Николас Спаркс - Взгляни на меня

Она могла и не договаривать. Колин помнил, что сделал Лоуз – но он знал и то, что доктор Мэннинг не собирался кончать с собой. Он предпочел бы, чтобы в руинах нашли труп Аткинсона. Тогда дело закрыли бы навсегда, а доктор Мэннинг остался бы на свободе.

Колин покачал головой.

– Не знаю, – сказал он.

В семь часов стало еще темнее, над горизонтом показался тонкий ломтик луны.

Пока семья, под руководством Феликса, строила новые планы, как защитить Марию, Колин отправился на кухню и достал из шкафа стакан. Ему хотелось пить, но главное – он хотел побыть один и поразмышлять.

Колин налил воды, выпил ее одним большим глотком и налил еще, рассеянно блуждая взглядом по дверце холодильника. На ней висели фотографии Марии и Серены разного возраста, начиная с детства, стихи, свидетельство о конфирмации, нарисованная мелками радуга с аккуратно выведенным именем Серены в уголке… некоторые листки уже начали желтеть по краям. Единственным недавним пополнением было письмо из фонда Чарлза Александера. Оно висело в верхнем углу, частично заслоняя открытку с изображением собора в Мехико. Взглянув на заголовок письма, Колин поймал себя на мысли, что это имя кажется странно знакомым.

И все-таки…

Вопросы Марии не давали ему покоя. Действительно, почему доктор Мэннинг разгромил ее жилье? Если он хотел, чтобы Мария пережила то же, что и Кэсси, зачем отклоняться от схемы Лоуза? И зачем писать краской фразу «Ты узнаешь, каково это» на стене в спальне, если в результате Мария стала еще более осторожна? Возможно, думал Колин, Мэннинг запаниковал и утратил власть над собой после ареста сына. Колин заставил себя в это поверить, но тщетно. Он чувствовал, что что-то упустил. Или он упустил важный элемент головоломки, или доктор Мэннинг внезапно отказался от идеи добраться до Марии…

Но почему?

Отвернувшись от холодильника, Колин выпил еще воды и сказал себе, что даже в отсутствие окончательных ответов Мария в безопасности и будет оставаться под надежной защитой, пока доктора Мэннинга не арестуют. Колин и ее родные об этом позаботятся. Они придали выражению «занять круговую оборону» буквальный смысл. Черт возьми, все они сейчас здесь и стоят на страже…

И тут Колин понял, что ошибается. Не все. Одного человека недоставало… и доктор Мэннинг мог уже не беспокоиться о том, что ему не добраться до Марии…

Потому что Мария никогда и не была конечной целью доктора Мэннинга.

Мысли в сознании Колина неслись с бешеной скоростью, и наступила некоторая ясность… почему имя в заголовке письма казалось таким знакомым… почему разгромили квартиру Марии… как Лестер узнал про день рождения Кармен… что на самом деле значили слова, написанные краской в спальне…

«Ты узнаешь, каково это».

Выронив стакан, Колин выскочил из кухни, пробежал через гостиную и ворвался в спальню Марии. Там, среди вещей, в сумке лежал ноутбук. Колин вытащил его и включил. «Нет, нет, нет, Господи, сделай так, чтобы я ошибся…»

Он открыл браузер и набрал название фонда, который присудил Серене стипендию… он молился, чтобы страница возникла на экране…

…и не увидел ничего, кроме сообщения, в котором говорилось, что сайт более не существует и имя домена свободно.

«Нет, нет, нет…»

Колин ввел имя Эвери Мэннинга и узнал ссылки, по которым переходил после первого разговора с Марголисом. Он нашел ссылку, по которой была выложена фотография Эвери Мэннинга, и щелкнул по ней на бегу, рванув в гостиную, где сидела мать Марии.

– Кармен! – крикнул он, надеясь, что женщина его поймет.

Родственники с тревогой повернулись к нему. Колин не обратил внимания на них – и на внезапно появившееся на лице Кармен выражение ужаса. Краем глаза он заметил, что задняя дверь приоткрылась. Мария вот-вот должна была войти.

Но он уже добежал до Кармен. Держа ноутбук в руках, Колин указал на фотографию.

– Вы его узнаете? – выпалил он.

Страх сменился паникой.

– Это – тот человек, который приходил к вам ужинать? Директор фонда?

Кармен покачала головой.

– No se… No entiendo… Habla mas despacio, por favor[2].

– Что такое? – крикнула Мария. – Что ты делаешь, Колин? Ты ее напугал!

– Это он! – ответил Колин.

– Кто? – завопила Мария, заразившись его страхом. – Что случилось?!

На крик в комнату вбежал Феликс, за ним Эван, Лили, родственники…

– Посмотрите на него, – повторил Колин, обращаясь к Кармен и указывая на фотографию. Он понизил голос, тщетно стараясь говорить спокойно. – Посмотрите на фотографию. Это директор фонда? Тот, кто приезжал к вам на ужин?

– Mira la foto, Mama! – перевела Мария, подходя ближе. – Es estro el director de la fundacion? Quien vino a la casa para la cena?

Взгляд Кармен в ужасе заметался между Колином и Марией. Затем она пригнулась и стала рассматривать фотографию на экране. Спустя несколько секунд женщина энергично закивала.

