— Ма, я еще не забыл терапию, мне хотелось бы тебя осмотреть, — сказал Алекс протяжно и плавно, как говорят англичане.

— Это можно, мой дорогой, только это бессмысленно, — улыбнулась Дели, щурясь на него, пытаясь получше разглядеть черты лица сына сквозь слезы, застилавшие ее подслеповатые глаза.

Алекс ощупал ее суставы, потрогал пульс, послушал сердце и остался вполне доволен.

— Ма, мне кажется, все прекрасно, несмотря на то что руки почти не гнутся, но сердце отличное, и у тебя еще…

— Впереди вечность, милый Алекс, да-да, ты прав…

— Я привез тебе новые лекарства, может быть, они помогут, — сказал он, вынимая из массивного кожаного портфеля с позолоченными замками многочисленные баночки с мазями и ампулы для внутримышечного впрыскивания. — Мисс Бейтс, вот это нужно колоть раз в два дня, а если не будут заметны улучшения и не будет реакции на отторжение препарата, то можно и каждый день, я вам напишу подробную инструкцию для применения. А вот этим растирать суставы, утром и вечером, первое время могут быть болезненные ощущения, но потом должно непременно наступить улучшение.

— Алекс! Скажи, мой дорогой, а почему именно суставы, почему именно они у меня болят, ведь ты врач, ты должен знать! Почему, допустим, не сердце? Я вот хотела бы сейчас тебя обнять и прижать к своей груди, а не могу, руки совсем не слушаются, отчего это, дорогой?..

— Увы, ма, этому нет объяснения. Обычно скованность подвижных частей тела происходит после продолжительной работы у молотобойцев или у шахтеров, но почему у женщин — я не знаю. Предполагаю, что суставы заболевают от чрезмерной привязанности к работе. Я в Лондоне многих знаю, кто слишком много работает, у тех обычно после выхода на пенсию происходит то же самое, что и у тебя. Видимо, ты слишком много писала, просто стала рабыней своей живописи, вот организм и дал реакцию на суставы…

— Рабыней, говоришь? Да-да… Любвеобильной рабыней… Был такой фильм, говорят, когда-то. «Любвеобильная рабыня» — это я.

Эпилог

Уже давно минул семидесятипятилетний юбилей, и Дели приближалась к немыслимому семидесятидевятилетнему возрасту.

Единственным родным ей существом сейчас была мисс Бейтс. Как Дели благодарила в душе ее, что она который год возится с больной, беспомощной старухой!

Хотя нельзя сказать, что Дели была совершенно беспомощна, она могла сама ходить, даже готовить немудреную еду уже почти совершенно негнущимися пальцами. Но теперь у нее начались неприятности с почками, хоть она и старалась пить как можно меньше воды, но стоило ей задремать и увидеть в полусне-полудреме сверкающую под солнцем реку, как она тут же просыпалась, почувствовав, что обмочилась. Эти полусны-полувидения были настолько сладостными и приятными, что Дели не могла с собой бороться и через каждые три-четыре часа непременно должна была хотя бы на несколько минут подремать.

И опять она видела воду — Дарлинг, или Муррей, или бескрайнюю синеву океана, и ей чудилось, что где-то на горизонте среди волн к ней плывет, медленно приближаясь, веселый и кудрявый Берт. Она ждала, когда он к ней подплывет, но, так и не дождавшись, вновь просыпалась. И вновь мисс Бейтс приходилось менять под ней клеенки.


— Бабушка, ну умоляю тебя, пойдем, я уже совсем замерзла!..

— Да, Адам, сейчас пойдем, я тоже чувствую, что суставы окончательно перестали двигаться. Дорогая Баретт, ну помогите же мне выбраться из воды! — воскликнула Дели, обратившись к мисс Бейтс.

— Бабушка, держитесь за меня, — сказала Вики, — и мы понемножку дойдем до берега. Мы уже поплавали в море…

— И помочились тоже, — добавила Дели. — Это было просто восхитительно!

— Ну вот видишь, бабушка, как все замечательно. Только, пожалуйста, не капризничай и слушайся свою внучку и сиделку. Тогда я снова скоро к тебе приеду, и мы съездим на побережье и опять будем купаться в этих синих океанских волнах…

Дели согласно качала головой, но вдруг остановилась и стала освобождаться от рук Вики.

— Подожди, пожалуйста, — прошептала она. — Вон плывет…

— Кто плывет? Ты хочешь сказать, снова летят воспоминания? Но лебеди, кажется, уже пролетели, — ответила Вики, посмотрев вверх.

Дели слезящимися глазами смотрела на водное пространство и что-то тихо шептала. Потом подняла скрюченную руку и чуть помахала ею, словно приветствуя кого-то.

— Бабушка, кого ты там видишь? Я совершенно никого не вижу, — воскликнула Вики, тоже глядя на зеленоватые у горизонта волны.

— Плывет… Плывет ко мне…

— Хорошо, плывет, а кто, ты можешь сказать?

— Плывет… Он хочет забрать меня к себе. Наконец-то мы будем вместе.

— С кем вместе? Бабушка, может быть, все-таки выйдем из воды и с берега посмотрим, как он плывет?

— Адам плывет ко мне, неужели ты его не видишь?..

Вики рассмеялась:

— Бабушка, ну ведь мы договорились, что сегодня Адамом буду я, а мисс Бейтс теперь мисс Баретт. Ты снова все забыла?

— Не считай меня за выжившую из ума дурочку, я прекрасно помню, что ты, Вики, — семнадцатилетний Адам, а это плывет Адам уже постаревший, это Берт…

— Бабушка, мне кажется, это галлюцинация.

— Что?! Что ты сказала? Галлюцинация?! Вики, он действительно исчез! Ах Боже мой, это действительно было видение? Но я так ясно его видела, он уже был совсем близко… А может быть, он скрылся за дамбой и сейчас снова появится?

Дели была растеряна и очень взволнована. Губы ее тряслись, пытаясь что-то еще сказать, но Вики решительно подхватила ее под руку, а под другую руку Дели взяла подошедшая к ним мисс Бейтс, и они вдвоем чуть ли не на руках вынесли Дели на берег.

— Подождите-подождите, давайте еще посмотрим, это не может быть галлюцинацией! — Дели остановилась и вновь стала смотреть на воду. — Нет, никого на вижу…

— Бабушка, а что за Берт? Может быть, тот Берт, про которого ты спрашивала? Который скульптор?

— Ну какая ты непонятливая, конечно же он, Берт Крайтон, он плыл сюда ко мне, неужели ты не видела?

— Нет, бабушка, я ничего не видела. Но я спрашивала у мамы, и она вспомнила, что когда-то ты была им очень увлечена. Но этот скульптор давным-давно уехал из Австралии в Бразилию, а потом, кажется, перебрался в Аргентину…

— Да, все верно, вот из Аргентины он и плывет сейчас ко мне, неужели ты не видела его?

— Бабушка, навряд ли можно переплыть океан без лодки… Или ты видела, что он плывет на корабле, может быть, на яхте?

— Да нет же, он плыл красивым брассом, его мокрые кудри сверкали на солнце, и я видела его золотистые глаза!..

— Бабушка, золотистых глаз не бывает в природе, — сочувственно вздохнула Вики.

— Не бывает? А я видела… Дорогая, ты говоришь, что это нереально — из Аргентины вплавь добраться до Австралии?

Вики отрицательно покачала головой и грустно улыбнулась.

— Пойдемте, нам уже пора принимать лекарства, — сказала мисс Бейтс.

— Значит, все-таки галлюцинация, — грустно улыбнулась Дели, и голова ее мелко затряслась. — Как замечательно, что это была галлюцинация… Я знаю, что она значит. Какая восхитительная галлюцинация!

Вики и мисс Бейтс усадили Филадельфию в машину на покрытое клеенкой сиденье. Вики села за руль, и они быстро доехали до дома.

Теплый ветер обдувал их лица, и Дели совсем согрелась, хоть и была в мокром купальнике.

Вики и сиделка с трудом переодели Дели в сухое, растерли ей голову полотенцем, а мисс Бейтс стала натирать суставы согревающей мазью.

— Вики, я благодарна тебе, что ты меня свозила к океану. Я видела Адама, то есть постаревшего Адама — Берта… Как жаль, что ты его не видела. Ты не хотела бы на него посмотреть? Хотя нет, тебе еще рано.

— Бабушка, давайте выпьем чаю. Нам нужно хорошо согреться.

— С удовольствием, дорогая.

Дели усалили в кресло, обложенное подушками, на ноги накинули два теплых пледа, и Вики принесла ей чашку горячего чая с малиновым вареньем. Дели взяла чашку и без посторонней помощи стала пить, с трудом держа ее своими крючковатыми пальцами.

— Вики, а ты разве не хочешь чаю, неужели ты не замерзла? — спросила Дели.

— Нет, мне совсем не холодно, я лучше вылью минеральной, — ответила Вики и принесла из кухни бутылку.

Дели выпила почти всю чашку горячего чая, поставила ее на стол и, глубоко вздохнув, закрыла глаза.

Мисс Бейтс стала в очередной раз менять клеенку на постели, а Вики пошла доставать из комода сухие, глаженые простыни, когда услышала громкие возгласы Дели:

— Вики!.. Вики, иди скорей! Вики, скорее же…

Вики уронила простыни на пол и бросилась к Дели.

Та сидела в кресле, выпрямившись, широко раскрыв свои слезящиеся бледно-синие глаза, ртом она хватала воздух и, казалось, хотела подняться из кресла.

— Я здесь, что такое, я здесь, бабушка!

— Скорее воды… Прысни на меня водой, скорее!.. Он плывет сюда…

Вики схватила недопитый стакан минеральной и, набрав воды в рот, несколько раз брызнула Дели на лицо.

Та судорожно хватала ртом воздух, но глаза ее уже ничего не видели.

— Бабушка, бабушка, что с тобой?!

Дели еще раз судорожно глотнула воздух и прошептала:

— Берт… он плывет сюда. — Глаза ее закрылись.

Дели умерла.


Внимание!