Мина подошла к креслу, в котором сидела старая женщина, и показала ей то, что до этого бережно прижимала к груди. Вдовствующая маркиза радостно воскликнула:

— О, так это же один из моих пропавших голубей. Он нашелся, какая радость!

— Его нашел один из садовников, ваша светлость, — сказала Мина. — Вот только у него сломана лапка.

— Бедняжка! Ему можно чем-нибудь помочь? — озабоченно произнесла маркиза.

— Не беспокойтесь, я уже наложила на лапку шину из палочек, — поспешила успокоить ее девушка, — и принесла показать вам. Вот видите, я уверена, кости срастутся, если мы сможем удержать его в покое хотя бы некоторое время.

Голубь спокойно лежал в руках Мины, казалось, он совершенно ничего не боялся. Девушка поближе поднесла его маркизе, и та увидела, что лапка голубя взята в лубок и аккуратно перевязана.

— Вы все прекрасно сделали, дорогая! — Старая леди одобрительно покачала головой. — Это просто замечательно, что вы знаете, что следует делать в таких случаях. Вы так добросердечны, моя милая.

— Мне в моей жизни пришлось много раз оказывать помощь животным и птицам, — объяснила Мина, снова забыв, чью роль она здесь играет.

Произнося это, девушка вспомнила обо всех утках, ржанках и ласточках, которых ее отец лечил у них дома.

Многие из этих птиц, возвращаясь домой из дальних стран, пролетали сотни миль. Они часто бывали полностью истощены и, обессиленные, падали на землю. Отец подбирал их, выхаживал, изучал их повадки и отпускал на волю.

Почувствовав, что снова говорит не совсем то, что от нее ожидали, Мина решила, что не следует заострять их внимание на своих словах. Поэтому она быстро переменила тему:

— Я заберу голубя с собой. Он сейчас чувствует себя гораздо лучше, чем когда мы только нашли его. Он накормлен, и у него есть уютное местечко, где он сможет отлежаться, пока не заживет лапка. Только он не должен прыгать или летать, пока нога не окрепнет.

— Конечно, нет, — улыбнулась девушке пожилая маркиза.

Она не стала даже пытаться дотронуться до голубя, так как понимала, что хотя он и сидит спокойно на ладони у Мины, но может разволноваться, если его будут передавать из рук в руки. Похоже, эта девочка обладала какой-то непонятной властью над животными и птицами.

Мина робко взглянула на маркиза.

— Извините, что помешала вам, милорд.

— Мы увидимся с вами чуть позже, — ответил ей маркиз, и девушка, уходя, приветливо ему улыбнулась.

— Этой девочке Господь послал дивный дар, — заметила маркиза, когда за Миной закрылась дверь. — У нее открытая душа. И это касается не только птиц. Агнес постоянно говорит мне о том, как ее обожают слуги, и я сама слышала, как старый Эбби ни о чем другом не может говорить, кроме как о том, что Мина заставила слушаться норовистого Светлячка.

— Это действительно так, у нее такой же дар общения с лошадьми, как и с птицами. Я едва мог поверить своим глазам, когда она продемонстрировала свою власть над Светлячком.

Тем временем в саду Мина пристроила голубя в маленькую клетку, которую садовник сделал специально по ее просьбе. Она думала о том, как был бы рад и доволен ею отец, если бы видел, с каким умением она смогла наложить шину и позаботиться о раненом голубе.

И еще она с грустью подумала о том, как много в Вент Роял вещей, которые бы очень понравились ее отцу. Она часто сожалела о том, что он не видит этих чудесных птиц, горделивых оленей, потрясающего парка, коллекции картин и собрания книг. Да и много чего еще, чем было богато это замечательное поместье.

А еще Мина подумала, что никогда в своей жизни не была так счастлива, как в эту последнюю неделю, которую провела в Вент Роял. И с внезапной острой болью, пронзившей ее сердце, она поняла, что скоро, совсем скоро она будет вынуждена уехать отсюда навсегда.

Мина заставила себя не думать об этом, но она знала, что, как только получит сообщение от Кристин, что та вышла замуж, она должна будет тут же уехать, причем постараться избежать при этом объяснений с маркизом, потому что не смогла бы выдержать этого разговора.

— Он рассердится… страшно рассердится за то, что я… обманула его, — в отчаянии сказала себе Мина.

Она приказала себе не думать об отъезде. Ей осталось не так уж долго наслаждаться этими восхитительными днями, так стоило ли портить их ненужными сожалениями о том, что должно неизбежно случиться? Лучше полностью насладиться оставшимся временем, ведь ей предстояло увидеть и узнать столько нового и интересного!

У Мины появилось одно желание, которое ей очень хотелось воплотить в жизнь. Она задумала приручить косулю.

Отец говорил ей когда-то, что косуля — самое умное и чуткое животное из всего семейства оленей и что у нее вдвое больше ума и сообразительности, чем даже у благородного оленя.

— Благородный олень — полигамное животное, — сказал он как-то Мине, — у него всегда несколько самок в стаде, а косули живут парами, у самца косули на всю жизнь остается одна подруга, и он сражается за нее со своими соперниками.

