Несколько уверенных движений, и халат беспрепятственно сползает с моих плеч на пол. Я так увлечена поцелуем, что инстинктивная попытка закрыться исчезает, так и не оформившись в осмысленное желание. Уже не понимаю, от восторга или испуга, всхлипываю в его теплые губы, ощутив спиной прохладу пола. Мои бедра остаются лежать на подушке, колени простреливает мимолетной вспышкой тянущей боли, которую я практически не замечаю. Рельефная тень моего безжалостного Архангела закрывает собой обзор, до которого сейчас тоже нет никакого дела. Моя воля медленно перетекает из губ в его жаждущие губы, и мне не страшно с ней расставаться, потому что я получаю взамен нечто большее, рядом с чем моя беспечная свобода не стояла даже близко.

Теплая ладонь скользит по груди грубовато-чувственной лаской, спускаясь к животику, не останавливаясь надолго ни в одной точке, к своей окончательной цели, сменив прикосновение ласковым нажимом в области лобка, но я еще не в полной мере готова раскрываться по малейшему требованию, напрягаю мышцы и вздрагиваю всем телом от холода последующего приказа.

- Ноги в стороны! Не заставляй меня делать это насильно!

Ловлю его взгляд - могу только представить, насколько уязвимо выглядит умоляющее выражение моих глаз, но понимания не встречаю, темный в полумраке изумрудный оттенок обжигает льдом, требуя беспрекословного подчинения. Меня еще удерживает какой-то внутренний барьер, я фиксирую внимательный прищур глаз без каких-либо эмоций в немой надежде на прекращение подобного давления, но железная воля продавливает без остатка, сжимая горло предвестниками слез бессилия, которые… кажется, мне нравятся?!

Его ладонь накрывает мои глаза за миг до того, как я готова выразить слабый испуг-протест слезами. Послушно опускаю веки, словно это сможет временно сделать меня невидимой, так действительно легче пережить свое смущение на грани со страхом перед прыжком на новый уровень. Я сама просила этого мужчину забрать свой страх, какое право у меня помешать ему в этом?

Снова скольжение холодного кожаного наконечника – вдоль живота, очерчивая напрягшиеся мышцы пресса, неумолимо, безжалостно, вниз, в точку предельного напряжения сомкнутых бедер… Угроза неминуемой боли больше не выражается протестующими всхлипами, я покорно, подчиняясь инстинкту порабощенной невольницы, развожу их в стороны без всякого давления со стороны своего хозяина. Дрожь волнения омывает позвонки откатом волны, когда прикосновение стека к налившимся малым губам накрывает новым жарким приливом. Я не подозревала, что желание бесконтрольного растворения и близости сделало меня настолько влажной и готовой принять мужчину полностью. Киска отозвалась на незнакомое вторжение быстрой ошеломляющей пульсацией, а бедра инстинктивно выгнулись навстречу ласкающему нажиму стека. Я устала удивляться тому, как моментально дрожь испуга сменялась дрожью эротического возбуждения, потеряла кончик логической цепочки между «допустимо» и «нет». Теплые спирали чистейшего желания бежали в венах, расцвечивая искрами алую горячую кровь, и когда внутреннюю сторону бедра обожгла резкая точечная вспышка боли, я не закричала. Я застонала, жадно выпивая яд сладчайшего безумия, вспыхнувшего буйством красок в теле и каждом перышке новоприобретенных крыльев. Второй отрывистый удар был ожидаемым, боль, не успев достигнуть обнажившихся нервов, моментально трансформировалась в две перекрестные волны возбуждения и восторга, исторгнув из моего горла судорожный стон вместе с первыми слезами счастливого погружения. Не дав мне опомниться от накрывающего урагана совершенно новых, незнакомых и таких шикарных ощущений, стек в его ладони грубовато развел в стороны распухшие малые губки, беспрепятственно скользнув во влажную глубину истекающей соком вагины. Уверенно, бескомпромиссно, продавив ребром самую чувствительную бусину изнутри, спровоцировав первые спазмы приближающего оргазма, скручивая в тугой узел голосовые связки от неистово-восторженного крика. Отпустив последние поводья самоконтроля, я забилась под этой развратно-ошеломительной лаской, толкнувшись вперед бедрами, застонав от сладкой рези кожаного ребра глубоко внутри себя. Обрывки мыслей, да что там, самого сознания не желали оформляться в осмысленные образы, разжигая в крови одно-единственное желание – быть взятой, поглощенной, покоренной прямо сейчас, без остатка, полностью, немедленно, выплеснуть всю волю и желание подчиниться в неистовом крике приближающегося оргазма…

То, что не смогли бы еще долго выбить никакие прописанные нормы тематического этикета и морали, сейчас выпустило на свободу рвущееся желание разрядки. Я забыла напрочь, что мне можно и что нельзя. Меня сейчас вела только интуиция, обнажившая скрытую суть до последнего глоточка, отозвавшаяся, я знала, именно на призыв его отчаянного желания.

- Пожалуйста… - хриплый от страсти голос принадлежал не мне, я бы его не узнала в других обстоятельствах.

- Что, моя девочка? Мне остановиться?

Легкий холодок чужого беспокойства ощутим всеми рецепторами кожи, но я лишь неразборчиво всхлипываю, почувствовав остановку вращения наконечника внутри пульсирующего от перевозбуждения влагалища. Этого достаточно, чтобы острая ласка возобновилась, поощряя, выбивая ответ, который бы в других обстоятельствах дался очень тяжело.

