Продолжая раскладывать приборы, Энджи прошла вдоль стола дальше. Лорен неожиданно показалось, что их разделяет огромное расстояние.

— Ты кого хочешь, мальчика или девочку?

Энджи замерла с ножами в руке. У нее возникло ощущение, что время остановилось, а гомон, доносившийся из гостиной, зазвучал приглушенно, словно сквозь вату.

— Не знаю, — наконец ответила она. — Главное, чтобы ребенок был здоров.

— Тот консультант, к которому ты отправила меня, она сказала, что я не должна бояться задавать тебе вопросы. Она сказала, что мы с тобой должны быть полностью откровенны.

— Ты можешь говорить со мной о чем угодно. Ты и без консультанта знаешь это.

— Тот план усыновления, что мы составили… — Лорен решилась задать вопрос, который мучил ее всю ночь, но у нее все же не хватило духу договорить.

— И?

Лорен нервно сглотнула.

— Ты выполнишь его? Будешь посылать мне письма и фотографии?

— Ах, детка, конечно, буду.

Это «детка», произнесенное с величайшей нежностью, отняло у Лорен остатки самоконтроля, она уже не могла удерживать внутри то, что волновало ее.

— Ты забудешь меня.

Энджи помрачнела, в ее глазах заблестели слезы. Она подошла к Лорен и, обняв ее, с горячностью произнесла:

— Никогда!

Лорен отстранилась первой. Объятие не утешило ее, напротив, она почувствовала себя еще более одинокой. Она прижала руку к животу и ощутила шевеление ребенка. Она уже собиралась предложить Энджи сделать то же самое, но тут в комнату вошел Дэвид.

Ее грусть улетучилась в ту же секунду. Она не останется одна после того, как отдаст ребенка. У нее будет Дэвид.

— Ты потрясающе выглядишь, — сказал он и поздоровался с Энджи.

Лорен радостно улыбнулась, хотя и не поверила его словам.

— Я кажусь себе огромной, как дом.

Дэвид рассмеялся:

— Я люблю дома. Между прочим, я подумываю о карьере архитектора.

— Ах, хитрюга, что же ты раньше молчал?!

Дэвид обнял ее за плечи, и они отправились на кухню за блюдами. По дороге он рассказал ей все школьные сплетни. К тому моменту, когда Мария пригласила всех на задний двор, где была поставлена арендованная белая беседка, украшенная шелковыми розочками, у Лорен заметно улучшилось настроение, и она от души смеялась.

В беседке стояли Конлан — на нем были черные джинсы и черный пуловер — и отец О’Хэлиан в сутане.

Под звуки песни Нэта Кинга Коула «Незабываемая» Энджи шла по мощеной дорожке. На ней был белый пуловер рельефной вязки и белая легкая юбка, ветер развевал ее длинные темные волосы. В руках она держала одну белую розу.

Лорен с восторгом смотрела на нее. Энджи, поравнявшись с девочкой, нежно улыбнулась ей. Их взгляды встретились, и Лорен мысленно произнесла: «Я тоже тебя люблю».

Это безумие…

Энджи протянула Лорен розу и двинулась дальше.

Лорен смотрела на розу и не верила своим глазам. Надо же, даже сейчас Энджи думает о ней!

— Видишь, как тебе повезло, — прошептала она малышу, поглаживая живот. — Она будет твоей мамой.

И вдруг ей нестерпимо захотелось разрыдаться.

30

Мария твердо решила, что Энджи нужно научиться готовить. Было утро понедельника, когда она заявилась к дочери с большой картонной коробкой, полной продуктов. Никакие возражения не остановили ее.

— Ты снова стала замужней женщиной. Ты должна вкусно кормить своего мужа.

Стоявшая в дверях Лорен тщетно сдерживала смех — уж больно забавно звучали протесты Энджи.

— Над чем ты смеешься? — грозно осведомилась Мария, уперев руки в бока. — Ты тоже будешь учиться. Вы, обе, идите переодевайтесь. Чтобы через десять минут были здесь.

Лорен побежала наверх, сняла фланелевую ночную сорочку и надела черные легинсы и футболку с эмблемой «Бульдогов» школы «Фиркрест». Когда она спустилась вниз, Мария внимательно оглядела ее с ног до головы. Лорен покорно ждала, когда осмотр закончится, и робко улыбалась.

— Что мне делать? — наконец спросила она.

Мария подошла к ней и, качая головой, цокнула языком.

— Тебе не по возрасту такие грустные глаза. Ты слишком юна, — с сожалением проговорила она.

Лорен не нашлась что на это ответить.

Мария достала из коробки фартук и подала его Лорен.

— Надевай.

Лорен выполнила указание.

— А теперь иди сюда.

Мария принялась выкладывать продукты на стол. Когда на кухню пришла Энджи, одетая в джинсы и футболку, на разделочном столе высилась гора муки и стояла металлическая миска с яйцами.

— Паста, — уныло заключила Энджи.

В течение следующего часа они работали бок о бок. Мария учила их, как сначала надо в горке муки проделать углубление, разбить туда яйца, затем осторожно замесить тесто, но так, чтобы оно не было слишком крутым. Пока Лорен училась раскатывать тесто в тонкие листы, Энджи сходила в гостиную и включила музыку.

