— Папа…
— …Чтобы взвалить на себя такое жизненное бремя, надо иметь мужество или просто быть глупенькой девочкой!
Мистер Блейк смеется. Я тоже смеюсь. А Фрэнк не смеется, почему-то не разделяя этого мнения.
— Спасибо, — говорит он.
— Кстати, относительно жизненного бремени, — продолжает мистер Блейк. — У меня для вас есть еще одно.
— В самой деле?
Фрэнк под столом сжимает мне руку, очевидно зная, что сейчас последует.
— Мы сейчас производим некоторые изменения в магазине. Большие изменения, — он тушит сигару. — Универсальные магазины вступают в новую эру. Покупатели ожидают от нас большего, и если мы им этого не дадим, то потеряем их. Они пойдут в бутики или станут делать покупки по Интернету. Они теперь хотят не просто покупать товары, но и консультироваться. Это связано с повышением роли персонализации. И вот здесь вы сможете кое-что сделать.
— Правда?
— Да, Фейт, это так. Мы сейчас переоборудуем весь первый этаж. Вместо того чтобы разделять прилавки разных компаний, мы внедрим — какое же они используют для этого слово? — холистический[6] подход.
— Понимаю, — говорю я, не имея ни малейшего представления о том, что он говорит.
— «Небесная красота» — вот название, которое мы выбрали. Весь этаж будет посвящен уходу за лицом и телом и косметике. Там будут специальные бары, где покупательницам будут придавать тот или оной облик, «клиника для ногтей» (что бы это значило?), консультанты по нанесению косметики, зона оздоровления и похудения, секции ухода за кожей. И ни один из отделов не будет разделен на прилавки фирм. Потому что, хотя мы все еще продаем изделия, в конечном итоге мы осуществляем продажу услуг. Короче говоря, мы продаем небесную красоту.
— Понимаю.
— И это самое решительное изменение, которое мы когда-либо проводили. Настолько решительное, что мы еще не успели провести исследование рынка. Вы же знаете, что такое исследование рынка, не так ли?
— Хм, да, — говорю я, вспоминая, как важно произносил эти слова Эдам.
— На самом деле это чушь собачья, — говорит он, зажигая вторую сигару и явно садясь на своего любимого конька. — Помните, что Генри Форд сказал о первом автомобиле, самом первом выпущенном автомобиле? Он сказал: «Если бы мы спрашивали покупателей, они потребовали бы просто лошадь порезвее». Надо идти на риск…
— Я понимаю… — говорю я.
— Папа… — вступает Фрэнк, перед тем как сделать глоток минеральной воды. — Может быть, лучше просто сказать ей?
— Да, — соглашается мистер Блейк. — Да. Совершенно верно, — он откидывается на спинку стула. Приходит официант, готовый принять у нас заказ, но мистер Блейк отсылает его обратно, махнув рукой. Потом поворачивается ко мне и говорит: — Фейт, я хочу, чтобы вы вернулись и работали у нас.
— Это было бы замечательно, — говорю я. — Спасибо.
— Но я хочу, чтобы вы вернулись в новой роли.
— В новой роли? — О Боже мой, он хочет предложить мне место консультанта по косметике.
— Да, — продолжает он. — Я хочу, чтобы вы ста ли управляющей в «Небесной красоте». Ответственной за весь первый этаж.
У меня, наверное, что-то со слухом. Могу поклясться, что он только что предложил мне стать менеджером всего первого этажа.
— Но… я… я ведь просто продавщица косметики.
— Нет, Фейт. Вы не просто продавщица косметики. Вы — лучшая продавщица косметики, которая у нас когда-либо работала.
Слышать это страшно приятно — секунду. Но потом…
Я начинаю чувствовать, что что-то в этом не то. Я хочу сказать, что это благородный жест, проявление глубокой благодарности за спасение жизни Фрэнка. Но нельзя же отрицать, что больше-то за этим ничего не стоит. Это не из-за моих профессиональных достоинств. Такого не может быть. Не Лорейн же в самом деле дала мне положительную характеристику.
Вероятно, эти сомнения отражаются на моем лице, потому что мистер Блейк протестующе поднимает руку.
— Я знаю, о чем вы думаете, — говорит он. — Вы думаете, что это из-за Фрэнка. Вознаграждение за то, что вы вытянули его из этой черной дыры. И я бы солгал, если бы сказал, что это не повлияло на мое решение. Фрэнк рассказал мне все. Как вы его нашли, как без всякой подготовки делали все, что могли, как всю ночь ждали в больнице, чтобы удостовериться, что с ним все в порядке. И вот перед нами портрет девушки, способной претворить в жизнь задачу, которую она ставит перед собой. Нет даже особой необходимости упоминать об этих курсах по менеджменту в Пик Дистрикт, учиться на которых можно было, только уехав из дома.
— Спасибо, — говорю я, все еще испытывая некоторую неловкость.
— Вы что, в самом деле считаете, что я беру вас на это место только по этой причине?
Я отпиваю вино и смотрю на Фрэнка.
— Я не знаю.
— Я деловой человек, Фейт, — говорит мистер Блейк, и изо рта у него вырывается облачко дыма. — Я принимаю решения, исходя исключительно из интересов дела.
— Поверь мне, — обращается ко мне Фрэнк, вероятно припомнив что-то об отце из своего детства, — это так.
— Дело в том, — говорит мистер Блейк, — что мы уже давно присматривались к вам. Но в какой-то мере ваши подозрения имеют под собой основания. Я и в самом деле хочу взять вас на работу, потому что это в интересах моей семьи и еще потому, что один из членов моей семьи очень высокого мнения о вас.
Я смотрю на Фрэнка.
— Да, я понимаю, но…
— О, это не Фрэнк, — говорит мистер Блейк. — Придет день, и, я уверен, он станет хорошим бизнесменом, но сейчас он слишком занят разглядыванием звезд, или других планет, или чего-то еще в том же духе, что ему так нравится изучать.
— Альтернативных вселенных, — говорит Фрэнк, просматривая меню.
— Я вас не совсем понимаю, — говорю я.
На лице мистера Блейка появляется добрая улыбка.
— Это моя мама, — говорит он.
— Ваша мама?
— Бабушка Фрэнка.
Я с бешеной скоростью перебираю в голове всех в поисках миссис Блейк.
— И все-таки я не понимаю…
— Вы знаете ее как Джозефин.
— Я…
— Или Джози.
Джози! Та милая старушка, которой я накладывала косметику. Та, что протирает лицо розовой водой, до которой Лорейн никогда не снисходила. Та, что обычно говорила мне, что у меня все будет хорошо.
— Она всегда говорила мне, что вы лучшая на этаже, — продолжает мистер Блейк. — Гораздо более внимательны, чем любой из управляющих. Видите ли, она всегда помогала мне в магазине таким образом. Тридцать лет каждую субботу она приходила туда и ни разу никому не назвала свою фамилию. Она мой секретный агент.
Я теряю дар речи. Маленькая старушка Джози — его секретный агент, проверяющий магазин на протяжении тридцати лет.
Я смотрю на Фрэнка, наслаждающегося моей реакцией. Да, ошарашили. Он наливает мне еще немного вина.
— Просто не знаю, что сказать.
— Вам ничего не нужно говорить, — отвечает мистер Блейк.
Но в душе у меня уже поют ангелы. Это все на самом деле. Все это происходит в действительности. Правда вдруг становится гораздо более впечатляющей, чем любая ложь, которую я когда-либо говорила маме.
Мистер Блейк поднимается.
— Я отойду на минутку в мужскую комнату, — говорит он.
Когда мы остаемся одни, Фрэнк поворачивается ко мне и говорит:
— Так что ты об этом думаешь?
— Я думаю… Я думаю, что я не единственная, у которой были секреты.
— Эй, — возражает он, отражая мои слова выставленной вперед ладонью. — Я никому не врал. А ты приписывала себе то, чего не было на самом деле. И к тому же что я должен был сказать? «Знаешь, мой отец — миллионер»?
Я улыбаюсь.
— Просто не верится.
— Понимаю, вероятно, слишком много всего, чтобы сразу переварить, но, согласись, это не так уж плохо. Если захочешь, эта работа твоя. И ты с ней отлично справишься, ты это прекрасно знаешь. Для тебя это будет возможность делать то, что ты любишь, и давать людям лучшее из того, что они могут получить. Ведь ты для этого создана.
— Ой, перестань, — говорю я. — Слишком уж приторно.
— Какая разница, — говорит он. — Я ведь люблю тебя, Фейт Уишарт.
Я закусываю губу:
— Я тоже тебя люблю.
Мистер Блейк возвращается к нам за столик.
— Так вот, — говорит он, — естественно, ваш оклад будет соответствовать уровню ответственности, и мне еще надо просмотреть, что конкретно будет входить в ваши обязанности. Я хочу быть уверенным, что и в магазине вы будете находиться соответственно объему работы, делая максимум того, на что способны, — он делает эффектную паузу и пристально смотрит на меня. — Вам следует хорошенько подумать.
Он что, сумасшедший?
— Я уже подумала, — говорю я, не теряя ни секунды. — Я с огромным удовольствием примусь за дело.
Мистер Блейк тушит сигару в пепельнице и хлопает в ладоши.
— Замечательно, — говорит он с восторгом, немного театральным. — А теперь давайте-ка закажем что-нибудь поесть.
99
Когда мы возвращаемся ко мне в квартиру, я все еще бормочу: «Просто не верится». И в спальне я говорю Фрэнку:
— Правда, не верится.
— Наверное, мне надо было предупредить тебя.
— Да, — говорю я, выдавливая на ватку крем для снятия косметики. — Наверное.
— Дай-ка мне, — говорит Фрэнк, — дай я попробую, — он берет у меня ватку и начинает нежно стирать с моего лица косметику.
— Ого, — говорю я, — ты прирожденный косметолог.
Стерев крем-основу с моего лба, он легонько целует меня в бровь. Потом добавляет еще немного очищающего крема и принимается за мои щеки. Он молчит, полностью поглощенный своим делом.
Мне, вероятно, следует позвонить маме. Рассказать ей новости. Но нет, это может подождать до утра. Все может подождать до утра.
"Выдумщица" отзывы
Отзывы читателей о книге "Выдумщица". Читайте комментарии и мнения людей о произведении.
Понравилась книга? Поделитесь впечатлениями - оставьте Ваш отзыв и расскажите о книге "Выдумщица" друзьям в соцсетях.