— Ты видел, какое мы днем купили платье? — спросил Джилл у брата, ослепительно улыбаясь. — Оно скорее похоже на широкий пояс, но с такими ногами, как у Кэрон, нечего прятать.

Наступившая пауза длилась, казалось, целую вечность. Кэрон заставила себя выдержать пронзающий, как стальной клинок, взгляд.

— Поскольку я тебе была не нужна, Джилл свозил меня в Фалмут за покупками, — сделала она слабую попытку объясниться и поняла, что голос ее выдает. — Я думала, миссис Горвелл сообщит тебе об этом, когда принесет обед.

— Она не сообщила, — процедил Барт сквозь зубы. — А я и не знал, что ты теперь носишь мини.

Да нет же, готова была сказать Кэрон, но как она могла объяснить ему, зачем купила это платье, когда сама с трудом это понимала.

— Захотелось что-то изменить в себе, — наконец сказала она. — Я слишком зациклилась на одном стиле. — Молодая женщина нервно поднялась со стула, злясь сама на себя за то, что безо всякой на то причины чувствует себя виноватой. — Уже, наверное, время пить чай.

— Сейчас только половина четвертого, — услужливо поправил ее Джилл. Глазки его забегали, голос стал вкрадчивым: — Пойду-ка я поплаваю. Кстати, Барт, прими мои поздравления. Я слышал, у нас тут намечается свадьба.

Когда он покинул комнату, в ней повисло гнетущее молчание. Барт первым прервал его:

— Мне казалось, — напряженно сказал он, — что ты не хотела больше никому рассказывать о наших планах.

— Но ты же рассказал своей матери, — оправдывалась Кэрон.

— А ты своей, еще не рассказала. Тебе не кажется, что она имеет на это больше прав, чем мой брат?

Женщина беспомощно развела руками:

— Ну… просто вырвалось.

— Разумеется! Такие вещи как раз случайно и вырываются во время светской беседы.

— Вот именно! — Защищаясь от его гнева, она начала сердиться сама. — Да и в любом случае, какая разница? Мы оба знаем, что причина нашего брака заключается лишь в обоюдной выгоде, у тебя материальной, у меня моральной. Все остальное несущественно.

— Да не уж то? — Глаза Барта сверкнули холодным огнем. — Ну-ка посмотрим, насколько несущественно!

Сзади путь к бегству преграждал тяжелый стул, поэтому, когда он схватил Кэрон, она не смогла вырваться. Барт подхватил ее на руки, отнес на ближайший диван и швырнул на подушки. Кэрон яростно вырывалась, но он придавил ее плечи обеими руками. Это было все равно, что сопротивляться танку. Рот, впившийся в ее рот, был жадным, настойчивым и безжалостным. Языком он разомкнул ее губы и, обжигая, проник в самую глубь.

И почему-то она столь же пылко отвечала на его ласки, совсем не заботясь о том, где они находятся, ощущая только неведомый шум в ушах, бурю в сердце и необоримую, всепоглощающую страсть.

Кофточка была распахнута до талии, его рука лежала на ее груди. Она задыхалась от бурных ласк, но молила Бога, чтобы они продолжались. Переполнявшая его ярость пробуждала эмоции, которые раньше не давали о себе знать. Кэрон хотела, чтобы он взял ее силой, неприкрытой грубой силой, чтобы заставил подчиниться себе — мужчине, которого ей нравилось ненавидеть.

Когда он оторвался от нее, это было как пощечина. У нее не было сил двигаться. Она, молча лежала и смотрела на Барта потемневшими глазами.

— Ну что же ты, давай, расскажи мне, что это ничего для тебя не значит, — грубо продолжал он. — Расскажи, как тебе не нравится то, что с тобой делаю я?

— Барт! — Голос ее опять стал низким и хриплым. — Не надо так.

В его глазах не затухал холодный огонь.

— А чего ты от меня ожидаешь? Ты высказала суждение, я его опроверг. Говоришь, все остальное несущественно? А это?

Он грубо теребил ее затвердевший сосок. Кэрон дрожала, но не столько от боли, сколько от разрывающего сердце ощущения потери. Но, как можно потерять то, чего у нее никогда не было? Барт ни разу не дал понять, что испытывает к ней глубокие чувства.

— Этого недостаточно, — прошептала женщина.

— Для моих целей будет достаточно, — холодно произнес он. — И возможно, уже достаточно. В любом случае, пути назад нет. Ведь ты рассчитываешь, что мы оба получим то, что хотим получить к обоюдной выгоде. Остальное пусть окажется приятной неожиданностью. Представь себе, каково бы тебе было, если бы ты нашла меня физически отвратительным. Только подумай об этом. Что бы ты сделала в этом случае?

— Обещание есть обещание, — выдавила Кэрон сквозь зубы. — В конце концов, я бы все равно выполнила слово, данное Авериллу.

— Вопрос чести? — голос Барта упал. — Жертва эгоиста! Он и вправду заботился о тебе, а?

— Да, заботился! — Она не хотела провоцировать продолжение разговора об Аверилле, но и не собиралась позволять Барту порочить доброе имя человека, которого любила так нежно. — Ты никогда не сможешь представить, как он обо мне заботился и как доверял мне. Его я любила так, как никогда никого больше не буду любить!

