Барбара Картленд - Заложница

Маркиз погладил ее по голове, и ей показалось, что лучи заходящего солнца согрели ее. Она не была больше одинока в своей борьбе, отныне маркиз поможет ей, защитит ее, если потребуется. Она почувствовала облегчение, напряжение спало, но ей показалось, что ноги подгибаются, что земля под ними плывет, и она решила, что падает в обморок.

— Вы очень устали, — успокоил ее маркиз, — идите спать и постарайтесь не видеть снов. Завтра мы уедем отсюда и не вернемся, пока ваша безопасность не будет гарантирована.

— Но как это можно сделать?

— Я пока не знаю как, — признался маркиз, — но мы найдем способ, обещаю вам.

— Я буду молиться, — сказала Норина, — сегодня вечером я буду благодарить Господа, что встретила вас.

— Идите спать, Рина, если, конечно, это ваше настоящее имя, — усмехнулся маркиз.

— На самом деле меня зовут Норина, — призналась девушка.

Маркиз рассмеялся:

— Я вижу, здравый смысл не покидает вас даже в самых трудных обстоятельствах. Мне больше всего в вас нравится то, как вы используете свое остроумие.

Норина долго смотрела на него. Она была смущена и растрогана. Не зная, как выказать свою признательность, она склонилась и поцеловала маркизу руку.

— Спокойной ночи, мсье, — сказала она, поднимаясь, — еще раз спасибо вам!

Маркиз не отвечал. Смущенная девушка выбежала из комнаты.

Уже поднимаясь по лестнице, она поняла, что у нее была масса других возможностей выказать ему свою признательность. Но уверенность в том, что он поймет ее правильно, придала ей силы.

Из-за своей временной слепоты маркиз для удобства жил в комнате, находящейся на том же этаже, что и гостиная и столовая. Это временное его жилище было менее шикарным, чем его настоящая комната, отделанная по его собственным рисункам. Самым важным сейчас было постоянное присутствие Жана поблизости от хозяина, которому в любой момент могла понадобиться посторонняя помощь.

Норина вошла в свою спальню и прислушалась. В доме было тихо. Многочисленная прислуга жила в пристройке за виллой, поэтому по окончании их рабочего дня маркиз и его гости могли наслаждаться полным покоем.

«Как здесь тихо, — думала она, раздеваясь, — тихо и спокойно!» Ей казалось невозможным, чтобы мачеха настигла ее в этом отдаленном уголке. Зачем ей существовать под вымышленным именем? Конечно, на яхте маркиза она останется целой и невредимой. Но что будет, когда всем станет известно, что они были там вдвоем? Ее репутация будет запятнана навсегда.

«После всего какое это может иметь значение? — спрашивала себя Норина, сожалея лишь о том, что отец будет огорчен, когда слухи достигнут его ушей. — Впрочем, мне ничего другого не остается, интересно только, сколько времени все это может продолжаться?»

Даже самой себе она не решалась ответить на этот вопрос. Норина уже стала засыпать, как вдруг почувствовала что-то неприятное во рту.

Она попыталась сесть в кровати, но тут же почувствовала, что кто-то силой открывает ей рот и засовывает туда кляп. Потом она почувствовала, что концы кляпа затягивают у нее на затылке. Теперь она не могла издать ни звука. Она поняла, что ее скрутили и обвязали крепкой веревкой, а потом завернули в плотную темную ткань.

Напрасно Норина пыталась вырваться, позвать на помощь — крепкие руки подняли ее с постели и вынесли из комнаты. В ужасе она поняла, что ее привязали к концу веревки, перекинутой через перила балкона, и спускают вниз. Единственное, о чем успела подумать Норина, — что она будет мертва еще до того, как маркиз заметит ее исчезновение.

Было очевидно, что похищение проходило по строго намеченному плану. Похитители, а их явно было много, не производили ни малейшего шума.

На уровне балкона первого этажа двое похитителей подняли ее на руки и понесли. Она почувствовала, как они спускаются по лестнице в сад. Мысль о том, что маркиз никогда не узнает, куда ее увезли, и что она не может оповестить его, приводила Норину в отчаяние.

Пытаясь освободиться от стягивающих тело веревок, Норина с удивлением обнаружила на пальце обручальное кольцо, ей удалось стащить его с пальца, и оно бесшумно соскользнуло вниз.

Она услышала шум волн и догадалась, что они вышли на берег. Вероятно, здесь их поджидала лодка. Двое похитителей передали ношу своим напарникам, а те уложили ее на дно покачивавшейся на волнах лодки. Вся команда поднялась на борт и налегла на весла. В полной тишине они быстро плыли по спокойному морю.

«Я пропала!.. пропала! — думала Норина. — Они выбросят меня в море, и, даже если меня найдут, я буду уже мертва!»

Она вся сжалась в ожидании этого страшного момента — вот сейчас они поднимут ее и бросят за борт. Хоть бы развязали веревки, перед тем как бросить ее в воду. Гребцы продолжали свою монотонную работу, и очень скоро она почувствовала, как лодка ткнулась носом в песок. Двое мужчин выскочили на берег и втащили за собой лодку. Потом ее снова подняли на руки и потащили. Норина поняла, что ее убьют не сразу и смерть настигнет ее не на дне морском.

