Элизабет Бикон - Возвращенная любовь

– А ваш возлюбленный, случайно, не был военным?

– Он был моряком. Я не одобряю военных, они либо слишком легкомысленны, либо болваны, либо приспособленцы.

– Вполне возможно. – Фрея внимательно слушала, пока мисс Бредсток излагала придуманный план с такой обстоятельностью, что многих адмиралов охватил бы благоговейный трепет.

– Ты уверен, что тебе написал мой кузен Ричард, а не хитрый мошенник? – вопрошал герцог Деттингем тихого джентльмена, которого привели в его кабинет в столь поздний час, что все домочадцы уже крепко спали.

– Да, ваша светлость, – спокойно подтвердил мистер Фредерик Питерс.

– Значит, я должен поверить, что после шести лет молчания мой кузен станет писать не мне, а совершенно чужому человеку?

– Ваша светлость, возможно, он считает, что вашу корреспонденцию перехватить легче, чем мою.

– Не могу согласиться с твоей логикой: за те годы, пока ты занимаешься своим делом, тебе удалось нажить порядочно врагов. Откуда ты можешь знать, что это не розыгрыш?

– Ваша светлость, я слишком хорошо знаю почерк мистера Сиборна.

– Ради бога, перестань называть меня светлостью. Мы оба знаем, что ты не уважаешь меня по причине моего появления на свет.

– Ваша светлость, возможно, я уважаю вас, несмотря на это, – честно возразил Питерс.

Герцог посмотрел на него с большим подозрением:

– Мы с Калверкомбом держим тебя уже три года для того, чтобы ты нашел моего кузена и мисс Деморберей, и мне почему-то кажется, ты знаешь о них больше, чем хочешь признать. Учитывая все это, надеюсь, ты понимаешь, что твое поведение смахивает на неуважение, – заметил он холодным, вкрадчивым тоном. Казалось, будто температура в уютной комнате упала на десять градусов.

– Все же это не так, но, боюсь, я дал торжественные обещания вашему кузену, поэтому обязан выполнять свой долг перед вами и перед графом.

– Что за обещания?

– Первое: не говорить никому, что я его хорошо знаю. Что же касается других, я связан ими и не могу разглашать. Безопасность других зависит от моей осторожности, и однажды, думаю, вы поймете, почему мне пришлось молчать, пока он не позволил сказать ровно столько, сколько я сказал сейчас.

– И ты ожидаешь, что я поверю, будто он неожиданно передумал насчет того, можно ли доверить мне даже такую толику его тайной жизни, после чего решил вернуться в отчий дом?

– Он тоже так считает, если я правильно понял его.

– Значит, ты недавно виделся с ним, раз говоришь, что верно понял его?

– Он время от времени находит меня. Причем не там, где я ожидаю его, каждый раз в другом месте.

– Он всегда хорошо умел играть чужие роли, – цинично заметил Джек.

– Интересно, какие опасности подстерегают его здесь. Ведь ясно, ему придется отбиваться от врагов до того, как вернуться домой.

– Мой кузен раньше мог оскорбить кого угодно.

– Мистер Сиборн заботится не о своей безопасности.

– Хочешь сказать, я до этого не додумался? Несомненно, он находится с Аннабель, кузиной лорда Калверкомба, и малышами, которые у них могли родиться. Они хорошая пара, и обе семьи очень обрадуются, если снова увидят их дома.

– Ваша светлость, ситуация осложнилась.

– Ты собираешься сказать в чем дело или хочешь, чтобы я гадал еще шесть лет?

– Возможно, нам следует подождать лорда Калверкомба, тогда я смогу рассказать о том, что случилось. Меньше вероятности, что нас кто-то подслушает.

– Может быть, тебе следует рассказать о том, какого тигра держит за хвост мой кузен на этот раз. Я ведь нанял тебя для того, чтобы ты рассказал, что уже известно, однако ты скрываешь от меня все.

– Я хотел, однако мистер Сиборн настоял, чтобы никто не знал о нашем знакомстве. Подозреваю, он считает, что для вас и остальных членов семьи лучше не знать, где он находится.

– Поскольку ни лорд Калверкомб, ни я не разводим детей или неудачников, я говорю от имени нас обоих, когда утверждаю, что мы готовы пойти на риск.

– Я не могу сказать, где он, или назвать имя, под которым он скрывается, однако мистер Сиборн разрешил мне сказать, почему он решил скрываться до тех пор, пока, по его мнению, можно будет без риска действовать под настоящим именем.

И Питерс рассказал герцогу Деттингему об ужасе, пережитом однажды вечером Аннабель Деморберей на Стрэнде, когда Сиборн свернул в темный угол и оказался в немноголюдном дворе, где заметил молодую женщину, которую два головореза пытались избить до потери сознания и погубить ребенка, которого та вынашивала.