– Si! – ответила она, явно находясь на грани истерики. – Чарлз Александер! El es el director! El estaba aqui en la casa![3]

– Колин! – вскрикнула Мария, хватая его за руку.

Он повернулся и в ужасе взглянул на девушку.

– Где Серена? Где она?

– На интервью, ты же знаешь… а что?

– Где проходит интервью? Где?

– Не знаю. Наверное, в дирекции фонда…

– Где он находится?

– Где-то в центре… на набережной… – запинаясь, выговорила Мария. – В старом торговом районе. Объясни же, что случилось!

Заброшенные здания. Запертые дома. Огонь… Мысли мелькали, как тасуемые карты. Доктору Мэннингу плевать, сумеет ли он добраться до Марии… Она должна понять, каково это… Цель состояла не в том, чтобы Мария пережила ужас Кэсси, а в том, чтобы наказать ее, заставить испытать те же чувства, которые испытали доктор Мэннинг и Лестер, когда погиб человек, которого они любили…

О боже.

– Звони в полицию, – велел Колин. – Звони «911».

– Колин! – закричала Мария. – Объясни!

– Эвери Мэннинг назвался Чарлзом Александером, – сказал Колин, понимая, что времени на подробности нет. – У доктора Мэннинга когда-то был сын, которого звали Александер Чарлз. Никакого фонда нет. И стипендии. Доктор Мэннинг все выдумал. Целью была не ты, а Серена. И сейчас она с ним, и я должен выяснить, где она находится, пока не…

Мария мгновенно все поняла, и на ее лице застыл ужас. Колин схватил девушку за руку и потащил за собой, к двери, которая вела в гараж. Он смутно слышал, как Мария кричала: «Llame a la policia! Emergencia! Llame a nueve-uno-uno!»[4] Они влетели в гараж и кинулись к машине.

Мария запрыгнула в салон, а Колин как раз собирался сесть за руль, когда Эван крикнул вдогонку, что они тоже едут.

Колин велел Марии позвонить детективу Райту. Он завел мотор, и машина, визжа покрышками, отъехала. В зеркале заднего вида виднелся свет фар: Эван, Лили и многие из родственников двигались следом.

– Когда у Серены интервью? – спросил Колин, хотя Мария в ту минуту ждала, пока Райт возьмет трубку.

– Не помню… кажется, в семь.

– Где?

– Я один раз подвозила ее, но я не помню…

Колин вжал педаль газа в пол, и мотор взревел. Машина вписалась в первый поворот. Колин отгонял мысль, что, может быть, уже поздно… и проклинал себя за то, что не догадался раньше. Свет фар в зеркале заднего вида стал отдаляться, по мере того как стрелка спидометра перевалила отметку в семьдесят, а затем и в восемьдесят.

Он нажал на тормоз и свернул на шоссе под визг колес встречной машины. Ничуть не смутившись, Колин вновь прибавил скорость, краем уха слыша, как Мария что-то кричит детективу Райту.

Колин продолжал давить на газ. Скорость приближалась к ста милям в час, и он испытал нечто вроде дежавю, когда свернул на велосипедную дорожку и чуть притормозил, но не остановился на светофоре. Он сигналил, мигал фарами встречным машинам и срезал путь по парковкам – а бесценное время истекало.

Мария закончила разговор с Райтом и теперь лихорадочно жала на кнопки, чувствуя настоящую панику.

– Серена не отвечает!

– Выясни, когда она ушла из общежития! – крикнул Колин.

– Но… как?

– Не знаю!

Он поменял полосу, снова проскочил на красный и взглянул в зеркало заднего вида. Эван отстал, его не было видно, и Колин крепче сжал руль, злясь на себя за свою глупость – за то, что он прозевал очевидное. Он думал о Серене и твердил себе, что успеет спасти ее.

Он успеет. Должен успеть.

Чарлз Александер. Александер Чарлз. Он видел это имя в Интернете, и разгадка была прямо перед ним, на дверце холодильника, в заголовке чертова письма! И Серена сама сказала за ужином, как зовут директора фонда! Все было ясно как день, и Колин не понимал, почему ему понадобилось столько времени, чтобы соотнести все факты. Если что-нибудь случится с Сереной из-за его глупости…

Краем уха он слышал, как Мария обратилась по телефону к Стиву… она просила узнать, когда Серена ушла из общежития… потом она крикнула, что сестра запоздала и вышла без двадцати семь…

– Который час? – спросил Колин.

Он так гнал, что даже на секунду не мог отвести взгляд от дороги.

– Сколько времени?

– Двенадцать минут восьмого.

«Может быть, Серена еще не приехала. Или она уже там…»

Колин стиснул зубы так, что жилка на шее начала пульсировать. Если что-нибудь с ней случилось…

…то он достанет доктора Мэннинга из-под земли. Этот человек заслуживал смерти…

Колин больше ни о чем не мог думать. Он испытывал дикое, неконтролируемое желание убивать…

Словно подчиняясь его мыслям, стрелка спидометра миновала отметку в 120. Колин мысленно твердил одно и то же: «Вперед, вперед…»

Колин ехал так быстро, что за окном все сливалось. Несмотря на пристегнутый ремень безопасности, Марию кидало из стороны в сторону каждый раз, когда Колин поворачивал, притормаживал или нажимал на газ. Она думала только о Серене и о том, что сестра была мишенью с самого начала. Доктор Мэннинг играл с ней…