И вот сейчас ее везли в тонированной машине в обиталище всесильного Тигра. Ее провели в кабинет, хозяин жестом пригласил сесть. Кира подчинилась. Дела всесильного ещё не были окончены, и он пока не обращал на нее внимание. Холодкова наблюдала за ним, кличка тигр ему подходила, крупный и опасный хищник, даже дорогой костюм и великосветский лоск не могли спрятать эту животную мощь. И сейчас ей предстоит договориться с этим хищником. Тигр освободился, и теперь была ее очередь на растерзание.

— Простите, Кира Алексеевна, дела, дела.

— Я это прекрасно понимаю, Тибор Авдеевич

— Просто Тибор. Что-нибудь выпьете? Чай, кофе?

— С удовольствием, кофе, Тибор.

Тигр нажал кнопку и через минуту вошел помощник с подносом. Перед ней поставили чашку с кофе, две трети сливок и одна часть кофе, о ней собирали информацию. Кира слегка кивнула, оценив затраченные усилия и качество собранных сведений.

— И что Вас привело ко мне?

— Дела.

— Мы с вами нигде не пересекались. Общих дел у нас нет. Я обычно не встречаюсь с людьми, не сообщающими о цели встречи.

— Но мне не отказали.

— Я кое-чем обязан Лешему.

«А ещё мне интересно, что ты хочешь. А мне редко бывает интересно».

Кира допила кофе и чуть ближе придвинулась к Тигру.

— Я хочу вам предложить Империю Евсеева.

— Заманчиво, но маловероятно.

— Это с какой стороны посмотреть.

— С любой.

— Через некоторое время Евсеева арестуют за покушение или за совершение особо тяжкого преступления, задержат на месте преступления. И вы, и я прекрасно знаем, что он многих достал, там, в поднебесной, но второго Ходорковского они не хотят, а избавиться от Евсеева мечтают. Есть реальный шанс его смять. Вы же знаете, как это делается, человек просто лишается поддержки и всем плевать, что с ним будет, никто никакой помощи ему оказать не может, да и не хочет. А мне это и нужно, чтобы он сел и не мог ничего сделать из мест не столь отдаленных.

— Откуда такая уверенность, что его возьмут с поличным?

— Возьмут, это моя забота. Просто ему очень скоро захочется меня убить, собственноручно.

— И даже если у вас не будет поддержки…

— Я все равно закончу партию. Только тогда будет переполох, дележка и несколько трупов во главе с моим.

— Почему вы предлагаете это мне?

— Потому что вы единственный, кто оставит меня в живых.

— Почему вы так уверены в этом?

— Не только вы собираете информацию.

— Да, я и забыл, что это ваша работа, вас этому учили. Детали вашего плана я не узнаю?

— Нет, чем меньше людей вовлечено, тем надежней. У вас есть месяц для принятия решения.

— Через неделю вы получите ответ. Вам нужна охрана?

— Я ещё не начала действовать и сейчас я в безопасности, а когда начну, оковы мне не нужны. Но за моей семьей надо присмотреть.

— Хорошо. Переходите ко мне. Из нас получатся хорошие союзники.

— Союзники? Вы уверены?

— Умных врагов тоже приятно иметь.

— Врагов иметь очень приятно, главное чтобы ты их, а не они тебя.

— Через неделю я с вами свяжусь.

— Договорились. До встречи.

Аудиенция была окончена, Холодкову отвезли домой. Встреча прошла лучше, чем думала Кира, и результат уже был известен, Тигр только сообщит заинтересованным лицам о предстоящих изменениях, получить их согласие на дележ и оговорит проценты. А ей предстояло начать партию.

Кира быстро набрала номер, пришлось потратить время на розыск, через Лешего добывать она его не стала.

— Ефим Евсеевич, добрый вечер.

— Кто это?

— Холодкова Кира Алексеевна.

— Откуда у Вас этот номер?

— Неважно откуда он у меня, главное, что он есть. И у меня есть то, что Вас интересует.

— Меня ничего не интересует.

— Даже странный потрепанный пейзаж из глухого села где-то под Иркутском?

— Картина у Вас?

— У меня. Ваши люди подпортили мне шкурку. Придется оплатить вред. Миллион меня вполне устроит, я женщина европейская, их валюта меня и порадует.

— А не много ли?

— Не много. Даю Вам сутки на размышление.

Холодкова нажала отбой. Что ж теперь надо подготовить место для спектакля.


Леший уже несколько часов ходил из угла в угол и никак не мог успокоиться, он знал, что Кира в опасности, он это чувствовал. Он знал, что партия уже начата и скоро будет финал. Но он не знал, кто заказчик и что собирается делать Кира… и он не знал где Кира.


Саврасов вот уже несколько часов безуспешно пытался найти Киру, утром Роман сообщил, что все эти месяцы они следили не за Кирой, что он специально с ней столкнулся, и это оказалась не она. Все жучки и маячки были бесполезны. Ее не было. И он не знал где она может быть. Но от точно знал что она собирается делать. И это было опасно. И что действовать она собирается сегодня…


Кира стояла и смотрела на своего обидчика, вот они и встретились лицом к лицу. У нее осталось всего несколько вопросов, на которые она хотела получить ответы. «Евсеев Ефим Евсеевич, владелец фабрик, газет, пароходов, собственной персоной и с пакетом денег, на сумку разоряться не стал».