На скулах у Барта вдруг заиграли желваки, лицо помрачнело.

— Главное, чтобы мы оба четко представляли, что нас разделяет. — Он резко поднялся на ноги.

Кэрон осталась там, куда он ее бросил. Она почувствовала страшный холод внутри. Я не это имела в виду, хотелось ей сказать, но что толку? И так сказала слишком много.

11 глава

За ужином Барт не появился. Он предупредил, что будет ужинать не дома, об этом сообщила миссис Горвелл, несколько шокированная тем, что молодая хозяйка не в курсе планов гостя.

— Уже секреты? — на удивление беззлобно подтрунивал Джилл. — Трудно назвать это хорошим началом.

— Мы еще не женаты, — заметила Кэрон, решив не показывать, как она расстроена бегством своего потенциального супруга. — И даже когда поженимся, останемся независимыми личностями, будем поступать так, как нам заблагорассудится. — Помолчав, с упреком добавила: — А что касается секретов, я ведь просила тебя держать при себе то, что услышал от меня.

— Не думал, что это относится и к Барту, — сказал Джилл извиняющимся тоном. — Полагаю, он не очень-то рад тому, что ты допустила меня к участию в этом спектакле.

— Да уж… — Кэрон рассеянно вертела в руках большую ложку, раздумывая над тем, как понимать перемену в настроении Джилла. — Очень неловко получилось. — И это мягко сказано, расстроено подумала она.

— Возможна альтернатива брака с Бартом, — заметил после некоторого молчания Джилл.

— Возможна, — согласилась женщина. — Но я ведь уже говорила, что это значит нарушить слово, которое я дала Авериллу.

— Ты бы и этого могла избежать. Кэрон изумленно взглянула на него.

— Боюсь, я не совсем понимаю.

— Все очень просто. Я сегодня звонил одному моему приятелю, юристу, и все ему изложил. Он считает, существует возможность вынести судебное определение, что необходимым требованием является только фамилия Гэлбрейт. Ну, а я тоже Гэлбрейт.

Это, должно быть, шутка, ошеломленно подумала Кэрон. Он, наверное, смеется. Но нет — по выражению его лица она видела, что Джилл не шутит. Он говорил совершенно серьезно.

— Я не знаю, отчего у тебя создалось впечатление, что я ищу способ избежать брака с твоим братом, — умудрилась она сказать достаточно спокойно. — Но ты жестоко ошибаешься, Аверилл выбрал именно его.

— Аверилла интересовало только продолжение рода, — не унимался Джилл. — Я точно так же, как Барт, способен зачать сына и наследника и буду счастлив предоставить его тебе в полное распоряжение. — Он склонился к Кэрон через стол, возбужденный, настойчивый, абсолютно не сомневающийся в том, что с женщинами всегда добьется своего. — Мы составим красивую пару. Вместе будем развлекаться. Я ведь знаю, что тебя влечет ко мне так же, как меня к тебе. Мы оба почувствовали это в тот момент, как наши глаза встретились. Ведь ты, поэтому не захотела, чтобы я уехал? Ведь поэтому? — не отставал гость.

Кэрон не знала, плакать ей или смеяться — любая реакция неизбежно кончилась бы истерикой. Наконец женщина взяла себя в руки.

— Единственная причина, по которой я предложила тебе остаться, — сказала она, — это то, что в какой-то степени чувствовала себя обязанной это сделать. Если бы знала, к чему это приведет, я бы позволила Барту поступить так, как он хотел. Как мужчина ты меня совсем не привлекаешь, Джилл, так что можешь выкинуть свои мысли из головы. Мне нужен муж, которого я могу уважать и на которого могу положиться.

— И ты что, думаешь, Барт именно такой? — Красивое лицо гостя перестало быть красивым. — Ты действительно веришь, что он будет торчать здесь с тобой, после того, как все приберет к рукам?

— Пока будет писать роман — да, — ответила Кэрон. — А потом он может поступать так, как ему заблагорассудится.

— Да ты никакая не добрая фея, ты самая настоящая ханжа, и этот твой благородный поступок — просто прикрытие, чтобы добиться своего, — глумливо усмехнулся он. — Ты такая же расчетливая, как и мой братец.

— Мне наплевать на то, что ты думаешь, — не выдержала Кэрон. — По-моему, тебе стоило бы уехать отсюда, Джилл. При твоей лихости за рулем ты в полночь уже будешь дома.

— Не тебе меня вышвыривать отсюда! — огрызнулся гость. — Аверилл был моим дядей. Я имею право находиться здесь.

Теряя остатки самообладания, Кэрон прибегла к самому действенному средству.

— Может, мы продолжим беседу в присутствии твоего брата? Он скоро придет.

Джилл с ненавистью взглянул на молодую женщину, швырнул салфетку и грубо выругался.

— Я уеду, — прошипел он сквозь зубы, — но ты еще не все от меня услышала. Я подам на вас в суд, понятно? Я вас обоих разорю!

Он вылетел из комнаты, оставив женщину дрожащей и ошеломленной. У него нет никаких оснований для исполнения своей угрозы, успокаивала она себя. Но, с другой стороны, она ведь не юрист. Барту, конечно, необходимо будет рассказать обо всем. Это не такая мелочь, которую можно держать при себе. Если бы он был сейчас здесь, ничего этого не случилось бы.