— О ма, — застонал Люк.

— Логан однажды рассказывал мне, как Джиллиан утверждала, что видела исчезающий на ее глазах призрак, — прошептала она.

Люк отвернулся. Всякая ссылка на моего отца и его мать постоянно ставила его в неловкое положение. Я выдавила из себя глупый смешок, чтобы поднять настроение.

— Тебе не нужно беспокоиться об этом, тетя Фанни. Тони собирается привести в порядок Фарти, с тем чтобы создать для меня там полный комфорт. У него много различных планов…

— Конечно. — Она отвела свой взгляд от меня, как бы не желая, чтобы я смогла прочесть ее мысли.

— Тетя Фанни, тебе известно, почему моя мать не хотела иметь с ним никаких дел?

Продолжая смотреть в пол, она покачала головой.

— Это было между твоим отцом, твоей матерью и Таттертоном. Все случилось как раз перед слушанием дела об опеке над Дрейком. А тогда у нас с твоей матерью не было настоящих сестринских отношений, так что она не говорила мне всего, а я ее не спрашивала. Когда наши отношения нормализовались, Хевен не хотела ворошить неприятные воспоминания, я же не прилагала особых усилий, чтобы узнать их. Но я уверена, что были какие-то серьезные причины, так что тебе, может, стоит пересмотреть свое намерение в отношении Тони. — Ее глаза сощурились, а губы плотно сжались.

— Но, тетя Фанни, Дрейк считает, что Тони замечательный человек, и он так много делает для меня. Он обещал предоставить на летний период Дрейку важный пост.

— Что же, хорошо, но ты не теряй головы, когда будешь в этом замке, Энни, если что-то или кто-то расстроит тебя, может, эта сестра, ты сразу позвони твоей тетке Фанни, и я немедленно увезу тебя туда, где все тебе родное и знакомое, слышишь меня?

Слова тети Фанни звучали странно, и часто ее идеи были не реальны, но я не могла отвязаться от мысли, что, может быть, она все-таки права относительно Тони Таттертона. И нет ли у него каких-то других причин заботиться о нашей семье? И правду ли говорила тетя Фанни о потоке безумия, который якобы проходил через все семейство Таттертонов? Пока же я решила ждать и наблюдать. По крайней мере, я чувствовала себя в безопасности, поскольку Дрейк и Люк будут поблизости в Бостоне. Я думала, что отъезд Люка в Гарвард разлучит нас навсегда. Но теперь, если я останусь в Фарти, мы снова будем рядом.

— Спасибо, тетя Фанни, но я надеюсь, все будет в порядке, и здесь я получаю все специальное лечение, которое мне сейчас нужно.

— Она права, ма.

— Я знаю, что ей нужен специальный уход. Я только думала… в любом случае, я буду там, где ты сможешь быстро найти меня. А теперь… — Она выпрямилась, стараясь быть похожей на мою мать, когда та занималась делами. — Кажется, твои родители так и не изменили ту часть своих завещаний, которая оставила управление их финансами за твоим Тони Таттертоном. Так что, я полагаю, он получил контроль за фабрикой и прочим.

— И Дрейк также должен будет принять большое участие в этом. В один прекрасный день он, вероятно, будет сам управлять фабрикой.

— Мой папа гордился бы этим, — сказала Фанни, сияя. Она покачала головой и достала из своей сумочки кружевной носовой платок и промокнула им глаза. — Ты и Люк — это единственная семья, которая у меня есть, Энни, и я хочу быть хорошей по отношению к вам. Я действительно собираюсь попытаться вести себя прилично и стать хорошей матерью и тетей. Клянусь вам!

Я видела, что она убеждает в этом не столько меня, сколько саму себя.

— Спасибо тебе, тетя Фанни, — проговорила я, благодарная за ее намерения, которые, как мне казалось, ей будет очень трудно осуществить.

Мы расцеловались. В ее глазах блестели слезы. Мне стало грустно при виде их, но я все же сумела сдержаться и не расплакалась сама. Тетя Фанни снова распрямилась и спрятала свой носовой платок в сумочку.

— Я спущусь вниз в этот странный кафетерий и выпью чашечку кофе. Я обещала Люку оставить вас одних на некоторое время. Только не пойму, почему должны быть какие-то секреты от меня. — Она подозрительно посмотрела на Люка.

Люк покраснел.

— Это никакой не секрет, ма. Я говорил тебе.

— Хорошо, хорошо. Я вернусь через десять минут.

Она встала, стиснула мою руку и вышла. Как только она скрылась за дверью, Люк подвинулся ближе к моей кровати. Я потянулась и взяла его руку.

— Как ты чувствуешь себя на самом деле, Энни?

— Бывает трудно, Люк, особенно когда я не сплю, и тогда меня преследуют мысли и воспоминания. Все, что я делаю, это плачу, — прошептала я и снова заплакала, когда Люк сел на край кровати и начал гладить меня своими сильными руками. Мы пробыли в таком состоянии довольно долго, пока мое сердце не успокоилось, а слезы не высохли.

— Хотелось бы мне что-нибудь сделать для тебя. — Он посмотрел вниз, потом быстро вскинул голову и поднял на меня взгляд. — Я представил себе, что уже окончил колледж, стал твоим лечащим врачом и ты поправилась очень быстро.

— Ты стал бы прекрасным доктором, Люк.