— Так будет веселее, — сказала она, танцующим шагом вернувшись обратно на кухню.

Мария подала Лорен специальный круглый нож:

— А теперь нарежь тесто на полоски дюйма два шириной.

Лорен нахмурилась:

— Я могу все испортить, пусть Энджи попробует.

Энджи рассмеялась:

— Ага, как будто я не испорчу.

Мария ласково потрепала Лорен по щеке.

— А знаешь, что будет, если ты ошибешься?

— Что?

— Ты соберешь тесто в комок, раскатаешь его и еще раз попробуешь.

Лорен взяла нож и принялась резать тесто. Она делала это с величайшей тщательностью, словно проводила опасный эксперимент.

— Видишь, Энджела? — сказала Мария. — У твоей девочки талант.

«У твоей девочки».

Весь оставшийся день эти слова звучали в ушах Лорен и грели ей душу. Пока они втроем начиняли тортеллини мясом и защипывали их, а потом готовили пасту, она часто весело смеялась, просто так, без причины. И когда урок кулинарии подошел к концу, Лорен даже расстроилась.

— Ну а теперь мне пора идти, — сказала Мария. — Меня призывает к себе мой сад. Меня ждут посадки.

Энджи вздохнула с облегчением:

— Слава богу! — Она подмигнула Лорен. — Думаю, я обойдусь остатками ресторанных блюд.

— Когда-нибудь, Энджела, ты очень пожалеешь о том, что не воспользовалась моим советом, — недовольно фыркнула Мария.

Энджи крепко обняла мать.

— Я шучу, мама. Я ценю твою заботу. Завтра я достану кулинарную книгу и попробую сама что-нибудь приготовить. Ты довольна?

— Да.

Мария обняла обеих, попрощалась с ними и ушла. Лорен встала к раковине и принялась мыть посуду, а Энджи вытирала ее. За долгие месяцы совместной жизни они хорошо приноровились друг к другу и сейчас работали споро и быстро.

Когда с посудой было покончено, Энджи сказала:

— Мне нужно съездить в «Помоги соседу». У меня встреча с директором. Кампания с верхней одеждой прошла очень успешно, и мы с ней обдумываем новое мероприятие.

— Возвращайся поскорее, — сказала ей Лорен.

Энджи быстро поднялась наверх, потом спустилась. Лорен услышала, как за ней захлопнулась дверь дома и как заурчал двигатель машины. Она подошла к окну и посмотрела вслед удаляющимся огням. Позади нее музыкальный центр переключился на следующий диск, и из динамиков зазвучала «Детка, мы рождены, чтобы бежать…» Брюса Спрингстина.

Детка, мы рождены, чтобы бежать…

Лорен резко повернулась, подбежала к проигрывателю и в сердцах нажала на кнопку «стоп». В комнате вдруг стало тихо, причем настолько, что ей показалось, будто она слышит, как Конлан наверху стучит по клавиатуре компьютера, хотя на самом деле она не могла это слышать. Она попыталась прогнать воспоминания о своей матери, но безуспешно.

— А я думал, что твоим сверстникам Брюс нравится, — сказал Конлан, спускаясь по лестнице.

Лорен медленно повернулась к нему:

— Здравствуй.

За то время, что прошло со свадьбы, Лорен старалась держаться от него на расстоянии, но это было нелегко, так как они жили в одном доме. Она чувствовала, что Конлан не спешит подпускать ее поближе, а старается сохранять дистанцию.

— Энджи поехала в город, — сказала она, вопросительно глядя на него и нервно сцепив руки. — Она скоро вернется.

— Я знаю.

Естественно, знает, как же иначе, ведь Энджи наверняка предупредила своего мужа. Лорен поняла, что ляпнула глупость.

Конлан пересек комнату и подошел к ней поближе.

— Ты почему-то всегда нервничаешь в моем присутствии.

— А ты — в моем.

Он улыбнулся:

— Верно сказано. Я просто переживаю за Энджи, вот и все. Она бывает такой хрупкой. Она идет на поводу у своего сердца.

— И ты думаешь, что я причиню ей боль.

— Ну, не намеренно.

Лорен не знала, что сказать на это, поэтому просто сменила тему:

— А ты хочешь быть отцом?

Что-то промелькнуло в его глазах, и она пожалела, что задала свой вопрос.

— Да.

Они молча смотрели друг на друга. Лорен видела, что Конлан пытается улыбнуться, и это сразу же изменило ее отношение к нему, сблизило их, что ли. Она помнила, какое страшное разочарование пришлось ему пережить.

— Я, видишь ли, не такая, как та девочка.

— Знаю. — Конлан отступил на несколько шагов, как будто хотел увеличить расстояние между ними, и сел на диван.

Лорен тоже села, но не рядом с ним, а напротив, на журнальный столик.

— Какой отец из тебя получится?

Этот вопрос, судя по его реакции, ошеломил Конлана. Он вздрогнул, опустил взгляд на свои руки. Ему потребовалось немало времени, чтобы найти ответ, а когда он заговорил, голос его звучал мягко.

— Наверное, я был бы внимательным отцом, заботливым, я бы ничего не пропускал — ни матч, ни школьный спектакль, ни визит к зубному. — Он поднял голову. — Я водил бы его или ее в парк, к океану, в кино.