– Ох, я не знаю. – Я не собираюсь рассказывать его сестре о наших проблемах.

– Наверняка, он с Уэсли поехал на репетицию. Там и поест. Сегодня заключительный концерт, и он обязан быть в форме. – Она отдает ключ-карту девушке и показывает на выход. – Мы можем поехать к ним, если хочешь, или сначала поесть.

– Я бы для начала позавтракала, а потом я должна вернуться в номер и доделать домашнее задание, а затем я сама поеду к ним. – Улыбаюсь ей.

Мы находим тихое кафе на этой улице. Оно напоминает итальянские ресторанчики у нас в городе. Я намеренно делаю вид, что увлечена местом, дабы не нарваться на вопросы Эш. На самом деле, место очень приятное. Все в белых тонах, много цветов в газонах, хотя, что я могу знать об Италии. В общем, здесь красиво.

– И долго ты будешь рассматривать эту клумбу? – Эштон стучит ногтем по столу, привлекая мое внимание.

– Тут очень здорово, и мы вроде ждем заказ. – Решаюсь отвлечь ее от разговора. – Почему Уэст не хотел брать тебя в тур?

Она мнется, и я вижу, что не хочет мне рассказывать.

Официант приносит нам заказ и ставит перед ней имбирный чай. Я же заказала равиоли на завтрак. Я могу объяснить это тем, что мы 10 часов тряслись в машине и потом я не могла есть, потому что переживала.

– Имбирь? Интересный выбор, – говорю ей, когда она бледнеет и быстро начинает пить. – Что собой? Ты бледная какая-то. Отравилась чем-то?

Она упорно молчит. Я пожимаю плечами и мычу от удовольствия, насколько мне вкусно. Смакую каждый кусочек. Эштон соскакивает из-за стола и бежит в уборную.

Я доедаю свой завтрак чемпиона и беру кружку чая. Отпиваю глоток, когда приходит Эштон. На ее бороде замечаю какое-то пятно.

– У тебя что-то на лице. – Протягиваю ей салфетку. – Возьми, вытри.

И тут механизм в моей голове начинает усиленно работать. Уэсли категорически против ее поездки на самолете, и не испытывал радости от того, что она села за руль. К тому же он звонил ей бесконечно и что-то говорил. Просил беречь себя, ни в коем случае не пить кофе и не гнать по шоссе.

– Ты беременна! – восклицаю я.

Все рядом сидящие поворачивают на нас головы, и Эштон прячется за меню.

– Ты не могла бы так не орать? Такое впечатление, что Тайлер заразен. – Она смотрит на меня, и на ее глазах наворачиваются слезы.

– Какой срок? – спрашиваю я.

– 7 недель. – Она кладет обе руки на свой плоский живот в защитном инстинкте. – Только не говори мне, как это ужасно.

– Я и не собираюсь. Вы еще не обрадовали дядюшку такой новостью? – Она отрицательно качает головой. – Значит, пришло самое время. Думаю, для него это будет новый виток. К черту домашнее задание.

На самом деле я думаю, это отвлечет его от проблемы, и он перестанет вести себя со мной как придурок. По крайней мере, у меня есть надежда.

Расплатившись, мы едем на стадион, где будет проходить выступление, и нас сразу провожают в зону, друзей и родственников. Два огромных амбала проверяют наши документы и сумки. На шее у нас висят пропуска, и я очень рада вживую увидеть выступление Тайлера.

Прохожу в зону, где собираются участники, и вижу, как Тайлер обнимает Уэсли. Он явно его поздравляет. Ну, это меняет дело.

– Привет, малыш. – Обнимаю его сзади и целую в щеку. – Как настрой?

Тайлер улыбается и показывает на Уэсли.

– Я скоро стану дядей. Малыш, представь, как это здорово. Мы будем возиться с мелким и таскать его по выступлениям. – Смеется он.