— Я хотел бы быть им уже сейчас! — Он пристально посмотрел в мои глаза.

— Все замечательно, — проговорила я. — Дрейк приходит каждый день, и Тони действительно много делает для нас. — Люк кивнул головой. — Во всяком случае, я окончательно решила, что поеду в Фарти. Мне только хотелось бы, чтобы для этого была другая причина.

— Я приеду навестить тебя, Энни. Если мне позволят.

— Конечно, они разрешат тебе, — заверила я его.

— Я сделаю это при первой же возможности. И если ты будешь еще в инвалидной коляске, я буду катать тебя всюду, и мы увидим все эти места, о которых мечтали. Мы даже отправимся в лабиринт и затем…

— Возможно, свезешь меня на кладбище, Люк. Если мне не удастся побывать там до того, как ты приедешь, — сказала я печально.

— Я сделаю это с удовольствием, Энни. Я имею в виду…

— Может быть, я скоро сумею кататься на коляске самостоятельно и мы сможем играть, пытаясь найти друг друга, как представляли это себе в наших мечтах, — поспешно перебила я его. Я не хотела, чтобы Фарти стал для меня печальным местом и окончательно развеялся тот фантастический облик из нашей мечты.

— Конечно. И мы направимся также к большому бассейну и теннисным кортам…

— И ты все еще будешь моим принцем? — поддразнила я Люка.

— Да, непременно буду. — Он встал в позу принца. — Моя леди, — обратился он ко мне, сделав широкий взмах руками. — Могу ли я провезти вас по всем садам сегодня утром? Затем мы направимся на веранду, где будем сидеть до захода солнца, забавляя себя нежными разговорами и водой с мятным сиропом.

— Обещаешь ли ты, принц Люк, потом посидеть со мной в концертном зале и послушать вместе фортепьянную музыку.

— Ваше желание для меня приказ, моя леди, — сказал он и опустился на колено около моей кровати, поднеся мою руку к своим губам. Он поцеловал мои пальцы и поднялся. Глаза Люка заблестели, когда ему в голову пришла новая фантазия. — Мы можем теперь снова стать аристократами с Юга, — предложил он.

— И нарядиться во все парадное для изысканных вечерних приемов? — спросила я с улыбкой.

— Конечно. Я надену смокинг, а ты проплывешь вниз по длинной лестнице и будешь выглядеть, как Скарлетт О’Хара из «Унесенных ветром», в своем платье с длинным шлейфом, который будет волочиться за тобой по ступенькам. И ты скажешь…

— Я скажу: «Ах, Люк Кастил, я так рада видеть тебя».

— Энни, ты выглядишь еще более прекрасной, чем когда-либо раньше, — продекламировал он, подражая голосу, которым говорил в фильме Кларк Гейбл. — Но мне нельзя терять голову. Я знаю, как вы играете мужчинами благодаря своей блистательной красоте.

— О нет, Люк! Я никогда не буду играть тобою.

— Но, Энни, нет на свете другой, кого бы я предпочел, чтобы она играла мною. — Он сказал это с такой искренностью в глазах, что на какое-то время у меня перехватило дыхание.

— Это нехорошо, Люк Кастил, когда ты даешь мне знать, мол, понимаешь, что я так поступаю, — сумела я наконец произнести прерывающимся голосом.

Мы оба рассмеялись. Потом я посмотрела на юношу и сказала:

— Люк, есть еще одна вещь, которую я хотела бы увидеть. Очень-очень.

— Что? — Его сапфировые глаза заискрились.

— Коттедж, который находится по другую сторону от лабиринта. Это то, что мне обязательно надо увидеть. Я это чувствую.

— Итак, мы сделаем это. Вместе, — добавил он доверительным тоном.

— Я надеюсь на это, Люк. — Я сжала его руку для убедительности. — Обещай мне, действительно обещай.

— Каждое обещание, которое я даю тебе, Энни, настоящее, — заявил Люк хрипло. При этом он выглядел более взрослым и решительным, чем когда-либо прежде.

С минуту мы не отрываясь смотрели в глаза друг другу. Мне представилась его любовь ко мне в виде теплого чистого озера, достаточно большого, чтобы в нем можно было купаться.

Затем вернулась миссис Бродфилд, которая налетела на нас подобно холодному ветру.

— Пора сменить повязку на вашей голове, — объявила она.

— Подожди немного в коридоре, Люк.

— Я пойду посмотрю, где моя мать. За это время она могла перевернуть все здесь с ног на голову.

Фанни и Люк вернулись после второго завтрака. И мы с Люком договорились о времени, когда он позвонит на следующий день, чтобы зачитать мне последний вариант своей речи.

— Я кое-что добавил к ней, — сказал он. — И хочу, чтобы ты первая услышала это.

Позднее пришли Тони и Дрейк.

— Я слышал, что тебя навещала твоя тетя, — заметил Тони с порога.

— Да. — Я повернулась к Дрейку. Он очень хорошо выглядел в шелковом черном костюме в тонкую белую полоску, совершенно таком же, как у Тони. Мне показалось, что он стал еще на несколько лет старше, очень возмужавшим и преуспевающим в делах. — Дрейк, тетя Фанни хочет переехать в Хасбрук-хаус, чтобы проследить там за порядком. Я сказала, что она может это сделать.