Затем Леланд достал план порта и прилегающих к нему районов.

— Как вам известно, сначала здание планировали построить здесь, — сказал он, направив указку на Конкорд-стрит. — Однако, принимая во внимание высказанную многими точку зрения, что при такой застройке не только пропадет земля, отведенная для парка, но и будут уничтожены два исторических здания, я начал переговоры о покупке участка в другом квартале. Сделка ожидает вашего одобрения.

Снова повернувшись к женщинам из исторического общества, Леланд добавил:

— Между прочим, я убедился, что в этом квартале нет ни одного строения, подлежащего охране. Там много грязи, и не исключено, конечно, что по ней ступал Джордж Вашингтон, поскольку мест, где он не бывал, попросту не существует.

Женщины рассмеялись, и публика зааплодировала.

— Господа, я готов ответить на ваши вопросы, — дождавшись тишины, произнес Леланд.

Обсуждение длилось час. Члены совета задавали Леланду вопросы, затем выступили значившиеся в повестке ораторы.

Большинство из них, упомянув о том, что они пришли сюда с намерением проголосовать против строительства небоскреба, признали, что последний вариант проекта не нанесет ущерба исторической части города.

— Мы опасались, что Чарлстон начнет превращаться в угрюмые серые джунгли, если здание будет построено. Но мистер Кросс пошел нам навстречу, — сказал один из выступавших.

Прекратив прения, мэр произнес заключительное слово.

— Итак, мистер Кросс, должен сказать, что вы удивили нас сегодня, и удивили приятно. Разумеется, мы проведем еще одно слушание, но ваше предложение представляется разумным и сулит Чарлстону хорошее будущее.

На этом был объявлен перерыв, чтобы посторонние могли покинуть зал перед голосованием. Пристально посмотрев на Рида Донована, Лорен спросила:

— Почему Ли так поступил?

— А почему вы не спросите у него самого? — ответил Рид, подталкивая ее к Леланду, которого окружили любопытствующие и журналисты. Лорен стояла в толпе, слушая реплики и радуясь тому, что его мечта сбывается.

Мэйсон Харт энергично проталкивался к Леланду.

— Мистер Кросс!

Леланд огляделся вокруг.

— Слушаю вас, мистер Харт. Чем могу быть полезен?

— Скажите, что заставило вас изменить проект?

— Как правило, человек знает, когда стоит бороться за то, во что он верит, а когда — уступить, — произнес он, находя глазами Лорен. — Люди, которым я доверяю, сумели убедить меня в том, что все выиграют, если в данном случае я не стану упорствовать. Я поберегу оружие для последующих сражений. А теперь, прошу меня извинить, мне надо поговорить еще кое с кем.

У Лорен перехватило дыхание, когда она увидела, что Леланд направляется к ней. Она уловила скрытый смысл его слов, узнала снова появившуюся на его лице знакомую решительность, и у нее мелькнула надежда, что они сумеют найти общий язык.

Именно в эту минуту к ней и подошел Род Стивене.

— Лорен, я тебя всюду искал. Ты такая маленькая, что совсем затерялась в этой свалке, — сказал он, беря ее за руку и сияя до ушей.

Лорен рассеянно поздоровалась с ним пытаясь не упустить из вида Леланда, но тот уже повернулся и решительно зашагал к двери. Видя, как он уходит, она чуть не закричала, чтобы остановить его. Ей показалось, что смысл ее существования, искра поддерживающая в ней жизнь, вместе с ним исчезают за дверью, а она не знает, как его вернуть.

Глава 14

Незаметно сменявшие одна другую недели после собрания превратились для Лорен в сплошной кошмар. После того как Леланд ушел, обдав ее на прощание презрением, мгновенно сменившим нежность, которую ей удалось разглядеть на его лице, она окончательно потеряла покой. Чем была вызвана столь внезапная перемена?

Этот вопрос бесконечно мучил ее.

По ночам Лорен часами лежала без сна и, ненадолго задремав, просыпалась в холодном поту после упорно преследовавшего ее кошмара, в котором Леланд, посмеявшись над ней, уходил к Глории Трюдо, раскрывавшей ему навстречу объятия.

— Я не выдержу, — прошептала она, снова открывая глаза задолго до восхода солнца и с тоской глядя на унылый предрассветный сумрак за окном.

Даже после смерти Дага она не испытывала подобной боли. Того, что случилось с ее мужем, нельзя было изменить. От нее тогда ничего не зависело. А она должна была жить. Сейчас она могла сделать выбор, но не сумела.

«Ты, ты сама выбрала то, что хотела, идиотка, — кляла она себя, садясь на кровати и утыкаясь подбородком в колени, — выбрала развод».

Лорен никак не могла понять, что мешает ей смириться. Замужество с самого начала было ошибкой, но в глубине души она не могла или не хотела этого признать.

«Нельзя поддаваться чувствам, — убеждала она себя, — ты уже и так пострадала из-за этого». Но стоило ей снова вспомнить о близости с Леландом, как в крови у нее начинал бушевать огонь, превращавший в ничто ее благие намерения.