— И ты думаешь, папа, — спросила она его удивленно, — что именно это и делает косулю таким умным животным, умнее, чем все другие олени?

— Как свидетельствуют наблюдения, а я сам изучал многих животных и еще больше читал работы других зоологов, — сказал ей отец, — моногамные виды почти всегда вдвое превосходят по уму тех, у которых не образуется стабильной пары. Именно этот фактор, по моему мнению, является очень важным, когда стоит вопрос о выживании. Моногамная семья имеет преимущества перед полигамной, в частности, именно это помогло выжить косулям.

И он продолжил рассказывать ей о том, как прекрасно приспособлены косули к тем условиям окружающей среды, в которых существуют, а также как могут легко привыкать в случае изменений этих условий за счет сложного поведения и что именно это свидетельствует об их высоких интеллектуальных способностях.

— Косуля, — рассказывал он, — может стоять прямо перед тобой средь бела дня, в зарослях папоротника-орляка, и ты никогда ее не увидишь — так ловко она умеет скрываться, а ночью никогда не услышишь, как бы ни старалась, — так осторожно это животное.

Мина тогда с интересом выслушала рассказ отца, но сейчас она посмотрела на это совсем с другой стороны, думая о том, распространяется ли это правило и на людей.

Хотя ее неприятно удивили рассказы о беспутной жизни маркиза, нельзя было не признать, что он обладал острым умом. Ей казалось, что он — самый умный из всех людей, с которыми ей когда-либо приходилось встречаться, ну, может быть, за исключением ее отца. Маркиз мог ответить на любой ее вопрос, а задавала она ему их в огромном количестве. Его логика была безупречна, а знания в самых разных областях просто неисчерпаемы.

И каждый раз, когда они разговаривали, обсуждая классические теории древнегреческих ученых и философов или литературные произведения классиков либо погружаясь в философские споры о сущности бытия, каждый раз она чувствовала, что он легко ее понимает. И не раз оказывалось, что не только маркиз постоянно заставлял ее задумываться, но и ее вопросы побуждали его к размышлениям, в результате которых они подчас приходили к самым неожиданным выводам, доставлявшим им обоим огромное удовольствие.

Что же касалось косуль, как сказал ей маркиз, в его парке оставалось около десятка этих животных, они были неуловимы и очень пугливы. Только несколько молодых самочек понемногу начинали привыкать к девушке, и с каждым днем ей удавалось подойти к ним чуть ближе. У нее появилась надежда, что ей все же удастся приручить их.

Мина раздумывала об этом, стоя у окна в библиотеке и разглядывая этих прекрасных животных, мирно пасущихся на берегу озера. Тем временем маркиз покинул апартаменты ее светлости и направился в библиотеку.

Он еще раньше договорился с Миной, что после верховой прогулки они, по крайней мере, час будут заниматься историей Персии. Девушка обнаружила в библиотеке несколько книг на эту тему, которые ее очень заинтересовали, и теперь они лежали стопкой у него на столе.

Хотя маркиз пообещал подобрать ей учителей, однако сейчас он сомневался в том, что сможет найти кого-нибудь, кто мог бы соответствовать интересам девушки и обучать ее тем предметам, которые она хотела бы изучать.

Вместо этого он направил все свое внимание на уроки фехтования, доставляющие большое удовольствие как учителю, так и ученице, и на изучение многовековой истории тех стран, которые внесли неоценимый вклад в развитие цивилизации. Они часто и подолгу вели беседы, обсуждая культуру таких удивительных, загадочных стран, как Египет и Индия, Китай и Мексика.

С тех пор как маркиз окончил Кембридж, прошло уже десять лет, и он порой побаивался, что может попасть впросак, однажды обнаружив свое незнание и не ответив на бесчисленные вопросы девушки. Но, к счастью, он постоянно и много читал, и до сих пор ему удавалось удовлетворять ее ненасытную жажду знаний в самых разных областях. Единственное, о чем она его никогда не спрашивала, так это о животных и растениях, но тут она и сама могла многое рассказать своему учителю.

Мина держала маркиза в постоянном напряжении, ему все время приходилось вспоминать то, что, как ему казалось, он давно забыл. И ум девушки был настолько оригинален, что он никогда не знал, о чем она спросит его в следующую минуту. Однако их беседы все больше увлекали его, вызывали желание совершенствовать свои знания, чтобы не ударить перед этой удивительной девушкой в грязь лицом.

С известной долей самоиронии он сравнивал себя со всеобщей энциклопедией, к которой она постоянно обращалась, чтобы получить исчерпывающий ответ на интересующие ее вопросы, иногда самые неожиданные. Порой сам маркиз удивлялся, что может все это вспомнить.

Но что еще более удивляло его и казалось необычным в его юной гостье, так это то, что ни разу за все то время, что они проводили вместе: на верховой ли прогулке, за обедом или когда часами занимались в библиотеке, Мина ни разу не взглянула на него так, как смотрит женщина на привлекательного мужчину, то есть как на него смотрели все без исключения женщины. Он был для нее лишь учителем, которого она уважала и которым восхищалась за его обширные знания, но и только.