– Почему ты ничего не сказала? – спрашивает он.

Он вовсе не выглядит злым, просто любопытным.

Я непринужденно пожимаю плечами.

– Я ждала, когда ты расскажешь, но ты молчал. Поэтому и я просто помалкивала.

– До сих пор, – говорит он, хватая меня и спутывая мои волосы.

– Эй! – кричу я, толкая его в пресс.

Прочищают горло. Мы все замираем. Я поворачиваю голову и вижу очень невеселое лицо Грейсона. Эйден сразу же отпускает меня, а Лондон, как обычно, находит все это веселым.

– А теперь, кто бегает за чьим парнем? – спрашивает Лондон. – Ай–ай–ай, Пэрис, мы же семья! – она раскачивает кулаком для дополнительного эффекта, истеричка.

Я прислоняюсь к столу.

– Ты серьезно хочешь, чтобы у Эйдена был фонарь под глазом на вашем первом свидании?

Лондон принимает это, как вызов.

– Ой, да я тебя умоляю. Мой пенис сразится с твоим в любое время.

– Это ты так о нем думаешь? Как о своем ходячем члене?

Я взрываюсь от смеха. Грейсон, которому, должно быть, хватило представления, поднимает меня на руки и уносит к машине.

Не могу прекратить смеяться всю дорогу до дома.

****

Следующим вечером мы ужинаем с Грейсоном, когда я замечаю знакомое лицо. Я быстро отвожу взгляд, надеясь, что он не заметил меня. Боковым зрением я вижу, как он подходит.

Твою мать.

– Пэрис? – спрашивает он, уставившись на меня сверху–вниз с выражением удивления на лице.

– Марк, привет.

Я не уверена, должна ли встать и пожать его руку или что? Какие манеры соответствуют встрече с бывшим, который не очень–то тебе нравится? Или ты надеялась, что никогда не увидишь его снова? Я смотрю на Грейсона, который уставился на Марка с выражением отвращения на лице, глаза слегка прищурены.

– Привет, я – Грейсон. Ее парень, – встает и пожимает руку Марку.

Очевидно, у него больше манер, чем у меня. Марк приветствует его, но потом снова смотрит на меня.

– Ты выглядишь невероятно, Пэрис, – говорит Марк.

Я слышу, как Грейсон издает звук глубоко в своем горле. Надеюсь, Марк заметил предупреждение.

– Что ты делаешь в Перте? – спрашиваю я, стараясь вести себя непринужденно.

– Я здесь по делам. Ты теперь живешь здесь?

– Да. Было приятно снова повидаться, – я лгу, надеюсь, он поймет это как «проваливай». Вместо этого, он кладет свои руки на мои плечи.

– Помнишь, когда…

Грейсон перебивает его.

– Если хочешь жить, тогда убери свои херовы руки от нее.

Марк мгновенно убирает свои грязные ручищи.

– Успокойся, мужик. Я ее первый парень. Думаю, я заслужил возможность поговорить с ней, – он переводит взгляд на меня. – Ты позволяешь ему так себя контролировать?

Грейсон встает, как только слова «первый парень» срываются с губ Марка.

– Грей, – я поднимаюсь и подхожу к нему. – Игнорируй его, поехали домой.

– Он сделал тебе больно? – он свирепо смотрит на Марка. Его кулаки сжимаются, и я знаю, что он умереть, как хочет ударить того.

– Нет, он просто козлина. Он не причинял мне боли. А теперь, пойдем, – я тяну его прямо на выход.

Мы выходим на улицу, уже расплатившись, и направляемся прямо к машине. Марк, как безмозглый идиот, каким и является, следует за нами.

– Я все еще помню веснушку на ее правой груди, – Марк скалится.

Он явно хочет умереть. Все тело Грейсона замирает от его комментария.

– Детка, залезай в машину, – он скрипит зубами, и, убедившись, что я в безопасности салона, он уходит к Марку.

Они обмениваются парой фраз, потом Грейсон бьет того в живот, а затем по лицу. После этого он уходит, будто занимается этим каждый день. Он забирается в машину и уезжает, кулаки сжимаются и разжимаются на руле. Воздух в салоне такой напряженный, что я едва могу дышать.

– Ты позволила ему увидеть себя, – он разъярен, взгляд ровно на дорогу. – Прикасаться к себе.

– Только до этого и дошло, – отвечаю я, задаваясь вопросом – что же тут, черт возьми, такого? Что с того, что он видел меня топлесс, – большое дело. Он дошел только до второй базы, а все остальное я отдала Грейсону.

– Только от мысли, что он прикасался к тебе… Я хочу вернуться и надавать ему под задницу еще раз, – мышца на его челюсти яростно подрагивает.

– Это все в прошлом, Грей, или это дерьмо, что «все в прошлом» срабатывает только, когда мы разбираемся с твоим прошлым? – чувствую себя раздраженной.

– Детка, – он очевидно предупреждает.

Он не хочет, чтобы я на него давила. Ну, хреново тогда.

– Не деткай мне. Я была стриптизершей, или ты забыл? Много мужчин видели мое тело, но только ты прикасался к нему, находился внутри него. Тебе нужно завязывать так остро реагировать.

Он тоскливо вздыхает, расслабляя плечи.

– Мне нужно быть внутри тебя. Прямо сейчас.

Я закатываю глаза на всю эту мачистую хрень. Наклонившись, я пробегаюсь ладонью по его джинсам, где ощущаю его твердость, натягивающую ткань.

– Вау, не шутишь, а?

– Пэрис, – произносит он низким, хриплым голосом.

– Сколько еще до дома? – облизываю свои губы.

– Десять минут, – отвечает он сквозь стиснутые зубы. Я сажусь обратно на свое сидение и спускаю трусики настолько изящно, насколько возможно. – Блять.

Я расстегиваю его джинсы, вытаскивая его член, как только мы заезжаем на подъездную дорожку. Только когда ворота гаража закрываются, я седлаю его. Он откидывает спинку сидения, а потом направляет себя в меня, приподнимая бедра и жестко вколачиваясь. Я стону. Его руки сжимают мою задницу, контролируя мои движения.  Неожиданно мое платье стягивают через голову и расстегивают лифчик. Полностью обнаженная я жестко и быстро его объезжаю.

– Это – мое, – рычит он, пока трет большими пальцами мои соски. Он втягивает один из них в рот, и я еще жестче в него вжимаюсь. – И это – мое, – говорит он, когда его руки перебираются к моей заднице. – И это, – он приподнимает свои бедра с одним длинным толчком. – Мое.

– Все твое, – произношу я, перед тем как кончить.

– Вот так, – говорит он. – Кончай на мне.

Он присоединяется ко мне вскоре после этого.

Все еще соединенные, мы смотрим друг на друга.

– Я люблю тебя, – он жадно целует меня.

– Я люблю тебя больше, – я задыхаюсь, когда он отстраняется.

– Это невозможно, детка. Невозможно.

Я улыбаюсь ему в губы.

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

Глава 28