«Только бы поговорить с ним», — думала она, понимая, что этим надеждам едва ли суждено сбыться. К Риду после того, как проект был передан на рассмотрение в городской совет, Леланд не заходил. Даже звонить он старался, когда она уходила обедать, на курсы приходил к самому началу занятий и всегда торопился уйти. Если он заговаривал с Лорен, тон его был холодным и отстраненным.

Гордость не позволяла ей бегать за ним, тем более что по городу все упорнее ползли слухи о том, что у него роман с ослепительной красавицей из Нью-Йорка. Лорен было ясно, что это Глория. Когда фотография парочки появилась на странице светской хроники в газете, у нее так задрожали руки, что она ошпарилась горячим кофе.

Кроме того, ей стало мерещиться, что окружающие смотрят на нее с жалостью, и потому она предпочитала проводить все вечера дома, вдвоем с Холли.

Даже на Холли действовало ее дурное настроение. Девочка не только сама скучала по Леланду, но и чувствовала, что с матерью творится что-то неладное, а потому, как могла, старалась не огорчать ее.

Правда, Холли все чаще просила разрешения пойти поиграть с Дэвидом, туда, где обстановка не была такой тяжелой. Лорен прекрасно понимала, что происходит, понимала, что причиняет ребенку вред, но все ее попытки как-то выкарабкаться из уныния оказывались тщетными.

Как-то вечером она сидела дома одна, глядя в огонь, когда в дверь позвонили. Это оказался Леланд.

— Ты похожа на черта, — сказал он, сразу обратив внимание на ее спутанные волосы и повисший на исхудавших плечах старый купальный халат.

— Благодарю, — ответила она, — именно такого комплимента мне очень не хватало.

— По-моему, тебе не хватает хорошей взбучки. Что ты с собой делаешь?

— Ты пришел сюда, чтобы оскорблять меня, или у тебя есть другая причина? — спросила Лорен, чуть-чуть приободрившись.

— Вообще-то я пришел повидать Холли.

Где она?

— У соседей, — объяснила Лорен, чувствуя, что к ней возвращается безразличие. — Сходи туда. Она будет в восторге.

— Лорен, послушай, не могли бы мы… — он не договорил.

— Не могли бы — что?

— Ничего. Неважно, — Леланд безнадежно махнул рукой. Когда он спускался по ступенькам, плечи его поникли. — Увидимся потом, — сказал он, не поворачивая головы.

— Ладно. Потом, — Лорен смотрела, как он уходит, и ощущение пустоты накатывало с новой силой. — Ли, постой! — крикнула она ему вдогонку, но было поздно, он не услышал.

Вернувшись в дом, она поняла, что не переживет еще одного вечера в одиночестве, и позвонила Роду.

— Ты не мог бы приехать? — попросила она дрожащим голосом.

— Лорен, что с тобой? Что случилось? — забеспокоился ее приятель.

— Мне… мне просто необходимо с кем-нибудь поговорить. Ты мог бы приехать?

— Я буду у тебя через несколько минут.

Лорен быстро приняла душ, надела джинсы, пеструю блузку и немного подкрасилась. К тому времени, как приехал Род, на плите у нее стоял кофейник со свежесваренным кофе.

Сидя на кухне, она угощала Рода кофе с пирогом, который привезла ей Элси, и чувствовала неловкость из-за своего панического звонка. Не желая раскрывать его истинные причины, Лорен старалась, чтобы разговор не выходил за рамки обычных, не касающихся лично ее проблем, тем более что Род не имел ничего против.

Как всегда, с Родом Лорен чувствовала себя легко и спокойно и радовалась тому, что хотя бы на несколько часов может забыть о своих горестях. Он рассказал ей о случае, который произошел в кафе, куда любили ходить после занятий студенты Леланда.

— Там есть одна официантка, — говорил он, — которая поработала во всех клубах Чарлстона, потому ее и нанял Ник, хозяин кафе. Так вот, она считает, что знает все лучше всех, и потому дает указания. Беда только в том, что она почти всегда пьяна в стельку. И вот однажды подходит она к Нику и начинает ему выговаривать, велит уволить повара, а когда он отказывается, устраивает скандал и увольняется.

— Ну и что дальше? — с нетерпением спросила Лорен.

— Ничего! — захохотал Род. — Явилась на следующий день снова наниматься на работу.

— Что? Ты шутишь?

— Ничего подобного. Оказалось, она и не подозревала, что уже работала у Ника.

Лорен расхохоталась до слез.

— Ох, Род, такого не может быть! — воскликнула она.

— Ты думаешь? — вторя ей, смеялся Род.

Оба они не услышали звука открывшейся входной двери и голоса Холли, позвавшей Лорен. Неожиданно Холли вбежала в кухню.

— Мам, представляешь, Ли приехал меня навестить! — объявила она с восторгом. — Погляди, мамочка, вот он!

Подняв голову, Лорен увидела, как Леланд, выпрямившись, стоит, держа Холли за плечики, и неодобрительно смотрит на нее и Рода.

— Я привез Холли домой, потому что уже поздно и ей пора спать, — объяснил он. — Я пошел.