— И заклинаю тебя, Лахлан, ни слова больше о земле Фэй, ни слова. Ты слышишь меня?

По мокрому лицу Лахлана текли слезы.

— Да, Эйдан, — прошептал он.

Почувствовав движение за спиной, Эйдан обернулся. Торквил и Дугал стояли, не произнося ни слова, затем Дугал нерешительно шагнул к ним.

— Отдай нам мальчика, мы доведем его до дома.

Эйдан только сейчас почувствовал, как ярость, застилавшая ему глаза, начала рассеиваться, словно туман. Он посмотрел на Лахлана и увидел страх в глазах брата. Словно выталкивая слова из груди, он с усилием проговорил:

— Нет, он останется со мной.

Эйдан повернул к себе брата и крепко взял его за плечи, прежде чем накинуть на него принесенное Торквилом одеяло.

— Я не сделаю тебе ничего плохого, брат, и не позволю этого другим. Я всегда буду тебя защищать. Поверь мне!

Лахлан обнял Эйдана за шею и уткнулся лицом ему в грудь.

— Я знаю, Эйдан. Я люблю тебя.

— Я тоже тебя люблю, — словно клятву произнес Эйдан.

Если бы только ему представился шанс отплатить тому пришельцу из южных земель за то, что он сделал для его рода!


Глава 1


Волшебные острова, 1603 год


Принцесса Сирена легко скользила на своем белоснежном жеребце, обозревая просторы Волшебных островов. Далеко внизу синела лазурь водоемов, сверкавших в лучах полуденного солнца, темнели непроходимые чащи вековых дубов, обрамленные необъятным зеленым океаном высоких луговых трав. Гладь этого океана, украшенного причудливым узором фиолетовых и белых цветов, бороздили волны. Там гулял ветер.

Сирена не без гордости любовалась своим королевством, хотя справедливости ради надо заметить, что это было королевство ее отца. Какое другое место на земле могло быть столь же прекрасным?! Те, кто не забывает истории своих предков, пожалуй, сказали бы, что некогда здесь был библейский рай. «Шесть ангелов сбросили с небес нам, смертным, эту благословенную землю Фэй», — говорили старожилы, и Сирена соглашалась, но милее всего в королевстве для нее были эти Волшебные острова.

Легко постукивая по лоснящемуся мускулистому крупу коня, покрытому розовым атласом, она направила его к дому. Она еще не совершала столь долгих прогулок. А ее отец в это время расхаживал по тронному залу и решал, кто станет его преемником. После кровавых сражений в королевстве на далеком севере придворный маг Иский настаивал на том, чтобы трон наследовала сама принцесса Сирена.

Надо заметить, что на трон претендовали лорд Бэна и лорд Эрвин — кузены правителя и его ближайшие советники, королева Моргана — мачеха Сирены, а также сама Сирена, о которой королю постоянно напоминал придворный маг. Но король Аруон никак не хотел прислушаться к окружению и увидеть в принцессе Сирене свою единственную наследницу. Сколько Сирена ни старалась, ей никак не удавалось сделать так, чтобы отец был ею доволен. Если только ей дадут шанс показать себя, она докажет, что достойна большего!

Когда принцесса проскакала вдоль острой как бритва гранитной гряды, на вершине скалы показался хрустальный дворец. Увидев в тени у основания дворца лорда Бэну и лорда Эрвина, являвших собой цвет аристократии, она еще издали заметила, что один из них необычайно бурно жестикулирует. «Радуются, один из них наверняка станет преемником отца», — мрачно подумала она.

Лишь одна мысль успокаивала принцессу: преемнику Аруона едва ли удастся вскоре вступить на престол. Она знала, что никакие болезни не заставят отца отдать власть — только смерть. Она также знала, что те, что были в их роду у власти, едва ли доживали до седин. «Незавидная участь править королевством, — размышляла она. — Для тебя не без умысла готовят всякие магические настои». Но Сирене хотелось верить, что ее могущественный отец будет править вечно.

— Тише, Боуэн, — остановила она своего жеребца, ласково потрепав ему гриву.

Этого жеребца подарила ей мать за неделю до своей гибели. Крепко схватившись за гриву коня, она перевалилась налево и лишь потом вспомнила про его больной левый бок. «Нет, нет!» — вскрикнула она, но было уже поздно.

Небо покачнулось, а в следующее мгновение Сирена уже висела на руках, чувствуя на своей щеке подрагивающий бок лошади. Особый головной убор, немного напоминавший корону, слетел с головы принцессы, и попавшие в рот длинные волосы заглушили ее крик.

Принцесса бессильно болталась на поводьях, пытаясь распутать руки. Ее нога вновь коснулась бока жеребца, и она почувствовала, что летит через голову лошади. Бешено топоча, Боуэн подался вправо, пытаясь защитить свой больной бок. Его с ужасающей быстротой несло на дерево.

Уже понимая, что произошло, Сирена крепко держала поводья.

— Прости, Боуэн, — успокаивала она коня. — Если я сделаю еще какую-нибудь глупость, можешь не слушаться меня.

Неизвестно, понял ли ее жеребец, но он заржал и почти по-человечески кивнул мордой.

Принцесса кляла себя за то, что, размышляя о матери, забыла о предупреждении и попыталась слезть через левый бок. Этот бок был поврежден еще с рождения и сейчас казался в два раза меньше здорового правого. Сирена уже освоилась с этой особенностью и научилась не прикасаться к больному боку жеребца, а он с полуслова слушался хозяйку, чувствуя свою уязвимость. Падения, подобные этому, у Сирены уже были, но она по-прежнему оставалась верна своему четвероногому другу.

Но надежда — фея робкая. Когда копыта Боуэна застучали по мощеному дворику, Райнер, один из конюхов, пересек двор и поприветствовал принцессу. Он заметил, что корона на голове Сирены погнута, взял корону в руки и повертел, разглядывая.

— Еще одно падение, принцесса? — не скрывая своего презрения, спросил он. — Все настолько плохо, что даже не помогает ваша магия?

«Разве что превратить жеребца в птицу?» — подумала принцесса, но вслух ничего не сказала. «Пусть никто при дворе не знает, что Сирена не умеет совершать чудеса», — решила она. Говоря начистоту, принцесса кое-что в магии понимала, однако наступали времена, когда «кое-что» решительно не годилось, потому что могло стоить жизни. Прежде она находилась под защитой пользующейся влиянием матери, а также своей служанки Эванджелины и, разумеется, друзей.

Принцесса соскользнула с жеребца и, чувствуя, как подкашиваются ноги, облокотилась о круп коня.

— Ловкость и ничего, кроме ловкости. К счастью, этим качеством я не обделена.

Райнер удивленно приподнял темные брови и приблизился к принцессе, теперь уже возвышаясь над ней. Она была невысокого роста, и потому соблазн посмотреть на нее свысока был велик.

— Лично мне все равно, что спасло вас, принцесса. Но я знаю, что начальник королевской охраны сейчас сообщает об этом случае вашему отцу. Поверьте мне, пройдет совсем немного времени, и вам придется оправдывать перед лицом отца этого незадачливого жеребца, которому лучше было бы сгинуть.

Чувствуя, как сердце начинает колотиться в груди, Сирена пересилила себя и попыталась договориться с самоуверенным обидчиком, но слезы и мольбы совершенно не тронули Райнера. «Если бы это доставило ему удовольствие, он и мне пожелал бы сгинуть», — подумала Сирена. Меж тем придворный конюх искал повод избавиться от Боуэна. Он не терпел никаких дефектов и даже мелких несовершенств. Как и многие, он жаждал власти.

Подавив в себе страх, принцесса выхватила корону из его пальцев и решительно отбросила со лба пряди золотистых волос.

— Ты забываешься, Райнер! Боуэн мой и только мой. Я буду защищать его, и никто не посмеет притронуться к нему пальцем.

С наглым видом он переводил взгляд с головы на ноги принцессы, самодовольно оглядывая ее.

— Что даст ваша защита? — усмехнулся конюх. — Полагаю, лучше бы ему умереть своей смертью.

Почувствовав уверенность в ногах, Сирена попыталась пройти, но Райнер не собирался уходить с ее пути. Она сделала шаг влево, он тоже. Райнер постоянно преграждал ей путь, смеясь над ее бесполезными попытками обойти его. Помог Боуэн, двинувшийся всей массой на Райнера и просто оттеснивший его.

— Ты еще заплатишь за это! — зашипел конюх на жеребца, яростно сжимая кулаки.

Но не успел он и руки поднять, как Сирена решительно шагнула вперед и толкнула его обеими руками.

Костлявое лицо королевского конюха исказилось в гневе, он вскочил на ноги и занес кулак. Отступать было некуда, и принцесса обреченно закрыла глаза. «Этот не такой крупный, как мой отец, — рассудила она. — Обойдется». Она почувствовала движение воздуха, услышала сдавленный крик и непонятный шлепок.

Приоткрыв глаза, она увидела Райнера, сидевшего в корыте и выплевывавшего изо рта воду.

— Вам повезло, что пострадала только ваша честь, Райнер. Вы подняли на принцессу руку, а за это полагается смерть, — холодно произнес Иский, а затем, блеснув голубыми глазами из-под густых серебристых бровей, повернулся к Сирене: — Хотя в таких ситуациях, последнее слово за вами, ваше высочество.

— Нет, не надо его наказывать. Вы достаточно его проучили, Иский. Спасибо.

Придворный маг повелительно пошевелил рукой, и Райнер, мокрый и побледневший от страха, поднялся на ноги.

— Отведи жеребца принцессы в конюшню. И помни: если с Боуэном что-то случится, твоя судьба будет зависеть только от слова Сирены!

Иский и принцесса пошли в дом, и она, не утерпев, бросила тревожный взгляд через плечо на конюшню. Маг успокаивающе взял ее за руку.

— Не беспокойся, я присмотрю, чтобы все было в порядке. А сейчас нас с тобой зовет король.

Принцесса вздрогнула и крепче сжала руку мага.

— Со мной? А ты не ошибся, Иский? Он действительно хочет меня видеть?

— Да, и именно за этим он послал меня.

— О, мне не передать, как я счастлива слышать это, — сказала принцесса, спрятав непрошеную слезу. — Видимо, он хочет удовлетворить мою просьбу. Как ты думаешь? — И слишком взволнованная, чтобы дождаться ответа мага, она продолжила: — Хотя, наверное, ты не знаешь о ней, Иский. Наши законы предвзяты, они дают мужчинам слишком много преимуществ перед женщинами. В других королевствах нас совсем не понимают и считают отставшими от жизни. Нам нужна дипломатия, Иский, она…