Дж. Хасс - Я вернулся за тобой

Я множество раз слышала эту историю от других людей, пока спала. Людей более важных, чем он. Тогда, в пустыне, он рассказал нам с Харпер о том, что вел теневую политику с правительством Сан-Педро-Сула, но это был не первый его раз в Гондурасе. Нет. Первый раз был, когда его там схватили.

Я знаю, что случилось с ним там. В оба раза. Я осмеливаюсь посмотреть на своего нового партнера и улыбаюсь.

— Что у тебя на уме, Смурф?

Дерьмо.

— Я очень, очень, очень хочу есть.

Он пялится на меня, и я не могу ничего с собой поделать. Я морщусь.

— В Берлингтоне есть «Макдоналдс». Возьмем себе там что-нибудь на завтрак.

Прямо сейчас я бы умерла за «Макдоналдс».

— А что мы будем делать потом?

Самолет с характерным звуком выпускает шасси, и это дает Джеймсу шанс проигнорировать мой вопрос.

Мне не нравится, когда он игнорирует мои вопросы. Потому что это означает, что мне не понравится ответ, который он отказывается мне давать.

— Мы теперь партнеры, правильно? — спрашиваю я его, внезапно чувствуя потребность в этом.

Он поворачивается ко мне и улыбается. Мне нравится, когда он улыбается. Так как по тому, что я могла видеть, его улыбка не бывает фальшивой.

— Пока смерть не разлучит нас.

Я улыбаюсь в ответ. Мне на самом деле нравится Джеймс. Я просто не уверена, могу ли доверять Джеймсу.

Так как по тому, что я видела, могу сказать, во всех ситуациях главный Тет. Самым запоминающимся был тот раз в доме Мерка в пустыне, когда он сказал мне, что у него может быть план. Второй раз это было, когда номер Один вколол Харпер наркотик. Я до сих пор не уверена на сто процентов, кто тогда был главным. Но парень, который сказал мне, что выстрелит мне прямо в грудь, явно был Тетом.

И хоть даже я вижу, что Джеймс получает все больше и больше власти, я не понимаю, как он может жить двумя жизнями одновременно.

Все в Организации — и я имею в виду все — знают, что Джеймс Финичи — ненормальный. Нужно убить своего брата? Не проблема. Просто скажите Тету. Нужно убить ребенка тренера? Не проблема. Просто скажите Тету. Нужно выследить вашу дочь и вывести всех на дикую охоту с целью на голове вашего сына? Не проблема. Просто скажите Тету.

Но проблема с Джеймсом и Тетом удваивается, когда вы понимаете, что вам не получить одного без другого. Это не две отдельные личности.

Это на самом деле один и тот же парень.

Я думаю, это делает Джеймса, так же известного, как Тет, еще более сумасшедшим среди людей с раздвоением личности. Потому что, по крайней мере, если бы это были два человека, вы могли бы рассчитывать на них.

Например, когда Адмирал написал Джеймсу сообщение и сказал ему приехать в Колорадо и «забрать» меня, он на самом деле ожидал, что Тет приедет и «подстрелит» меня.

Ник сказал мне об этом в ночь перед тем, как Джеймс появился. Он сказал: «Если увидишь его первой, значит, это Джеймс, и тебе нужно попробовать дать ему шанс. Если покажется Тет, ты даже не узнаешь, что он там был».

Это полная задница, если Ник не сказал мне просто убраться нахрен оттуда?

Не уверена.

Но Тета не было поблизости, когда от Адмирала пришло сообщение с текстом: «Забери ее». Там был Джеймс. А Джеймс был занят Харпер, так что ему не нужен был Тет.

Видите ли, Адмирал со всем своим высокомерным самодовольством, на самом деле, понятия не имеет, как работает Джеймс так же известный, как Тет. Думаю, поэтому он приказал мне убить Джеймса в тот день. Это было дело из рода двух зайцев одним махом.

Из мыслей меня вытаскивает прикосновение самолета к земле, один раз, два, а потом снова, пока мы катимся по остальной части полосы к маленькому аэропорту, окруженному кукурузным полем с трех сторон.

Когда мы останавливаемся, Джеймс встает и потягивается с руками над головой, касаясь потолка салона и прижимая ладони к изогнутому пластику.

— Я тоже умираю с голоду, МакСмурф. И мне нужен кофе, — произносит он с улыбкой.

Боже, я люблю эту улыбку. Может, Тет совершенно не нравится мне, но Джеймс — один их тех воспитанных людей, каким был мой отец. И когда он улыбается вот так, я полностью им очарована.

В малюсенькую щелочку приоткрытым глазом я наблюдаю за тем, как Смурф смотрит на меня, пока мы летим.

Она заставляет меня нервничать. Она не спит, но думает, что я сплю. Она наблюдает за мной, но понятия не имеет, что я наблюдаю за ней.

Господи, бл*дь, Боже. Я понятия не имею, что делаю. Я знаю факты, которые они думают, я не знаю. Но даже я не уверен, что делать с этой информацией.

И я понятия не имею, что делает Саша. Я знаю, что она исполняет чьи-то приказы. Я просто не уверен чьи. Адмирала? Она точно исполняла их раньше. Но теперь? Не уверен. Ника? Об этом я тоже не знаю.

