Шагнув к девушке, Соколовский отбросил капюшон, и зарывшись пальцами в густые волосы, притянул Сашку к себе. Не встретив сопротивления, он нетерпеливо, неистово впился в её губы. Богдан ожидал, что она отпихнёт его, это уже стало привычным, но, когда Сандра ответила на поцелуй, его будто прошибло током...

Наугад нащупав панель с кнопкой, девушка выключила лампу и, подцепив края влажной от дождя футболки, стащила с Богдана. В эту минуту она твёрдо решила оставить прошлое там, где ему самое место – в воспоминаниях.

Илья никогда не любил её, он уехал, даже не сказав ей правду. И она больше не будет думать о нём.

– Саш... – шепнул мужчина, но она приложила ко рту палец, и, загадочно улыбаясь, шагнула ближе.

Его колотило как в лихорадке, невыносимое желание, сжигавшее месяцами, наконец, нашло выход, и Даня поддался ему. Сашка возилась с застёжкой его ремня, ни на секунду не давая Богдану вдохнуть, жарко, дразня, целовала в губы, прикусывала шею, и, как кошка, тёрлась о его тело, сводя с ума.

Сорвав с неё одежду, он хотел подхватить её на руки, но Саша толкнула его, заставив плюхнуться на кровать. Её нежные пальцы были повсюду, терзали его плечи и грудь, будоражили, лаская живот, и он терял над собой контроль.

Впервые Богдан был не хищником, сейчас, стоная от наслаждения во власти любимой, он чувствовал себя проигравшим, и подчинялся нежной соблазнительной победительнице. Рвано хватая ртом воздух, Саня избавилась от трусиков и оседлала его бедра. Горячая пульсирующая плоть мужчины вздрагивала под её ладонью, и девушка робко провела по всей её длине, заставив Богдана застонать. Рывком, приподнявшись, он обхватил девушку за ягодицы, и, тяжело дыша, уткнулся лицом в ложбинку её груди.

Сашка закусила губу, чтобы не закричать от наслаждения, когда он завладел соском и, чуть покусывая, начал обводить языком вокруг набухшего бутона. Вцепившись в плечи любовника, она выгнула спину, позволив его умелым рукам ласкать все тело. Невыносимая сладостная мука желания захлестнула с такой силой, что Саша вскрикнула, и Даня заглушил её стоны страстным поцелуем.

Она больше не могла терпеть сладкие пытки, но Богдан не торопился. Уронив её на кровать, навис над ней, и она снова изогнулась, подавшись навстречу его губам, целующим живот. Почувствовав, как его язык лизнул пупок, девушка зарылась дрожащими пальцами в волосы мужчины и невнятно прошептала:

– Богдан, пожалуйста… Пожалуйста, перестань, я… Я не выдержу!

Он улыбнулся, накрыл её губы жадным поцелуем, и, придавив тяжестью своего тела, прильнул губами к её шее. Сашка впилась зубами в его плечо, ощутив, наконец, в себе нестерпимо горячую влажную твердость и, по щекам её хлынули слёзы.

Мир раскололся, отделив их двоих от всех прочих, бросив за грань реальности, и Богдан хрипло простонал, осыпая поцелуями её шею, плечи и грудь:

– Любимая… Любимая моя, сладкая девочка... Я тебя люблю!

* * *

Давид проснулся рано, сегодня ему нужно было встречать иностранных партнёров. Новоиспечённая супруга банкира, без посредства кухарки быстро приготовила яичницу с ветчиной, и, обхватив мужа за грудь, навалилась на него со спины.

– Катюш, я тороплюсь. Вечером меня не ждите, ужинайте, я могу задержаться. – улыбнулся ей мужчина, сделав глоток эспрессо.

– Надеюсь, приезд твоих немцев не подразумевает развлекательную программу с сауной и девицами определённых услуг? – осведомилась она, пытливо заглянув в лицо Джамалова.

Он фыркнул, и, повернувшись к ней, прижался головой к чуть выпирающему животу.

– Родная моя, выбрось эти мысли в мусорный бак! Неужто ты всерьёз думаешь, что я на кого-то ещё смотрю, когда у меня самая очаровательная в мире, обожаемая жена?

– Я предупредила, котик. Ты меня знаешь, ведь я могу превратить твою жизнь в настоящий ад, если хоть раз заподозрю тебя в чём-то! – шепнула Катя, коротко, страстно целуя его. – Всё, приятного аппетита, пойду будить нашу соню. Проспит в универ.

И тут, случайно бросив взгляд в окно, заметила за воротами чёрный бампер машины.

Но входная дверь была заперта, а значит, Богдан либо на улице (но охранник бы доложил о госте), либо он приехал ещё вчера, однако, второй вариант совсем ей не пришёлся по душе. Интересно, уж не к Сашке ли?

– О, это ко мне, Соколовский подкатил, пойду, поклюю ему немного мозг. Хорошего дня, милый! – с наигранным весельем обернулась женщина и, послав мужу воздушный поцелуй, поспешила наверх.

Дверь в Сашкину спальню была плотно закрыта, но по ту сторону не слышалось ни звука. Екатерина осторожно заглянула и секунд десять разглядывала открывшуюся картину. Такого она, само собой, никак не ожидала, и увиденное повергло в лёгкий шок.

На полу вперемешку валялись Сашкин розовый костюм и мужская одежда, а юная падчерица, устроившись в объятиях Соколовского, безмятежно спала. Кот сидел в ногах у хозяйки, укоризненно взирая на чужого человека, занявшего его законное место, и равнодушно глянул на Катю, не спеша спрыгивать.

