Николас Спаркс - Взгляни на меня

Мнимая стипендия. Собеседования. Он постепенно завоевал ее доверие…

И непрерывно строил козни. Следил за Сереной. Не только лично, но и через социальные сети. Доктор Мэннинг пришел ужинать к Санчесам, поскольку знал, что Марии там не будет. Серена всем объявила, что у ее сестры свидание. Он знал, что Мария приедет на мамин день рождения, потому что Серена написала об этом в блоге. По мере того как Мария осознавала случившееся, она чувствовала, что паника, нарастая, овладевает ею. Все труднее становилось дышать – легкие сжимались. Мария попыталась прогнать это ощущение, она помнила по прошлому опыту, что в таком состоянии приступ неизбежен, но девушка не могла не думать о Серене. Что, если они уже опоздали? Что, если доктор Мэннинг похитил Серену? Что, если он сделает с ней то же, что Лоуз с Кэсси?

Перед мысленным взором Марии мелькнули фотографии с места преступления, и дышать стало почти невозможно. Она убеждала себя, что это просто паническая атака, но, тщетно пытаясь вдохнуть, девушка поняла, что ошибалась. Раньше ничего подобного она не испытывала. Вдруг Мария ощутила жгучую боль в груди, которая распространилась на левую руку…

«О боже, – подумала она, – у меня сердечный приступ».

Колин нажал на тормоз, и по инерции Марию бросило вперед. В следующее мгновение, когда машина свернула, девушка стукнулась головой о стекло. Мария почти не почувствовала боли – она думала только о том, что в груди все сжалось и она не может вздохнуть. Девушка попыталась закричать, но не издала ни звука. Она лишь смутно сознавала, что на мобильник пришло сообщение – он зазвонил и завибрировал. Но Мария тут же забыла об этом, потому что мир начал меркнуть…

– Мария, в чем дело? – крикнул Колин. – Ты в порядке?

«У меня сердечный приступ! – попыталась сказать Мария, и в этот момент у нее сами собой стали закрываться глаза. – Я умираю!» Но по-прежнему она не могла произнести ни слова. Не могла дышать. Сердцебиение замедлилось, и, хотя Мария слышала голос Колина, он доносился словно издалека или из-под воды. Она не понимала, почему Колин ничего не делает, почему не помогает ей. Нужно вызвать «Скорую помощь», немедленно ехать в больницу…

Мысли Марии были прерваны, когда внезапно девушку усадили прямо и схватили за плечо. Кто-то принялся трясти ее.

– Держи себя в руках! – приказал Колин. – У тебя панический приступ!

«Нет! – возмущался мозг, пока Мария боролась за каждый вдох и отчаянно пыталась понять, почему Колин ничего не делает. – Мне по-настоящему плохо, разве ты не видишь?»

– Мария, послушай! Мария! – крикнул Колин. – Вспомни, куда поехала Серена! Мэннинг сейчас с ней! Я не обойдусь без твоей помощи! Серена тоже!

Серена…

– Мария!

Ее привел в чувство звук собственного имени. Она подумала: «Колин говорит со мной». А потом: «Серена и доктор Мэннинг». Мария каким-то чудом сумела открыть глаза, хотя вздохнуть она по-прежнему не могла и чувствовала головокружение. Но… Серена, о боже, Серене нужна…

…помощь.

Каждая клеточка тела продолжала биться в агонии, мешая думать. Мария старалась собраться с мыслями, она усиленно думала про Серену, про то, что они едут, чтобы спасти ее, и что на мобильник пришло сообщение…

Единственное, что она смогла сделать, – это перевернуть телефон экраном вверх и разобрать слова…

«Извини, я выключила звонок. Бегу на интервью. Пожелай удачи!»

Серена. Она была еще жива, и они мчались к ней на помощь. Мария заставила себя сделать долгий, глубокий вдох. Потом еще один. «Приступ паники, только и всего, – подумала она. – Я справлюсь…»

Но тело продолжало сопротивляться, несмотря на то что в голове наступило прояснение. Руки у Марии тряслись, пальцы не слушались. Она кое-как нажала на повторный набор, но услышала автоответчик. Тем временем Колин продолжал кричать, преодолевая очередной поворот:

– Мария, ты в порядке? Скажи, с тобой все в порядке?

Хотя и не сразу, но Мария поняла, что они достигли набережной и поехали в нужную сторону.

– Да, – с трудом проговорила девушка, пытаясь отдышаться и радуясь тому, что она снова может говорить. Воздух наконец пробился в легкие. – Минутку, я должна прийти в себя.

Колин быстро взглянул на нее и опять уставился на дорогу, продолжая жать на газ.

– Далеко еще? – спросил он. – Где она?

– Я не знаю, – ответила Мария. Голос девушки по-прежнему был слаб, тело отчаянно пыталось прийти в норму. – Еще несколько кварталов, – добавила она, ощущая дурноту.

– Ты уверена?

Уверена?.. Мария окинула взглядом улицу, чтобы удостовериться.

– Да.

– Справа или слева?

– Слева, – ответила Мария.

Собравшись с силами, но продолжая дрожать, она заставила себя сесть прямее.