Мерка? А это явно загадка. Это самое главное, потому что именно с ним мы сейчас и встретимся.

И с Ником. Мы очень долго с ним не виделись, но Мерк видел его. Он многое знает обо мне. Может, даже больше, чем должен. Явно, больше, чем должен.

Так что это проверка. Кто на кого работает — вопрос, на который у меня нет четкого ответа уже долгое время. Но очень скоро все игроки будут вместе, и я смогу разобраться.

Вместо этого я думаю о Харпер, и в груди становится больно, что ново для меня. Когда я увидел, как она лежит на полу в своей квартире, бл*дь, я перестал дышать. На две-три секунды, не больше. Но они были похожи на вечность. Время замедлилось, правильно? Так говорят в экстренных ситуациях. Время меняется, и я верю в это. За годы я множество раз чувствовал это. Когда реальность бьет тебя в лицо. Когда смерть прямо перед тобой — все, что тебе нужно сделать, это протянуть руку, она проведет тебя через тонкую пелену, и все закончится раз и навсегда.

Я был рядом с ней множество раз. Но тот первый раз, когда она появляется рядом, никогда не забывается.

Гондурас. Двенадцать лет назад. Джеймс Финичи, который едва Шесть, но, тем не менее, еще не Тет, но уже был в полной заднице.

Даже сейчас, закрывая глаза, я слышу град пуль. Мои руки тряслись так сильно, что я даже не мог зарядить свою сраную винтовку. И когда я впервые выстрелил в члена банды в проклятом месте, которое они назвали Сан-Педро-Сула, я промахнулся. Первая пуля пролетела едва ли возле его виска, но ее было достаточно, чтобы разорвать его ухо — яркая картина, которая врезалась в мою память. Я вижу ее по сей день.

Мне так и не выпало шанса выстрелить во второй раз и закончить свою работу, потому что меня поймали, и парень, которого навсегда зовут Ошибка Номер Один в моей голове, остался жить.

Но я уверен, что он смотрел в зеркало каждый день и жалел об этом. Я уверен, что он смотрел в зеркало каждый день и говорил себе одну и ту же вещь: заставь Джеймса Финичи заплатить.

Меня держали достаточно долго, чтобы он смог пытать меня после того, как восстановится. Они жгли меня. Душили. Черт, меня даже однажды повесили. Очевидно, не настолько жестоко, чтобы сломать шею, но достаточно, чтобы я простоял на носочках часами… днями, иногда.

Говорят, причина, по которой я настолько опасен, в том, что не сдался. Думаю, это правда. Я не сдаюсь. Я понимаю, что этот мир лучше послать нахрен. В нем нет ничего, чего бы я не выдержал. Все, что мне нужно делать, — это становиться Тетом. Тогда время замедляется, и он выходит на первый план. У него нет проблем с тем, чтобы снести голову, и Тет не промахивается.

Если вы собираетесь убить кого-то, вы или заканчиваете работу, или умираете, пытаясь.

Потому что не стоить пойманным или вернуться и попытаться снова. Поверьте мне на слово. Я знаю. Меня ловили, и я возвращался, чтобы закончить работу, чтобы позаботиться о городе, который они называли Всемирной Столицей Убийств. То время было, будто сочетание самого худшего момента моей жизни и странного чувства возращения домой.

Думаю, именно тогда Тет начал проявлять интерес к моей работе. С тех пор, как я оставил Южную Калифорнию в шестнадцать лет, я больше не считаю ее домом. Но думаю о Гондурасе, как о доме? Это был новый уровень гребанутости, даже для меня.

Мне понадобились годы, чтобы понять, что я был другим. Когда номер Один пришел вызволять меня из Гондураса, у меня появилось подозрение. Его третье имя было Шрум (прим. пер. — Shroom, является второй частью английского слова mushroom — гриб. Гриб был подписью номера Один во второй части книги «Я вернусь за тобой»). Его визитной карточкой был яд аматоксин. Яд грибов. Нам назначают яд для убийств, когда дело касается определенных людей. Токсин, который использую я, можно найти в синекольчатом осьминоге. Классика из рода Джеймса Бонда.

Токсический Тет — это явный способ умереть на уровне блокбастеров.

Но Тет как человек? Он явно больше похож на героя «Голдфингера» (прим. пер. — один фильмов о Джеймсе Бонде).

Я понятия не имею, чья была идея давать нам по три имени, но я серьезно воспринимал это дерьмо, потому что когда работа требует взаимодействия с самыми отпетыми мошенниками на земле, нужно смотреть на это в настоящем свете.

Тет.

Я чувствую его внутри. Он придерживает край шляпы в приветствующем поклоне. Сейчас он расслабился. Вроде как раскинулся на пляже. Но это потому что я с ребенком, и думаю, что Харпер в безопасности.

Гребаная Харпер. Я скучаю по ней больше, чем хочу признавать, потому что неизвестно, как все это дерьмо повернется дальше. Я понятия не имею, кто внутри Организации на моей стороне, а кто против. Они могут использовать ее, чтобы добраться до меня. Они могут использовать меня, чтобы добраться до нее. Черт, все, что угодно возможно. Я не знаю, есть ли хоть один человек, который понимает свою преданность в эти дни.