Элизабет Бикон - Возвращенная любовь

– Папа, я не глупа.

– Тем не менее и не столь умна, как кажется. Дорогая, тебе повезло, когда в детской Лунди родилась девочка. Если вернешься в ту постель до того, как родишь Мартагону наследника, я сам представлю ему доказательства того, что ты наставляешь ему рога.

– Если опозоришь меня, тебе не видать своего внука маркизом Лунди.

– Продолжай рожать сопливых девчонок, и не придется долго ждать, когда ты опозоришься и все потеряешь, – возразил он, выходя из себя.

– Я потерплю его в своей постели и рожу еще одного щенка, – мрачно согласилась она.

Если бы мистер Джонас Страйдер с сочувствием относился к надеждам и опасениям других, он мог бы прикинуть, не слишком ли высокую цену платит его дочь за титулованного внука.

Поскольку она служила лишь средством для достижения цели, он думал, что вытерпит капризы и слабости, которые эта девочка в полном объеме унаследовала от матери. Отец решил, что ему удалось достичь своей цели, – заставить капризную девицу сохранить верность глупому аристократу, которого сумел женить на ней. Теперь о ней можно забыть до тех пор, пока не удастся обеспечить будущее внуку, которого ей с третьей попытки предстоит произвести на свет для своего лорда.

Рич хотел сбросить мрачное настроение, которое владело им с того дня, когда он расстался с Утратой. Без нее очередной месяц тянулся мучительно долго. Скоро осень заявит о своих правах, окрашивая лес в огненно-красные и золотистые цвета. Земля покроется опавшими листьями, потом наступит зима. В эту пору года предстояло многое сделать. Нельзя торчать просто так у верстака и жалеть себя целый день, однако он все равно почти ничем не занимался.

– Где же ты? Где ты, мой мальчик? – Его мечтания прервал высокий назойливый голос Кейзиа.

Услышав, что та задыхается, Рич бросился ей навстречу. У него сильно застучало сердце от предчувствия беды.

– Я здесь, – громко отозвался он и побежал встречать ее.

– Мой мальчик, их похитили. Дети исчезли, и моя Клео тоже.

– Исчезли? – Онемев, Рич услышал свой голос, будто весть об этом ужасе доносилась с огромного расстояния, и они оба узнали об этом кошмаре, точно играя роли в кукольном театре.

– Их выманили из леса и куда-то увели, мой бедный дружок, – ответила Кейзиа тусклым голосом.

Рич понял, что она сказала, но не мог смириться с тем, что услышал.

– Нет! – заорал он, будто громкий крик мог заглушить слова. – Нет, – отчаянно прошептал он.

С того самого дня, как родился Хэл, Рич так сильно полюбил мальчика и страшно опасался именно этого. Он никак не мог унять мучительную боль от осознания, что дети оказались в беспечных руках Клео, а он не может защитить их.

Сэлли разозлится и не простит ему того, что ее куда-то увели. Рич вздрогнул, словно ревнивая женщина влепила ему оплеуху и вонзила нож в сердце. Он знал, что Клео без зазрения совести может ударить по розовым щекам его дорогую девочку. Хэл не сдастся и начнет защищать сестру от гнева чужого человека. Рич чувствовал, как сжимаются кулаки, замирает, а потом убыстряет бег сердце. Он надеялся на чудо, на то, что Клео не успела передать детей в руки Фрэнсиса Мартагона или его тестя, настоящей скотины.

– Моя Клео забрала их, – призналась Кейзиа. – Я люблю их. Боже, помоги мне, они мне дороже собственной дочери после того, что она натворила.

– Я знаю, ты любишь их, и мы все любим тебя. И всегда будем любить, – Рич успокаивал ее, – но сейчас я должен вернуть их. Не знаешь, где Ройбен?

Ройбен ругал Клео за то, что в ту ночь она отослала мисс Роуан одну в лесной домик. Рич думал, догадалась ли Клео, что таким образом не прогнала Утрату, а сблизила ее с ним. А может быть, решила так отомстить им обоим.

Пора обуздать гнев и хорошенько все обдумать. Мартагон сам не станет пачкать руки.

– Клео ждала, когда Ройбен уедет в Лонгборо, Я никогда не оставила бы детей с ней, пока водила кабана к своим свиньям, – упрекала себя Кейзиа.

– Не твоя вина, что я не забрал их с собой.

– Тебе не следовало отпускать ту хорошенькую девушку. Это уж точно, – заметила Кейзиа, немного оживившись.

– Я не могу удержать то, что мне не принадлежит, – глухо ответил Рич, – но сейчас не время для самобичевания. Мне надо разыскать Ройбена. Он ведь знает, где может быть Клео.

– Я найду его скорее, чем ты. Приведи мне этих двух чертенят, и я больше не спущу глаз с них. Клянусь.

– Кейзиа, думаю, оставаться здесь им опасно, но об этом можно будет подумать, когда я верну их целыми и невредимыми.

– Да, действовать надо именно так, – согласилась она.

Как только он вернет Сэлли и Хэла, придется немедленно заняться Фрэнсисом Мартагоном и его мерзким тестем, как они того заслужили. Эти шакалы поймут, что нельзя изводить члена семейства Сиборн и при этом уйти от жестокой мести. Если думать о том, как отомстить им, можно унять нестерпимую боль, пока Рич не разыщет Клео и своих детей. Он надеялся, что дети устроят ей хорошую жизнь.

