Она также поговорила наедине с матерями нескольких юных незамужних леди и посоветовала, чтобы их дочери протянули руку английской дружбы тем американским друзьям жениха (очень богатым), которые проделали столь долгий путь, чтобы побывать на его свадьбе. Хотя Грейсон вырос в Фейрборо-Холле, соседнем поместье, он больше десяти лет провел в Америке, сколачивая себе там состояние, и теперь пригласил на праздник всех своих заокеанских приятелей; казалось, что на каждых двух подданных Ее Величества тут находился хотя бы один американский гость. Что же касается мамаш, то далеко не все они желали заполучить для своей дочери титулованного английского джентльмена, если к титулу не прилагалось солидное состояние, – а такое, увы, слишком часто случалось со знатными английскими лордами.

Тедди то и дело поглядывала на гостей, а также на нанятых официантов, в Милверт-Мэноре просто не было достаточного количества слуг для подобного праздника. Но каждый гость должен был получить от приема максимум удовольствия, – и именно она, Тедди, должна была об этом позаботиться, иначе недовольный гость потом начал бы повсюду говорить, что ужасно провел время.

Тедди остановила проходившего мимо официанта и отправила его к группе джентльменов, обсуждавших то неизвестное, что джентльмены просто обязаны обсуждать, когда собираются вместе на светских приемах. Бокалы джентльменов опустели, а этого никак нельзя было допускать.

Некоторые из гостей не танцевали, но и не скучали – бродили, улыбаясь, по залу, обменивались последними сплетнями и, вне всяких сомнений, обсуждали все подробности свадьбы Камилл и Грейсона. Что ж, очень хорошо… Тедди невольно улыбнулась. Ведь все гости, конечно же, отметят прекрасную организацию праздника, что послужит дальнейшему укреплению позиций Тедди и ее матери – самых лучших организаторов всех светских мероприятий в Англии. Когда они только начали заниматься устройством приемов и свадеб, их нанимали в основном потому, что для любой светской дамы не было ничего приятнее, чем похвастаться – мол, прием организовала знаменитая графиня Солуик с дочерью. Конечно, не каждая дама могла себе позволить их цены, но это лишь добавляло светского шика тем, кто их нанимал. Мать сообщала перспективным клиенткам свои цены, небрежно взмахнув рукой и с очаровательной улыбкой указав, что за такие деньги люди получают только самое лучшее.

Разумеется, обаяние являлось главным вкладом матери в их общее дело, и Тедди осознавала это с самого начала. Кроме того, она понимала: чтобы добиться успеха, необходимо организовывать по-настоящему успешные приемы. Пусть и не рожденная для мира бизнеса, Тедди отлично знала, что громкое имя не заменит первоклассные услуги. Она могла бы назвать многих знатных леди, которым до сих пор припоминали неудачные званые вечера, случившиеся много лет назад. Но добиться успеха в свете вовсе не так легко, как могло бы показаться. Прежде Тедди даже не представляла, что организация званых вечеров, приемов, свадеб и прочих светских мероприятий отнимает столько сил и времени. В своей прежней жизни она никогда не трудилась столько, сколько сейчас. Но дело того стоило. Всего за несколько лет они с матерью очень многое изменили…

Глядя на гостей, Тедди вдруг подумала: «А что бы сказали люди, догадайся они, что для нас с матерью подобные хлопоты – это вовсе не экстравагантное хобби?» Четыре года назад, после смерти отца, Тедди с матерью остались без единого пенни, зато со множеством долгов, которые необходимо было выплатить. Но только Делайла, леди Харгейт, являвшаяся самой близкой подругой Тедди, знала правду. И если придется, то Ди унесет эту тайну с собой в могилу. Светское общество могло бы простить множество грехов, но бедность к ним не относилась.

– Вы знаете, что кое-кого не заметили? – раздался вдруг у нее за спиной типично американский голос.

Тедди повернулась, нацепив на лицо любезнейшую улыбку.

– Вы кое-кого не заметили, – повторил американец.

Тедди была довольно высокой, но он оказался настолько рослым, что ей пришлось задрать подбородок, чтобы посмотреть в его синие глаза, казавшиеся необычайно яркими на фоне темных волос. Челюсть же квадратная, а плечи – широкие. Конечно, он не был потрясающе красив, но все же, вне всякого сомнения, перед Тедди стоял весьма привлекательный мужчина. И в нем чудилось… что-то смутно знакомое. Однако Тедди не сомневалась: она никогда его прежде не видела. «Наверное, один из американских друзей Грейсона…» – промелькнуло в нее.

– В самом деле? – спросила она.

– Я за вами наблюдал и не мог не заметить, что вы как будто пытаетесь убедиться, что все присутствующие либо танцуют, либо заняты еще чем-нибудь.

– Вы за мной наблюдали? – Тедди вскинула брови. – Даже не знаю, как отреагировать…

Тут американец улыбнулся, и улыбка его оказалась необычайно обаятельной.

– Заверяю вас, намерения у меня вполне безобидные, – сообщил он.

– Так расскажите же… – Тедди обвела взглядом бальный зал. – Кого именно я не заметила?

– Меня, – заявил он. Помолчав, добавил: – И себя, конечно.

– Понятно, – кивнула Тедди. Какое-то время она молча разглядывала его.

Не было ничего странного в том, чтобы Тедди часто и сама принимала участие в праздниках. Более того, многие нанимали ее именно для этого – чтобы заполучить леди Теодоусию на свой званый вечер. Ведь она, дочь знаменитого графа, когда-то считалась одной из самых завидных невест страны. Но, увы, сейчас-то ей уже двадцать шесть… Да, конечно, зеркало утверждало, что она замечательно выглядит, но в светском обществе считалось, что она давно уже не невеста… Возможно, Тедди и вышла бы замуж, но за кого? Увы, ей так и не встретился подходящий мужчина, а тот, кого она когда-то считала «тем самым», оказался совсем не таким…

– Один танец – и все, – сказал американец. – Хоть ненадолго спасите меня от ужасного одиночества.

– От одиночества? – удивилась Тедди.

– Да-да, потому что… – Американец помолчал, затем с улыбкой спросил: – Могу я быть с вами полностью откровенным?

Тедди тоже улыбнулась.

– Я предпочитаю честность.

– Прекрасно, – кивнул гость. – Так вот, я пришел сюда с отцом, но он куда-то исчез. А я, кроме него, никого тут не знаю. Такое чувство, что я невидимый… и одновременно бросаюсь в глаза, если такое вообще возможно. Видите ли, я не привык чувствовать себя не к месту, и это… В общем, это очень меня смущает.

– А танец поможет?

– Я считаюсь хорошим танцором. И обещаю не наступать вам на ноги.

– Ну, я…

– Поймите, в данный момент я чувствую себя как рыба, которую вытащили из воды. Как большая американская рыбина. И я буквально бьюсь на песке.

Тедди подавила улыбку.

– Поэтому, пожалуйста, сжальтесь над несчастной рыбиной и окажите мне честь, потанцуйте со мной. – Одарив даму улыбкой, Джек добавил: – Я тогда буду вашим вечным должником.

– Ну, что ж… – протянула Тедди. – Знаете, я всегда любила рыбу. Хотя обычно предпочитаю ее под сливочным соусом с укропом.

– В таком случае вы наверняка никогда не запекали камбалу, фаршированную крабом. – В его глазах заплясали смешинки. – Нет ничего вкуснее фаршированной крабом камбалы.

– Вероятно, это американская рыба, которую волной выбрасывает на пляж? – Тедди едва заметно улыбнулась.

Американец засмеялся и, протянув ей руку, спросил:

– Что, идемте?

Тедди несколько секунд колебалась, потом вложила свою руку в его ладонь.

– Но вы должны знать, сэр, у меня нет привычки танцевать с мужчинами, которым меня не представили надлежащим образом.

– Понятно. – Джек кивнул и повел даму к танцующим. – Значит, это будет для вас новым опытом. Точнее – для нас обоих. Будем считать этот наш танец приключением.

– Что касается приключений, то боюсь, оно получается какое-то… незначительное. – Хотя в танце с красивым незнакомцем определенно есть что-то необычное.

Джек заключил даму в объятия, и они начали неторопливо вальсировать.

– Возможно, это приключение – и впрямь незначительное. Но надо же с чего-то начинать… – заметил Джек.

– Полагаю, вы правы, – ответила Тедди. – Мне всегда нравились приключения, хотя сама я к людям авантюрного склада не отношусь.

– А вам и не надо, – заявил Джек.

Тедди взглянула на него в замешательстве.

– Не надо?..

– Конечно, не надо. – Партнер искусно вел ее в танце – и впрямь хорошо танцевал. – Ведь вы красивая женщина с волосами цвета красного дерева и сверкающими изумрудными глазами. Поэтому вы сами – и есть приключение.

– Но я… – Тедди понятия не имела, что ответить. Наверное, это был самый лучший комплимент в ее жизни (впрочем, ей давно уже не делали комплиментов). Обычно она за словом в карман не лезла, терять дар речи не привыкла – и потому сменила тему. – Простите, но вы сказали, что не знаете здесь никого, кроме отца. Но ведь тут много американских друзей жениха. Я думала, что вы – один из них.

– Боюсь, что нет. – Джек покачал головой. – Правда, я знаком с женихом, но понял это лишь в тот момент, когда увидел его.

– Я заинтригована… – с улыбкой пробормотала Тедди.

Джек тоже улыбнулся.

– Моя история – слишком долгая и необычная, и мне не хочется докучать вам ею.

– Но я обожаю подобные истории, – заявила Тедди. – Скажите, а ваша история – хорошая?..

– Это еще предстоит выяснить.

– Ну, а как она заканчивается?

– И это тоже еще не ясно.

– До чего же интересно… – пробормотала Тедди. Надо же, какой загадочный американец! – Вы в Англии надолго?

– Точно не знаю.

– О боже! Да вы что же, нарочно меня интригуете?

Американец рассмеялся.

– Нет, конечно же. Просто на данном этапе моя жизнь превратилась в огромный знак вопроса, если можно так выразиться. Я не могу ответить на ваши вопросы, потому что ответов у меня нет.