— Мог бы для меня подсуетиться… Знал же, что спрошу. Ведь знал? — Денис отхлебнул уже несколько глотков янтарного напитка, но ожидаемого удовольствия от вкуса и аромата не ощущал. Просто выпил и забыл.

— А я в сводники не нанимался. И не планирую. Так, держу руку на пульсе, не более того. Плеснуть еще? — Кивнул на опустевшую посуду.

— Не нужно. Не в коня корм. Когда помирюсь, тогда и напьемся.

— Мда? — Шеф с сомнением покачал головой, продолжая держать наклоненной бутылку. — Не пришлось бы тебе сухой закон объявлять…

— Нужно будет — и объявлю. — Жестче, чем хотелось, вышло. Повременил со следующим вопросом, покручивая ножку… — А что? Думаешь, все так плохо?

— Завтра с ней встретишься и разберешься.

— Хорошо.

— Побриться не забудь. Похож на абрека какого‑то. Не с гор, чай, спустился, должен человеком выглядеть, а не туземцем.

— Слушай, Палыч, неужели ты думаешь, что Вика будет смотреть на мою рожу?

Шеф расхохотался. Откровенно и унизительно.

— А куда она будет смотреть, скажи мне? Ты ж не баба, чтобы на ноги и титьки пялиться. И не о Вике я думаю, а о других сотрудниках.

В общем, надежды на скорую встречу не оправдались. Поздним вечером Вики не было в офисе, адрес никто подсказать не мог, а на телефон она до сих пор не отвечала. Выпытать что‑нибудь у шефа не вышло так же. Тот злорадно подхихикивал над Дэном, издевался, жизни учил… Не помог ничем. Спасибо, что вмешиваться не стал, такая "помощь" могла бы кончиться совсем не так, как хотелось бы.

На следующий день шеф позвал Дэна к себе и полдня мурыжил вопросами о делах, финансах, проектах и другой ерунде. Несомненно, важной для компании ерунде, но такой… Денис удерживал себя от взрыва с огромным трудом. Хотел орать и топать, и требовать Вику сюда. Срочно. Без промедления, а лучше — самому к ней бежать. Но он молчал, терпел, скрипел зубами, и даже что‑то отвечал.

Шеф сдался на третьем часу разговора.

— Дёнь…

— Да?

— А ты, вообще, слышал последний вопрос?

— Да.

— Нет.

— Саш… Я внимательно тебя слушаю.

— Повтори.

— Ладно. Не слышал. И не хочу.

— А что…

— Вику увидеть хочу! Неужто, не понимаешь?! Видал я все эти дела! Я что, по — твоему, ради них приехал?!

— Оба — на!! Какая экспрессия… Почти обидел меня.

— Сначала с ней поговорю, а потом с твоими обидами разберемся.

— Убедил. Сам пойдешь или сюда вызвать?

— Я дойду и найду. Только вот… Ты же ей отдельный кабинет не выделял?

— Нет. А в чем проблема? Уже пора?

— Сань. Прекрати издеваться. Разговор не для лишних ушей. Придется всех посторонних выгнать. Оно тебе нужно, чтобы встал целый отдел?

— Да понял я тебя. Не кипишуй… — Он уже снял трубку селектора. — Позови ко мне Величко. Только лично. Найди и приведи.

— Спасибо тебе, Палыч…

Шеф поморщился и отмахнулся:

— Пока еще не за что. И я за собой вину знаю: зря отправил девочку к тебе…

— Что?! Ты считаешь…

— Ничего я не считаю. Виноваты мы оба. А тебе исправлять. Давай, постарайся.

Он достал сигареты, дождался стука в дверь и вышел почти сразу же. Только поздороваться с девушкой успел.

Дэн столько раз представлял эту встречу. И ночью сегодняшней, и за много ночей до нее. И слова готовил. А сейчас он их все забыл.

Просто шагнул к ней, застывшей у порога, схватил за руки (мельком, про себя, ответил, что опять ледяные), заглянул в глаза:

— Здравствуй, моя хорошая! — Радость от того, что она рядом, затмила все сомнения и страхи, не дала заметить, как она скована и совсем не счастлива, на вид…

— Добрый день, Денис Игоревич.

— Вика… — Он растерялся несколько… Немного другого ожидал. — Я не вовремя? Может, попозже поговорим? Я подожду, если нужно…

— Да нет. Нормально все. Какая разница? Зачем оттягивать разговор?

— Ты… не рада меня видеть?

Вика замялась, глядя несчастными (теперь‑то он заметил, что нет в них тепла и веселья), потерянными глазами… Покусывала губы и молчала.

— Вик? — Его совсем не устроило такое положение дел. — Скажешь, что происходит?

— Я… Я не знаю, Дэн. Честно.

— Чего? В чем ты не уверена? Поделись? Может, разберемся вместе? — Эта неуверенность больше обрадовала, чем простое и окончательное "нет".

— Ни в чем. Ни в себе, ни в тебе…

Теперь пришла его очередь молчать. Думать. Чтобы не вспылить и не наделать новых глупостей. Уж до этого он, слава богу, уже сотню раз догадался и допер своим разумом.

Присел на первую попавшуюся горизонтальную поверхность (то ли тумбочку, то ли стол), зацепив и рассыпав лежавшие там каталоги… Махнул рукой на них — не до этого. Кивнул девушке, предлагая тоже приземлиться. Она послушалась.

— И что мы будем делать?

— Ничего. Наверное, жить. Что еще?

— Вик… Я же умирать и не предлагаю… — Тут его осенило. — Жить — вместе? Ты на это намекаешь? Я согласен. Хоть сейчас!!!

— Денис. Ты же еще даже не развелся! О чем сейчас можно говорить?

— Я вчера подал на развод. И ты прекрасно знаешь, по какой причине.

— По какой? Уточни, пожалуйста. — Ему совсем не нравилось её заторможенное спокойствие. Лучше бы кричала, истерила… Он бы быстренько с ней " помирился". А так… вроде, и не ссорятся… и радости нет…

— Я хочу быть с тобой. Вместе. Чтобы никто между нами не стоял, и ничто не мешало.

— А расстояние в несколько тысяч километров? Для тебя оно тоже не преграда?

Вопрос, несомненно, резонный. Однако, Денис им ни разу не озадачивался. Все же было ясно и так…

— Зачем? С какой стати, нам жить на расстоянии, Вик? Я чуть не сдох, за это время. Не хватало тебя — до чертиков просто.

Она лишь грустно усмехнулась, опустила глаза… Дэн готовился к следующей фразе, но, все равно, оказался не готов.

— А если я не хочу отсюда уезжать? Если не хочу жить полгода в морозе и полгода — в легком намеке на тепло? Ты готов переехать сюда, Денис?

Оглушила. Будто пыльный мешок надела на голову…

— Как? Вика, но ты же об этом ни разу не заикалась… Почему только сейчас?

— А ты спрашивал?

— Если честно… Мне даже в голову не приходило, что ты не захочешь переехать. Все же было здорово, Вик? Если бы не эти явления… неприятные… ты могла бы там и остаться…

Он потянулся к ней и так привычно взял за руки, заглядывая в глаза. С болезненным ожиданием и умирающей надеждой на чудо…

— А мне не приходило на ум, никогда, что у нас с тобой может быть будущее. Слишком все было… — Замолкла, подбирая слова… — Быстро. Ты ведь почти ни о чем меня не спрашивал и ничего не обещал. Так не должно быть, Дэн, когда по — настоящему…

— Хочешь сказать, что все это — баловство? Так? Поигрались — и будет? И шел бы ты на хрен, Денис? Не мешай моей жизни спокойной? — Больно укололи её слова. От того больнее, что слишком похожи на правду…

— Денис! Ты меня слышишь, вообще?! — Этот вскрик был каким‑то отчаянным… Вика грустно усмехнулась. — Хотя, о чем это я… Разве моё мнение хоть что‑нибудь значит? Захотел — пригрел, захотел — подальше послал, захотел — оскорбил, ни о чем не думая… Теперь вот, осчастливить решил своей свободой… А я должна молча подчиняться твоим решениям и капризам. Какие бы они ни были… А тебе не приходило в голову, что я могу думать иначе? Что мне, в общем‑то, и нужно совсем не много.

— Что?! Скажи мне, что именно, и я дам тебе все, что захочешь. — В тот момент он готов был достать ей с неба и звезды, и луну, и солнце, в придачу. Только бы успокоилась, перестала говорить загадками, и согласилась уехать с ним. Сейчас же.

— Нет. Этого у тебя нет, Денис. И не знаю, будет ли, когда‑нибудь. — Поджав губы, она смотрела ему прямо в глаза. Щеки алели пятнами. Видно было, как нелегко давался ей этот разговор…

— Чего?

— Умения спрашивать. И слышать ответы. У тебя на первом месте — ты. Твои желания. Твои хотения. Мне просто ненароком повезло, что попала в поле твоего зрения. И ты меня захотел. Только и всего…

— Вик, не придумывай. — Ему совсем не нравилось, куда идет разговор. Не о том и не так она думала. Дэн планировал, что покается, вымолит прощения, потом они помирятся, и он увезет девушку с собой. Главное было — добиться, чтобы перестала думать о том обвинении, что он выдвинул сгоряча… А тут, оказалось, была еще масса претензий…

— А никак. Не получается, Денис. Ты же совсем обо мне ничего не знаешь. Составил себе портрет, какой нравится, и общаешься только с ним. А кто там, на самом деле, за этой картинкой, даже не догадываешься…

— И что ты хочешь этим сказать? — Не было никакого желания вести долгие душеспасительные беседы. Выяснять, кто, кем и насколько недоволен, можно было бы и в другое время. Дэн хотел добиться ясности: когда, как быстро, Вика будет с ним. Рядом. Постоянно.

— А ты не понял? — Она дала ему время на ответ, чуть подождала. Но ему нечего было сказать на это. Если женщине требуется выговориться — пусть говорит. Ничего страшного.

— Что ж. Разъясняю. Никуда я не уеду отсюда. Во всяком случае, не сейчас. Может быть, через месяц ты обо мне забудешь. А я таких отношений не хочу, ненадежных…

— Будем играть в любовь на расстоянии? Ты этого хочешь? — У него снова начали ходить желваки, подрагивать ноздри… — Сказала бы лучше сразу, что останешься с этим своим… как его… Мишаней. Он же тебя обратно принял, после меня? Просто идеальный парень….

Он презрительно сморщился, всем видом показывая, что думает об этом человеке.

И совсем не был готов к пощечине. Звонкой. С оттяжкой. Зло поймал её за руку.

— Что? Не нравится?!

— Ты идиот. Прощай.

— Вика! О чем ты?

— Отпусти руку! И отстань от меня! — Дернулась. Он только сжал крепче. Совсем не такой он представлял эту беседу. Но отпускать — никогда. Ни за что.

— Нет.

— Я сейчас кричать буду. — Её глаза блестели. От возбуждения, злости, еще каких‑то невысказанных эмоций… Красивые, любимые глаза. Такие отчужденные….