- Вам на работе запрещают тесные контакты с объектами?

Вопрос застал врасплох. Насте стало смешно от замешательства визави. Не в состоянии отказаться от того, чтобы потешить свое садистское эго, девушка слегка подалась вперед, сканируя красавца разоблачающим взглядом.

- Ваш вопрос… к чему? - Никита нервно сглотнул и отвел глаза в строну.

- Два с половиной месяца - это срок или нет?

- Для чего? - Никита совладал с собой, как ему казалось, но глаз не поднял.

- Мое лицо выше, - усмехнулась Настя. - Два месяца без мужчины - срок или нет? Выпей воды, я не кусаюсь…

…Утро следующего дня было похоже на вчерашнее: такое же серое и дождливое. Настойчивая щекотка в области ребер становилась невыносимой, и Настя спросонья не сообразила, что происходит. Ее реакция была выработана до автоматизма. Резкий рывок, сдавленный крик - она открыла глаза, уставившись в изумленные глаза Никиты. Красавец с телом бога войны, каким его любят изображать в современных кинолентах, весь изогнулся от боли во взятом на излом локте.

- Эй, ты чего? Это я!

- А мы уже на ты? - пробурчала Настя, разжимая ладонь. - Не смей подкрадываться, когда я сплю! Я могла бы запросто свернуть тебе шею и уже потом разбираться.

Парень закатил глаза, качая головой. Его обнаженное тело покрывал ровный загар, рельефные мышцы притягивали взгляд. Сейчас абстрактную вязь татуировки на правом крыле грудной мышцы пересекали три отметины от ногтей. А не так уж и прост этот “бодигард”. Да и ночью он, чего греха таить, был на высоте, доведя изголодавшуюся по плотским утехам Настю почти до обморока. С непривычки истертые стенки влагалища отозвались сладкой пульсацией при одном взгляде в его глубокие голубые глаза. Дилемма, однако: начать утро с новой порции умопомрачительного секса или же остановиться, не превращая трепет удовлетворенных крыльев в рутину.

- А откуда у тебя шрам? Это огнестрельное? - Никита бросил быстрый взгляд на ребро девушки с затянутой сеточкой келоидного рубца отметиной. В такие моменты она почти жалела, что не позволила пластическим хирургам убрать это красноречивое напоминание о собственной беспечности на одном из заданий. - И этот синяк…

Ах да, она почти забыла о поцелуе шальной пули от орлов Никитченко, спасибо бронижилету.

- Ты много говоришь. Спустись и свари кофе. - Свесила длинные ноги на пол, отбросив одеяло, и сладко потянулась, не слушая невнятного ропота любовника. Телохранитель, как же. Вряд ли Спикер ошибся в выборе надзирателя. Занятный презент.

Теплые струи душа прогнали сон окончательно. Перекусив омлетом и тостами, старательно приготовленными руками Никиты, Настя озадачилась выбором, чем же ей заняться. Совершать очередной рейд в город под дождем не особо хотелось, мысль о пробках на центральных магистралях вызывала внутренний протест. Бездействовать она не привыкла. Именно за размышлениями о дальнейшем досуге, среди которых преобладало желание вызвать тренера по боевому дзюдо для поддержания формы, ее и застал звонок Спикера.

- Ангел, у нас форс-мажор. Отдых придется отложить, - с места в карьер объявил босс, -в течение часа буду. И пожалуйста, не зли меня. Я не в том настроении. - В трубке послышались гудки отбоя.

О том, что произошло нечто серьезное, Настя догадалась сразу. Спикер никогда излишне не драматизировал ситуацию. Включила телевизор, пробежалась по каналам. Ничего из того, что могло бы пояснить спешку Антона Сергеевича и необходимость срочного разговора. Залезла в интернет. ДТП. Ограбление магазина. Вооруженное нападение. Нападение? Может, совпадение. Информация скудная, не разглашается. Не стоит забивать голову, скоро она обо всем узнает.

Через сорок минут Настя спустилась в холл, чтобы встретить Спикера. Антон Сергеевич выглядел усталым. В руках - папка с бумагами.

- Свободен! - холодно велел Никите. Когда за парнем закрылась дверь, испытывающее посмотрел на Настю. Девушка с улыбкой покачала головой, разрядив обстановку:

- Телохранитель! Любите вы красиво преподносить сюрпризы. А если бы я не догадалась?

- Тогда бы это была не ты, Ангел.

- Подослать жиголо под видом цербера? Это было забавно.

- Ты заслужила. А теперь к делу. - В доме не было никого, кроме них двоих, и Спикер указал девушке на кожаный диван. Сам сел рядом, достал из папки несколько распечаток. Настя, не задавая лишних вопросов, уставилась на четкие фотоснимки. Черный “лексус” со смятым бампером. Веб-камера зацепила несколько фигур в “балаклавах”, удаляющихся с места преступления. Номерной знак крупным планом.

Иглы дискомфортного холода впились в позвоночник, заставив сердце замедлить свой ритм. Вовсе не оттого, что интуиция в который раз ее не подвела. Она узнала этот номер:

- Инкассация Шаха.

- Именно. В его окружении появился крот. Кто-то сдал маршрут и точное время съема кассы.

- Ваш мальчик решил наплевать на мою рекомендацию почаще менять транспортные средств и сделать график инкассации плавающим в пределах часа?

- Нет. Твоя система работала без перебоев и эксцессов до сегодняшней ночи. Это говорит о том, что среди тех, кто имел доступ к данной информации, появилась крыса.

Настя ощутила, как сердце забилось сильнее. Снова Шах? Спикер решил проверить ее на прочность, забросив в логово зверя, которого она уже девять лет как хочет уничтожить?

- Надеюсь, вы не провели параллель между моим возвращением и этим вооруженным нападением?