Колин миновал очередной перекресток. Глядя в окно, Мария заметила несколько стоявших возле реки темных и заброшенных лачуг и сараев. Уличные фонари едва рассеивали мглу. Марию перестало трясти: Колин убрал ногу с педали газа. Еще один квартал, и еще один перекресток. Архитектура начала меняться: здания с плоскими крышами, более или менее ухоженные, жались друг к другу. На некоторых этажах, в офисах, еще горел свет, но в большинстве зданий было темно, и машин на улице было не так много. На встречной полосе ни одного автомобиля. Местность вдруг стала казаться знакомой – Мария поняла, что они почти доехали. Она боролась одновременно с гневом и стыдом: у нее случился приступ паники в самый неподходящий момент, когда Серена так нуждалась в помощи!

Мария понимала, что уже бывала здесь раньше; хотя тело продолжало ее не слушаться, девушка старалась дышать ровно и смотреть внимательно. Она не могла сказать точно, какое здание они ищут, поскольку в прошлый раз не заострила на этом внимания. Мария смутно припомнила Серену на перекрестке, а на противоположной стороне улицы пялящихся на них какие-то рабочих… Она прищурилась и заметила строительные леса на угловом здании. На другой стороне улицы стояла машина Серены…

– Вот здесь! – сказала Мария. – Четырехэтажный кирпичный дом на углу!

Колин немедленно свернул на обочину, выскочил из машины и побежал к дому, не дожидаясь Марии. Она тщетно пыталась открыть дверцу со своей стороны, сокрушаясь, что тело перестало ее слушаться. Не было времени на капризы. Только не сейчас. Наконец распахнув дверцу, девушка собрала волю в кулак и зашагала.

Колин уже добежал до двери. Мария видела, как он пытался ее открыть, но дверь оказалась заперта. Мария, подняв голову, увидела, что в нескольких окнах на разных этажах еще горел свет. Колин забарабанил в стекло и, судя по всему, раздумывал, не выбить ли окно. Но Мария догадывалась, что Серены нет в этом здании. Нет и доктора Мэннинга. Он был слишком осторожен, чтобы совершить такую ошибку. До сих пор он все тщательно продумывал и не стал бы удерживать Серену на глазах у потенциальных свидетелей… план мог сорваться. Мария подумала, что доктор Мэннинг, вероятно, дожидался Серену на улице перед зданием. Наверное, он наврал ей про лопнувшую трубу или что-нибудь в этом роде и сказал, что интервью придется провести в другом месте. Доктору Мэннингу был нужен укромный уголок, где их не нашли бы.

Дом, который он мог сжечь.

Мария крикнула:

– Колин!

Ее голос прозвучал чуть слышно. Она замахала руками и, почувствовав приступ дурноты, едва не упала в обморок.

– Колин! – позвала она вновь, и на сей раз он услышал и подбежал.

– Там кодовый замок. Я стал нажимать все кнопки подряд, но никто не отвечает!

– Серены там нет, – выговорила Мария. – Мэннинг отвел ее куда-то в другое место. Здесь в офисах слишком много людей…

– Если она села к нему в машину…

– Она написала, что бежит на интервью.

– Тогда где его машина?!

– Проверь за углом, – сказала Мария, борясь с головокружением. – Я думаю, Мэннинг припарковался там. Если он искал какое-нибудь укромное местечко, то наверняка отвел Серену в какой-нибудь лодочный сарай у реки. Быстрее! – крикнула она, чувствуя, что вот-вот упадет. – Иди туда! А я позвоню в полицию.

«А еще родителям, родным, Лили и всем остальным, кто поехал за нами».

Колин, оглядываясь, пошел к перекрестку. Он очень хотел верить Марии, но…

– Откуда ты знаешь?

– Потому что, – сказала Мария, гадая, когда же приедет полиция, одновременно вспоминая домик у озера, где убили Кэсси, и перебирая в уме все сараи и лачуги в окрестностях, – потому что именно так поступил бы Лоуз.

Инстинкт не подвел Марию. Колин увидел синюю «Тойоту» в переулке, проходившем позади здания. Впереди был заросший пустырь, который тянулся до илистого берега реки Кейп-Фир, непроглядно-черной в этот безлунный вечер.

Асфальтированная улица сменилась гравиевой дорогой, которая расходилась на две. Одна вела к маленькой ветхой пристани с низким ржавым ограждением и лодками; в другой стороне, возле самой воды, стояли два полуразвалившихся сарая, в полусотне метров друг от друга. Они казались заброшенными – потрескавшиеся доски, облупленная выцветшая краска, буйно разросшиеся вокруг сорняки. Колин замедлил шаг, лихорадочно размышляя, куда Мэннинг отвел Серену. И тут он увидел лучик света, пробивавшийся через щель между досками в сарае слева. Лучик то исчезал, то появлялся.

Фонарик?

Колин сошел с дороги и зашагал по траве, высотой местами доходившей до колена. Он заставлял себя идти еще быстрее и искренне надеялся, что не опоздал. Колин не знал, что будет делать и что его ждет.

Добравшись до сарая, где мелькал свет, он прижался к стене. Колин догадался, что это был заброшенный ледник – рыбаки, видимо, держали в нем лед, который потом грузили в лодку, чтобы сохранять рыбу свежей. Двери с той стороны он не нашел, но в забитое окно сочился слабый мерцающий свет. Колин начал потихоньку двигаться к дальней от реки стене, надеясь найти вход, когда услышал крик.

Серена.

Его точно ударило электрическим током. Колин обогнул сарай, но дверь на той стороне оказалась заколочена. Он побежал дальше, к третьей стене – и опять увидел забитое окно. Остался один вариант. Он заглянул за угол и немедленно обнаружил вход. Схватившись за ручку двери, Колин убедился, что она заперта. Опять раздался крик Серены.