– К счастью, отчаянная смертельно жестокая драка, случившаяся между мистером Сиборном и двумя самыми опасными злодеями Лондона, подняла много шума, который я услышал, возвращаясь от клиента. Леди быстро пришла в себя, собралась с силами и стала громко звать на помощь. Между нами говоря, злодеев удалось спугнуть, хотя, кажется, один из них был смертельно ранен во время потасовки с вашим кузеном. К несчастью, мистеру Сиборну нанесли ножевые ранения в грудь, поэтому леди настояла, чтобы мы вернулись в ее жилье, чтобы как следует промыть их и вызвать врача. Они поженились спустя месяц, я был свидетелем. После свадьбы они уехали из Лондона в неизвестном направлении. С тех пор мистер Сиборн находил меня примерно через каждые полгода, чтобы узнать подробности о врагах покойной жены и о событиях в его семействе, однако он взял с меня слово никому не говорить о наших встречах и даже о том, что я когда-либо встречал его. После нападения я слышал, что им в Лондоне не давали покоя. Наверное, они поступил разумно, взяв с меня такое обещание. Никто не заподозрил, что скромный юрист знаком с мистером Сиборном, так что я мог не опасаться нападения того злодея.

– Значит, моему кузену известно, кто этот негодяй? А если так, почему он не привлек его к правосудию?

– Это более запутанное дело, чем может показаться, а ставки высоки.

– Минутку. – Джек снова прервал его. – Ты только что сказал «покойная жена Рича»?

– Мне жаль, ваша светлость, но миссис Ричард Сиборн умерла три года назад при родах.

– Бедный Рич. Значит, он приходится и отцом, и отчимом ребенку своей жены?

Мистер Питерс молча кивнул.

– Женившись на ней, когда она уже носила ребенка, полагаю, этот благородный идиот собирался настоять на своем отцовстве?

– Я предупреждал их, что это осложнит все, но мистер Сиборн настаивал, что это единственная возможность уберечь ее от дальнейших нападений.

– Он всегда был безрассудным дураком, несмотря на свою темную и опасную репутацию.

– Вы знали мистера Ричарда Сиборна намного лучше, чем я, хотя, должен признаться, его решимость граничит с упрямством. Несмотря на то что ему очень хотелось замутить воду, мне удалось раскопать доказательство, что ваш кузен покидал страну во время одной из так называемых деловых поездок на континент. Это произошло во время бегства мистера Сиборна. Отцовство мальчика от первого мужа по закону нельзя поставить под сомнение, несмотря на все попытки подобного рода.

– Рич, по крайней мере, обрел смысл жизни с Аннабель Деморберей и ребенком.

– Совершенно верно. Покойная миссис Сиборн была незаурядной женщиной.

– Так почему же он сейчас решил нарушить молчание? Спустя три года после ее смерти? Питерс, почему он разрешил рассказать нам все это? И пожалуйста, не пытайся убедить меня в том, что он лишь по чистой случайности решил выйти из забытья?

– Понятия не имею, в чем человеку моей профессии трудно признаться. Видно, мистер Сиборн пришел к выводу, что ему и детям больше нельзя прятаться, но почему он решил сказать об этом сейчас, а не в прошлом месяце или в течение года, мне непонятно. Похоже, он озабочен, возможно, из-за опасений за будущее сына покойной миссис Сиборн.

– Чего именно он опасается? – Джек Сиборн взглянул на посетителя так, что тому стало ясно – давно пора рассказать о возможностях врагов мальчика.

Когда гость закончил свой рассказ, Джек был готов согласиться, что его кузен поступил правильно, когда сбежал, опасаясь угроз.

Рич недовольно смотрел на костер. Во время летнего зноя топить камин не было надобности. Сегодня ему с детьми придется ночевать в доме. Он сидел на опушке, где они завтракали в то утро, когда Утрата вошла в его жизнь. Думал о своей глупости и трусости. Если бы не был таким глупцом, она сейчас бы сидела рядом с ним. Они были бы довольны друг другом и не думали ни о чем. Она штопала бы разорванную одежду детей, прося его рассказать о своих приключениях, Хэл и Сэлли жадно слушали бы его. Они провели бы лето, любя друг друга и живя безбедно остальное время.

Он вспоминал дни, когда тайком доставлял шпионов во Францию, продавал вино и секреты, если можно было заключить выгодную сделку. Его неожиданные исчезновения из светского общества почти никто не замечал с тех пор, как он стал проявлять пристальный интерес к прелестным женщинам. Видя это, сплетники качали головами и гадали, какую красавицу он завлек в свою берлогу, чтобы та услаждала его, пока ему не надоест.

Он вряд ли стал бы рассказывать об этом Утрате или детям. Возможно, им лучше не знать, сколь пустым джентльменом когда-то был Ричард Сиборн. Континентальная блокада Бонапарта лишила его возможности заниматься темными делами задолго до того, как он встретил Аннабель, но он считал, что к тому времени тайная жизнь стала его второй натурой. Во всяком случае, он долго был Орландо Крейвеном, и при мысли о том, чтобы вернуться к прежним делам и обязанностям, усомнился, действительно ли желает снова стать Ричем Сиборном.

– Идиот, – упрекнул он себя, переворачивая рыбу над огнем, чтобы та не подгорела.

Труднее всего было перенести отсутствие мисс Роуан. Ему не хватало ее все время. Он не мог представить ни одного дня, чтобы не желал ее, когда просыпался утром. После того как она уехала, Рич стал настолько груб, что даже дети стали избегать его. Они убегали к Кейзиа. Призрак Клеопатры, дочери Кейзиа, донимал его, точно зубная боль. Ничто больше не казалось ему столь надежным, как несколько месяцев назад. Отпустить мисс Роуан было огромной глупостью. После ее потери Рич понял – ему не достает смелости бороться даже за то, что дорого, противостоять попыткам отнять это у него. Давно пора подумать о том, как обезопасить детей, затем ради них самих найти мисс Роуан.