– Я возьму кассету домой и кое-что перемонтирую, – сказал Нико, когда они переоделись и умылись в комнате отдыха для персонала. – Но даже если они заметят, как она орала, слов никто не разберет. Скорее всего, подумают, что она просто завопила. Нам это только на руку. Пусть-ка они все наложат в штаны.

– Нико... Пацан-то совсем маленький, не старше твоего братишки Дэйви будет.

Неожиданно на Рэмбо обрушился такой удар, что он отлетел в сторону и врезался головой в зеркало.

– Ты никак из меня слезу выжимаешь? – с ледяным спокойствием спросил Нико.

– Ну, ты даешь... – Рэмбо потирал ушибленную голову. Синие глаза Нико потемнели; рядом с белевшим на виске шрамом вздулась и пульсировала вена.

– За что? – Рэмбо не мог прийти в себя. – Я никогда сопли не распускаю – ты меня не первый день знаешь. Будь спокоен, старик, все в норме.

– Уверен?

– А то как же.

– Смотри у меня. – Нико повернулся к зеркалу, чтобы причесаться; через всю поверхность стекла зигзагом шла трещина. – И лишних вопросов не задавай, ясно? Если Кокс не заартачится, я мальчишке ничего не сделаю. На фиг мне надо его морозить. Но я-то думаю, что папаша сломается, как только увидит, что мы няньку порезали.

– Как пить дать, – вяло согласился Рэмбо.

* * *

На следующее утро Мэри-Ли въехала в заказанный номер отеля «Дрейк» и сразу уселась за телефон. Она обзвонила всех своих знакомых, кто, по ее расчетам, был так или иначе связан с Коксами. На это ушло немало времени, поскольку ни один разговор не обходился без досужей болтовни и отвлекающих маневров. Только к трем часам дня ей наконец повезло. Удалось выяснить, что Джуди Уоллис, секретарша Александры, только что отправила свою старшую дочь учиться в Йельский университет.

Мэри-Ли положила трубку и обдумала это обстоятельство. По ее сведениям, Джуди воспитывала детей без мужа; хотя Коксы назначили ей довольно высокое жалованье, плата за обучение дочери на медицинской факультете могла оказаться ей не по карману. Наличные деньги были бы для этой женщины подходящей приманкой.

Мэри-Ли позвонила в кабинет экономки-домоправительницы.

– Соедините меня с Джуди Уоллис, – деловым тоном попросила она, услышав ответ миссис Эбботт, и когда в трубке зазвучал голос Джуди, сообщила: – С вами говорят из приемной комиссии Йельского университета. Произошло небольшое недоразумение. Не могли бы мы с вами через полчаса встретиться для беседы в отеле «Дрейк»?

– Но... моя дочь уже принята, – растерянно ответила Джуди.

– Совершенно верно, но есть некоторые детали, которые необходимо с вами обсудить.

В душу Джуди закралось подозрение.

– А кто это говорит? И почему вы позвонили мне, а не моей дочери?

– Меня зовут мисс Уайлд. Мне не удалось связаться с вашей дочерью, а дело весьма срочное.

– Ну хорошо. Только у меня очень мало времени.

– Разговор займет около получаса, – бесстрастно уведомила ее Мэри-Ли.

За пять минут до назначенного срока Мэри-Ли спустилась в кафе, где должна была состояться встреча, и расположилась за одним из столиков в дальнем конце причудливо оформленного зала. Сюда обычно забегали женщины, чтобы отдохнуть от походов по магазинам и заказать – на английский манер – чашку чая с печеньем, импортный сыр и профитроли.

С опозданием на десять минут торопливо вошла Джуди Уоллис, русоволосая женщина лет под пятьдесят, с горделивой осанкой и худощавой фигурой. Ее открытое лицо избороздили глубокие морщины; на нем ясно читались замешательство и тревога.

Подошла официантка, и Мэри-Ли заказала чай для обеих.

– О нет, мне не надо, – вмешалась Джуди, – я держусь только на кофе. – Она нетерпеливо обратилась к Мэри-Ли: – Скажите, что все это значит? Ведь вы, если не ошибаюсь, подруга миссис Кокс. Я не знала, что вы работаете в Йельском университете.

– Я просто хотела под этим предлогом залучить вас сюда, – призналась Мэри-Ли. – Ради Бога, извините, что напугала вас. Мне стало известно, что у вас серьезные финансовые затруднения в связи с тем, что ваша дочь поступила на медицинский факультет. По этой причине я и решила с вами встретиться: хочу вам помочь.

– Помочь? Чем же вы можете мне помочь?

– Я – профессиональный литератор. – Мэри-Ли вкратце рассказала о своих книгах и очерках и доверительно закончила: – Я очень рассчитываю на ваше сотрудничество.

– На мое сотрудничество? – не поняла Джуди.

– Видите ли, я готовлю серию очерков, из которых, возможно, впоследствии получится книга о семействе Коксов, и мне нужен, так сказать, взгляд изнутри. Разумеется, ничего компрометирующего, ничего такого, что могло бы им повредить. Если бы вы поделились со мной такими сведениями, я бы выплатила вам вознаграждение в пять тысяч долларов. Естественно, наличными, миссис Уоллис, чтобы эти деньги не облагались налогом. Конечно, такая сумма не покроет всех ваших расходов, но на первое время может оказаться неплохим подспорьем.

