Конечно, Долли сразу узнала ее – еще бы она ее не узнала! – и провела через пост охраны.

В зале Мэри-Ли остановилась, чтобы отдышаться. Разумеется, она держала ухо востро: в сумочке был наготове новый диктофон с чистой кассетой, но она захватила его скорее по привычке. Сегодня она не планировала собирать материал. Ей нужно было объясниться с Александрой.

Она шла сквозь толпу – рослая, почти под два метра в туфлях на высоких каблуках, одетая в бальное платье из нежно-зеленого креп-жоржета. Ее никто не сопровождал: они с Джейком опять поссорились.

Одна из женщин, занимавшая высокий пост в промышленной корпорации, недавно была гостьей ее телепрограммы. Женщина не поздоровалась, но обернулась к своему спутнику и что-то прошептала ему, указав глазами на Мэри-Ли. Та без труда прочла по губам: «Сволочь».

Мэри-Ли даже бровью не повела, но в глубине души была поражена, что о ней сложилось такое мнение. Она сделала еще несколько шагов вперед.

– ...вам не кажется, что все туалеты Дианы немного простоваты? – говорила другая женщина. – Таков британский стиль в целом.

– Она носит обувь сорокового размера, – добавила ее собеседница.

Мэри-Ли схватила высокий бокал с подноса первой попавшейся официантки и наполовину осушила его одним глотком в надежде хоть немного успокоиться.

У дверей Зеленой гостиной выстроилась фаланга неулыбчивых молодых людей в смокингах.

– Пресса, – небрежно объявила Мэри-Ли. – Эн-Би-Си.

Она помахала своим удостоверением перед носом одного из этих крепких парней. Ее согревала мысль, что тысячи людей знают ее в лицо – почти как Барбару Уолтерc, самую знаменитую телеведущую. Расчет оправдался. Ее пропустили в Зеленую гостиную.

Мэри-Ли по достоинству оценила отделку интерьера. Гостиная была оклеена обоями с растительным орнаментом, выполненным по эскизам Лоры Эшли; в огромных кашпо красовались причудливые композиции из роз, лилий и орхидей. Здесь царила толчея, но половину присутствующих составляли охранники в штатском. Дианы нигде не было видно, зато Чарлз находился в центре внимания: он вел серьезную беседу с директорами автомобилестроительных корпораций.

– Мэри-Ли... это еще что? – услышала она суровый голос Ричарда Кокса.

Его неприветливый тон не вязался с учтивой светской внешностью. Ричард выглядел еще эффектнее, чем обычно: его облик был безупречен, от черного шелкового галстука до запонок из черного оникса с бриллиантами. Черный шелковый пояс, положенный к смокингу, подчеркивал безукоризненную стройность его фигуры.

– Хелло, Ричард, – бодро сказала она, но улыбка получилась неуверенной. – Чудесный вечер!

Но Ричард не стал играть роль радушного хозяина.

– Какого черта ты здесь делаешь? – приглушенно спросил он. – Я же сам вычеркнул твое имя из списка. Тебе было ясно сказано, Мэри-Ли: я требую, чтобы ты больше о себе не напоминала.

– Не очень-то ты вежлив, прямо скажем. – Как она ни крепилась, на глаза навернулись слезы. – Ричард, я поступила, как последняя дрянь. Но прошу тебя, позволь мне поговорить с Александрой. Мне надо с ней объясниться. Я хочу, чтобы между нами не осталось никаких недомолвок.

Ричард посмотрел на нее с сомнением.

– Александра сейчас выйдет к гостям, но она еще очень слаба.

– Я все понимаю. – По щекам Мэри-Ли катились крупные слезы. – Ричард, она мне очень дорога. Я знаю, нельзя было использовать нашу дружбу, и мне будет поделом, если ты укажешь мне на дверь. Но... надеюсь, что ты этого не сделаешь. Разреши Александре самой принять решение. У меня мало близких людей... – Мэри-Ли вовсе не собиралась говорить о наболевшем, но не сдержалась.

Больше она не могла произнести ни слова. Ее глаза умоляюще смотрели на Ричарда.

– Хорошо, – с большой неохотой ответил он. – Я провожу тебя к ней.

– Спасибо тебе. – Мэри-Ли схватила его руку и крепко сжала. Это был ее первый искренний порыв за долгие годы.

* * *

Ричард провел Мэри-Ли в один из салонов, примыкавших к Зеленой гостиной. На ковре перед телевизором устроились Стефани и Энди Кокс – они смотрели мультфильм про Чипа и Дэйла. Стефани одели в длинное розовое платье с оборками, а ее брата – в маленький, но самый настоящий смокинг.

Александра сидела на длинном кожаном диване. Ее открытое вечернее платье из серебристой кружевной ткани мягко поблескивало в электрическом свете. На плечи она накинула легкую шаль. Колье «Фитцджеральд-фифти» горело так, что глазам делалось больно. Александра выглядела бледной и слегка осунувшейся. Ее правая рука висела на перевязи.

Прильнув к матери, на диване полулежал Трип, весь в страшных кровоподтеках, с забинтованной головой.

Справа от Александры, как подраненный птенец, примостилась Джетта.

Мэри-Ли была не в силах сдерживать слезы.

– Александра, Джетта, – срывающимся голосом окликнула она, готовая к тому, что подруги от нее отвернутся.

– Это ты, Мэри-Ли? – на какое-то мгновение Александра еще больше побледнела. Уголки губ тронуло подобие улыбки.

Мэри-Ли выронила сумочку и бросилась на колени перед Александрой. Положив голову ей на колени, она в голос разрыдалась. Ей было о чем плакать.

– Мне нет прощения, но я тебя люблю, Александра, – еле выговорила она.

– Я тебе верю. – У Александры тоже брызнули слезы.

– Я тоже. – Джетта не осталась в стороне.

Они втроем обнялись и больше не сказали ни слова.

– Миссис Кокс! – В салон вошел охранник. – Миссис Кокс, они уже готовы. Через пять минут выход.

– Ох, – вздрогнула Александра и вытерла глаза. – Боже, мое лицо!

– На кого мы похожи! – воскликнула Джетта. – Ну, ничего страшного. Я ведь крупный специалист по макияжу – надеюсь, вы помните? У меня с собой целая сумка всякой всячины – и тон, и блеск для губ, и тушь...

Мэри-Ли рассмеялась, вспомнив, как Джетта наводила им красоту – давным давно, в Лондоне.

– Что ж, рискнем, – охрипшим голосом сказала она. – Кутить так кутить!

* * *

Долли Ратледж под руку со своим мужем Мэнни стояла в толпе у выхода из Зеленой гостиной. Гости поднимались на цыпочки, чтобы не пропустить появления принца и принцессы Уэльских.

Долли вцепилась в локоть мужа:

– Двери открываются! – зашептала она. – Ай да мы! Сейчас в этот зал войдет будущий король Англии. А с ним – будущая королева. Интересно, какое у нее платье?

– Одни наряды на уме, – добродушно проворчал Мэнни, но Долли знала, что он переживает не меньше, чем она сама.

* * *

Заслышав музыку, Битси быстро опустила поднос на ближайший стул.

Дерек Уинтроп и его жена стояли в метре от нее, ничего не замечая вокруг. Рита-Сью что-то лепетала – кажется, о том, как ее папашу когда-то принимали в Букингемском дворце.

Но Битси не прислушивалась. Ее мысли были целиком заняты предстоящим делом. Она двигалась как автомат.

Быстро. Резко. Два шага, еще шаг. Поворот. Удобная позиция. Ничто не спасет того, кто послал убийцу и сломал ей жизнь.

Она скорее почувствовала, нежели увидела, как сверкающее лезвие описало дугу...

Сильные руки в мгновение ока скрутили ее и оттащили в сторону. Битси даже не закричала; она лишь затравленно оглянулась, еще ничего не понимая.

– Puttana, — прорычал злобный мужской голос. Это был Сэм Провенцо.

Битси онемела. Дерек Уинтроп обернулся, бледный, как полотно. Он не имел понятия, кто она такая.

У нее вырвался сдавленный стон. Сэм Провенцо передал ее с рук на руки стоящим поблизости охранникам.

* * *

– Чарлз! – окликнула Диана.

Муж подошел к ней. Он был неотразим в своей парадной форме, при всех регалиях. Его лицо по сотням портретов было известно всему миру: правильное, выразительное, слегка отчужденное. Он успел поговорить со всеми, кто был в Зеленой гостиной, – кроме Дианы.

– Как тебе нравится мое платье? – застенчиво спросила она, но оба знали, что за этими словами кроется нечто большее.

Ее модельер Брюс Олдфилд оказался на высоте. Летящая шифоновая юбка подчеркивала высокую грациозную фигуру принцессы. Маленький жакет-фигаро прикрывал плечи, оставляя открытой шею. На светлых волосах блестела знаменитая диадема. Бриллиантовое ожерелье с огромным темным сапфиром «Сэр Лэнкан» играло тысячью граней.

Зазвучала музыка. Это было сигналом к их выходу в бальный зал. Инспектор Грэм Смит, начальник охраны, жестом подтвердил, что все готово.

– Скажи, тебе нравится? – шепотом повторила принцесса свой вопрос.

Чарлз выглядел сегодня действительно по-королевски; даже Диана прониклась благоговением. Их глаза встретились.

– Нравится, – ответил он с едва заметной полуулыбкой. – Великолепное платье.

Он взял ее руку и легко прикоснулся к ней губами. Все агенты службы безопасности, фрейлины, репортеры, обслуживающий персонал, Ричард с Александрой – все это видели.

Когда распахнулись двери в бальный зал, Диана сияла счастливой улыбкой.

* * *

– Александра, – сказал Ричард, осторожно помогая ей подняться, – как ты себя чувствуешь? У тебя хватит сил?

– Конечно, хватит, – решительно подтвердила она.

– Через минуту я за тобой зайду. Если ты устанешь – сразу скажи. Никто тебя не осудит.

– Я сама это затеяла, – возразила Александра. – Я не имею права уставать. Ричард... тебе нравится, как все организовано?

В его взгляде Александра прочла гордость и безграничную любовь. Так он смотрел на нее уже не раз после того рокового дня, когда, не думая о собственной жизни, вытащил их с Трипом из разбитого «линкольна».

Нико мог бы застрелить всех троих. Но он этого не сделал. Может быть, в последнюю минуту в нем пробудилось что-то человеческое, и он позволил Ричарду оттащить ее и Трипа за фургон.

«Линкольн» окружили боевики. Нико, обезумев, открыл огонь. Началось кровопролитие. Двое были убиты; Нико изрешетили пулями.