Тери Браун - Весеннее пробуждение

Сначала Ровену привлекла Джейн Остин, но потом она заметила «Говард-Энд» Э. М. Форстера. В свое время Ровена с наслаждением прочла его «Комнату с видом», но так и не добралась до новой книги, хотя та вышла несколько лет назад.

Ровена заплатила за покупку и уже собиралась выйти из магазина, когда звякнул колокольчик над дверью. Увидев вошедшего, она вздрогнула. Джон.

– Так и думал, что найду тебя здесь, – тихо произнес он.

Трясущимися руками Ровена взяла у старика сдачу и повернулась к двери. Проскользнув мимо Джонатона, будто не видя его, она выскочила на прохладный осенний воздух.

Он последовал за ней по улице, без труда приноравливаясь к ее быстрому шагу.

– Вопрос в том, зачем ты меня искал, – сказала она, не глядя на спутника.

– Я думал, нам надо поговорить.

При звуке его низкого голоса Ровене отчаянно захотелось взглянуть ему в лицо, но она заставляла себя не отводить глаз от дороги.

– Мне нечего тебе сказать. Время для разговоров миновало полгода назад. – Она выплевывала слова, словно кидала в пруд камешки.

– Может, это я хочу поговорить с тобой. Может, я хочу извиниться.

В сердце кольнула боль, и Ровена крепче прижала купленную книгу к груди.

– Или ты хочешь снова заманить меня, чтобы в итоге бросить. Какой же дурой я была!

Джон схватил ее за локоть:

– Все было не так! Ты и сама знаешь. Ровена, остановись!

Тяжело дыша, она замедлила шаги и запрокинула голову:

– Я не знаю, как все было. Я любила тебя. Ты говорил, что любишь меня. Мы стали любовниками, и ты ушел. Расскажи мне свою версию.

Джон сделал глубокий вдох:

– Возможно, прошлой весной я действовал поспешно.

– Возможно? – Ровена не могла поверить своим ушам. – Возможно?

Его синие глаза заблестели, и Ровене показалось, что Джон заглянул ей в самую душу.

– Ровена, я совершил ошибку и очень жалею об этом.

Она могла поклясться, что слышит, как тщательно возведенные вокруг ее сердца стены трескаются подобно таящему на озере льду.

– Нет, – покачала она головой. – Слишком поздно. Я выхожу замуж.

– За Себастьяна? – поджал губы Джон.

Она кивнула.

Он взял ее руку в свою, стянул перчатку и уставился на старинное кольцо с брильянтом на пальце.

– Ровена, это не ты, – с отчаянием принялся убеждать Джон. – Ты пытаешься угодить своей семье, но ты совсем не похожа на них. Твое место в небе, и ты сама это знаешь. А как ты будешь летать, когда тебя стреножат? Лорд Биллингсли не потерпит, чтобы его жена рассекала небеса над Англией.

Она покачала головой и отняла руку:

– Ты ошибаешься. Дядя купил мне «Виккерс», и мой жених уже начал строить для него ангар. – В голосе Ровены проступили безжалостные нотки. – Ты ничего не знаешь ни обо мне, ни о моей жизни. В свое время ты поспешил с выводами, основанными на слухах и предвзятости, но ты ошибся.

Она зашагала прочь, но Джон снова придержал ее за руку:

– Может быть. Но я не ошибся в том, что ты любишь меня. И не ошибся в своей любви к тебе.

Глядя на его сурово сжатые губы, Ровена почувствовала, что ей мучительно хочется погладить его лицо. Или отвесить ему пощечину. Едва сдерживаясь, она просто смотрела на него, не в силах унять вихрь мыслей, роившихся в голове. Мимо прошла какая-то женщина, и Ровена только сейчас осознала, что они стоят посреди тротуара.

Она отвернулась от него и чуть ссутулилась, словно оберегая такое беззащитное сейчас сердце.

– Я готова была умереть за тебя, но ты не стал бороться за наше будущее. Ты бросил меня, потому что моя фамилия Бакстон, и неважно, что мы оба не ангелы, но я по-прежнему Бакстон и всегда ею останусь. Ты можешь, положа руку на сердце, сказать, что моя фамилия и то горе, что причинил твоей семье дядя Конрад, не будут вечно нас разделять?

Их глаза встретились. Спрятанная в глубине души крохотная надежда томительно ждала. Вот сейчас он скажет, что нет ничего важнее его любви к ней и ничто не сможет им помешать. Решится ли она еще раз попрощаться ради него с привычной жизнью?

Но теперь ответить на этот вопрос было намного сложнее, чем всего месяц назад.

Джон отвел взгляд и отпустил ее руку.

Чувствуя, как к горлу подступает комок, Ровена мысленно одернула себя. Она не позволит себе раскисать. Неужели она действительно ожидала иного исхода?

– А сейчас прошу прощения, но меня ждет жених.

На этот раз Джон не пытался ее удержать. Как и раньше, он стоял и смотрел ей вслед. Только сейчас сердце Ровены не разбилось. Так, небольшая царапина.

К тому времени, когда Ровена добралась до гостиницы, Себастьян уже ждал ее. Увидев, как она входит в дверь, он улыбнулся, и Ровене захотелось с разбега броситься ему в объятия. Себастьян был для нее безопасной гаванью, а его любовь могла пролить бальзам на ее уязвленную гордость.

Но честно ли это по отношению к нему?

– Я уже собирался вызывать поисковый отряд, но не знал, куда ты могла забрести.

«А Джонатон точно знал, где меня искать».

Ровена выдавила слабую улыбку:

– Я заглянула в книжную лавку, потом нашла кафе с чаем и булочками и весь день читала. Это было чудесно.

– Рад, что ты хорошо провела время. Как прошел перелет?

Вопрос согрел сердце.

– Нормально, без происшествий.

Ровена сняла шляпку и посмотрела на него. Какой же он все-таки красивый! Себастьян наклонился и поцеловал ее чуть дольше обычного. Никаких фейерверков в душе она не почувствовала, но фейерверки больно обжигают, а ее вполне устраивали тепло, нежность и безопасность.

– Чем я заслужила такой прием? – спросила она.

– Просто так. – Темные глаза улыбались ей. – Ты же знаешь, как я волнуюсь каждый раз, когда ты летаешь.

Он помог ей снять плащ.

– Знаю, – улыбнулась Ровена, – поэтому и стараюсь рассказывать как можно меньше.

– За что я очень благодарен тебе. Кстати, один из моих друзей присоединится к нам за ужином. Я случайно встретил его на базе и не смог отказать. Думаю, он тебе понравится.

– Конечно, я не против, – кивнула Ровена. – Хотя я не захватила с собой ничего нарядного. В кабине нет места для багажа.

– Не думаю, что тебе стоит переживать, – заулыбался Себастьян. – Ты чудесно выглядишь в любой одежде.

– Отлично. Тогда я отнесу вещи в номер, а ты пока найди нам столик. Спущусь через несколько минут.

Она кивнула портье и поднялась по лестнице в свой номер. Зажгла свет, кинула плащ и шляпку на кровать, направилась в ванную и уставилась на свое отражение в зеркале. Веки вокруг зеленых глаз покраснели и припухли.

День выдался отнюдь не чудесным; он был ужасен.

Ровена не взяла с собой косметики, а потому сейчас не могла скрыть следы слез. Да она особо и не пользовалась косметикой, в отличие от Элейн и Виктории, считая это лишней тратой времени. Хотя сейчас румяна и тени ей очень пригодились бы. Или хоть что-нибудь, лишь бы скрыть нездоровую бледность.

Она намочила холодной водой полотенце и приложила к глазам, а потом принялась щипать себя за щеки, пока они не раскраснелись. Уже лучше. Придется сказать Себастьяну и его другу, что она устала. Это лучше, чем признаться жениху, что ее сердце потрепано другим мужчиной.

Гостиничный ресторан ослепительно сиял в свете тяжелых хрустальных канделябров. Зеленый с золотом ковер на полу сочетался с такими же обоями и золотыми ободками фарфоровой посуды и уотерфордского хрусталя. Огромные пальмы в горшках вытягивались к высокому потолку, а их ветви отбрасывали тени на стены, создавая укромные уголки для желающих уединиться гостей. Как и почти везде в Гастингсе, гостиница всячески старалась угодить высшему свету, поэтому поужинать в ней можно было не хуже, чем в Лондоне.

Официант провел Ровену в одну из уютных ниш. Среди нарядно разодетых дам девушка, в простом повседневном костюме, чувствовала себя белой вороной. К ее огромному облегчению, в это время года ресторан практически пустовал.

При ее приближении Себастьян и его спутники встали, и официант выдвинул для нее стул. Когда все расселись, Себастьян представил Ровену своему другу Реджи, а тот, в свой черед, лорду Филипу Байрону, старому университетскому товарищу, которого он встретил по дороге в гостиницу и пригласил на ужин. Реджи служил офицером в полку Себастьяна и пришел в форме, а лорд Байрон – в смокинге.

После представлений мужчины завели разговор между собой, будто не знали, что сказать даме. Ровена поглядывала вокруг и чувствовала себя все более неуютно и в компании, и в этом роскошном обеденном зале. В последнее время она привыкла считать себя едва ли не членом команды мистера Диркса. Нельзя сказать, чтобы механики обращались с ней запанибрата, но они привыкли к ее появлениям и больше не относились к ней как к диковинке. Мужчины на заводе, на базах в Плимуте и Гемпшире знали ее как Ро, женщину-пилота. Ровена поймала себя на мысли, что этот образ ей нравится гораздо больше, чем роль высокородной, но скромно одетой невесты Себастьяна.

Официант разлил суп из белой супницы в форме раковины. Долговязый Реджи нагнулся к Ровене, на его неказистом лице светился неподдельный интерес.

– Себастьян мне рассказывал, что вы хорошая летчица. Как получилось, что молодая женщина оказалась за штурвалом аэроплана?

Ровена украдкой бросила взгляд на жениха, но тот разговаривал с официантом.

– Один из моих друзей работает пилотом. Однажды он прокатил меня на аэроплане, и я влюбилась в небо. Потом, в качестве подарка по случаю помолвки, дядя купил мне биплан «Виккерс», и я посещала летную школу. У меня есть лицензия.

Последнюю фразу Ровена произнесла с гордостью. Она не считала зазорным похвастаться, что принадлежит к немногочисленному кругу британских женщин-пилотов с летной лицензией.

Бледный, покрытый россыпью веснушек мужчина в галстуке, который при знакомстве поприветствовал ее чопорным наклоном головы, вскинул брови: