Читая это, Джейсон заявил:

— Это как раз то, что я делал. Я ухватился за дешевый и очевидный доллар, когда я мог бы демонстрировать этот фильм в кинотеатрах. Мне бы следовало действительно стремиться к этому.

— Не говори глупостей, — я тут же встала на его защиту. — Ты сделал отличный фильм. Что плохого в том, что он вышел по телевидению? Ты, возможно, даже получишь Эмми!

— Но как ты не понимаешь? Если я кинопромышленник, то почему я не делаю полнометражный фильм? Потому что на телевидении легче… легко заработать. Но мне следовало использовать шанс. Мне следовало понять, что Грег сможет играть и на большом экране. Мне следовало понять, что внешность Сесиллии достаточно уникальна в наши дни, что очень важно, что по меньшей мере может восполнить безукоризненное исполнение. Они привыкли говорить, что в Голливуде хорошеньких девушек одна на дюжину. Но сегодня хорошо подготовленных актрис изобилие — хороших актрис с обыкновенной внешностью. Но сколько поистине красивых? Женщина с шармом, с достоинствами звезды?

Меня это раздражало, потому что, в первый раз в нашей жизни, обсуждая очевидную красоту Сесиллии, Джейсон не предварил свое высказывание словами «помогать только твоим». Но я упорствовала:

— Если это правда, если у нее действительно все качества звезды, то почему кроме Генри никто не подцепил ее, не привел в кино? Сейчас у нее остался практически последний шанс. Ей уже за тридцать.

— Я не думаю, что это что-то значит, — ответил Джейсон задумчиво. — Мэрилин Монро было приблизительно столько же, и почти до тридцати лет никто не оценил ее возможности.

При чем тут Мэрилин Монро? Только к тридцати годам она осуществила свои возможности, а умерла почти в сорок? И в разгар солнечного утра я еле сдерживала дрожь.

Джейсон продолжал разговаривать сам с собой довольно громко.

— Что касается сценария Джо, то мне не стыдно дать ему любую должность. А как директор он даже лучше, чем писатель. Ты не понимаешь, Кэтти. У меня есть все необходимое — актриса, актер, сценарист и директор. Мне следовало попробовать, но я не сделал этого. У меня была возможность, и я ее упустил!

Он просто обезумел, и я стремилась его утешить, развеять его переживания.

— Ну, хорошо, пусть сейчас ты упустил возможность, но все закончится Эмми. В другой раз ты не упустишь и выиграешь Оскара. О’кей?

Он уныло усмехнулся и желтый свет от люстры блеснул в его карих глазах.

— О’кей, — говорила я нежно, когда он шептал мне на ухо:

— У меня самая прекрасная жена на свете, самая прекрасная из женщин. Но и я хочу быть лучшим. Неужели это ужасно?

О, Джейсон, ты самый лучший!

— Нет, это не ужасно. Я скажу тебе — это чудесно.

А позже, когда я вспоминала этот момент, мне казалось, что именно в этот момент я дала свое согласие на все то, что последовало потом.


Джейсон видел, что все критики отмечают способности Грега. Сам он ходил с важным видом, гордился собой, чувствуя себя знаменитым и желаемым, и Джейсон понимал, что, несмотря на их контракт, который пока позволял Грегу быстро и легко зарабатывать, он может сейчас разнюхивать что-нибудь получше и побольше где-то на стороне. Поэтому Джейсон дал ему почитать сценарий, исходя из того, что Грег — звезда самого высокого масштаба и поэтому у него есть привилегия выбора сценария и решающего слова. В то же время Джейсон заверил его, что они все вместе постараются закрепить ведущее положение Грега среди кинозвезд.

Естественно, мне нравилась самоуверенность Грега, мне нравилось, что его считали звездой высшего масштаба. Поскольку Джесика не собиралась предпринимать никаких шагов, было бы неплохо, думала я, если бы Грег сделал первый шаг.

Это могло бы произойти. Амбиции могли привести его к мысли, что он теперь слишком великий и важный, чтобы больше не нуждаться в деньгах Уинфилда, Уинфилдском дворце или Уинфилдском наследстве.


Джейсон обязал Джо поспешить с написанием хорошего сценария — оригинального или экранизации — для двух звезд в главных ролях — Грега и Сесиллии.

— И я буду директором? Ты можешь рассчитывать на меня, Джейсон. — И Джо начал действовать.


Для Джейсона только положение Сесиллии оставалось неясным. Он не хотел поддаваться ее нетерпению: кто знает, сколько пройдет времени, пока сценарий будет готов? Может быть, это было ошибкой — его столь неопределенное отношение к Сесиллии? Он только сказал ей:

— Я работаю над большой вещью. Крупным произведением. Но ты знаешь, как много времени может уйти на это. Раньше ты всегда была здесь. Я долго думал о том, чем бы тебе заняться между съемками. Мы не хотели бы, чтобы люди забывали твое имя… твое существование. Помнишь, как Генри составил для тебя план турне — Вегас акт. Почему бы нам вновь не возобновить этот акт? Найди себе менеджера и закажи билеты в Лас-Вегас? Сногсшибательный успех в Вегасе после сногсшибательного успеха на телевидении превратило бы тебя действительно в величайший талант.

Она лукаво спросила:

— А ты уверен, что не пытаешься просто отделаться от меня? — Потом обратилась ко мне: — Ведь он не пытается избавиться от меня, не так ли?