— Добрый вечер, Ефим Евсеевич. Прекрасный вечер, и пустырь располагает к прогулкам.

— Добрый, Кирочка, добрый. Вы же сами настояли на личной встрече, чтобы деньги принес я, и место выбрали сами. Где картина?

— А где деньги?


Он кинул к ее ногам пакет, Холодкова присела и достала несколько пачек евро.

— Будем считать, что компенсацию за моральный и физический ущерб я получила.

— Где картина?

— Не спешите. У меня есть вопросы, и вы на них ответите, тогда и картину свою получите.

«Ответить-то отвечу, почему бы и нет. Последнее желание вещь святая. А мне ещё говорили, что ты умная. Жадность мой любимый порок, он и умных губит. Миллион евро и весь твой ум ушел».

Он смотрел на красную точку на ее лбу и решил немного поиграть по ее правилам.

— Что хотите узнать? Что такого особенно в этой картине?

— Слушать печальную историю про мальчика Фиму из неблагополучной семьи, отец которого пил и бил мать, а мать тоже попивала и била, но уже сына, и единственная радостью для которого была возможность сбежать к бабке-гардеробщице, и сидя в директорском кресле любоваться этой мазней и строить планы на захват мира? Нет уж, увольте, это я и так знаю.

— Я иногда сентиментален, воспоминания о детстве, о родных местах.

— Какая сентиментальность, Фима, боже мой, вы об чем, дорогой. Просто крышу снесло давно и тормоза отказали от вседозволенности — все можно купить, сломать, украсть, а несговорчивых убрать.

— Я же предлагал музею ее выкупить.

— Мог бы любуясь мазней и фамилию автора посмотреть, отец директора рисовал, перед войной, поэтому и не продала. Что ж ты такой великий, а информацию нормально собирать и не научился. Не согласилась, и тогда заказал подделку, а бедного художника зачем было убивать? Кто бы ему, алкашу, поверил. Лишние действия. Никто подмены даже и не заметил и не доказал бы, это не Ге, Шишкин или Саврасов.

— Не люблю алкашей. Очистил землю от ненужного. Ты же и сама знаешь, как у нас работают менты.

— Хватают за мелочевку, а потом уже крупное вешают.

— Ага, поэтому мелочевки быть не должно, уж прости, но и ты мелкая рыбка. Шикарная страна — воруешь миллиардами не сажают, убиваешь десятками — не сажают, украл телефон — срок.

— А почему решил, что картина у меня, прекрасно же знаешь, что не работаю по России и картинами не занимаюсь?

— А что ж ты в Иркутск полетела?

— Так ты с перепугу что ль ко мне мальчиков направил? Так я всего лишь к Байкалу, полюбоваться народным достоянием полетела. Мне твои дела до лампады.

— Ты единственная, кто мог в этой вшивой конторе это всё просечь. Даже если тогда у тебя ее не было, сейчас-то она у тебя, и ты за нее получаете неплохую компенсацию. Значит, правильно мальчиков направил.

«Слишком хорошего ты обо мне мнения, дружок, обнаружила воровство не я, а Ильин. Он когда-то давно составлял каталог по этому захолустному музею, по дружбе подреставрировал картинку, и сразу полотно узнал, профессионал же, когда к нему от Антиквара пришли, заказ на реставрацию делать. Потом в захолустье это съездил, увидел подделку и просто спрятал полотно, считая, что прав. Совершенно не думая, что просто так картины не исчезают и за из ремонт такие деньги просто так не платят».

— А где ваша логика избавления от мелочи, почему меня не убили?

— Так полотно я не получил, а потом, что тебя убивать, девка умная, знаешь, что язык нужно за зубами держать.

«А пуля между глаз, заставит замолчать навечно. Как только полотно получу. Я ещё думал, может немного с тобой позабавиться, но раз уж и про художника знаешь, одна тебе дорога к нему же. Никогда не думал, что красная точка на лбу может возбуждать, нужно будет поехать в Индию и завести себе парочку любовниц. Я буду иметь их и вспоминать тебя, такую возбуждающую и такую глупую. Даже жаль, девка-то красивая. Вот только знаешь много».

— А потом у тебя много родни, сделаешь, что не так, всегда можно через них наказать. У тебя же сестра недавно родила, мальчика если правильно помню. Еще есть вопросы?

— А Михея тоже ты приказал убрать или так шальная пуля?

— И про Михея знаешь? Делал он мне работенку всякую, но кадры периодически менять надо, омолаживать, что старье держать. А потом одним козлом стало меньше, миру стало легче.

— Так вы у нас мусорщик? Убираете всякую мразь и сеете доброе и вечное? Не знала. И мальчики в изоляторе быстро умерли, их даже и допросить толком не успели.

— Уборка, всем лучше. Жаль, что их до меня нашли. Где картина?