Фрея была очень благодарна двоюродной бабушке за то, что та выделила ей день для отдыха и восстановления сил, когда накануне заметила бледно-зеленое лицо племянницы и настояла на том, чтобы они задержались в Глостере, где экипаж сделал остановку. Они отпустили экипаж и выбрали менее роскошный и неброский способ путешествовать, однако после двух дней утомительной поездки в дилижансе Фрея стала думать, не лучше ли было идти пешком. Теперь она могла вставать поздно и блаженствовать целый день. Практичная бабушка Каролина дала ей спасительное печенье, прежде чем отправиться спать, и тошнота начала отступать.

Фрея решила, что ей очень повезло. Без незаменимой помощи бабушки бегство из Боуленда и попытка начать новую жизнь превратились бы в кошмар. С помощью мисс Бредсток она надеялась, что придуманная хитрость всем покажется убедительной, она выдаст себя за молодую жену, которая ждет вестей от мнимого солдата, и, таким образом, спокойно дождется рождения ребенка. Она скажет, что ее муж служит у сэра Джона Мура[10] в Испании. Будет обманывать, но это оправданно, ведь ей нужно достойно родить.

В ней проснулись материнские чувства к крохотному созданию, которое еще не подавало признаков жизни в чреве. Это обстоятельство все время удивляло ее.

Фрея вздрогнула, вспомнив, какой заносчивой аристократкой она была, и подивилась тому, что ей так хотелось носить корону герцогини. Позорным показалось то обстоятельство, что она согласилась бы стать женой Джека Сиборна, даже если бы тот оказался на несколько десятков лет старше и ужасно скучным мужчиной. Стоило только ему предложить ей руку и сердце. Она покраснела, вспомнив, что смотрела на этого мужчину с такой жадностью, будто тот уже принадлежал ей, и опустилась на заставленную подушками скамью у окна, угрюмо глядя в створчатое окно.

Лучи полуденного солнца проникали в уютную спальню, будто приглашая ее выйти на улицу поиграть.

Фрея не осмеливалась выйти из дома и осмотреть собор, опасаясь, что ее могут узнать. Придется коротать дни в своей комнате и гостиной бабушки Каролины. Мысли Фреи все время возвращались к Орландо и к тому дню, когда она дождется рождения ребенка, зачатого во время их страстных встреч в глубине леса, вне времени и мирской суеты.

Она вела себя глупо во многих отношениях. Доверилась Орландо, отдала сердце мужчине, который любил жену уже после того, как та сошла в могилу. Больше всего она рисковала, зачав от него ребенка. Фрея отчаянно упивалась каждым его поцелуем, ласками и недолгими любовными утехами. Теперь она сможет вспоминать об этом все оставшиеся пустые дни своей жизни. Кто бы мог подумать, что ветреная леди, думающая только о себе, могла так страдать от безнадежной любви? Сейчас у нее начнется новая жизнь с ребенком от якобы умершего мужа.

Фрея нежно погладила живот, как бы говоря будущему малышу, что он желанный. Мальчик или девочка, ребенок, скорее всего, не узнает, кто был его отцом, но она все равно будет любить свое дитя. Она знала Орландо лишь две недели, а его сын и дочь научили ее многому, что важно в этой жизни. Еще больше она научилась за неделю отчаянной любви, которую им подарила настоящая жизнь.

Фрея любила Орландо Крейвена, но убеждала себя, что, когда родит, это со временем пройдет. Она надеялась на это, иначе не избежать неугасающей тоски по нему. Как бы то ни было, вместо нее появилась миссис Розалинд Оукс. Фрея могла бы попасть в анналы забытых и неоплаканных старых дев. Интересно, как Боуленд объяснит ее исчезновение. Наверное, ее визит у ирландских родственников растянется на месяцы и годы, пока все не забудут о ней.

Жалея недружелюбную и нелюбимую прежнюю Фрею, она стала перечислять выгоды своего нынешнего положения. У нее честная и необычная бабушка, скоро появится чудесный ребенок, и тогда она уже не будет любить никого другого. Вдруг ленивый взгляд Фреи уловил едва заметное движение на улице. Это отвлекло от мыслей о переменах в жизни.

Она прищурилась, затем широко раскрыла глаза, чтобы убедиться, не померещилось ли ей. Орландо никогда не оставил бы своих детей бродить по незнакомому месту, пусть даже вблизи относительно мирного и безопасного собора. Сильно тоскуя по нему, она могла бы обвинить его во многом, но он никогда бы не стал пренебрегать детьми. Однако мальчик и девочка, сильно напоминавшие мастера Генри и властную Сэлли Крейвен, только что побежали в сторону громадного старого кафедрального собора совершенно одни. У Фреи дрогнуло сердце, но не от радости, что их отец может оказаться рядом. Теперь придется позаботиться об этих детях.

Не беспокоясь о том, что ее могут узнать, Фрея тут же взяла с кровати шаль, сбежала вниз и оказалась на улице. Она спешила, рискуя привлечь внимание толпы, пересекла дорогу и последовала за детьми, твердя, что в сторону старого храма не могли бежать маленькие Крейвены. Тяжело дыша, она наконец-то оказалась у крыльца, остановилась. Нет-нет, Хэл и Сэлли в лесу, им ничего не угрожает. Они уж никак не могут играть в прятки в городе далеко от дома, ведь с ними могут произойти страшные неприятности.