- Ангел, ты у меня под присмотром. Я бы узнал прежде, чем ты успела об этом подумать. Знаю, как ты относишься к теории случайных совпадений, но сейчас это исключение из правил. - Спикер достал из футляра очки в тонкой серебряной оправе. - Водитель мертв. Целились в голову. Экспедитор тяжело ранен, его подстрелили, когда он пытался догнать нападавших. Их было четверо.

- Что их вспугнуло?

- Маяк. Бригада С была на хвосте. Как что-то чуяли.

- Самого Шахновского проверили? - этот выпад остался без ответа. - Руководство казино?

- Трясут. Пока безрезультатно.

- Менты?

- Исключено. Это слив информации. Группировка Лидера практически объявила нам войну.

Настя шумно выдохнула. Из одной войны в другую. Хороши расклады. Что ж, придется вспомнить все свои агентурные навыки и достать этого неуловимого Лидера из-под земли. Но у Спикера, как оказалось, были совсем иные планы. Он не собирался рассказывать ей про Лидера, словно ее это не касалось…

- Собирайся. В папке закрытые данные для внутреннего пользования по системе безопасности Шаха. От тебя требуется разобраться на месте, откуда утечка и кто там работает против нас. Хотела искупить свою вину? У тебя появилась эта возможность. Станешь личным ангелом Шахновского. Субординацию соблюдать, когда это не идет в ущерб твоему заданию. Все поняла?

“Твою мать”, - сжала кулаки Настя.

- Не искушайте, Антон Сергеевич. Вы прям сами кидаете мне на съедение…

- Настя, ты, похоже, перестала рубить фишку, кто ты! И почему я терплю те выходки, за которые кто-то другой давно бы лишился головы? У тебя от *бли совсем мозги отшибло? Я сказал, ты станешь тенью и щитом Шаха! Станешь, и попробуй только проявить халатность или показать свои бзики на месте! Ты засунешь свои мысли о мести сама знаешь куда и будешь делать то, что сказал я! Если хотя бы волос упадет с головы Лекса…

- А в постель к нему случайно лечь не надо, чтобы ненароком сердце от тревожного сна не остановилось?

Спикер поднял глаза, и не робкая Настя внутренне содрогнулась от угрозы и решительности в его тоне.

- Если я скажу, ты ляжешь. Даже на коврик на полу возле его кровати, если потребуется! И чтобы у тебя не возникало искушения…

Сердце Насти забилось сильнее. Она уловила угрозу еще до того, как та прозвучала.

- Венцеслав - красивое имя. Если не ошибаюсь, твоему племяннику в январе исполнится три года? Твоя сестра в нем души не чает. Ведь исполнится, да, Ангел? Копенгаген не столь далеко, а у меня там завязки есть.

- Хрен с вами. - Пришлось сделать над собой усилие, чтобы унять нервную дрожь. В ход пошли угрозы благополучием Ирины и маленького Славика. Снова Шах! Вашу мать, что за чувство юмора у этой судьбы? - Когда приступать?

- Немедленно. Переодевайся. Едем прямо сейчас.

«Считай, что тебе временно повезло, Шах. Но вскоре ты станешь не нужен Спикеру, и я до тебя доберусь!» - подумала Настя. Сердце покрывалось льдом. Но это было необходимо, чтобы не сорваться. Ничего. Приговор не отменяется. Отодвигается только его исполнение во времени…

Глава 3

За девять лет до вышеперечисленных событий

День, с которого начался путь к точке отсчета, когда жизнь когда жизнь семнадцатилетней Насти Красновой перевернулась с ног на голову, не задался с самого начала.

Прощание с матерью получилось совсем не душевным. Опять на повестке дня встал вопрос о том, что Настя должна переехать в Мюнхен, в семью мамы и отчима. “Твой институт - жалкая пародия на образование, в той стране ты никогда не найдешь себе работу по специальности, лучше бы ты пошла изучать иностранные языки, раз на то пошло! Здесь у тебя совсем другие перспективы, это Европа! О чем ты думала, когда подавала документы? Лучше бы изучала немецкий, Дитрих помог бы тебе поступить здесь! И вообще, тебе самой не противно смотреть на себя в зеркало? Что это за две серьги в бровях и в носу? А в языке? Как тебя металлоискатели в аэропорту пропустили! Почему ты красишь волосы в этот ужасный черный цвет, когда сама природа наградила тебя светлыми волосами? А макияж? Ты похожа на панду! Неужели ты появишься в таком виде в институте?!”

Этот разговор повторялся с завидной периодичностью каждый раз. Мать не жалела денег на международные телефонные разговоры, и содержание нотаций не менялось, разве что чередовалось время от времени. А ведь был уговор: Настя прилетает и проводит две недели в новой семье своей мамы, и в обмен на то, что ведет себя благопристойно, ее оставят в покое и не будут читать нотации! Чего матери неймется? Даже Дитрих, которого она заочно тихо возненавидела без каких-либо на то оснований, оказался вполне понимающим дядькой: не крестился и не впадал в ступор при виде эмо-падчерицы, был приветлив и благосклонен. Однажды презентовал ей набор штанг в язык из серебра, приложив палец к губам - мол, наш секрет, маме не скажем. А три дня назад лично свозил ее на живой концерт “Рамштайн”. Не совсем эмо-стайл, но Настя пришла в восторг. Дитрих Швайгер и тут смог ее удивить: без излишнего сопротивления позволил потащить себя в магазин одежды для неформалов и весь концерт прыгал рядом с новоявленной дочерью, практически с удовольствием сменив деловой костюм-тройку на кожаный жилет и брюки. К концу своих каникул в Германии Настя почти в него влюбилась. Иное дело мать, с которой у нее никогда не было полного взаимопонимания.