– Право, не знаю... А почему вы решили обратиться именно ко мне?

– Потому что мне известна ваша добросовестность и наблюдательность, миссис Уоллис, а это для меня самое важное.

– И какие же сведения вам нужны? – Джуди пыталась понять, не опасно ли это.

– Самые безобидные. Ничего сверхъестественного. Детали быта, организация домашнего хозяйства, штрихи к портретам обслуживающего персонала. Ну и, конечно, подробности подготовки к предстоящему банкету. Информация из первых рук: например, баталии с поставщиками и прочее. Как видите, это очень простой способ подработать, не ущемляя ничьих интересов.

– Ох, не знаю... А вдруг меня выгонят с работы?

– Никто вас не выгонит. Ваше имя нигде не будет упомянуто. В подобных случаях используется формулировка: «Как стало известно из внутренних источников...». Если пожелаете, вы даже сможете ознакомиться с материалом, прежде чем он пойдет в печать.

Эта ложь немного успокоила Джуди Уоллис. Все еще терзаясь сомнениями, она повторила:

– Прямо не знаю...

Мэри-Ли спокойно улыбнулась. Она видела, что рыбка заглотила наживку. Если бы эта Уоллис была такой уж непогрешимой, она бы здесь не сидела.

– Если не захотите отвечать на какой-то вопрос, вас никто не станет принуждать.

Молчание было знаком согласия. Мэри-Ли подозвала официантку и попросила принести счет.

– Теперь слушайте. Я уйду сейчас, а вы – через пять минут. Поднимайтесь на лифте в номер 710. Не будем афишировать нашу договоренность.

* * *

Мэри-Ли закрыла дверь за Джуди Уоллис. Секретаршу угнетало чувство вины: она выложила некоторые подробности очень личного свойства. Зато Мэри-Ли мысленно ликовала: у собеседницы развязался язык, и она выболтала массу интересного – от распорядка дня Александры до нескольких супружеских ссор, которые слышала своими ушами.

Она даже сообщила по секрету, что среди персонала ходят слухи, будто Трип с няней-англичанкой вовсе не гостят у деда в Уэст-Палм-Бич, как было объявлено, а куда-то пропали. Поговаривали даже, что няня сама и похитила мальчика.

Мэри-Ли могла собой гордиться. Все ее предположения подтвердились.

Перед тем как уйти, Джуди Уоллис взмолилась:

– Вы поклялись, что не будете называть моего имени.

– Можете быть спокойны. Так или иначе, все, что вы мне рассказали, скоро получит огласку. Но, Джуди, если случится еще что-нибудь хоть немного странное или необычное, сразу звоните мне, ладно? Сюда, в гостиницу.

– Не знаю, имею ли я право...

– Но какой от этого может быть вред? Особенно после того, что вы мне уже рассказали? Мы теперь с вами заодно, Джуди. Отступать некуда. А я вам хорошо заплачу за любые ценные сведения.

– О Боже мой, что я наделала?!

Секретарша словно прозрела. Она долго дергала за дверную ручку, прежде чем смогла выйти в коридор. Мэри-Ли, пожав плечами, закрыла дверь и заперлась на ключ.

Она сразу выбросила из головы Джуди Уоллис. Глупая гусыня; поплатится – так ей и надо. Мэри-Ли подошла к полке, где стояла полуоткрытая дамская сумочка с включенным диктофоном, и извлекла микрокассету с записью. Благодаря этим деталям ее очерки создадут у читателей впечатление полной достоверности. Теперь в ее распоряжении был надежный внутренний источник – осведомитель из эпицентра событий.

Она на мгновение задумалась. Может быть, стоит опять повидаться с Александрой, чтобы раскрыть карты? Одно другому не мешает.

* * *

Александра подняла глаза; от нее не укрылось необычно мрачное лицо секретарши.

– Что-нибудь случилось, Джуди?

– Нет-нет. Джессика благополучно зачислена в университет. Это было простое недоразумение.

Александра рассеянно кивнула. Бессонница и постоянное напряжение не прошли даром: она держалась из последних сил. Ричард уехал неизвестно куда, и хотя он уже трижды звонил ей по телефону, категорически отказывался сообщить свое местонахождение. Она была вне себя из-за того, что он скрылся в самый разгар трагедии. Как он мог?

– Когда-нибудь я тебе все расскажу, Лекси, – когда мы будем совсем старыми, – сказал он.

Александра удрученно покачала головой. Что прикажете думать? У нее уже ни на что не было сил. Она все утро провела в отеле: совещалась с поварами, придирчиво осматривала отделку интерьеров, проверяла светильники и фонтаны. Не хватало пока только цветочных композиций: флористы должны были прибыть утром, в день приема.

Ее замучили телефонные звонки. Можно ли взять с собой на прием собачку? Не желает ли Александра предложить гостям услуги экстрасенса? Не требуется ли в отеле круглосуточное дежурство терапевта, психиатра или ветеринара? Приедет ли Нил Дайамонд и как можно будет с ним познакомиться лично?

Она вздохнула и потерла воспаленные глаза. Сколько можно? Надо будет посадить на телефон Джуди и Долли.

Даже прислуга понимала, что в доме творится что-то неладное. Горничные ходили на цыпочках и старались не встречаться с ней взглядом. Нервозная обстановка подействовала даже на Эндрю и Стефани.