- Пожалуйста, Хозяин… разрешите мне кончить!

Время зависает затяжной паузой, пронзенной сладкой резью-давлением твердых граней по пульсирующей стеночке вагины, по изнемогающей в ожидании точке G до нового кодового символа, окрашенного в убивающую своей эротичностью хрипотцу его потеплевшего голоса.

- Разрешаю… Кончай, моя девочка!

Напряжение и запредельное восхищение все же замедляют на время финал разрядки, ослаблено хныкаю, толкаясь бедрами вперед, принимая стек на полную глубину, быстрее, сильнее, до полного погружения в это желанное безумие… До замерших звезд на пороге своего персонального большого взрыва… До острого гиперсжатия перенапряженных стеночек истекающего вожделением влагалища, такой желанной и необходимой, как кислород, разрядки!

Я, кажется, не кричу, свет меркнет перед изумленно распахнутыми глазами, теряю давление его ладони на своих ресницах, пытаюсь ухватиться за перекрестный лазерный луч двух темных изумрудов, чтобы разделить с ним восторг своего полета в его персональную бездну через эти каналы высшей ментальной связи, но черные дыры бессознательности пляшут перед глазами, отзываясь протяжным звоном в барабанных перепонках. Именно поэтому я не слышу своего крика, который завтра напомнит о себе приятно саднящими связками, роняю на пол взметнувшиеся было к его плечам в поиске опоры ладони, ощущая, как невидимая сила отрывает меня от пола, лишь обессилено трепещут отголосками оргазма черно-алые крылья. Еще миг, и я чувствую исстрадавшейся на жестком полу спиной мягкость кожи дивана, тепло накрывшего пледа одновременно с объятиями Алекса, заключившим мое тело в защитную клетку своего властного вакуума. Подзабытый спазм гортанных связок вновь затягивает петлю лассо до легкого удушья с напряжением слезовыводящих каналов, инстинктивно жмурюсь, чтобы не допустить слез дикого облегчения и восторга одновременно. Но это невыполнимая задача – спрятать эмоции от его всевидящего ока. Он садится рядом, умостив мою голову на своих коленях. У меня нет сил и желания ему в этом как-то препятствовать. Он не произносит ни слова, только пальцы накрывают мои виски с легким, ненавязчивым давлением, сладко вздрагиваю от мягкого, как перышко, прикосновения губ к пылающему лбу, переносице, кончику носа с легким, нежным прикусом верхней губы. Счастливо ойкаю от этого контраста – баловства на фоне недавнего прессинга, и, кажется, забываю напрочь о своем намерении расплакаться.

- Ай! Щекотно!

- Моя девочка к тому же ревнивая? – быстрый, дразнящий нажим язычка в уголок губ, с россыпью приятных искорок по всем лицевым мышцам. Я уже устала поражаться своим перепадам эмоций рядом с этим мужчиной. Счастливо улыбаюсь и пытаюсь придать личику выражение профессорского глубокомыслия.

- Нет, абсолютно… Зарою в песок, и не узнаете!

- Меня?

Адреналин накрывает взрывной волной девятый вал эндорфиновой атаки, сливаясь в быстром, хаотичном танце. Мне хочется счастливо смеяться и даже вскочить с дивана, от внезапного прилива запредельной энергии!

- Не-е-ет… Это на случай, если замечу на расстоянии метра еще одну сабу!

Отчаянная смелость и легкость, сущность вскрытого, беспечного, непредвзятого ребенка лишает любых тормозов, это такой бесхитростный флирт, абсолютная открытость – мне так давно этого не хватало… сильно резко пресекали любую попытку показать себя, настоящую! Легкий укол тревоги все же проникает в сердце, я запрокидываю голову, чтобы встретить его взгляд и остановиться, если ненароком перешла какую-то грань. Но и тут меня ждет приятное потрясение. Восстановившие свой прежний оттенок глаза цвета морской волны перед штормом сейчас наполнены таким же сдерживаемым смехом с оттенком умиления, как и мои!

- Прямо в песок? Да моя девочка такая боевая амазонка, оказывается!

- Нет. Я вообще считаю, что королева должна быть одна… Пусть даже ее иногда будут называть «рабыней» и запрещать подниматься с колен! – меня несут волны энергетической эйфории, которая сейчас не просто санкционирована, нет, она даже желательна и ожидаема, как дополнительная благодать, возможно, не уступающая по силе самому факту прошедшей обоюдной сессии. – Если я что-то не то говорю.. ну… не по протоколу…

- Ты можешь говорить абсолютно все, что хочешь. Более того, ты должна это делать! – успокаивающее поглаживание по голове, транзит умиротворения и уверенности в правильности моего поведения именно сейчас, в данный момент. – Я приблизительно понимаю, почему ты об этом заговорила. Увы, всемирная сеть приносит больше вреда, чем пользы, иногда это вызывает именно смех… а еще и сожаление. Фантазии насчет гаремов и МЖЖ неистребимы, и Тема играет роль удобного прикрытия для искателей банального разврата. Но, поверь мне, подобные вещи далеки от БДСМ. Найти идеального партнера, который подходит тебе в совершенстве – сродни лотерее. Никакой уважающий себя Верхний не станет рисковать потерей второй половины ради сомнительного удовольствия отыметь как можно больше самок. Подобные вещи пропагандируют те, у кого не хватило интеллекта осознать сам размах Темы. И, признаюсь, я был бы разочарован, если бы ты не затронула этот вопрос!