— Позвольте напомнить вам, милорд, что вы обещали мне, что я могу взять любую лошадь, какая мне понравится, — напомнила ему Мина с лукавой улыбкой. — И я бы с удовольствием побилась с вами об заклад, если бы у меня были деньги, что Светлячок будет меня слушаться.

Едва она произнесла это, как тут же поняла, что вновь допустила оплошность, упомянув о деньгах. Она лишь надеялась, что маркиз не придаст значения этим словам и просто подумает, что она имела в виду, что у нее нет денег с собой сейчас, в данную минуту.

Однако, чтобы скрыть то, как она расстроилась из-за своей глупости, ведь она снова забыла, что должна играть роль Кристин, Мина отвернулась от стойла, где стояла смирная лошадка, та, которую грум предложил ей для прогулки, и направилась в самый конец конюшни. Там было стойло Светлячка. Конь тревожно ржал и фыркал, требуя к себе внимания со стороны хозяина, который до сих пор не подошел к нему.

Маркиз в конце концов решил, что в том, что произошло в дальнейшем, не было ничего сверхъестественного. Ведь только предыдущим вечером он узнал, как много для Мины значат животные, неважно, птицы или звери.

Девушка смело вошла в стойло Светлячка, в то время как Эбби тихо что-то бормотал себе под нос, выражая явное неодобрение столь безрассудному поступку молодой леди.

Между тем девушка ласково заговорила с огромным конем, погладила своей маленькой ручкой его по носу и, видимо, сумела привести Светлячка в благодушное настроение и уговорить его вести себя хорошо, потому что конь безропотно позволил себя оседлать и ласково потерся мордой о плечо девушки.

Они вывели лошадей во двор, и маркиз, подсаживая Мину в седло, очень беспокоился, сумеет ли она совладать с норовистым конем. Что, если ее излишняя уверенность в своих силах объясняется всего лишь отсутствием опыта? Конь так и рвался из его рук и мог унестись прочь со своей легкой как перышко всадницей.

Мина беззаботно и даже слегка снисходительно улыбнулась маркизу, словно желая сказать, что он ведет себя с ней подобно не в меру заботливой нянюшке, и пустила коня рысью, так что маркизу ничего другого не оставалось, как вскочить на своего жеребца и попытаться догнать ее.

В конце концов ему пришлось с удивлением признать, что Мина оказалась хорошей наездницей, и их поездка прошла очень спокойно, без каких-либо неприятностей или проблем. Мина, разумеется, не могла сказать маркизу, что, поскольку ее отец был постоянно в стесненных обстоятельствах, он покупал только необъезженных и часто норовистых лошадей, а она обычно помогала ему объезжать их.

Именно от отца она переняла эту удивительную способность приручать диких, непокорных животных, так что почти с того самого момента, когда они попадали к нему в руки, они начинали доверять ему, и битва кончалась, едва начавшись.

Можно было называть эту способность магией или колдовством, но Мина знала, что в основе лежали огромная любовь ее отца к животным и уважение к их природе и инстинктам. Он никогда не считал ни одно животное, каким бы маленьким оно ни было, ничтожным созданием. Для него все они несли в себе частицу Бога. И животные чувствовали это, отвечая доверием на доверие.

Мина спокойно ехала впереди, ни словом, ни взглядом не обращаясь к маркизу, словно даже не замечая его. А он тем временем внимательно рассматривал ее стройную фигурку, отмечая и то, как она прямо и ловко держится в седле, как уверенно правит резвым жеребцом. Он слышал также, как спокойно и ласково она разговаривает с конем.

Поведение девушки удивляло его все больше, потому что он никак не мог припомнить, чтобы лорд Лидфорд когда-нибудь слыл знатоком лошадей или хотя бы увлекался ими. Он также знал, что Надин Лидфорд терпеть не могла верховую езду и появлялась верхом на лошади крайне редко, только в самых исключительных случаях.

Они возвращались домой, разгоряченные быстрой скачкой. Маркиз смотрел на девушку, такую взволнованную, с ярким румянцем на щеках и сверкающими глазами, и думал о том, что в этом случае ему скорее надлежит быть учеником, а не учителем. Мина была первоклассной наездницей.

— Я все больше и больше убеждаюсь в своем предположении, что вы — настоящая колдунья, — заговорил наконец маркиз, когда вдали показались очертания Вент Роял. — Вы просто заколдовали Светлячка. С ним у нас постоянно были проблемы с того самого дня, как я купил его.

— Да, он великолепен! — заявила Мина. — Просто он чувствовал, что его боятся, потому и вел себя так плохо. Лошади всегда чувствуют ваше отношение к ним.

— Что ж, возможно, в этом вы правы, — согласился с ней маркиз, — но тогда как вы объясните, что он пытался разбить стойло и зашиб конюха, который после этого две недели был прикован к постели?

— Я научу его, как надо себя вести. Он больше не повторит подобного безобразия, — пообещала она.

— Но как вы собираетесь это сделать?

Мина ответила не сразу.

