Минна все утро и весь день думала о визите к лорду Прескотту. Глупо было надеяться, что ей удастся при этом узнать что-либо от него. Этот мужчина знал ее слабости и имел определенную власть над ней.

— Не будь такой пугливой дурочкой. Он всего лишь клиент.

Минна выдвинула стул и села напротив Лолли за обеденный стол.

— В таком случае займись им сама.

— Он же меня не хочет. Ему нужна ты.

Это было выше понимания Минны. Она не могла понять, почему при наличии в услужении мадам стольких красивых женщин лорд Прескотт выбрал именно ее.

— Я отказываюсь принимать в этом участие.

— Минна, если ты не подчинишься желанию лорда Прескотта, тебя уволят. Во всяком случае мне казалось, что ты хотела поговорить с ним о его деловых отношениях с твоим отцом.

— Да, хотела. Но не представляю, как это сделать. Я не… способна.

— Ерунда. Ты вполне можешь заставить клиента делать то, что тебе надо. Ведь он всего лишь мужчина.

— Я не умею соблазнять мужчин, Лолли.

В комнату вошла Эви, и за ней последовали остальные девушки, чтобы принять участие в пятичасовом чаепитии. Эви услышала последнее высказывание Минны.

— Ха! Нет ничего проще, — сказала она.

— Не будь смешной, Минна, — укорила ее Шарлотта, платье которой казалось воздушным. — Разве ты не читала все эти твои книги? Вероятно, ты больше нас знаешь о соблазнении мужчин.

— Эти книги не годятся для практики. Мужчины в них слишком легко поддаются соблазну. Им достаточно взглянуть на женщину, чтобы воспылать страстью. Там все происходит довольно просто. Например, старый викарий шепчет несколько непристойных слов на ухо доярке, и они начинают весело бегать вокруг дуба, а потом заваливаются под куст. Им не требуется много времени для соблазнения.

— Если бы ты не знала, как соблазнить мужчину, — продолжила Эви, — у нас не было бы столько постоянных клиентов.

Остальные девушки поддержали ее.

— Писать письма — другое дело.

— В чем же разница? — спросила Эви.

— Писать проще. — Минна попыталась найти нужные слова для объяснения. — Когда я сижу за письменным столом, у меня возникают фантазии и я сочиняю любовные истории, в которых клиент может принять участие.

— Это и есть соблазнение, — сказала Шарлотта, отламывая кусочек хлеба.

Эви покачала головой, кладя салфетку на колени:

— Для того чтобы воплотить в жизнь любовную историю, требуется нечто большее, чем воображение, Шарлотта.

— Она права, — вмешалась Минна. — Легко вызвать начальный интерес у мужчины, но гораздо труднее сделать так, чтобы история имела реальное продолжение. Мужчина — непостижимое и изменчивое создание. Неизвестно, что он сделает или скажет в следующий момент или какова будет его реакция.

Шарлотта наклонилась вперед, и темные соски ее грудей явственно выступили сквозь прозрачную одежду.

— Но ты должна управлять им. Помни, что мужчина хочет участвовать в приключении и наслаждаться, воплощая в жизнь различные фантазии.

Минна покачала головой:

— Я не думаю, что это применимо к данному человеку. Мне кажется, лорд Прескотт предпочитает сам управлять событиями.

Шарлотта улыбнулась:

— Это потому, что ты позволила ему вообразить, будто он может командовать тобой. Тебе следует внушить ему нечто такое, что заставило бы его забыть об этой своей роли.

— Например?

— Что, если ты перестанешь ходить вокруг да около и перейдешь сразу к делу? Если мужчина ушел от тебя просто так, нет необходимости предаваться фантазиям. Возможно, он не захочет больше даже взглянуть на тебя.

— Я не могу этого допустить, — с ужасом сказала Минна. — Лолли, ты говорила, что есть момент, когда можно заставить клиента делать то, что захочется. Что это за момент?

— Надо дождаться, когда он будет готов войти в тебя, — ответили девушки в унисон.

— Да, — подтвердила Лолли. — Я называю это моментом уступки. Когда мужчина возбудится до предела, а ты продолжаешь сопротивляться, он приходит в отчаяние и готов сделать для тебя все, что угодно, лишь бы ты поскорее раздвинула ноги.

— Возбудить его до предела… — задумчиво повторила Минна. — Но как это сделать?

Глаза Лолли округлились.

— О Боже. Достаточно появиться перед ним!

— Тебе легко сказать, — ответила Минна. — Ты потрясающе выглядишь и способна возбудить мужчину одним лишь взглядом.

— В таком случае, — сказала Лолли, снимая с Минны чепец, — мы сделаем тебя тоже потрясающей, правда, девочки?

Не в силах противиться женскому энтузиазму, Минна позволила Эви, Шарлотте и Лолли увлечь ее в ванную комнату, где они приступили к ее преобразованию. Они весело болтали между собой, обращаясь с Минной как с живой куклой. Три грации забавлялись с простой смертной.

Минна должна была признаться, что испытывала удивительно приятное чувство при таком обхождении. Искупав в душистой воде, девушки препроводили ее в комнату Лолли, где начали хлопотать вокруг нее, накладывая крем на руки и ноги, припудривая лицо и грудь и покрывая румянами щеки. Минна надела надушенные чулки и совершенно новую сорочку. Ее прежний корсет был поношенным и выцветшим, поэтому Эви, имевшая такую же худощавую фигуру, как у Минны, дала ей один из своих красивых корсетов, а также платье и головной убор в греческом стиле. После завивки щипцами безжизненных волос Минны они стали выглядеть более пышными, их закрепили заколками с янтарем.

Последний штрих нанесла Лолли, подкрасив губы Минны свекольным соком.

— Моя мама говорила: женщина без макияжа — что еда без соли.

Девушки подвели Минну к большому зеркалу, и она от удивления раскрыла рот. На нее смотрела совсем другая женщина, такая не похожая на прежнюю Минну, что у нее перехватило дыхание. Ее кожа сияла белизной, резко контрастируя с прелестными карими глазами. Губы сделались более полными, а темные волосы уже не выглядели тусклыми; в элегантной прическе поблескивали драгоценные заколки. Ее груди возвышались в разрезе платья, и на грациозной шее красовалась цепочка. Облегающая нижняя одежда подчеркивала ее бедра и попку, а прозрачное развевающееся платье не скрывало ее фигуры.

— Ты прекрасно выглядишь, Минна, — с чувством сказала Лолли.

Минна робко улыбнулась, глядя на свое отражение. Она, конечно, не превратилась в прекрасного лебедя, но по крайней мере гадкий утенок приобрел красивые перышки. Три грации вселили в нее уверенность, временно сделав красавицей, чтобы заставить мужчину преклонить колени. Она сомневалась, что сможет сделать это, но теперь по крайней мере была готова попытаться.


* * *


— Я стараюсь, сэр, — сказал Чейз Олкотт из-за кипы бумаг, которые извлек из письменного стола. — Я перевернул весь дом вверх дном в поисках ключа. Его нигде нет.

— Продолжай искать.

Солтер испытывал раздражение в связи с тем, что не мог напасть на след убийцы. Время шло, и след становился все холоднее и холоднее. Солтер обнаружил сейф лорда Прескотта, спрятанный в основании витиеватой деревянной колонны, который, по его мнению, должен дать ключ к раскрытию убийства. Содержимое сейфа могло бы объяснить, почему Прескотт был убит. А зная причину, можно установить, кто убийца.

— Я думаю, — сказал Олкотт, почесывая свою голову с растрепанными светлыми волосами, — нам следует пригласить сюда медвежатника по кличке Мастер Джек, который быстро вскроет этот сейф.

Солтер потер лицо. Он неохотно пользовался услугами уголовников для раскрытия преступлений. С другой стороны, преступник являлся зеркальным отображением человека, работающего в правоохранительных органах. Каждый смотрел на предмет с противоположных точек зрения: один — с точки зрения нарушения закона, другой — с точки зрения его защиты. Но если человек достаточно умен, он может использовать знание противника против него самого. «Надо хорошо знать своего врага, — любил говаривать один старый фельдмаршал. Если знаешь свои возможности и возможности врага, любая битва завершится твоей победой».

Вот почему Солтер взял на службу Чейза Олкотта. Чейз был раньше вором, очищавшим карманы зевак и таскавшим товары с полок магазинов. Его мать и сестры бедствовали, и он обеспечивал их как мог, выбрав воровскую жизнь, вместо того чтобы зарабатывать честно. Так продолжалось до тех пор, пока Солтер не спас его от безжалостного избиения взбешенным хозяином магазина. После этого Чейз решил изменить образ жизни. Солтер почувствовал, что парень, в общем, не склонен к преступлениям, и решил перевоспитать его.

В настоящее время двадцатиоднолетний Чейз являлся лучшим молодым констеблем в полиции. Мужество и выдержка сочетались в нем со здравомыслием и душевностью. Он хорошо знал город и людей. Кроме того, он был довольно симпатичным парнем с взъерошенными светлыми волосами и прямым подбородком, покрытым небольшой порослью. Он никогда не позволял себе одеваться стильно, полагая, что модно одетый он не сможет ощущать пульс лондонского андеграунда. Кроме того, шутил он, бывшие товарищи назовут его фраером и дадут под зад.

— Нет, — ответил Солтер. — Давай оставим Мастера Джека сегодня в покое. — Мне предстоит другое свидание.

— Свидание, сэр?

— Да. Так что прекращай работу и уходи. Мне надо еще успеть поговорить со слугами. Она будет здесь с минуты на минуту.

— Она, сэр?

Губы Чейза тронула озорная улыбка. Солтер слегка смутился:

— Я не обязан отчитываться перед тобой, однако скажу — эта девушка играет важную роль в нашем деле. Вероятно, она знает о Прескотте то, что может быть полезным для меня.

— Конечно, сэр. Как скажете.

Чейз аккуратно уложил бумаги обратно в пустые ящики письменного стола.

Солтер озлобленно взглянул на серый, холодный, молчаливый сейф. Он так хотел его открыть и, если потребуется, прибегнет к грубой силе для вскрытия. Однако он не мог применить силу к девушке из борделя. Доступ к ней казался гораздо сложнее, чем к этому запертому ящику. Она была очень необычным созданием. У нее такие ясные умные глаза и губы, зовущие к поцелую… и все же в ее облике чувствовалась печаль, наводящая на мысль о скрытой душевной боли.