– Да уж, та еще перспектива. – Он отводит меня в сторону и наклоняется для того, чтобы сказать на ухо.

– Мне очень стыдно за свое поведение сегодня. Прости меня. Я безмерно рад, что у меня есть ты. – Водит руками по моим плечам. – Я повел себя, как козел.

– Это не самое твое худшее поведение, – говорю ему. – Я готова тебя простить, если ты мне покажешь твою кабинку за кулисами.

Он поспешно ведет меня между диванами и запирает нас в маленькой комнате.

– Хочешь пошалить? Я всегда готов. – Он обхватывает мои бедра и прижимает к стене. Я чувствую знакомый полет и пошлые мысли.

– Возьми меня, Тайлер, – стону ему в ухо. И он делает все так, чтобы я взлетела до небес.

Глава 19

Тайлер

Меня все раздражает. Кейт уже час щелкает каналы, она не может сконцентрироваться на одном. Я же ощущаю каждый щелчок в моей голове. Нервно дергаюсь и скидываю ее голову с плеча. Поднимаюсь и иду на кухню.

– Ты куда? – спрашивает она.

– Мне что, отчет тебе дать о каждом своем шаге? – огрызаюсь я.

– Да… Нет… Ну… – мычит она, я хлопаю дверью и выхожу.

В гостиной я слышу голоса. Наверняка Эштон и Уэсли притащили кого-то в дом. Потираю устало виски. Безумно болит голова. До усрачки просто.

– И тут мы выходим на сцену и БАМ! – орет Уэсли и стучит барабанными палочками по столу.

Ребята сидят вокруг стола и шумно кричат, свистят, хлопают. Какого черта тут творится?! Они меня убить хотят.

– Какого хера вы орете? – взрываюсь я.

– Эй бро, здорово! – Я даже не знаю, кто эти люди. Меня шатает от усталости и слабости. Опираюсь об косяк.

– И вам того же. – Скриплю зубами. – Вы не могли бы убраться отсюда к чертовой матери. Где-нибудь в другом месте стучите палочками, орите, да хоть бошки себе сверните, мне плевать. Просто съ*битесь куда-нибудь.

Парни останавливаются на пол пути и оборачиваются, чтобы посмотреть на ошарашенных Уэсли и Эштон.

– Что? – Смотрю на мою сестру. – Ты ведь ждешь ребенка!

Замечаю на столе бутылки из под пива.

– Ты совсем больная? Кого ты родишь, дура? – Подхожу к столу и скидываю на пол все бутылки. Некоторые только начаты, пиво льется на пол. А мне насрать.

Эштон вскакивает со стула и ее глаза пылают от гнева.

– Я не пила, придурок. Совсем больной! Что ты творишь? – Уэсли обнимает ее за плечи.

– Тайлер, следи за своим языком. – Уэс делает шаг вперед. – Я не буду стоять в стороне, если ты будешь обижать Эштон.

– Ты что, бл*дь, защитник? Если я вчера ничего тебе не сказал, это не значит, что я рад тому, что ты трахаешь мою сестру. – Головная боль усиливается, и уже совсем не контролирую себя. – Ты, мудак, даже не побежал за кольцом! Я не говорю уже о нашей матери, которая наверняка будет шоке от новости, что ее дочь беременна от моего придурка-друга, который не соизволил сделать ее дочери предложение. Вы как жить собрались? А? Она будет рожать, как мать-одиночка? Или ты будешь приходящим папой? Когда тебе удобно?

– Тайлер, закрой свою пасть. Я тебе последний раз говорю, – рычит Уэсли.

– И что ты мне сделаешь? – Иду к нему и отталкиваю от Эштон. Если я ему сейчас вмажу, она обязательно попадет под кулак. – Ты, козлина, обязан нести ответственность за ребенка! Если ты знал, что она в положении, тогда какого хрена ты сидишь и пьешь пиво! А ты… – Я поворачиваюсь к Эштон. – Гондоны лежат в большой упаковке слева от тебя в тумбочке! Надо было просто протянуть руку! Как ты закончишь учебу?! Как ты маме в глаза будешь смотреть, когда этот дебил тебя кинет? Маме отдашь ребенка?

Уэсли толкает меня, и я падаю задницей прямо в кресло. Подскакивает ко мне и хватает за воротник футболки.

– Еще слово, придурок, и я тебя убью. Скажи спасибо Кейт за то, что тебе сделают операцию, ясно?! И скажи спасибо, что я тебе не вмазал прямо сейчас, потому что ты сдохнешь, и твоя сестра мне никогда это не простит.

– Какого хера ты сейчас сказал? Мне все оплачивают. – Чувствую слабость, у меня просто нет сил оттолкнуть его.

– То, что именно она рыдала на груди у Стена. Она просила его потом вычесть все с нас. Умоляла, – шипит он.

Медленно до меня доходит весь смысл ситуации. Я гребанное ничтожество опять прячусь за ее юбкой. Я долбанная тряпка и слабак. Она не верит в меня.

– Забирай Эш и долбанную Кейт, и валите из этого дома! – рычу я. Отмахиваюсь от его руки и встаю на моментально слабеющие ноги. – Я сказал, собирайте шмотки и валите на х*й отсюда. Все! – Хватаю ножку от стола и опрокидываю его. – Пошли все! Пошли все!

– Тайлер, – едва слышно произносит Кейт, – эй, успокойся.

Краем глаза вижу, как Уэсли уходит, видимо за Эштон, зло смотрит на меня и показывает фак.

– Я сейчас все приберу. Ты должен лечь и полежать. – Она обходит меня, гордо выпрямившись.

– Я сказал, иди на хер отсюда вместе с этими идиотами.

Она не обращает внимание на мои слова и спокойно собирает бутылки, уходит в сторону кухни.

– Ты меня слышишь?! – ору я. – Собирай шмотки и вали отсюда!

Она возвращается, и не единый мускул на ее лице не двигается. Она становится на колени и осторожно собирает осколки бутылок в ведро.

Хватаюсь за голову и издаю рык злобного животного.

– Ты меня бесишь! Я не хочу больше тебя! Твои услуги никчемной любовницы. Ты не нужна мне, ты понимаешь? Меня тошнит от того, что ты постоянно рядом. Что ты ноешь надо мной! Ты бесишь меня этим детским выражением лица, – ору на нее.

Ноль реакции, она уносит все в кухню и возвращается назад с тряпкой в руках.

Мимо меня проходят Эштон и Уэсли с сумкой в руках.

– Наслаждайся, мудак, мы уходим. – Скалится Эштон.

– Иди, иди. Только не забудь маме сообщить, что она скоро станет бабушкой. И отец ребенка не дает тебе никаких гарантий, – ору ей вслед.

– Урод, – говорит Уэсли и захлопывает за собою дверь.

– А ты долго еще будешь тут стоять на коленях? Я тебя не собираюсь трахать! – Хотя я не прочь, чтобы ты мне помогла. – Расстегиваю ширинку, как бы намекая, что она может для меня сделать.

Глаза давит от адской боли. Мне кажется, вот-вот они вылезут из орбит. Пытаюсь встать и падаю назад в кресло.

– Бл*дь, как я все это ненавижу, – выдыхаю я.

Вновь пытаюсь встать и падаю с кресла на колени.

– Кейт, я прошу тебя, уйди отсюда. Уходи. Оставь меня в покое. – Меня рвет на пол. И я чувствую ее заботливые руки на своих плечах. Она гладит меня между лопаток и подставляет что-то, пока я блюю. Из меня выходит вся желчь. От боли зажмуриваю глаза и стону. Мне невыносимо, что она видит меня в таком состоянии. Я знаю, что сорвался на всех них, но не могу сдерживать это гребанное гадство.