— Боюсь, что не смогу точно выразить это словами, — задумчиво сказала она. — Но только…

Она чуть было не сказала, что ее отец мог прекрасно управлять животными и она научилась этому у него. К счастью, она вовремя спохватилась, вспомнив о своей роли.

— Но только — что? — спросил маркиз, с нетерпением ожидая продолжения.

— Но только, как вы правильно указали мне прошлым вечером, — сказала Мина, — я здесь для того, чтобы учиться.

— Что-то вы слишком уклончивы. Поосторожнее, не то учитель может вас наказать за скрытность.

— И каким же образом вы думаете меня наказать? — с интересом спросила Мина, весело поблескивая глазами.

— Я всегда считал, что наказание должно соответствовать провинности, — серьезно ответил маркиз. — И как мне кажется, для вас худшим наказанием было бы лишить вас того, что вы больше всего любите, например верховых прогулок. Я, например, могу запереть вас в спальне на целый день, и тогда вы не сможете навестить своих любимых птиц.

— Но, если вы так сделаете, я просто выпорхну в окошко и улечу от вас, как маленький крапивник, — с задорной улыбкой сказала Мина.

— Ну а я, как орел, принесу вас назад.

Мина весело рассмеялась.

— Но только сначала вам придется найти меня. Разве вы забыли, что крапивники — очень маленькие и незаметные создания? Вы помчитесь высоко над землей, в своем царственном полете не заметите, как я спрячусь в укромном уголке, в глубине густого кустарника или за живой изгородью.

— Вы недооцениваете меня, — улыбнулся маркиз, — однако я надеюсь, что это как раз тот случай, когда мы не станем проверять, кто из нас прав.

Они фантазировали на эту тему легко и свободно, понимая, что все это шутка. Но Мину внезапно пронзила мысль, что придет день, когда пословица — «Во всякой шутке есть доля правды» — окажется правдой на самом деле.

Только в одном можно не сомневаться, если она сбежит на Вент Роял, маркиз не последует за ней, не станет ее искать и даже, по ее предположениям, не станет интересоваться, куда же все-таки она делась.

Но девушка старалась об этом не думать. Сейчас для нее самым главным было то, что она могла ездить верхом на великолепных лошадях, гулять в чудесном парке, наслаждаясь пленительными уголками, напоминающими о Рае, о том самом Эдеме, где Ева впервые сорвала плод с дерева познания и где она впервые узнала любовь… «Боже, о чем я думаю?» — ужаснулась Мина.

Сразу по возвращении домой они позавтракали, а затем Мина поднялась к себе, чтобы сменить костюм для верховой езды на одно из подаренных Кристин платьев.

Маркиз сразу прошел в библиотеку, где его уже ждал секретарь с бумагами, требующими его внимания и подписи, а также списком тех лиц, которые желали бы видеть его у себя.

Лишь несколько часов спустя ему удалось покончить со всеми делами, и мистер Картер сказал, что на сегодня больше не назначено никаких важных дел.

Сам того не желая, маркиз, занимаясь делами, постоянно вспоминал о девушке. Поэтому, выйдя из библиотеки, он первым делом поинтересовался у дворецкого, где она.

— Мисс Лидфорд провела утро с ее светлостью, — сообщил тот. — Затем спустилась в сад. Видимо, она все еще там.

— Именно там я и ожидал ее найти, — оживился маркиз. Не так часто ему удавалось угадывать поступки девушки.

Он направился к двери, выходящей в сад, расположенный по южную сторону от дома.

Однако на этот раз маркиз вновь ошибся. Он ожидал найти Мину возле голубятни, однако там ее не было, и Тиан прошел дальше, сквозь проход через живую изгородь из тиса, подстриженного садовниками довольно причудливо, так, как стригли изгороди в незапамятные времена.

Он миновал цветники, прошел через садик, где росли разные лечебные и пряные травы, уголок парка с прудами, где плавали золотые рыбки, и наконец вышел к лесному озеру с белыми кувшинками и падающему со скалы небольшому водопаду, появившемуся здесь благодаря как силам природы, так и искусству человека.

Направляясь к озеру, маркиз шел по тропинке через кусты цветущей сирени, с наслаждением вдыхая воздух, пропитанный нежным, чуть сладковатым ароматом.

Неожиданно он увидел Мину на берегу озера и застыл, очарованный картиной, представшей его взору.

Девушка сидела на большом покатом камне, а на ее вытянутой руке пристроились несколько маленьких птичек.

Маркиз сумел разглядеть зяблика, городскую ласточку, а когда опустил взгляд, то увидел на ее коленях малиновку.

Хотя он находился далеко от девушки и не мог услышать ни звука с такого расстояния, но нисколько не сомневался, что она разговаривает с ними. Птички сидели спокойно, нисколько не боясь, и наклонили головки, словно внимательно ее слушали.

На девушке было светло-зеленое платье, которое вписывалось в зелень листвы окружающего ее кустарника и траву у ее ног. Она показалась ему лесной сказочной феей, появившейся из леса и готовой в один миг исчезнуть, стоит только кому-нибудь нарушить эту идиллию. Он стоял и молча любовался ею, боясь спугнуть ее и ненароком нарушить очарование, которым веяло от этой картины.