Она не имела ни малейшего представления о том, где находится. Ей оставалось лишь молить Господа о спасении. Но кто мог предположить, что она будет похищена таким варварским способом, и где маркиз будет разыскивать ее?

В отчаянии она шептала: «Помогите мне!.. Ведь вы же не оставите меня!» Она молила его о помощи, чувствуя, что любит его и что ее зов может долететь до него.

Над головой она услышала мужской голос:

— Мы славно поработали! Никто ничего не услышал! Отец Жак будет доволен нами.

— Надеюсь! — ответил второй. — Если это дельце оплачивается так же, как прошлое, мы сорвем неплохой куш!

— Это будет справедливо!

Отец Жак! Речь идет о монахе! Так вот о чем предупреждал ее Дэйв!

Господи, как глупо она вела себя! Ведь телеграмма пришла с большим опозданием, она должна была сразу же покинуть виллу, а не дожидаться утра.

«Ведь Дэйв предупредил меня! Он предостерегал, а я была так глупа, что не поняла его!»

Она снова начала молиться. Она просила маркиза спасти ее, она говорила, что любит его и что он один может услышать ее мольбу. Но еще она подумала о том, что не должна была отказывать ему в том поцелуе. Быть может, воспоминание о нем облегчило бы ей последние минуты ее жизни!

— Принесите мне бренди с содовой! — попросил лорд Седжвин, выходя из ванной.

Дэйв достал из буфета бутылку и стал смешивать для хозяина напиток.

— Я чувствую себя усталым, Дэйв.

— Вы слишком много работаете, господин граф! — ответил преданный слуга.

— Да, да, но я еще очень беспокоюсь. Где может быть Норина?

Дэйв не ответил. Он помог лорду Седжвину одеться и снова удивился ею необычной худобе и той усталости, которая видна была в каждом движении графа.

— Не ждите меня, Дэйв, — сказал он, — я поднимусь не раньше двух-трех часов дня.

— Господи, да она изведет его этими бесконечными обедами и приемами! — пробормотал сквозь зубы Дэйв, глядя на удаляющуюся фигуру хозяина.

Внезапно он остановился, ему в голову пришла идея, которую следовало незамедлительно воплотить в жизнь!

В ожидании ухода хозяев он принялся прибирать комнату графа, потом вышел в коридор и стал медленно прогуливаться по нему туда и обратно. Камеристка леди Седжвин выскочила из комнаты хозяйки и наткнулась на Дэйва.

— Не слишком ли вы торопитесь? — недовольно пробурчал Дэйв.

— Ах, простите, я опаздываю! До свидания! — пролепетала девица и скрылась.

Убедившись, что все ушли, Дэйв вошел в комнату леди Седжвин и, задвинув засов, принялся искать ключ от шкафчика в туалетной комнате. Задача оказалась не сложной. Так же легко он нашел и то, что искал. На одной из этажерок за умывальником, за флаконами с лосьонами и зубными эликсирами, стояла маленькая черная бутылочка. Дэйв открыл ее, поднес к носу и тут же закрыл, убедившись, что не ошибся в своих предположениях. Затем он подошел к ночному столику леди Седжвин, на котором камеристка каждый вечер оставляла специальный отвар — снадобье из целебных трав и меда. Дэйв не подозревал, что хозяйка иногда добавляла туда люминал. Он аккуратно вылил в чашку маленькую ложечку с ядом. Подумав с минуту, он решил, что этой дозы будет достаточно, поставил бутылочку на место, закрыл шкаф и спрятал ключ под салфетку.

Решив, что таким образом он спас не только любимого хозяина, но и Норину, он со спокойным сердцем отправился ужинать.

Норину бросили на жесткий матрац. Чья-то рука сорвала с нее эту мерзкую тряпку, и в то же мгновение ей показалось, что она ослепла, но вскоре она поняла, что в комнате темно. Она не смогла разглядеть даже человека, который развязывал веревки на ее теле. От прикосновения его рук у нее перехватило дыхание. Кто-то грубо повернул ее голову и вырвал изо рта кляп. Норина попыталась заговорить, но не смогла издать ни звука. В горле пересохло, губы потрескались, из ее груди вырвался лишь жалобный стон.

— Ну вот! Теперь лежи спокойно, иначе я заткну тебе глотку. Завтра утром к тебе придет настоятель, — произнес грубый голос по-французски.

Дверь за ним захлопнулась, и Норина услышала звук поворачивающегося в замке ключа, а затем звук удаляющихся шагов.

Норина распласталась на жесткой кровати, не в силах пошевелиться. «Во всяком случае, — подумала она, — я еще жива».

Она вздрогнула, услышав где-то рядом женский голос:

— Кто вы? Вы говорите по-английски или по-французски?

Не узнавая звука собственного голоса, Норина ответила:

— Я… я англичанка.

— О! Тем лучше! Наконец-то я смогу поговорить хоть с кем-нибудь. Но что вы здесь делаете?

— Меня… меня похитили.

— Меня тоже.

— Где мы находимся? — спросила Норина. — Вы можете ответить мне, где мы?