– Мать вашу... – шёпотом воскликнула блондинка и быстро захлопнула дверь, дожидаясь, когда раздастся приглушенный шум двигателя. Наконец, Давид отбыл на работу, и Катя решительно вошла в их с мужем комнату. Встала у окна, набрала номер друга и сдвинула шторы, обведя взглядом двор...

Звонок разбудил обоих, и Сашка, сонно щурясь, перекатилась на спину. В полумраке ярко мерцал циферблат часов, было начало седьмого, и девушка снова упала на подушку, сладко потянувшись.

– Богдан, если ты сейчас же его не заглушишь, я тебя придушу! – зевнув, пригрозила девушка, пихнув любовника в плечо.

– Чёрт, кто такой настырный с утра? – шаря в поисках орущего в кармане джинсов, валяющихся на полу, мобильного, буркнул Богдан.

– Ты не опоздаешь на самолёт? – сонно спросила Саня, натянув одеяло до подбородка.

– Ещё есть время. – достав телефон, он склонился, с нежностью разглядывая Сашкино заспанное личико и, улыбнувшись, тихонько поцеловал её. – Это самое для меня доброе утро, малыш.

– Боже! Ответь ты уже, я хочу ещё поспать. – сердито сказала она, и отвернулась от него.

Однако, смутно расслышав в динамике, как Катин голос приказал Дане немедленно явиться к ней, девушка села, выпутывая ноги из одеяла.

– Блин, она видела, наверное, твою машину! Ну, чего ты так смотришь, одевайся! – всполошилась девушка.

Бросив в него его вещами, сама метнулась к шкафу, выудила короткий пеньюар и натянула, поторапливая мужчину взглядом. Хотя, невольно засмотрелась, пока он натягивал штаны.

Что и говорить, Соколовский был поистине красивым парнем, и Сашка с замирающим сердцем разглядела сильное тело, впалый живот с тёмной дорожкой волосков и широкие, с бугрившимися бицепсами, плечи.

– Я в душ. – уклонившись от него, когда он хотел ещё раз её поцеловать, заявила девушка, но Даня поймал её за руку, и она обернулась.

– Скажи правду, Саша. Ты ни о чём не жалеешь, нет? – уже без улыбки глядя ей в глаза, с тревогой спросил он.

– Нет. – без колебаний улыбнулась она, и, шагнув к нему, с чувством обняла за шею. – Почему ты вдруг об этом подумал? О чём мне жалеть? Эта ночь была восхитительной, я думала, ты понял, как мне понравилось заниматься с тобой любовью!

– С тобой ни в чём нельзя быть уверенным, чёрт побери! – с усмешкой сказал Богдан, и рассмеялся, когда Санька скорчила смешную рожицу.

– Иди, а не то Катюха сюда заявится, и нам с тобой кранты. – подтолкнула его к двери Сашка, и воровато выглянула в коридор.

Убедившись, что подруги там нет, быстро подбежала к мужчине и легонько прикоснулась губами к его губам. Но, не вытерпев, скользнула пальцами за пояс его джинсов, стиснула за ягодицы и одарила жарким, многообещающим поцелуем.

– Не дразни меня, малыш. Иначе снова окажешься в постели, и ни в какой универ не поедешь. – шепнул Богдан, прижав её к себе и страстно целуя.

– Убирайся! – вытолкала его из спальни она, и юркнула в ванную.

* * *

– Ну? – коротко изрекла Катя, когда Даня вошёл в гостиную, и с этим высказыванием до него долетел весь смысл вопроса.

Поняв, что Джамалова всё знает, он усмехнулся и уселся на диван, закинув руки за голову.

– Ты же не собираешься меня пытать, Катрин? Мы с тобой взрослые люди и оба понимаем, что это жизнь. Сашка не маленькая, позволь ей самой решать, что делать.

– Иди к чертям, нужен ты мне больно, чтоб я ещё себе нервную систему гробила! – фыркнула она, погладив живот. – Ты болван, Соколовский, или действительно так влюблён, что мозги отшибло? А если бы Давид застал тебя в постели дочери, ты хоть соображаешь, чем бы...

– Веришь, нет? Мне это и в голову не пришло на тот момент.

– Ты неисправимый ска, Дан! Ладно, проехали. Илья так и не звонил?

– Мы созванивались по скайпу дня три назад. Они с Маринкой собираются пожениться.

– Это та докторша? – нахмурилась Катя, и, понизив голос, чтобы ненароком не услышала Саша, добавила: – что происходит, а? Объясни мне, глупой и недалёкой! Илья умотал в свой Дагестан и женится на этой девице, тебя я застаю в Сашкиных объятиях. Чего я не понимаю, Соколовский?

– У нашего общего друга чересчур уж благородное сердце. Он уехал, чтобы Матвей не добрался до Сашеньки, а я не слишком вовремя додумался пойти к отцу и обо всё рассказать.

Богдан невесело усмехнулся, вспомнив, в каком бешенстве был отец, когда он просил за лучшего друга. Чёрт, на даче того хмыря Гарика так и не нашли снайперскую винтовку, на которой остались отпечатки пальцев Ильи, и Андрей Иванович безапелляционно заявил сыну, что его дружку лучше не появляться в Москве во избежание неприятностей. Когда арестовали владельцев клуба за незаконные финансовые обороты, Матвей наотрез отказался признаться, куда перепрятал палёное оружие.