— Но только ненадолго. Мы уверены, ты покоришь их в Вегасе.

50

Дженни, все еще в фартучке после кормления, выдвинула нижние ящики стола и смахнула стоявшие там кружки и банки, в то время как Джесика разбирала продукты, которые она купила в бакалейной лавке по пути домой из Уинфилда — обычно она ездила туда раз в месяц или того реже. Как только с продуктами было покончено, Джесика переодела малышку. Сама же пока оставалась в парадной одежде: на ней были блейзер, свитер, юбка, открытые туфли на среднем каблуке и, конечно же, тонкие чулки: Патриция не признавала голые коленки.

И тут она увидела в дверях Криса. Ее лицо засияло:

— Крис! Я только переоденусь и сразу же поднимусь к тебе.

Но он вовсе не улыбался, а его глаза настолько сузились, что по ним невозможно было ничего понять. Ее охватило беспокойство.

— Что-то случилось?

— Как сказать! Ответь мне, ты говорила, своей матери, что ушла от Грега? Кстати, у него недавно был крупный успех, не так ли? А это то, что ты так долго ждала, не так ли?

— Нет, Крис, это не так. Ты не понимаешь. Мама никогда не считала карьеру на телевидении успешной. — Она солгала. Крис выглядел таким чужим, злым. Раньше она просила его подождать, хотя бы немного. — Все равно это не имеет никакого значения. Просто Джейсон пообещал Грегу, что предоставит ему главную роль в такой картине, которая должна стать картиной года. А Джейсон всегда держит обещание. Именно этого мы ждали, и, наконец, это действительно произошло.

— Неправда, — сказал он. — Это то, что ты ждала или внушила себе, что именно этого ты ждешь. А я? Я ждал, когда ты подрастешь и наконец станешь настоящей сильной женщиной, а не съежившимся пугливым ребенком. Я все время ждал, когда встанешь во весь рост и пошлешь их обоих к черту — Грега, и особенно свою мамашу. Я ждал, когда ты пошлешь ее, куда подальше.

Дженни изо всех сил дернула его за ногу, и он взял ее на руки, прижался к ней и поцеловал в щечку.

Джесика уставилась на него, напуганная, похолодевшая. Раньше Крис никогда не разговаривал с ней в таком тоне.

— О, Крис, ты был такой великодушный, такой выдержанный. Но, я понимаю, всему бывает конец, ожиданию тоже. Кино… сейчас осталась самая малость. У нас есть время…

Дженни дотронулась до его щеки и засмеялась.

— Крис, — сказала она и засмеялась.

— Нет, Джесика, сказал он, — у нас нет времени. Ты не слушаешь. Ты должна сделать это сейчас, до того, как Грегу удастся осуществить эту несбыточную мечту, о которой ты все время говоришь. Иначе это действительно уже не будет иметь никакого значения. Именно сейчас ты должна выступить против нее, чтобы стать действительно свободной. Никогда эта проблема не была твоей и Грега. Всегда эта проблема была твоя и твоей матери!

— Крис! — снова позвала его Дженни.

Он посмотрел на маленькую девочку, и его лицо передернулось. Затем он снова посмотрел на Джесику.

— Ты только подумай! Если мама Дженни подрастет и станет настоящей женщиной, то Дженни сможет называть меня папой. Это будет действительно прекрасно для нее, если у нее будет настоящий папа.

Потом он опустил девочку на пол и вышел из дома.


Джесика приехала навестить меня, по я бы не могла сказать, что это был обычный визит в середине дня. Она была возбуждена, и когда я ей предложила чай или кофе, она попросила выпить что-нибудь покрепче.

— Дело житейское, — сказала я и отправила Дженни на кухню к Лу и Мэтти выпить молока и съесть печенья; а мы с Джесикой пошли в бар.

Она передала мне весь разговор с Крисом, и я подумала: «Ну, наконец-то! Мой неповоротливый немногословный герой наконец проявил себя».

— Но он не прав, Кэтти. Скажи, мне разве он прав?

— Как же я могу сказать, что он прав. Он сказал лишь то, о чем я твержу тебе уже несколько лет. Я думаю, он на высоте. Все эти годы ты выжидала: ты была просто калекой. Ты потратила эти годы вместо того, чтобы жить и любить. И если ты собираешься выжидать дальше, пока пустой триумф от выхода этого большого фильма не поразит твою мать — ну, что ж, тогда тебе придется и дальше ползти, оставаясь калекой. Крис прав. Тогда это уже не будет иметь значения. Ты должна сейчас продумать, что это значит. А вдруг что-то произойдет? А что, если Грег уйдет от тебя первым, разведется с тобой? Если к нему действительно придет успех, он может позволить себе сделать это. Он может подумать, что уже не нужен тебе больше. Когда же это у тебя пройдет? Никакого удовлетворения, будет еще хуже, чем сейчас. И потом в глазах своей ехидно усмехающейся матери ты будешь выглядеть неудачницей. Ты даже неспособна удержать никчемного мужа. А что, если терпению Криса приходит конец? Это и так длится слишком долго, Джесика. Не теряй его, — умоляла я ее. — Если у тебя не хватает смелости защитить себя перед лицом Патриции, то сделай это ради Криса, ради Дженни!