– Ага… Давай так. – только и смогла она вымолвить, глядя на мобильный, и пытаясь собраться с мыслями.

Значит, его отпустили, и сегодня они увидятся! Её снова переполнило таким счастьем, что она рассмеялась, и, схватив плюшевого кота, прижала к себе, чмокнув в нос…

* * *

Катя одобрительно кивнула, когда Макар взглянул на неё, однако, сам он вовсе не разделял её уверенности в успехе их сомнительной затеи. С Сашей он близко знаком не был, видел её на похоронах своего отца, но особо тогда они не общались, а в Россию Мак приезжал редко, ибо отношения с Даней оставляли желать лучшего.

– Мы делаем это ради Сашки, Макар, ради её малыша. Ты справишься. Поговори с ней, остальное уже моя забота. – распахнув дверцу такси, она благодарно улыбнулась ему. – Ты завтра улетаешь, поэтому встретить тебя… То есть, Богдана у неё шансов больше не будет, а со временем она забудет его.

– Дай Бог, чтобы твой метод, который я совсем не воспринимаю как действенный, оказал нужный эффект. – холодно отозвался он, надвинув на глаза солнцезащитные очки и запахнул короткое пальто.

– Не забудь переодеться. – напомнила Екатерина, кивнув на пакет с вещами его брата. – И, пожалуйста, постарайся держаться так, как это сделал бы он в данной ситуации.

– Не рассказывай мне, каким был Богдан. – отрезал мужчина, и захлопнул дверь машины, кивнув шофёру, чтобы ехал…

* * *

Увидев среди вереницы автомобилей «шевроле», Сашка быстро чмокнула однокурсницу Лизу, с которой давно дружила, и, махнув той на прощание, поспешила к воротам. У неё было столько вопросов к любимому, что она никак не могла сосредоточиться. Соколовский выбрался из иномарки, но на лице его не было улыбки, и даже хоть намёка на радость, и это сбивало с толку. Александра неуверенно шагнула к нему, скользнув взглядом по его фигуре и подумала, что он слегка похудел.

– Даня… – улыбнулась она, обняв его за шею и крепко стиснув в объятиях. – Наконец-то ты на свободе! Катя мне ничего не сказала, она вообще вела себя отвратительно! На все мои вопросы придумывала десять отговорок! Богдан, я так соскучилась!

– Ну, Кэт просто хотела, чтобы ты не волновалась, не сердись на неё. – он отстранился, жестом приглашая её сесть в салон и, когда девушка устроилась там, сел за руль, слабо улыбнувшись. – Как самочувствие? Выглядишь сногсшибательно.

– И всё? – насупилась Сандра, потянувшись к его лицу, однако, он уклонился, и она удивлённо воззрилась на него. – Ну, ты чего? Это же я! Ты что, совсем не рад меня видеть?!

Он пожал плечами, не спеша трогать машину с места и смотрел не на Сашку, а в боковое стекло. Чёрт бы её побрал эту Катерину, и какого лешего он согласился на это? Как она вообще представляла себе это всё? Соврать Саше, притвориться Богданом и сказать, что разлюбил её, и уезжает навсегда заграницу! Это было невыполнимой задачей, девушка не заслуживала такого.

– Послушай меня, Саша. – решительно начал он, повернувшись к ней. – Назови место, где можно спокойно поговорить, без посторонних ушей. Я должен тебе всё рассказать.

– Что случилось, ты сам не свой… Ладно. Поедем ко мне. – растерялась она, совершенно не понимая, что происходит. – Папа купил квартиру, я теперь живу одна. Богдан…

– Нет, милая. Я не Богдан. – мягко, но настойчиво сказал он, и она отшатнулась, пытаясь осмыслить услышанное.

Всю дорогу Сандра молча поглядывала на мужчину, не зная, верить ему или здесь какой-то идиотский розыгрыш, а он не проронил ни слова, и, чем больше девушка всматривалась в его профиль, или то, как он держался, тем отчетливее осознавала, что перед ней другой человек. Пропустив гостя первым, она шагнула следом, повесила сумку на вешалку и расстегнула пальто. Соколовский прошел в гостиную, и Саша, ощущая себя не в своей тарелке, спросила:

– Макар, что это за игры? Зачем ты… – она не сумела подобрать нужного выражения и неопределенно взмахнула рукой, оглядев его.

Нет, он не последовал совету Кати и не стал надевать вещи брата, ибо с самого начала решил, что не сможет обмануть девушку. Это несправедливо, а правда, какой бы горькой она не была, всегда лучше сладкой лжи.

– Ты только пообещай, что не будешь плакать и… Ты ведь теперь не одна, подумай о малыше. – подошёл он к Алексе и взял её за плечи.

– Что-то случилось с ним? Да не молчи же ты, Макар! – с трудом произнесла она, часто заморгав и чувствуя, как жжёт под веками. – Я не буду волноваться, честно. Говори, как есть, только не щади меня, и не ври, пожалуйста! Что с ним, где… Где он?!

— Он погиб, Саша. – тихо сказал мужчина, и она горько усмехнулась, смахнув покатившиеся по щекам горячие и жгучие слёзы. – В тот вечер, когда их должны были этапировать Москву, что-то произошло по дороге, никто не выжил. Следствие ещё идёт, но нам ничего пока не сообщают. Даня и еще один парень, тоже военнослужащий, оба сгорели в машине, один конвоир умер там же, получив пулю в лоб, другой скончался в реанимации.

