Я, — мысленно ответила ему Трэй.

Она видела обоих и прикидывала, как лучше подобраться к Джули, не попадаясь на глаза шерифскому прихвостню. Наконец, ей повезло — ситуация складывалась в её пользу. Джули зашла в магазин тканей, парень на секунду отвлёкся, обернувшись на проезжавшую мимо повозку, и Трэй быстро прошмыгнула вслед за Джули. Спрятавшись между лотков, она принялась следить за ней.

Вот, подходящий момент. Рядом — никого. Пора действовать!

Джули как раз смотрела красивую ткань, мысленно решая, платье какого фасона из неё можно сшить, как Трэй появилась прямо перед ней, словно выросла из-под земли.

— Снова вы! — Джули взволнованно огляделась в поисках кого-нибудь.

— Мы здесь одни. Можете не пытаться, — Трэй приблизилась.

— Отойдите, — Джули показалось, что сзади мелькнула чья-то тень, — а то я закричу.

— Кричите. Но только после, — она наклонилась и запечатлела жаркий страстный сметающий всё вокруг поцелуй на губах Джули, так не похожий на все предыдущие, превращая её кровь в огненную лаву, сжигающую всё внутри.

Джули потерялась в ощущениях.

Так странно… Хотелось одновременно бежать, куда глаза глядят, и в то же время обнимать эту странную загадочную женщину, притягивая ближе, не разрывать этот великолепный поцелуй…

Трэй отстранилась, прерывая поцелуй, и провела рукой по щеке девушки, затем по шее, лаская прикосновением кожу, ставшую вдруг огненной. Джули совсем не хотелось двигаться, но силой воли она заставила себя. Повернувшись, она бросилась бежать, зная — останься она еще хоть на секунду, и пути назад не будет, оставив ухмыляющуюся Трэй смотреть ей вслед.

Трэй сидела на крыше сарая, куря сигару и смотря в сторону города. Её поместье располагалось немного в стороне от него, что было безопаснее, учитывая её образ жизни. Отсюда были видны крыши деревянных домов, сливающиеся в одну сплошную полоску, яснее всего была видна башня с часами на центральной улице. И везде, насколько хватало взгляда, до самого горизонта расстилалась низкорослая степная трава прерии, кое-где, словно пятнами, перемежаясь тёмными проплешинами почвы. На холмах, плавно переходящих в долины располагались заросли кустарников, на плоских равнинах кое-где виднелись высокие кактусы, привлекая к себе внимание живописностью форм. Дул слабый ветерок, донося пряный запах слегка пожухлой травы.

Рядом сидел Митч, сняв шляпу; ветер, словно лаская, развевал его короткие каштановые волосы, солнце отбрасывало блики на мужественные резко очерченные скулы, сильные мускулистые руки покоились на коленях, а серые глаза светились весёлым блеском. Всё такой же любитель посмеяться, парень пользовался этим время от времени.

— Какого чёрта ты это делаешь, Трэй? Зачем пугаешь её? Вон как она дала дёру из магазина, словно её ужалила змея… Скоро она начнёт вопить во всё горло при виде тебя, — парень рассмеялся.

— Мне просто скучно… всё надоело до чёртиков. Надоело просиживать задницу в этом долбанном салуне, напиваясь и играя в карты с этими пройдохами! Тут и начистить морду-то стало некому… — равнодушно произнесла Трэй.

— Парни уважают тебя, поэтому…

— Ещё бы не уважали — иначе я перебью их как диких койотов! — надменно сказала Трэй. Передав недокуренную сигару другу, она спрыгнула с крыши сарая, приземлившись на ноги.

— Эй, Трэй!

— Чего надо? — она обернулась.

— Тебе не кажется, что лестница подошла бы куда лучше? — он откровенно дразнил её, заранее зная ответ.

— Отвали, Митч.

— Слушай, куда это ты?

— Пойду, прокачусь.

Трэй скакала по прерии, погрузившись в размышления. В разговоре с Митчем она намеренно солгала, говоря о скуке и всём прочем. Трэй по своей натуре была очень скрытным человеком, поэтому никогда не открывала душу кому-либо. Она даже самой себе боялась признаться, что Джули для неё значит гораздо больше, чем любая из девушек, встречавшихся у неё на пути. Джули была не похожа на всех них. Такая нежная, чистая, мечтательная, радующаяся каждому событию, словно ребенок… Трэй давно уже утратила эти качества… И потому всегда с интересом наблюдала за подобными людьми, а таких, к сожалению, осталось совсем немного…

Что бы такое сделать, чтобы Джули перестала её бояться?

Ведь она нужна тебе, признайся, я прав? — зазвучал в голове внутренний голос, так похожий на голос Митча.

Нужна, — признала она. — Очень нужна. И я её добьюсь.

Трэй пришпорила лошадь и поскакала в рощу сквозь заросли прерии.

Джули шла по улице, вздымая сапогами клубы пыли, проходя мимо лотков с товаром, домов, построек, салуна, ничего не замечая, тем более парня из полицейского управления, следующего за ней. Все мысли были поглощены Трэй. Пройдя мимо входа в гостиницу и повернув направо, она пошла, не разбирая дороги.

Гораздо легче думать, когда ты в движении. Она прошла уже четвёртый круг по этим улицам, двигаясь по одному и тому же маршруту, но никак не могла прийти в согласие с самой собой. Одна часть её желала быть рядом с Трэй, обнимать, крепко прижимая к себе, целовать, как там, в магазине… Другая твердила одно и то же — это неправильно! Так быть не должно! Женщина не может желать другую женщину, и точка! Для этого и есть мужчины, и отцу это не понравиться. Ведь он надеется когда-нибудь выдать тебя замуж за достойного человека…

Джули остановилась, придя в себя и не совсем понимая, где находится. Повернув обратно, она вскоре добралась до гостиницы. Войдя внутрь, она, не расстилая кровати, прямо в одежде плюхнулась на неё.

Вот если бы поговорить с отцом… Да уж, мечтай-мечтай…

— Стой!

Трэй резко осадила лошадь, осматриваясь в поисках нарушителя её мыслей.

Из-за кустов вышел мужчина, направляясь в её сторону.

— Здравствуй, Трэй. Рад нашей встрече.

— Джонс. Совсем не изменился, — прохладно произнесла она.

И вправду, внешность Джонса оставалась всё такой же. Короткие волосы пепельного цвета, украшенные проседью в некоторых местах, переходящей на бакенбарды, видневшиеся из-под коричневой шляпы, подстриженная борода и аккуратные усики. На загорелом лице с левой стороны виднелся старый шрам, пересекавший щёку и переходящий на шею — рана, нанесённая ножом одного из противников в очередной драке. Его фигура обрела с годами какую-то статность, даже, можно сказать, аристократичность, оставаясь всё такой же мускулистой. Да, Джонс выглядел в свои 50 просто прекрасно, учитывая, какой образ жизни он вёл.

— Что ты здесь делаешь?

— Охочусь, — он передёрнул затвор винтовки, — А ты?

— Прогуливаюсь. Что тебе надо?

— Да так, ничего. Просто увидел знакомое лицо и решил поздороваться. Жаль, что мы расстались, Трэй. Мне тебя не хватает.

— А мне не жаль, да и какого хрена жалеть? Жалость не для меня. — Трэй придержала разгорячённого скачкой коня, не желающего стоять на месте.

— Зря ты так. Как раз, вскоре, может понадобиться твоя помощь, — непринуждённым жестом Джонс опустил ствол винтовки на плечо.

— Я завязала, и ты об этом знаешь.

— Ну… всегда можно вернуться назад… — задев носком сапога кактус, он отломил его ветвь, из которой начал сочиться густой белёсый сок.

— Нет. Забудь об этом.

— Ну, нет, так нет, — он пожал плечами, — Просто послушай, хотя бы.

— Зачем? — Трэй подозрительно нахмурила брови.

— Намечается интересное дельце. Можно сорвать неплохой куш. Ты смогла бы уехать отсюда и обеспечить себе старость… и не только себе… только представь… Роскошнейшая жизнь до конца своих дней… Ну, как, нравится? — с улыбкой дьявола-искусителя произнёс Джонс.

Трэй явно боролась с собой. Хоть она и завязала, дело было серьёзным — Джонс не предлагал бы просто так. Он не был треплом. Она подумала о Джули. Будь у неё куча денег, она смогла бы дать ей всё, что та только пожелает…

— Я подумаю.

— Что ж, думай. Только недолго. Срок — до завтра.

Джонс повернулся и скрылся в кустистой роще.

Трэй ворочалась в кровати, но сон не шёл. Она в сотый раз обдумывала предложение Джонса.

Билл Джонс был один из призраков прошлого, о котором она решила забыть уже давно. Этот «добропорядочный гражданин» был ни кем иным, как грабителем с большой дороги, прозванным Бандитом-невидимкой за то, что во время ограблений его лицо, как и лица всех его помощников, было скрыто платком. Он и его шайка грабили дилижансы, обозы, повозки — весь движущийся транспорт, если там было чем поживиться, однако, никогда не залезая в жилые дома. Мечтой Билла Джонса во все времена было ограбить столичный банк, но, по разным причинам, на такое дело они никогда не решались. Билл не сказал, что именно предстоит ограбить, но это было не важно. Трэй или согласится, или нет.

Трэй познакомилась с Биллом 6 лет назад, когда ей было 23; трудности жизни её не волновали, она к ним давно привыкла, но кто откажется от возможности жить красиво? Ходить в лучшие салуны, заказывать самую дорогую выпивку, столько, сколько просит душа, гулять с самыми дорогими девушками публичных домов столицы, жить в хорошем отеле… Билл Джонс предложил именно это и попал в точку. Он был опасным человеком, многие его боялись, вздрагивая даже от простого звука его имени, не говоря уже о том, если воочию видели его обладателя. Но Трэй была груба и жестка, не боялась драк и пистолетной стрельбы, владея револьверами в совершенстве; её тоже многие боялись, но Билл — никогда. Как-то, в пьяном порыве, они решили испытать друг друга на меткость; и вот, они уже стоят на разных концах улицы, в руке у каждого по револьверу, в барабане — только по одному патрону. Благоразумные, не столь пьяные компаньоны, уговорили стрелять только до первой полученной раны, не желая терять главаря, но Трэй была бы не против и убить Джонса. Да, убить, доказав при этом своё превосходство, тем самым взяв на себя все его дела, пост главаря и все остальные привилегии.