки мужского журнала мод.

– Черт, мне надо идти, – хрипло проговорил Макс и не двинулся с места. – Я должен был появиться в офисе час назад. Мануэль Конеско, наверное, уже расположился за моим столом. Хотя, конечно, на самом деле это его стол.

Джина подперла щеку кулаком:

– Из этого, вероятно, следует, что ты не успеешь накормить меня завтраком?

– Завтраком? А что это такое?

Ого, он шутит. Это хороший знак.

Она положила руку ему на грудь, но в тот же момент опять ожил проклятый телефон, и Джина так и не поняла, почему Макс вдруг резко поднялся и свесил ноги с кровати.

– Черт, – пробормотал он. – Вот поэтому я и не сплю: стоит начать – и уже не можешь остановиться.

– Знаешь, если делать это каждую ночь, то просыпаться будет значительно легче.

– Да. – Макс потер лицо. – Вполне логично.

Он взял с тумбочки пульт, включил телевизор и переключал каналы, пока не нашел Си-Эн-Эн. Прослушав сообщение диктора о том, что за прошедший год значительно выросли объемы продаж оружия, Макс выключил звук.

– Я всегда радуюсь, когда утром включаю телевизор и узнаю, что ничего не взорвалось и не сгорело, – объяснил он Джине.

Ну что ж, хотя Макс, по-видимому, и не желал, чтобы она до него дотрагивалась, можно сказать, что «следующее утро» – как известно, самый опасный момент в отношениях – пока проходило нормально. Во всяком случае, они разговаривали.

Телефон продолжал требовательно гудеть.

– Ты не будешь отвечать?

– Нет, – помотал головой Макс. – Он все время так трясется.

Джина села в кровати, одеяло сползло, и Макс поспешно отвернулся.

Ну, вот! Это уже ненормально.

– Послушай, ты ночью уже видел меня голой.

– Да, я это отлично помню. – Он встал и отправился в ванную, стараясь не поворачиваться к Джине лицом. Словно хотел скрыть от нее, что его тело проснулось гораздо быстрее, чем он сам.

Телефон пару минут помолчал и опять ожил, когда Макс спустил воду в туалете.

– Чтоб ему провалиться! – буркнул он, выходя из ванной, и нагнулся над кучей одежды на полу. Его бедра были целомудренно прикрыты полотенцем. – Багат слушает, – рявкнул он, отыскав наконец телефон.

Несколько минут Макс внимательно слушал и один раз даже нечаянно посмотрел на Джину, видимо, забыв, что не желает видеть ее голой.

– Да, да. Спасибо, – кивнул он. – И еще, Ларонда, мне сегодня потребуется компьютер и принтер. – Опять пауза. – Потому что мне надо написать письмо. – Пауза. – Да, уже восемнадцать лет диктую, но это я хочу написать сам. – Вздох. – Не знаю. Минут через тридцать, наверное. – Он поглядел на Джину и опять быстро отвернулся. – Ну, плюс-минус…

Макс положил телефон на тумбочку; поднял с пола свой скомканный костюм и вздохнул: