— Он, наверное, пошел поужинать, — размышляет Бекки, глядя на свои часы.

— Итак, произошло ли что-нибудь еще, что кажется тебе странным? — спрашивает ее Трей.

— Нет, никто кроме Билла не был так рассержен. Единственная вещь, которая кажется мне странной, что Карли звонила несколько раз. Она никогда не звонила по три раза за день, — говорит она с растерянным взглядом.

— Томми сказал, что она ищет какую-то информацию, — отвечаю я, полагая, что он, возможно, переиначил ситуацию.

— Нет. Она была расстроена, я могу сказать по ее голосу. Обычно она совершенно хладнокровна, но только не сегодня.

Она вздрагивает и складывает руки на груди.

— Неужели она и Томми давно знакомы друг с другом? — спрашивает Трей, кажется, сразу насторожившись.

— О, да. Она та, кто познакомил Билла и твоего отца с Томми. Она знала его еще со времен учебы в Йеле, — сообщает она нам. — Карли всего лишь на год его старше, — добавляет она с веселой усмешкой.

— Действительно …это интересно.

Мой мозг начинает пересматривать все факты с учетом этой новой информации. Томми и Карли знали друг друга довольно долго, она и Билл были сегодня расстроены. Почему?

— Почему Билл и Карли расстроились из-за Томми? — спрашивает Трей, неосознанно отражая мои мысли.

— Вопрос на миллион долларов, — отвечает Бекки с огоньком в глазах. — Я пыталась выяснить, о чем они спорили, но все хранили молчание.

— Ну, надеюсь, Билл свяжется со мной позже вечером, — отвечает Трей. — Должно быть, это что-то серьезное, так как я не помню, чтобы когда-либо видел Билла расстроенным.

— Нет, не было такого, — быстро соглашается Бекки.

Трей

После того, как мы высадили Бекки, лимузин везет нас обратно к больнице, и я притягиваю Мэнди ближе к себе. Не могу перестать думать об отношениях между Карли, Биллом и Томми, и тем фактом, что Билл и Карли рассердились на него. Возможно, это и не связано никоим образом, однако, то, как Бекки вела себя, определенно говорит, что у всего этого есть что-то общее. Я считаю новость о том, что Томми и Карли знакомы в течение многих лет, шокирующей. Но теперь, когда я раздумываю об этом, … все начинает проясняться.

— Ты собираешься рассказать мне, о чем думаешь? — спрашивает Мэнди, становясь нетерпеливой от моего молчания.

— Да, я просто пытаюсь сложить все вместе, — отвечаю я ей. — Почему Карли и Билл сердились на Томми?

— Потому что он сделал что-то, что разозлило их обоих, — отвечает она, со смехом констатирую очевидное.

— Я знаю, но какая связь? — начинаю думать я вслух.

— Твой отец — тот, кто их объединял, — говорит она, пожимая плечами, снова указывая на очевидное.

Мой телефон звонит, когда мы начинаем мозговой штурм. Я вытаскиваю его из кармана и наклоняю его к Мэнди, чтобы показать, что звонит детектив Келли.

— Надеюсь, он отвяжется от нас, — шепчет Мэнди с блеском в глазах.

— Здравствуйте, детектив. Что случилось? — спрашиваю я, предполагая, что он звонит, чтобы сообщить мне, что я больше не являюсь целью его расследования.

— Сегодняшняя статья в «Times» на первой полосе, — говорит он, переходя сразу к сути дела. — Не могу представить, чтобы ваша мать и мистер Грейсон были слишком довольны этим.

— Да уж, это мягко сказано. Мама точно не была в восторге, — признаю я. — Но, как я объяснил ей, это была не моя идея. Я думал, что Перри собирался отправить копии только вам, ребята.

— Ему нравится драматические эффекты, но я не понимаю, зачем ему было нужно публиковать их, — говорит он, и подозрение сквозит в его вопросе.

— Хорошо, я хотел, чтобы он сделала так, чтобы пресса отвязалась от меня, поэтому, я полагаю, он подумал, что такой способ дискредитирует их будущие истории, — рассуждаю я. — У меня не было возможности поговорить с ним об этом.

— Вы можете передать ему поздравления от меня. Чтение было развлекательным, — смеется он. — Даже не знаю, что и думать об этом. Отчасти, это вполне логично для меня, но я не куплюсь на это.

— Хорошо, а что тогда не имеет для вас смысла? — спрашиваю я, ощущая боль в желудке от нервов.

— Почему вы не сказали офицеру Мартелло и мне о них, если это были только любовные письма? — спрашивает он, заставая меня врасплох.

— Я до сих пор отрицаю все это. Я даже не был уверен, были ли они настоящими, — протестую я.

— Мое чутье подсказывает мне, что вы не убивали своего отца, но я по-прежнему считаю, что вы что-то замышляли, — холодно произносит он. — Но, что более важно, мне необходимо, чтобы вы заполнили несколько пробелов для меня.

— Если мы можем встретиться с вами, то расскажем вам все, что знаем, — отвечаю я, зная, что нам нужна его помощь больше, чем ему наша. — Мэнди и я играли в детективов весь день, но мы определенно в полном тупике.

— Даже не могу себе представить почему, — смеется детектив Келли. — Куда вы сейчас направляетесь?

— Назад в больницу, — говорю я ему. — Мой брат очнулся сегодня, так что мы будем находиться там в течение нескольких следующих часов.

— Я приеду туда с агентом ФБР, который был назначен на это дело, — отвечает он. — Сейчас он вместе с судмедэкспертом выясняет, имеются ли какие-нибудь предварительные результаты по доктору Потатурри.

— Хорошо, я думаю, что все это связано с убийством отца, — говорю я, желая заставить двигаться его в этом направлении. — Думаю, Тайлер узнал, что происходит, и поэтому его отравили.

— После просмотра токсикологического заключения, я должен согласиться, — отвечает он, бросая мне косточку. — Мне кажется, Потатурри пытался затуманить его мозг, а когда не сработало, то они решили убрать его.

— В точку! Я думаю, он догадался, кто убил отца, или, по крайней мере, считал, что понял, — я расслабляюсь, чувствуя небольшое облегчение и полагая, что мы, наконец, добиваемся успеха.

— Но если это так, почему он обвинил вас? — спрашивает он, возвращая нас к тому, с чего мы начали.

— Понятия не имею, — отвечаю я ему честно. — Мне чуть-чуть сразу полегчало, как только я узнал, что он был, в основном, на наркотиках и болеутоляющих.

— Так и есть! — он снова смеется. — Я увижу вас в больнице через час или около того.

Глава 19

Мэнди

После шероховатостей разговора с детективом, Трей роняет телефон между своих бедер и наклоняется ко мне. Его глаза выглядят такими усталыми, чувствую, как и мои, но мы оба знаем, что сначала становится плохо, перед тем как станет лучше. Я пробегаюсь рукой по его рукам, думая о том, каково было ощущать их на мне до этого. Я не знаю, как долго каждый из нас сможет выдержать все эти дни, наполненные стрессом. Слава Богу, ночи заполнены сексом.

— Все, что мы должны сделать, это рассказать детективу все, что мы знаем, и дать им разобраться с этим самим, — говорю я ему, желая снять часть бремени с нас.

— Да, ты и я довольно умны, но мы не имеем права быть так поглощены всем этим, — отвечает он, соглашаясь. — Я только хотел убедиться, что все движется в правильном направлении и подальше от меня.

— После того, как мы все разложим для них по полочкам, надеюсь, они будут также ясно видеть всю картину, как и мы, — говорю я ему, сжимая его руку в своей. — Тогда мы сможем сосредоточиться на наших семьях.

— Рею нужно приехать погостить, — предлагает он. — Мама действительно могла бы развлечься.

— А что насчет Чарльза? — мысли о нем вертятся у меня в голове с тех самых пор, как я узнала, что он живет с Сильвией.

— Он не для мамы. Чарльз на пятнадцать лет старше ее, но ведет себя так, будто ему все восемьдесят, — он закатывает глаза и качает головой с легкой улыбкой на лице. — Маме необходимо немного развлечения в ее жизни.

— Папе тоже, — отвечаю я, зная, что в течение многих лет он был, в основном, сиделкой. — Только надеюсь, что у него все еще остался задор. Казалось, что смерть мамы выбила у него почву из-под ног.

— Ему просто необходимо покинуть ферму и влиться в гущу событий, — пытается уверить меня Трей. — С ним все будет в порядке.

Телефон Трея жужжит и экран светится между его ног.

— Томми интересуется, с нами ли Бекки, — говорит он, читая сообщение.

— Не отвечай ему, — произношу я, чувствуя мгновенную реакцию кишечника. — Наверное, не знает, сколько она услышала. Могу точно сказать, что он не был счастлив от того, что она ушла с нами.

— Я даже не собираюсь открывать сообщение. Оставлю его в неведении, — глаза Трея мрачнеют. — Честно говоря, я собираюсь послать ему что-нибудь веселое, — добавляет он, взяв телефон в руки и открыв сообщение.

— Ты когда-нибудь совершал ошибку, а потом делал еще одну ошибку, стараясь прикрыть первую? Затем был вынужден совершить еще одну, пытаясь прикрыть предыдущие. В конце концов, ты обнаруживаешь, что повсюду оставлены улики, — диктует он Siri (прим.пер. Помощник в Iphone).

Он показывает мне сообщение с самодовольным выражением на лице, ожидая моей реакции.

— Не думаю, что это очень хорошая идея, — говорю я ему, а он ухмыляется и нажимает кнопку «Отправить».

— Ладно, теперь я тоже нервничаю.

Мы оба сидим в тишине, ожидая ответа Томми. Я сжимаю его руку так сильно, что когда смотрю вниз, то вижу, что костяшки на моей руке даже побелели.

— Я собираюсь позвонить в одну из охранных компаний, с которыми разговаривал сегодня утром. Не волнуйся, — говорит он, поднимая мою руку к своим губам и целуя ее.

Его телефон гудит и загорается снова.

Томми: Увидишь… я не делаю ошибок.

— Он мне, однозначно, не нравится! — заявляю я, пристально глядя на Трея.

Несколько минут назад, я была готова позволить детективами ФБР заниматься этим делом. Увидев его ответ, часть меня, которая пробудилась несколько лет тому назад, кажется, вырывается на первый план. Я хочу разобраться во всем, что происходит вокруг нас и найти его ошибку. Все оставляют следы, и так как все мое обучение было направлено на выявление финансовых махинаций, именно с этого я и хочу начать. Где-нибудь окажется денежный след, который, я уверена, приведет к нему.