Поверить в страшную новость Сандра не могла. Она отвернулась, беззвучно всхлипывая и, встав у окна, взялась за подоконник, невидящим взглядом обведя двор. Богдан погиб? Его больше нет, и он не обнимет её, не улыбнётся, она уже никогда не прижмётся к нему?

– Боже… Я чувствовала, что от меня что-то скрывают. Два месяца, Макар… Два с лишним месяца я жила надеждой, что он вернётся, мы поженимся и больше никогда не расстанемся. Мечтала, как рожу сына, а Богдан… – её голос сорвался. – Приедет в роддом и… Увидит, какой он хорошенький и… Похож… На…

– Тише. Держись, девочка моя славная. Ты должна быть сильной, всё будет хорошо. Это пройдёт, не сразу, но пройдёт… Ты не одна, у тебя есть Катя и Давид, у тебя есть я. – привлёк её к себе Соколовский, и она вцепилась в него, уткнув лицо в шею…

* * *

Екатерина была крайне раздражена, но Илья и не думал говорить что-то ей в утешение. С самого начала, услышав о её нелепой затее, он не собирался поддерживать подругу, ибо считал, что ничем благим это не обернётся.

– Съезди к ней, пожалуйста! Меня она даже на порог не пускает. – развернувшись к Терлецкому, сидевшему на перилах крыльца, повелительным тоном сказала журналистка. – Тебя она выслушает, Илья, я уверена. Её нельзя оставлять одну, Макар вообще сошел с ума, рассказав ей правду сейчас!

– Да нет, он поступил правильно. Я и сам хотел с ней поговорить, пойми ты, ну нельзя же так играть судьбами людей! Сашка всё равно бы рано или поздно узнала правду, и тогда бы уже не простила тебя. – сухо возразил он, и Катя метнула в него убийственный взгляд.

– И ты туда же?! Да как до вас не доходит, что Саньке не надо было всё это переживать сейчас?! Она беременна, болван, и пусть бы лучше думала, что он бросил её! И что теперь?!

– Угомонись. Она с этим справится, и мы будем рядом, ясно? Ей нужна дружеская поддержка. – повысил он голос, резко встав на ноги. – А ты, Кэт, как хочешь, но вымаливай у неё прощения за свой идиотский спектакль. Вот если бы Макар тебя послушал, было бы намного хуже, чёрт побери!

– Ты серьёзно?! Ты полагаешь, что я желала Сашке зла? – поразилась она, обиженно усмехнувшись, на что он холодно ответил:

– Тебе хоть иногда не помешает думать о том, что Саша уже взрослая, самостоятельная личность и сама способна принимать решения, касающиеся собственной жизни. Перестань её опекать, как наседка своего цыплёнка, дай ей вздохнуть. Подумай об этом на досуге. Она самостоятельная и взрослая личность, черт возьми, а не беспомощная маленькая девочка

Подойдя к Джамаловой, онемевшей от этой отповеди, он примирительно обнял её и, невзирая на то, что она не на шутку рассердилась, поцеловал в щеку.

– Позвони, когда прекратишь злиться…

* * *

Одиночество, честно говоря, ей осточертело, но зато теперь Александра чувствовала себя более уверенно и уже была готова покинуть свой тесный мирок, ограниченный трёхкомнатной квартирой. Катю она, конечно, простила за тот дурацкий цирк, однако, пока не хотела её видеть.

Пусть помучается угрызениями совести! Уж слишком она возомнила себя вправе принимать за неё решения. С отцом, который тоже был сторонником «неверной», Сашка общалась только по телефону и строго запретила Давиду приезжать к ней.

Три дня проведя совсем одна, лишь в компании своего преданного полосатого питомца, девушка, наконец, вышла во двор, и, наслаждаясь ласковым осенним солнцем, позвонила Аньке. Но коварная рыжая, как выяснилось, упорхнула к родителям за город, и обещала навестить подругу не раньше субботы.

Увидев знакомую иномарку, въехавшую во двор, Сандра встала со скамьи и, щурясь на солнце, слабо улыбнулась. У Ильи был такой виноватый вид, что она тотчас смягчилась и, покачав головой, вздохнула.

– Да в порядке мы. Можешь не каяться, я уже всех вас, предателей, простила. Хочешь поболтать с Даней? – Сашкина ладонь легла на живот, и Илья улыбнулся, накрыв её пальцы рукой.

– С Даней? Ты решила назвать его Богданом? Привет, хулиган! Что тут у нас происходит, опять буянишь, не даёшь мамочке покоя, да? Слушай, Саш, он будет футболистом, вон как пинается!

– Нет, Данилом. Я всё ещё не свыклась с тем, что это не девочка. – призналась она. – Данька был прав, он говорил, что родится мальчик, а я ему не верила. А теперь… Он не увидит своего сынишку.

– Ты не одна, маленькая. Помни, ты можешь позвонить мне в любой момент, я всегда рядом с тобой, даже мысленно. Я тебя не брошу, Сашуль. – тихо произнёс Илья, и она, украдкой утерев с глаз слёзы, кивнула.

– Да, я знаю, и у меня есть папа, Катя, бабуля и Анька. Хоть Садыкова, вредина, и изводит меня своими безумными советами, но она желает, чтобы я была счастлива. А ещё… – Саша улыбнулась ему, шагнув ближе. – Да, ты прав. У меня есть ты. Знаешь, любой другой на твоём месте давно бы уже послал меня, куда подальше с моими капризами, плохим настроением и истериками. Но ты всё терпишь, Илья. Спасибо тебе.